Ты станешь моей

      Все началось ранним утром. Мари проснулась от тихих стонов, раздававшихся из-за дверей в спальню своей госпожи. Резво подскочив со своего жесткого тюфяка, девчушка осторожно приоткрыла дверь и заглянула в образовавшуюся щель. Заря ещё только занималась, но в полумраке комнаты уже можно было различить тёмные очертания фигуры, лежавшей на кровати. Эсмеральда лежала на боку, свернувшись клубком. Руки её впились в покрывало, на лбу проступили капли пота. Вот стоны стихли и цыганка, заметив маленькую помощницу, слабым голосом попросила: — Принеси воды, Мари.       Без промедления, девочка кинулась к столу, схватила кувшин с водой. Видя, что её госпожа пытается подняться, Мари помогла ей опереться на своё плечо, налила воды и подала чашу.       Эсмеральда осушила полную чашу воды, и снова свернулась калачиком на постели. Вдруг она тяжело задышала, снова впилась пальцами на этот раз в собственную сорочку и застонала.       Мари догадалась, что настало время бежать за священником. Он хорошо ей внушил, что следует делать, когда придет время, и где его можно найти.       Эсмеральда прекрасно знала о том, какой наказ получила её помощница от архидьякона и мысль о его присутствии пугала её. Ещё страшнее было остаться одной. Стоны стихли, и Эсмеральда умоляюще обратилась к Мари: — Не оставляй меня, не уходи! Мне страшно одной!       Мари попятилась к двери, качая головой. Ей было жаль оставлять госпожу одну в такой час, ведь она была добра к ней. Но девочка боялась гнева священника и чаша весов перевесила в его пользу.       За окном уже рассвело, и из окна уютного домика, в котором мучалась молодая цыганка, можно было увидеть, как худенькая девчушка со всех ног бежит по пыльной дороге в сторону Парижа. Мари прошмыгнула в храм через одну из потайных дверей. За то время, пока собор был ей домом, она успела отлично изучить все его потайные уголки. Тихо передвигаясь по тёмным коридорам, ей не составило большого труда найти Клода в одном из приделов храма. Он и его собеседник тихо переговаривались. Священник стоял к ней спиной и отсветы разноцветных витражей играли на его сутане. Ни он, ни его собеседник не заметили приближения немой девочки. Мари испугалась суровых мужчин, и не решилась выйти из тени проема до того времени, пока собеседник Клода не покинул зал. Удостоверившись, что её господин наконец-то остался один, она тихонько приблизилась и потянула его за сутану. Клод резко развернулся, и замер перед ребенком.       Девочка была нема, но Клоду не нужны были слова. Ему была известна та причина, по которой Мари не побоялась побеспокоить его. От волнения, комок подкатил к горлу, и смесь удивления и смятения волной окатила его. Он — опытный врач, в совершенстве овладевший искусством скальпеля, способный врачевать тяжелые ранения, трепещет перед родами женщины. — Когда все началось? — обеспокоенно он задал ей вопрос, тут же осознав, что не услышит ответа — Боже правый, кого я спрашиваю!       Сила духа вернулась к священнику и он громко приказал Мари: — Возвращайся назад, и как можно быстрей.       Затем, не медля ни секунды, торопливо скрылся в темном проходе собора.