Cola

- Санса, тебе очень идёт этот белый купальник. - Спасибо, тётя Лиза. - И особенно мне нравится, что он такой скромный, полностью закрытый, - кудахчет как курица. - Не понимаю современных девушек, надевают такие наряды, что и зад на виду, и живот. А уж купальники и вовсе еле заметные. Вот ты у нас девушка правильная, хорошо тебя Кейтилин воспитала. Правда, дорогой? - Конечно, любовь моя. “Дорогой” лежит в шезлонге и читает Harvard Business Revie. Даже в отпуске весь в делах. Стоило приезжать в загородное поместье, чтобы сидеть, уткнувшись в биржевые сводки, котировки и бизнес-обзоры. Да, еще трахать жену, как же без этого. Или, может, это у них медовый месяц такой? У неё на уме всё любовь да страсть, у него - список Форбс… Она только что слюной на него не капает. Если бы могла, из постели бы не выпускала. А он курит, молчит и читает. - Милый, намажь мне спинку кремом. Поднимается, видно, что нехотя, и садится с ней рядом. Мажет. - Санса, что ты там всё время читаешь? - ”Преступление и наказание”. - Это тебе на твоём юридическом задали? - Лиза жмурится, явно кайфует. Он мажет. - Автор кто? - Достоевский. - Не слышала. Это кто? Какой-нибудь известный юридический деятель? Санса фыркает, но тихонько. Он серьезен. Молчит и мажет. Только краешек губ приподнят, и старательно прячет глаза. - Что-то вроде того. - Скукотища, навеное, - Лиза зевает. - Мой Петир тоже вечно читает какие-то скучные бизнес-журналы. Я в них ни слова не понимаю. - Арья может вам одолжить свежий выпуск Cosmo. Хотите? Теперь уже фыркает он. Чуть заметно, негромко. Глаза всё еще прячет. Мазать закончил и вернулся на свой шезлонг. - Да, пожалуй спрошу у неё... Ну а ты? Расскажи мне, о чём твоя книга. Санса думает. Он не смотрит. - О предательстве. Быстрый взгляд, словно молния полоснула, и вот он уже снова уткнулся в свой серьезный и толстый журнал. - Вот как? И кто кого предал? - Лиза млеет на солнце и ей очень скучно. - Главный герой предал. - Кого же? - Себя. - Интересно. И что же он сделал? - Понял, что он есть Бог, но потом отступил и струсил, предал Бога в себе. Он тряпка. Вот теперь он уже не читает. Смотрит пристально, с интересом. - То есть, Санса, ты полагаешь, он не должен был в этом раскаяться? Что убил, что считал себя выше других? - Милый, ты что, тоже читал эту книгу? На вопрос он не реагирует. Продолжает смотреть и ждёт. - Если ты Бог - ты имеешь право на всё. А раскаянье - это для смертных, - отвечает, и нагло смеётся, но смеётся одними глазами. - Но с чего ты взяла, что он Бог? - Каждый из нас - Бог, но не каждый об этом знает. ... - Значит, ты - знаешь? - Санса! - Арья мчится почти вприпрыжку. - Пойдём купаться! Жарища такая! Пойдём! Поднимается, оставляя вопрос без ответа, и ныряет в прохладную воду бассейна. А её скромный белый купальник, намокая, становится насквозь прозрачным.