Ты станешь моей

      К полудню весь Париж говорил только об одном событии. Повсюду можно было услышать разговоры об исчезнувшей из божьего укрытия плясунье: — Вы слышали, что цыганка сбежала из собора! Говорят, что она, скорее всего, отправилась во Двор Чудес, под защиту самого Короля Алтынного. — Оно и видно, что она ведьма, я всегда это говорила! Я ведь сама слышала крики прошлой ночью, верно это она полетела на шабаш.       Парижанам много не надо, чтобы любое событие, как снежный ком, обросло невероятными подробностями. Так, нашлись свидетели, которые видели, как цыганка, на метле вылетела из Собора Парижской Богоматери, и в руках у нее была человеческая голова. Вся её келья была залита кровью. Да, да, свидетель сам это видел. Несомненно, в келье она совершила приношение самому вельзевулу, а голову забрала с собой на шабаш. Вот так, в мгновение ока, народ, прежде так любивший маленькую цыганку, ополчился против неё.       К полудню, особым указом парижского прево, городской страже было велено во чтобы то ни стало изловить и повесить ведьму, даже если для этого потребуется перевернуть весь Двор Чудес вверх дном. К вечеру, наконец, собрался отряд и двинулся по Старой Скорняжной набережной в сторону самого злачного места Парижа. По прибытии во Двор Чудес, начальник отряда громко прочитал постановление парижского прево с требованием выдать цыганку, в противном случае грозя обыском каждой лачуги. Не успел он дочитать последнюю строчку постановления, как вокруг его отряда, который не отличался численностью, хотя и был хорошо вооружен, собралась грязная, оборванная, скрежещущая зубами толпа. В мгновение ока, у каждого в руках как по волшебству появилось оружие — косы, кривые клинки, ржавые ножи, камни, и круг стал сужаться. Бродяги — мужчины, женщины, с надеждой разжиться, гурьбой навалились на отряд, нанося удары, падая, поднимаясь, сыпя проклятиями. На место поверженных вставали новые оборванцы, и не более чем через четверть часа, с отрядом было покончено.       Ближе к ночи, Двор Чудес гудел, как потревоженный улей. Раззадоренная награбленным у королевского отряда, толпа оборванцев, готовая крушить, разорять, грабить всё на своем пути, вооружалась пиками, резаками, копьями, кто чем и двинулась на Сите.       Много богатых домов пострадало в ту ночь, а более всех оказался разорен дом главного судьи Дворца Правосудия. К тому моменту, как городу подоспела помощь в лице рыцарей королевской охраны, дом судьи уж почти догорел. К полуночи, почти вся взбунтовавшаяся чернь была перебита, а те немногие кому удалось уцелеть уносили ноги из города. Вдобавок, теперь уже королевским указом было велено изловить и повесить колдунью-цыганку, из-за которой, по слухам, и взбунтовалась парижская чернь.