***
Забавно, но Рика никогда не ставили работать под прикрытием. Его шеф, Хершел Грин, не упускал шанса пошутить, как сильно Рик был похож на копа. И ведь в каждой шутке есть доля шутки. Черт его знает, что именно выдавало в Граймсе полицейского: то ли походка, то ли прищур, то ли повадки и манера говорить, а может, и все сразу — с годами он все больше и больше походил на стереотипного копа. Глядя в зеркало, он и сам признавал, что полицейского в нем не увидит разве что слепой. Он даже одевался, как типичный коп: просто, практично, всегда с жестким широким ремнем, на который удобно цеплять кобуру и значок. В моменты раздумий засовывал пальцы в шлевки, говорил четко, ровным голосом. В его обращении к кому бы то ни было, хоть к бывшей жене, хоть к случайному прохожему всегда сквозила принужденная вежливость. Как выдрессированная собака, он не лаял, не кусал. Что, конечно же, совсем не означало, что он не хотел снести кому-нибудь голову из своего тяжеловесного кольта с шестидюймовым стволом. И сколько был похож на копа Рик, столько не был на него похож шериф Салема. Во-первых, для своей должности он был молод. Слишком молод. Где-то тридцать с небольшим. Во-вторых, изъяснялся он крайне вычурно, то тут то там вставляя сложные словечки, как будто ему довелось не блюсти порядок в захудалом городишке, а управлять международным симпозиумом. Ну а в-третьих, он носил стрижку «маллет». — Вы уверены, что не видели этого парня? — спросил Рик, сидя по другую сторону письменного стола, на котором было разложено несколько фотографий Карла с разной длиной волос, с открытой развороченной глазницей, в выходной рубашке, в порванной футболке, в джинсах и в аккуратненьком пиджаке с эмблемой колледжа. — По-моему, его сложно не запомнить. — Могу вас уверить, все дети подросткового возраста, как и молодые люди от семнадцати до двадцати лет, мужского пола, с увечьями лица, худощавым телосложением и длинными волосами были бы мной моментально замечены, — монотонно пробубнил шериф. — В Салеме таких нет и не было. Примите этот ответ и прекратите давление. — Шериф Портер… — Учитывая разницу наших возрастов, можете звать меня Юджин. Но я требую к себе уважительного отношения. — У вас провинциальный, но не такой уж маленький город. Вы знаете всех детей? Приезжих? Местных? — Я считаю свою работу одной из самых почетных в Салеме. Я с гордостью ношу свой значок и выполняю обязанности шерифа с должным трепетом, поэтому ваши сомнения в моей компетентности неуместны. — У меня нет к вам претензий, — спокойно отозвался Рик. — Разрешите мне развесить объявления о пропаже. Если мальчика не видели вы, возможно, его видел кто-нибудь другой. — Основания для вашей уверенности, что мальчик пропал именно в этом городе? — Назовем это чутьем. — Чутьем? Непонятная формулировка. — Как инстинкт. Интуиция. Уверен, любой полицейский знает, что это такое. Ни на секунду Рик не поверил, будто этот человек взошел на свою должность законным способом. — Ну что же… Из так называемой солидарности… Запрос на листовки одобрен. Можете вешать. Отрывисто кивнув, Портер раскрыл свою сумку-почтальонку и достал оттуда завернутый в три слоя бутерброд. Оттуда же извлеклась маленькая банка с маринованными огурцами. Он поставил ее прямо на фотографию. Капля конденсата сорвалась с крышки и с тихим шлепком упала Карлу на лоб. Нахмурившись, Рик выдернул снимок с такой силой, что банка жалобно звякнула, а шериф — вздрогнул. — Спасибо за уделенное время, — без всякой признательности отчеканил Рик. — Удачи с поисками туристов. Уходя, он бросил взгляд на дождевик и походные резиновые сапоги, ютящиеся в углу кабинета. Изрядно запыленные, они не походили на вещи, которыми кто-то хоть когда-либо пользовался. Однако дела местного шерифа Рика волновали мало. Весь его день прошел в беготне и суете. В «Грин Эйкерс» он вернулся поздним вечером. Уставший, едва справился с тяжелой подъездной дверью. Обе его руки были заняты: под мышкой он держал увесистую коробку из типографии, на запястья были намотаны пакеты, куда были запихнуты инструменты, новый дверной замок и всякий нехитрых скарб, извлеченный из машины. Джадис — хозяйка апартаментов, которую Рик видел лишь при заселении, окинула его незаинтересованным взглядом и продолжила листать книгу. Судя по всему, вставать со своего кресла она не собиралась. Было даже странно видеть ее здесь, в тесном фойе, окруженной бесхитростной мебелью, какую совсем не жаль отдать на растерзание жучкам и сигаретным припалинам. — Добрый вечер, — поприветствовала она Рика. — Лифт все еще не работает. — Приятно знать. — Ничего, ходить по ступеням полезно. Держит в форме. — Буду иметь в виду. — Кстати, мистер Граймс, вам оставили записку. На ресепшене, под статуэткой. «Статуэтка» — полуметровая кошка. Она возвышалась на столешнице, подобно стражу. Любой, кто входил во владения Джадис, сразу видел эту кошку. Рик часто замечал запихнутые под ее лапы визитки и всякую мишуру. Оставленная ему записка была подписана: «Жильцу из квартиры 79». Внутри — короткое послание:«Если ты тот угрюмый парень из кафе Тани, у меня твой телефон. Я буду сегодня в баре на Квейл-лэйн».
Ни подписи, ни точного времени. Рик посмотрел на часы — начало десятого. Самое оно заглянуть в бар. Он не планировал задерживаться там долго, однако за свою помощь загадочный человек наверняка рассчитывал на бесплатную выпивку. Рик не знал, во сколько закрывается бар на Квейл-лэйн, поэтому мешкал до последнего, даже сменил замок и принял душ. А еще спрятал под половицу украденные с почты письма (чтобы прочитать попозже). Перед выходом он быстро набрал номер круглосуточной службы поддержки центрального офиса UPS в Джорджии. Вот только стационарный телефон не работал. Он не стал говорить Джадис о поломке. Застав ее все в том же кресле, напоследок он спросил: — Как выглядел человек, который оставил записку? Мужчина? Женщина? — Понятия не имею. Меня тут не было. Записку просто оставили на стойке.***
Квейл-лэйн оказалась темной улочкой-тупиком, протиснувшейся у самого въезда в промышленный район. У бара не было вывески. О его существовании свидетельствовал лишь приглушенный свет из подвальных окошек у самого асфальта. Из-за тяжелой оплеванной двери доносилась какофония музыки, криков, топота, звона бутылок — обычный аккомпанемент для таких мест. Сбежав вниз по ступенькам, Рик вошел внутрь. В нос тут же ударил кислый запах въевшегося в деревянный пол пива. А еще сигарет и пота, и не просто пота, а ядреного, горького — настоящего. В основном зале толпилось невероятное количество народу. Кто-то играл в дартс, кто-то клацал подвешенный на стену телевизор или лупил по старенькому музыкальному автомату. Но в основном все пили, галдели и топтались вокруг столиков. К этому времени никто не был трезв. Рик решил не отставать и уверенно направился к единственному мало-мальски освещенному месту — барной стойке. Если автор записки по-прежнему здесь, он легко найдет в толпе чужака. — Что пьем? — пробасил бармен, протерев перед Риком стойку грязным полотенцем. — Местного пива хочешь? — Давай. Получив свой бокал, Рик сделал несколько больших глотков и развернулся в сторону зала. От бильярдной его отделяло несколько арок. За столами во всю шла игра. Среди мужчин в рабочих ботинках и безрукавках особенно выделялся один парень. Он был одет в аккуратненькие слаксы, его серая рубашка, казалось, скрипела чистотой. Кий он натирал долго, обстоятельно, будто от игры зависела его жизнь. «Еще один приезжий», — отстраненно подумал Рик. Соперник скрывался за аркой. Его рука с пивом изредка выныривала из-за балки. Рик разглядел край куртки и черные запыленные сапоги. Мужчина никак не комментировал игру — только расслабленно вертел кием. За ним оставался финальный удар партии. И вот момент настал: мужчина наклонился, коротко ударил по шару, и тот попал точно в лунку. — Ну отлично, — пробормотал Рик, признав в сопернике чистюли мистера «стейка». Чистенький парень с сожалением отложил кий. Потом потянулся к «стейку» с протянутой для пожатия рукой — его дружелюбный порыв был моментально пресечен каким-то амбалом. Завязалась короткая потасовка. Чистюля особо не отбивался, а все пытался сказать что-то «стейку», но тот его уже не слушал. — Вот же настырный говнюк, — хмыкнул бармен. — Бильярд — какой-то национальный спорт у местных? — отозвался Рик, отвернувшись от зала. — Что за ажиотаж? — Спенсер, этот туристик, уже третий раз получает от ворот поворот, все не угомонится. — И чего он хочет? Бармен пожал плечами: — Сюда не ради гор приезжают. На этом разговор прервался. Вдруг Рик ощутил на плече чью-то руку. Он обернулся в эту сторону, но прикосновение перекочевало к другому плечу. Пальцы коснулись шеи, широкая ладонь с размаху хлопнула по спине. Не успел Рик вывернуться, как низкий голос прозвучал в самом ухе: — Квартира 79? Дернув желваками, Рик медленно повернулся. На мгновение его глаза расширились, в голове прозвучал громкий щелчок. Его лицо оставалось непроницаемым, нет, он ни на секунду не собирался себя выдать, столкнувшись нос к носу с человеком, за которым следил из ночи в ночь, за которым подглядывал, как больной, как одержимый, как преследователь, мучимый сверхидеей. О своем маленьком развлечении он не сожалел и не стыдился — подобные чувства редко его донимали. Как-то в детстве он защищал жука от птицы, сбил ее рогаткой насмерть. Тогда он забыл о своем жестоком поступке раньше, чем птица рухнула в траву. Вот только здесь и сейчас, уставившись на незнакомца, он чувствовал себя пойманным на месте преступления, словно кто-то застал его давящим и жука, и мертвую пичужку. — Твой? — спросил «стейк», положив на стойку телефон. — Мой. — Ну и? Где твои манеры, Рик? Что насчет «спасибо»? — Ты знаешь мое имя? — Знаю. Черт, его было несложно выяснить. Но я хотел познакомиться лично. Ниган Хейсс, — он протянул руку. — Рик, Рик Граймс. Рик разорвал рукопожатие первым. Ниган этого без внимания не оставил: многозначительно хмыкнув, он сам пригласил себя сесть, устроившись на соседнем стуле. Бармен налил ему «как обычно», что бы это ни было. — Итак, какими судьбами в Салеме, Рик? — Просто проездом. — Да ну? Между ними повисла тяжелая пауза. Рик не торопился отвечать. Впервые, столкнувшись с кем-то в Салеме, говорить о пропавшем сыне не хотелось. — Моя жена работает в типографии, — глядя перед собой, сказал между глотками Ниган. — Видел твои листовки. — Ты женат? — Тебя это охуенно удивляет? — Не особо, — усмехнулся Рик. Между его бровей залегла глубокая морщина, как всегда бывало, если его настигали недобрые мысли. Эта морщина появилась у него рано, возможно, слишком рано. Он помнил, как Лори, тогда еще молодая и улыбчивая, водила по ней кончиком пальца, будто от этого морщина могла исчезнуть. В те давнишние времена Лори красила ногти фиолетовым лаком, а когда он слазил, неаккуратно перекрывала его блестками. Сейчас она точно так же прикасалась к Шейну. Только лак был другим — бежевым. — А ты не самый разговорчивый парень, Рикки. Вообще-то… — Я благодарен за телефон, правда, — оборвал его Рик. — Я куплю тебе выпить, целую бутылку. Что ты пьешь? — Нет, так не пойдет. Вставай. Давай-давай, поднимай свой зад. — Что…? — Вставай, — с нажимом повторил Ниган. — Эй, Бад, — обратился он к бармену, — дай-ка… Кивнув, бармен поставил перед ним початую бутылку «Хосе Куэрво» — дешевенькой текилы, не больше двадцати баксов. Как раз столько Ниган и положил на стойку. Рику хватило одного взгляда, чтобы понять: его невольный собутыльник не был трезв. Хотя сторонний наблюдатель вряд ли бы назвал его пьяным. Он, скорее, был приятно весел, жаждал какого-нибудь приключения. Вот только Рик уже давно растерял свою легкость. За шесть месяцев нервы стали ни к черту. Никогда раньше не расстававшийся со своим кольтом, теперь он чаще оставлял его в машине. Ведь чем больших усилий ему стоило выдавить из себя «спасибо» и «пожалуйста», тем сложнее было сдержаться, чтобы не спустить в кого-нибудь обойму. Однако Ниган Хейсс этого не знал. Рик рассматривал два варианта развития событий: его либо попробуют выволочь отсюда силой (конечно же, из самых лучших побуждений), либо просто отстанут. Чего он не ожидал, так это протянутой руки и улыбки, которую кто-нибудь другой осмелился бы назвать мягкой. Кто-нибудь, но только не Рик. — Ты должен мне веселую ночку. Не будь долбанным занудой. — Мы пойдем куда-то еще? — Рик проигнорировал дружелюбный жест и грузно поднялся со стула. — Прогуляемся. Ты же хочешь узнать Салем получше? Снаружи Рик ощутил облегчение. Прохладный, пусть и с привкусом зольной пыли воздух был лучше душного бара. Фонари по-прежнему не горели, и темнота улиц казалась густой, как черная патока. Дорога к жилой части Салема изгибалась по холму, который закрывал собой обзор на раскинувшийся внизу городишко. Рик думал, они отправятся куда-нибудь в ту сторону, может быть, в бар поприличней или в ночную забегаловку. Отнюдь. Ниган уверенно развернулся на пятках и развязной походкой направился в фабричные недра. — Куда мы? — спросил его Рик. Нехотя он поплелся следом, чувствуя себя мямлей-подростком, согласившимся на сомнительную авантюру. — Эй! — Грабить я тебя не собираюсь. Не бойся. «Кто здесь боится?», — раздраженно огрызнулся про себя Рик. Ему хватало опыта и выдержки, чтобы спокойно ходить даже по самым пропащим районам. И все-таки он никогда не был беспечен. Знал, что опасность может поджидать где-нибудь за углом, что стать случайной жертвой — секундное дело. Вот только Нигану подобная осмотрительность была чужда. Он шел по загаженной улице как король. Шел не по тротуару, а по самому центру дороги. Как будто здесь все ему принадлежало, и в его власти находился каждый камешек и назойливый москит. Дураком он при этом не выглядел. Напротив, в нем тоже была какая-то осторожность, так сильно отличающаяся от осторожности Граймса. Ниган напоминал странную тварь, то ли животное, то ли что-то другое, нечто, полагающееся на инстинкты. И пока его инстинкты молчали, он позволял себе расслабиться. — Тот пацан, которого ты ищешь, кто он тебе? — Ниган развернулся, продолжая идти вперед спиной. — Мой сын. — Черт… И давно пропал? — Полгода назад. Вскинув брови, Ниган сделал несколько глотков из бутылки и передал ее Рику. Тот лишь сделал вид, что пьет. — И с чего решил, что он здесь? — Необязательно здесь. В смысле… Необязательно в этом Салеме. — Поясни. — Не было никаких зацепок, когда он исчез. Я все проверил. Единственное, что показалось странным… — Рик все-таки сделал крошечный глоток текилы. — Он нацарапал «Салем» на своем письменном столе дома. То же самое я нашел на его парте в колледже. Показалось, что он, хм… — Долго обдумывал свой побег? — усмехнулся Ниган. — Это не побег. В голосе Рика прорезалась сталь. Он ответил быстро и слишком громко. Потревоженная шумом псина выскочила из мусорного бака и темной тенью метнулась прочь. Послышался звон опрокинувшихся бутылок, шорох пакетов и металлический лязг забора-рабицы. — В скольких городах уже побывал? — Во многих. — И что насчет моего Салема? — Здесь что-то есть, — Рик устало нахмурился. Бутылка «Хосе Куэрво» вдруг показалась неимоверно тяжелой, оттягивала руку, так и зазывая сесть прямо на асфальт. — Из всех мест это больше всего похоже на то, где можно потеряться. — Серьезно? С чего ты взял? Этот Салем — чертовски уютный городишко, разве нет? Мечта старушек и затюканных мамаш. — Считай это интуицией. В ответ Ниган удивленно присвистнул. Похоже, весь разговор был для него какой-то игрой, а сам он — человеком, выискивающим в чужой драме хоть какое-то развлечение. Самое паршивое, Рику придется его развлекать. Или хотя бы не дать заскучать. Это была его плата за шанс разузнать хоть что-нибудь. По крайней мере, так он сам перед собой объяснился. — Интуиция, да? Тогда кем я, по-твоему, работаю? Отгадаешь? Неожиданно Ниган остановился — замешкавшись, Рик чуть не врезался в его грудь. С минуту они просто смотрели друг на друга. Ниган — с любопытством, Рик — с раздражением. Но вот Ниган широко улыбнулся, и гневное недоумение Рика сошло на нет. Его новый знакомый был слишком обаятелен — это и подкупало, и отпугивало одновременно. Рик не любил харизматиков: их было сложно оценить, а от их притягательности — абстрагироваться. Наметанным глазом он осмотрел Хейсса с головы до пят. Его одежда ничего о нем не говорила. Обычные серые джинсы, не рабочие, не испачканные в чем-нибудь, что могло бы намекнуть на сферу деятельности. Из-за кожаной куртки можно было подумать, что он любит мотоциклы, но никаких нашивок или других признаков принадлежности к байкерским бандам на косухе не было. Не носил Ниган и часов, хотя назвать голодранцем его было сложно. Единственное, что притягивало внимание — блеснувшая на шее цепочка. — Могу я…? — спросил Рик, кивнув на спрятанное под белой футболкой украшение. — Валяй. Ниган даже не шелохнулся, чтобы достать цепочку из-под ворота. Тогда Рик осторожно поддел ее сам и вытащил под тусклый лунный свет. Вместо крестика, обручального кольца или кулона — круглая плоская бляшка, похожая на монетку. Только на месте номинала — выгравированная буква «С». — Знаешь, — Рик сделал шаг назад, — ты можешь быть кем угодно. — Никаких идей? — Либо что-то вкрай необычное, либо что-то очень посредственное. — Что, если интуиция молчит, начинаешь гадать? — Нет, открываю досье. — Ух ты, так и знал, что ты чертов коп! — победно улыбнулся Ниган. — А если досье нет? — Тогда я завожу досье. Неожиданно раздался пронзительный вскрик. Из ближайшего переулка донеслось шлепанье босых ног. Рик среагировал моментально: бросив бутылку, схватил Нигана за грудки и толкнул прочь с дороги. Понадобилась лишь пару секунд, чтобы он вжал его в темный угол полуразрушенного склада. От посторонних взглядов и лунного света их скрывал козырек. Рик буквально впечатал Нигана в это черное пятно, а развернувшись лицом к улице, намертво придавил своей спиной. Ему нужен был обзор, да и поймать пулю или нож в живот — лучше, чем в затылок. Какое-то время ничего не происходило. Рик напряженно всматривался в темноту улиц. Отстраненно, где-то на периферии сознания, он отметил, что сердце затаившегося позади него Нигана билось размеренно и спокойно. Спиной он чувствовал медленное тук…-тук…-тук… — давно позабытое ощущение столь тесной близости. И вот шлепанье возобновилось. Оно приближалось. Уже можно было различить шорох одежды. Из узкого прохода между складами протиснулась тоненькая фигурка. Девушка. В ночном сумраке было не разглядеть лица, однако Рик заметил, что ее воздушная юбка была порвана. Девушка затравленно оглянулась по сторонам, взмахнула руками и бросилась прочь в сторону жилой части города. На ее щиколотке болталась непонятная белая тряпка. Запнувшись, девушка скинула ее на асфальт и, громко дыша, побежала дальше. — Уютный городишко, да? — процедил Рик. — Откуда она выскочила? Что в той стороне? — Фабрика. Ниган грубо вырвался и приблизился к валяющейся на дороге тряпочке. Рик нагнал его прежде, чем он успел ее схватить. — Не трогай. Рука Нигана замерла в миллиметре от порванных трусиков. — Очевидно, ее изнасиловали или попытались. На белье может быть сперма и другие следы. Я звоню 9-11. Диспетчер долго не брал трубку. К тому моменту, как вызов приняли, Ниган успел неторопливо выкурить две сигареты и размяться. Правда, лениво потягиваясь и наворачивая шаги вокруг кружевной тряпки, он все смотрел и смотрел в сторону переулка, откуда они услышали крик. Вдруг, ни с того ни с сего, он стремительным шагом двинулся в тот самый переулок, а спустя мгновение скрылся за углом. — Ниган! Эй! Нагнать его было сложно. Рику показалось, что он попал в лабиринт. В тесной застройке не было никакой логики: то тут то там он неожиданно натыкался на углы и тупики, здания то расходились в стороны, открывая широкую дорогу, то вновь смыкались на расстоянии узкой колеи. Это было похоже на дремучий виргинский лес, где люди пропадали без следа. — Ниган! Никто не отозвался. Прислушавшись, Рик различил глухие толчки, будто кто-то молотил кулаком подушку. Он пошел на звук. Эхо отскакивало от домов, путало, водило по одинаковым поворотам. Странно, но толчки продолжались, а стоило Рику пройтись по вымощенной кирпичом площадке, как они стали громче. «Что за черт?», — мысленно выругался Рик, ускоряя шаг. Площадка закончилась строительной свалкой. Крошечная помойка с обломками досок, битыми бетонными блоками, пустыми банками из-под краски. Горы мусора возвышались черным барханами, а между ними, согнувшись над неподвижной фигурой, стоял Ниган. — Какого…? Ниган! — хрипло позвал его Рик. Но тот не ответил. Он придерживал лежащего на полу мужчину за ворот куртки, замахиваясь, и раз за разом обрушая кулак на превратившееся в месиво лицо. С каждым ударом ботинки мужчины подскакивали и бились об асфальт металлическими накладками на пятках. — Что ты делаешь...? — Знаешь, Рик, — не оборачиваясь, выдохнул Ниган, — в Салеме все подчиняется одному порядку. Правила существуют для всех, без исключений. Тут никогда не было насильников. И никогда не будет, — ударив мужчину в последний раз, он присел на корточки, и нашарив что-то под его рубашкой, резко двинул рукой. В его кулаке мелькнула цепочка, которая быстро перекочевала в карман кожаной куртки. — Полицию вызвал? — Да. — Умница. Пошли, Юджин разгребет это дерьмо и без нас. Рик не стал задавать вопросов. Напоследок он проверил пульс избитого мужчины — живой. Его ширинка все еще была расстегнута, штаны сползли по отъеденным бокам и цеплялись за бедра. Член выглядывал из ширинки: толстый и короткий, он был похож на переваренную сардельку. На складках штанов и скомкавшегося под мошонкой белья виднелись пятна крови. «Все как обычно, — подумалось Рику. — Как будто и не подавал в отставку». — Кстати, мистер коп, выпить хочешь? Можем зайти ко мне. — В другой раз. — У тебя есть мой номер. Проверь телефон. ____________________ 1. UPS — United Parcel Service, американская компания экспресс-доставки писем и грузов.