Я не спал в ту ночь совсем. Я просто пил по банке энергетика раз в пару часов, сидя напротив мольберта и смотря на почти законченную картину. Единственное, что есть с его изображением.
Получается, если Сал исчезнет, то я просто могу забыть, как он выглядит, спустя некоторое время? Но я не хочу терять такие ценные воспоминания.
С первыми просветами за окном я выключил везде свет и накрыл легкой тканью картину, ведь руки начнут чесаться дописать ее, а без Сала я не имею права.
Когда через некоторое время прозвенел будильник, я умылся, переоделся и направился в универ. Ничего не хочется, но за пропуски и отчислить могут.
Иногда казалось, будто он уже там и ждет меня, что весь вчерашний день - просто сон, который никогда не претворится в реальность.
В универе возле аудитории я, как всегда, встретил Тодда с Эш. Рыжий неизменно уткнулся в толщенную книгу, а глаза девушки начали гореть, ведь теперь ей было на ком репетировать новые шуточки.
- Что, всю ночь не спал, дрочер? - подруга панибратски обняла меня за плечи.
- Ага, - лишь выдыхаю, опустив взгляд. Ни на что абсолютно настроения нет.
- Эй, Гарсия, ты чего? - она напряглась, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я упрямо вертел головой.
- Ты Сала не видела? - спрашиваю, отгородившись от подруги.
- Нет. Зачем он тебе? - непонимающе произносит, легонько пихнув меня в плечо.
- Не важно. Идем. Аудиторию открыли, - поднимаюсь, вяло передвигаясь в кабинет.
Он не пришел ни ко второй паре, ни к даже последней. Это сильно расстраивало и нагнетало. Может, Сал заболел? А, может, теперь ненавидит меня?
На следующий день его тоже не было. Через неделю не осталось и следа. Тодд и Эш даже не зареклись о нем, будто Сал - мой глюк, словно его никогда и не существовало.
Первую неделю я пытался найти его, отсиживался у подъезда, ходил к его квартире несколько раз за день, спрашивал у декана его факультета, но тот ответил, мол Сал болеет, и вообще это не мое дело. А я уже не мог так. Я не помнил, когда спал в последний раз. Точнее не так. Я отключался на парах или просто пролистывая журнал, пропуская всё мимо себя. Нормально не ел толком.
Всё это похоже на депрессию, но я ведь не мог так расклеиться из-за него одного! Это глупо, хотя я уже ни в чем не уверен.
Кое-что осталось неизменным. Каждый день я проводил несколько часов у незаконченной картины, будто боялся забыть его образ. Именно она помогала мне не сойти с ума, верить, что Сал существует на самом деле.
Как-то мне приснился кошмар. Я вернулся домой после пар, хотел, как обычно, посмотреть на свою работу, но ее не было. Точнее, мольберт стоял там же вместе с холстом, но на бумаге была изображена незнакомая девушка.
Тогда я проснулся, задыхаясь и минут пять не мог ничего говорить. Быстро побежал к картине, чтобы удостовериться. Он был там.
Я повесил на стенах своей спальни рисунки и наброски, хоть как-то с ним связанные, чтобы знать, что он есть. Смотря на них, я понимал, что это конец, что я больше не увижу его. От этого становилось паршивей. Но я сам виноват во всем.
Я пытался заглушить болезненные чувства чаем, что он любил. Когда пил его, то представлял Сала, сидящего рядом. В эти моменты я мог поклясться: я слышал его голос.
Через две недели умерла всякая надежда. Я превратился в одержимого. Я постоянно пил этот чертов чай, но больше не пытался найти Сала. Эш с Тоддом пытались запихнуть меня в кабинет психолога, но я сбежал и больше не появлялся в универе.
Этим вечером у меня закончился чай. Я решил сходить за ним. Погода была тихая безветренная, как и у меня внутри. Там уже ничего не осталось, кроме этого проклятого чая и воспоминаний.
Проходя мимо зеркальной витрины, я увидел какого-то зомби и сам себя испугался. Эти немытые, жирные волосы, ужасная щетина, огромные мешки под глазами на пол-лица, но самое страшное - взгляд. Неживой.
Что со мной происходит? Почему? Я не могу взять себя в руки. Я точно ослаб во всех смыслах после его ухода. Стал слишком уязвимым.
Взяв спасательную упаковку напитка, я возвращался, не чувствуя этого морозца: внутри было гораздо холоднее.
Вдруг в тусклом свечении фонарного столба у апартаментов я заметил фигуру. Я никогда не забуду ее и не спутаю ни с чем. Такая неуклюжая. Маленькая, но в огромном пальто.
Либо это он, либо глюк.
Я не мог бежать, я слишком слаб, я только быстро шел, пытаясь не упасть в снег.
Внутри что-то зашевелилось и будто начало оттаивать. Я впервые за несколько дней почувствовал что-то приятное. Это надежда?
- Подожди, - хриплю и задыхаюсь. Во что превратился мой голос?
Фигура обернулась. Я увидел это лицо. Оно стало самым дорогим. Слишком, чтобы не видеть его.
- Ларри? - не узнает меня? Эти глаза так поникли, стали стеклянными, точно вот-вот заплачут.
Я не мог говорить, будто кто-то отнял у меня этот дар. Я хотел спросить, хотел признаться, но не мог.
- Я... Прости, - он подошел ко мне, взяв мое лицо в свои ладони. Они такие теплые. - Я не знал, как реагировать... Просто это так слишком... Но я... В общем, ты мне нравился... И сейчас тоже... Я испугался... Я думал... - Сал беспорядочно бубнил. Я не выдержу.
Нахожу в себе остатки сил и срываю протез, кидая его на снег. По бледным, исполосованным шрамами щекам беспрерывно скатывались слезы. Мои так и просились наружу, но чувств будто не хватало. Я слишком одеревенел за последние дни.
Я без спроса вновь накрыл его губы своими, чувствуя, какие они теплые и мягкие. Но на большее меня не хватит, иначе реальность сольется со сказкой. Я и так не особо верю в происходящее.
- Ты мне нравишься, - шепчу и поднимаю его протез, отдавая владельцу.
Слабость начала атаковать меня, поэтому я поспешил домой, переплетая наши пальцы, прося лишь об одном, чтобы он остался. Он так нужен мне. Я такой эгоист.
Но Сал остался. Я запомнил лишь тепло, уют и мягкость его губ.
Следующий день казался мне сном, который превратился в реальность. Мы были вместе с самого утра. Я наконец привел себя в порядок. У нас был самый лучший завтрак.
Мы обсудили всё по дороге в универ, приняв решение, что теперь встречаемся. А заодно решили сегодня продавать картины в центральном парке, чтобы заработать денег.
Эш начала подшучивать и радоваться, что я вернулся в строй. Тодд на долю секунды приятно удивился, а затем вновь приобрел обычное выражение лица, поздравляя нас.
Как же мне всего этого не хватало. Но больше всего - Сала. Конечно, это только начало совместного пути, но я был уверен в нас. Я смущался говорить или делать, что-то большее, как и он, но я знал, что это временно, что нужно лишь привыкнуть, что всё обязательно будет безоблачно.
***
- Эй, ты еще не замерз? - кошусь на дрожащего Сала, кутающегося в мой шарф, который не очень и спасал от холода.
Конечно, я благодарен ему, что согласился постоять со мной, чтобы картины продавать, но здоровье всё-таки важнее денег.
- Нет, всё в порядке. Правда, - трясется, прижимаясь ко мне, при этом так спокойно отвечая.
- Так, - строго произношу и заглядываю в его глаза. Кажется, они превратились от холода в ледышки.
- Молодой человек, по чем картина? - к скамье подошла женщина, одетая в полушубок. От нее буквально веяло роскошью, да и надменный взгляд делал свое. Кажется, что у нее сердце морознее, чем сегодняшняя погодка. И будто в подтверждение моих слов пошел снег.
- А сколько бы вы дали? - поднимаюсь на ноги, смотря прямо на покупательницу.
А снежинки так красиво отражают фонарный свет.
- Не более доллара. Это ничтожество, - высокомерно усмехается и разворачивается, удаляясь своей модельной походкой.
И зачем? Каждый раз удивляют такие люди. Мне всё равно на это, ведь рядом он.
- Не слушай ее, она просто богатая сучка, - Сал обошел меня и обнял, прижимаясь близко настолько, насколько смог.
- Знаю. Всё в порядке, - кладу одну ладонь на его спину, а другую запускаю в волосы, невесомо поглаживая голову. - Тут кафе есть недорогое. Пойдем, ты уже весь синий, - касаюсь губами голубой макушки, зажмурившись.
Мне не верится до сих пор. Мы вместе. Кажется, что это сон.
- Хорошо, - отстраняется, заглядывая в мое лицо. Я не могу видеть, но знаю, что он улыбается.
Сложив все картины в сумку и закинув ее на плечо, я переплел наши пальцы и направился в кафе.
- Как будто ледяной, - произношу, притянув его ладонь к своему лицу и начиная согревать ее своим дыханием.
- Перестань, - смущенно и резко отнял руку, спрятав ее в карман.
- Ладно, - усмехаюсь, замечая, как Сал снова спрятался за волосами.
На душе необычайно легко, но каждый чертов миг я боюсь, что всё это может раствориться, как кубик сахара в кофе. Без следа, есть только привкус. Вот только в моем случае он будет горек.
- Прошу, - как истинный джентльмен, придерживаю дверь для него. Естественно, Салу это не понравилось.
- Между прочим, я тоже парень! Поэтому ты первый, - недовольно отвечает, а голубые глазки вмиг зажглись огнем.
- Как скажешь, - пожимаю плечами и лукаво улыбаюсь, проходя внутрь.
Только сейчас понял насколько замерз, ведь теплый воздух немного покалывал кожу.
Взяв по чашке горячего чая, мы сели за столик, находящийся ближе всего к кондиционеру, чтобы согреться наконец, ведь нам еще домой пилить, а несильный снегопад медленно, но верно уже превращался в метель.
- Знаешь, я до сих пор не могу поверить, - я передвинул стул поближе к Салу, обняв его за плечо и прижав к себе.
- Я тоже. Всё так быстро. Я не против, но я не успеваю ничего понять, - поднимает на меня искрящиеся глаза, грея руки о кружку. - Сейчас отлучусь чай попить, - усмехается и поднимается на ноги.
- Понимаю, - киваю головой, провожая его взглядом.
Надеюсь, мы поскорее успеем накопить на эту чертову операцию. Это не дело - пить в туалете. Бред полнейший. Я хочу, чтобы у Сала была нормальная жизнь, а не вот это.
Тяжело вздыхаю, делая глоток, обжигающий горло. Ощущение, что язык горит от такой высокой температуры. Прикольно, но больно немного, зато согрелся хоть.
- Уже успел соскучиться? - парень плюхнулся рядом, ставя на стол пустую чашку.
- Конечно, - усмехаюсь, повернув к нему голову.
(Песня: Nickelback - «Animals»)
Вдруг нежную фоновую композиция заменило неплохое веселое гитарное соло. Что-то знакомое, но вспомнить не могу.
- О! - воскликнул Сал и выпрямился, как струна. - Я знаю!
- Я тоже, но не помню... - озадаченно сжимаю губы.
- Сейчас вспомнишь, - весело произнес он, начиная буквально с первых строчек подпевать солисту.
Блин! Точно! Память моя дырявая! Просто давно их не слушал.
Ударяю себя по лбу, следя за тем, как Сал буквально кайфует от песни, подтанцовывая сидя.
- Давай, - встаю на ноги, протягивая ему руку. - Потанцуем? - изгибаю одну бровь, дрожа внутри. Кажется, сердце сейчас разорвется.
- А давай, - радостно отвечает, с удовольствием принимая мою ладонь и тоже поднимаясь.
Мы влились в этот ритм, как безумные, изображая танец. Возможно, мы не умеем, но не это важно. Главное - ощущение. Иногда мы касались друг друга. Это было сказочно. Каждое прикосновение отдавалось особым трепетом в груди.
Я утонул в этой песни, я утонул в нем.
«Нет, мы никогда не остановимся,
В этом нет ничего такого,
Мы просто ведём себя, как животные.
Куда бы мы ни поехали,
Все знают,
Что мы просто пара животных.
Так что давай детка, сделай это,
Сделай это, просто сделай это!
Зацени, в какой переплёт мы попали...»
Припев мы кричали буквально во всё горло вместе, полностью отдаваясь этой атмосфере.
- Давай, сделай это, - прошептал последнюю строчку Сал мне на ухо, положив ладони на мои плечи. Я прижал его талию к себе, желая коснуться таких мягких губ, но не могу. Я не могу сорвать протез в людном месте.
Вдруг кафе взорвалось аплодисментами, а мы стали оглядываться, тяжело дыша и держась за руки. Я знаю, что его сердце, как и мое, остановилось от стыда и пьянящей атмосферы, но градус к ней добавляла еще и наша близость.
Я счастлив.
