In saecula saeculorum

Гарри не знал, сколько времени он провел в воспоминаниях Северуса. Просто в один прекрасный момент его выбросило из Омута памяти, и он со всего размаха приземлился на задницу. Несколько минут он просто сидел на полу, уставившись в пустоту, пытаясь как-то упорядочить увиденное. Но ему не удавалось. Не то чтобы он не понял то, что увидел, нет, очень даже понял. Он не понимал, какой в этом смысл. Северус буквально вывернул перед ним свою жизнь наизнанку. Гарри видел быстро мелькавшие кадры воспоминаний Северуса, начиная с самого раннего детства. Мерлин, ну и жизнь у него была! Вот только что он хотел этим сказать? Что у других были более серьезные проблемы, чем у него самого? Что Гарри не должен корчить из себя невесть что? Нет, не может быть, в это он не мог и не хотел верить. Гарри поднялся на ноги. Здесь, на полу спальни, вряд ли найдутся ответы на вопросы. Он поспешно открыл окно, разделся и превратил вещи в золотую цепочку. Быстро трансформировавшись и подхватив цепочку когтями, Гарри взвился в воздух и пару мгновений спустя вылетел в окно. Окно было открыто, хотя он уже настраивался на то, чтобы поцарапать в него. Удивленный, он влетел внутрь. Северус уже ждал его, показав на дверь в спальню: — Превращайся. Несколько минут спустя Гарри вышел из комнаты в человечьем облике. — Хочешь поговорить? — спросил Северус, показывая глазами на кресло напротив. — Почему? — Я уже все объяснил. — Нет, Северус, зачем ты послал мне эти воспоминания? — возмущенно воскликнул Гарри. — Я же уже сказал: чтобы компенсировать увиденное мной, — спокойно произнес Северус. — Но зачем? Ты мне ничего не должен. Зачем ты это сделал? — Я не люблю повторять. Ты хочешь говорить? — Северус, почему ты так уперся в это «поговорить»? Ты же терпеть меня не мог, к чему вот это все? Ты ненавидел отца — теперь, кстати, понятно, почему, — но это-то все зачем? — Гарри и не думал успокаиваться. Крайне взбудораженный, он начал кружить по комнате, не зная, куда девать руки. — Что в этом такого, если я пытаюсь помешать тебе стать таким, как я? — Что? — Мы оба знаем, что я из себя представляю, и мне не хотелось бы, чтобы ты превратился в подобие меня. Гарри, ты не можешь и не хочешь говорить с друзьями о своем прошлом — это не идет тебе на пользу. Как долго ты собираешься хранить все в себе и винить себя за то, в чем не виноват? Когда-нибудь это разрушит тебя, поверь мне, я знаю, о чем говорю, — сказал Северус по-прежнему спокойно, но его голос зазвучал серьезнее. — Да не так уж и плохо я себя чувствую, — запротестовал Гарри. Северус поднял бровь, но на этот раз этот метод, кажется, не подействовал. — Все потому, что ты любил мою мать? — спросил Гарри. — Нет, причина не в этом. — А я думаю, в этом. Ты считаешь, что чего-то там должен моей матери. Черт подери, да она бросила тебя ради другого! Неужели ты до сих пор не можешь с этим смириться? — прошипел Гарри. Северус глубоко вздохнул: — Твоя мать тут абсолютно не при чем. И я не любил Лили. Она была моей лучшей подругой, а я профукал эту дружбу из-за собственной глупости. — Да это полная чушь! Я же видел твои воспоминания! Ты любил ее! — Есть многие виды любви. Да, я любил Лили, но не как свою девушку, а как лучшую подругу, как сестру. — Не заливай. Ты любил ее. Точка, — упрямо твердил Гарри, — и поэтому ты делаешь все это для меня. Ты думаешь, что чего-то ей должен. Северус покачал головой: — Кажется, наш разговор ни к чему не ведет. Подумай обо всем еще раз в тишине и покое, а потом приходи снова. — Ты вышвыриваешь меня? — Да. Если ты не уйдешь добровольно, я помогу. — Вот это тот Северус Снейп, которого я узнал на первом курсе, — прошипел Гарри, развернулся и помчался к двери. Он был в таком бешенстве, что совсем забыл, что его не должны видеть. — Попробуй поговорить о видах любви с Уизли номер четыре и пять! — крикнул ему вслед Северус, после чего Гарри вылетел из покоев, громко треснув дверью. Драко с друзьями с удивлением смотрели, как открылся проем в стене, и в их гостиную ворвался разъяренный Гарри Поттер. — Гарри, что с тобой? — спросил Драко, поднимаясь ему навстречу. — Этот урод, — прошипел Гарри, — сначала строит из себя такого добрячка, а потом выясняется, что все это он делал, потому что любил мою мать! Почему он сразу все не сказал? Но нет, он корчит из себя друга… ублюдок, — и Гарри, точно так же, как и у Северуса, начал бегать по гостиной туда-сюда. Драко пару минут наблюдал за ним со скептической миной, а затем сел обратно на диван. Блейз, игравший с Драко в шахматы, пожал плечами и заметил: — Полагаю, он говорит о Снейпе. — Ясно дело. — Дай ему остыть, и все будет в порядке, — произнес Блейз. И пока Гарри, возбужденно размахивая руками и бубня что-то себе под нос, продолжал бегать по гостиной, Блейз и Драко продолжили шахматную партию. Наконец, Гарри, полностью обессилевший, плюхнулся на диван рядом с Драко и возмущенно фыркнул. — Успокоился? — ухмыльнулся Блейз. — Нет. — Да что случилось-то? — Ничего. — Ну конечно. Именно поэтому ты уже полчаса проклинаешь моего крестного. Говори, что произошло? — Да почему все хотят со мной «поговорить»?! — воскликнул Гарри. — Не хочешь, не надо. Я просто предложил. — Что такое любовь? — внезапно спросил Гарри. Удивленные резкой сменой темы, Блейз и Драко уставились на Гарри. — Это зависит от вида любви, — заметил Блейз. — Как это? — Ну, какой вид любви ты имеешь в виду? Любовь между братьями и сестрами или между родителями и детьми, или между мужчиной и женщиной, что ты имел в виду? — пожал плечами Блейз. — А между ними что, большая разница? — Да Гарри, сколько тебе лет? Ты задаешь вопросы, будто тебе двенадцать! — Ну… У меня было не так уж много возможностей поближе познакомиться хоть с одним видом, — тихо проговорил Гарри. — Что конкретно сказал Северус, что тебя это так возбудило? — спросил Драко. Но Гарри покачал головой: — Не думаю, что ему понравилось бы, что я рассказываю об этом другим. Просто он показал мне некоторые воспоминания, которые я не совсем могу понять. В целом, речь шла о разных видах любви. — И как тебя понимать? — спросил Блейз со странной интонацией в голосе. Гарри понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что она означает. Он быстро покачал головой: — Да не в этом направлении! Мерлин, ну почему все думают, что между мной и Северусом что-то есть? — А кто еще так думает? — Симус и Дин постоянно намекают на это, Рон каждый раз спрашивает, хорошо ли я все обдумал, а Гермиона с Джинни считают, что у нас слишком большая разница в возрасте, — воскликнул Гарри, — хотя я не гей, и у меня абсолютно ничего нет с Северусом. Блейз и Драко ухмыльнулись, увидев обиженно-возмущенное выражение лица Гарри и скрещенные на груди руки. Драко подавил улыбку: — Согласись, разница в возрасте и в самом деле большая. — Мерлин, да что с вами всеми такое?! Почему каждый хочет толкнуть меня в объятия моего преподавателя по защите?! — закричал Гарри. — Ладно, успокойся. Хорошо, если вы говорили не об ЭТОМ виде любви, тогда о чем? — О своего рода любви между братьями и сестрами. — Тогда поговори об этом с близнецами Уизли, о них бродят просто потрясающие слухи, — предложил Блейз. — Какие слухи? — Их целая куча. Там все — от обычной братской любви до инцеста. Но какая разница — в этом вопросе они тебе лучше всего смогут помочь. — А вы нет? — У нас с Блейзом нет ни братьев, ни сестер. Ни один из нас не встретил пока любовь всей жизни. Тут уже тебе лучше поговорить с Тео или Невиллом, — сказал Драко. — Думаешь, у них настоящая любовь? — удивился Гарри. — Со стороны Тео, думаю, да, — заметил Блейз. — Что касается Невилла, тебе лучше знать. — Мы никогда не говорили об этом. Как мне попасть в Косой переулок? — задумчиво спросил Гарри. — А зачем? — Мне же надо поговорить с близнецами, а они живут в Косом переулке. Как мне дотуда добраться? Блейз и Драко переглянувшись, ухмыльнулись. Блейз встал, подошел к камину и вернулся с небольшой миской. — Вот. Летучий порох. Можешь отправиться прямо сейчас. Гарри не стал спрашивать, почему у слизеринцев в гостиной есть летучий порох, он лишь кивнул и подошел с ним к камину. Настало время как следует расспросить близнецов. Несколько часов спустя Гарри лежал в гостевой комнате Фреда и Джорджа, уставившись в потолок, с кашей в голове и еще большим количеством вопросов, чем до этого. Он спросил близнецов в лоб, состоят ли те в сексуальных отношениях друг с другом. После первоначального шока близнецы разразились оглушительным смехом. А потом у них состоялся долгий откровенный разговор, и Гарри узнал вещи, о которых и не подозревал. У Фреда и Джорджа не было секса друг с другом, у Фреда даже имелась подруга, но отношения близнецов были все же намного глубже, интимнее и сложнее, если сравнивать с тем, как они относились к другим братьям и сестре клана Уизли. Прошло немало времени, прежде чем Гарри более-менее понял суть их связи; это, конечно, показало воспоминания Северуса совсем в новом свете. Пожалуй, тот даже сказал правду о том, что любил Лили лишь по-братски. Но тогда Гарри невольно возвращался к первоначальному вопросу: для чего Северус все это делает для него? Мысли мешали заснуть, и Гарри беспокойно ворочался в постели, пока его не отвлек стук в дверь. — Войдите, — удивленно сказал он, зажигая лампу на прикроватной тумбочке. Открылась дверь, и показалась голова одного из близнецов: — Можно? — Конечно, заходи. Что ты делаешь здесь так поздно… Фред? — Угадал, — ухмыльнулся Фред, закрывая за собой дверь. — Мне захотелось перекусить, — Фред приподнял тарелку в знак доказательства, — и я услышал, как ты тут скрипишь пружинами. Все в порядке? — Кажется, да. Фред уселся на краешек кровати и откусил от пирога: — Я бы и тебе предложил, но тебе же нельзя. Ты думаешь о Снейпе? — Это что, так очевидно? — Ну… ты же из-за него примчался к нам. Я могу что-то сделать для тебя? — Нет, наверное, нет. Единственный, кто может помочь — это Северус, а он на меня разозлился, — тихо сказал Гарри. — После того, что ты нам рассказал, я в это не верю. Думаю, он просто дал тебе время на раздумье. — Уверен? Фред пожал плечами, откусил еще кусок от пирога и пробормотал: — Иногда нам всем нужно время, чтобы что-то понять. Лисси тоже не сразу разобралась в наших отношениях с Джорджем. Но она первая моя подруга, которая это приняла. С Джорджем сложнее, любой его парень видит во мне угрозу, поэтому он до сих пор один. Лишь немногие способны понять. — Это действительно трудно. Я имею в виду, вы же спите в одной кровати. — Мы и раньше так делали. Гарри кивнул, бросил на пирог тоскливый взгляд, покачал головой и сказал: — Тогда вы были моложе. Многие братья спят вместе, пока маленькие, но не во взрослом возрасте. Вам скоро девятнадцать. — Нам на это наплевать. Мы такие, какие есть, мнение других нас не интересует. Иначе мы никогда не открыли бы этот магазин, а всю жизнь мучились бы на скучных должностях в Министерстве. Может, тебе стоит над этим подумать? — предложил Фред. — О чем? У меня-то ничего нет с Северусом, — сказал Гарри, выделив голосом последние слова. К его удивлению, Фред рассмеялся, и сказал: — Знаю и даже верю. Мы уже поговорили с братишкой о твоих проблемах, и знаешь, к какому выводу пришли? Нам кажется, ты стыдишься этой дружбы. Мы только не можем понять, почему. — Да ничего подобного! — Уверен? По возрасту он мог бы быть твоим отцом. Он ужасно сложный человек и самый ненавистный учитель Хогвартса. Если честно, многие поняли бы, почему тебе неприятно или почему ты стыдишься, — сказал Фред. Гарри помолчал. Об этом он еще не задумывался, но сейчас, пропуская через себя слова Фреда, понял, что тот в какой-то мере прав. — Ну, так я прав? — Может быть. — Подумай над этим. Не обращай внимания на то, что говорят другие, делай то, что сам считаешь правильным. Ты же уже высказал свою точку зрения по поводу Пророчества, отличную от других, надо сказать. Продолжай в том же духе. Ты можешь дружить, с кем хочешь, и если и ты, и твой друг не находите в этой дружбе ничего предосудительного, то все в порядке. Да даже если между вами была бы не просто дружба, а нечто большее — это лишь ваше дело, Гарри. Джордж и я, мы знаем, какие слухи курсируют вокруг нас, некоторые из них ужасно забавные, но они нас не интересуют… Гарри, я иду спать, попробуй тоже заснуть. О Снейпе можешь поломать голову и завтра, — предложил Фред. — Да я и так все время думаю о нем! — Это знак. — Фред! Фред рассмеялся, поднялся с кровати и направился к двери: — Спокойной ночи, Гарри. Что хочешь на завтрак? — Жуков. — Получишь. Спи спокойно. — Ты тоже. Фред кивнул и вышел из комнаты. Гарри выключил свет и снова уставился на потолок. Он знал, что будет лежать так всю оставшуюся ночь, не сомкнув глаз, размышлять, но так и не придет ни к какому выводу. Гарри провел у близнецов все выходные. Он лишь послал двух сов с коротеньким посланием о том, где находится, и заверил, что в понедельник снова будет в школе. Одну для Альбуса, другую — Рону; обе принесли краткий ответ. Гарри много чего передумал за эти дни, много разговаривал с близнецами. В воскресенье пришла подруга Фреда, и Гарри воспользовался ситуацией расспросить ее поподробнее. Лисси улыбнулась ему, когда близнецы под каким-то предлогом оставили их одних: — Ты хочешь меня о чем-то спросить? — У меня это на лбу написано? — улыбнулся Гарри. — Ага. Гарри смущенно посмотрел на нее, но решил сразу приступить к сути дела: — Как ты справляешься с этой ситуацией с близнецами? С их странным отношением друг к другу? Лисси мягко посмотрела на него: — Я знала, что ты задашь такой вопрос. Знаешь, это было нелегко. Мы много разговаривали, я наблюдала за ними, много думала. И однажды пришла к выводу, что хочу попробовать. До сих пор все шло нормально. — А как к этому относится твоя семья? — Они ничего не знают об особых отношениях между Фредом и Джорджем, и никогда не узнают. Думаю, никто бы этого не понял. А так вся моя семья любит обоих, младшая сестра так просто обожает. — Из-за шуточных вредилок? — ухмыльнулся Гарри. — Разумеется! — А как долго вы уже вместе? — Я знакома с близнецами уже два года, и почти шесть месяцев в отношениях с Фредом. Расставаться не собираемся, — сказала Лисси и посмотрела на Гарри: — Тебе это как-то помогло? — Не особо. Кажется, мне ничего не поможет. Наверное, мне просто нужно с ним объясниться. — Фред рассказал мне об этом вашем профессоре Снейпе. Он действительно такой ужасный? — спросила Лисси, которая посещала школу в Шармбатоне. Гарри пожал плечами и сказал: — Ну, сперва да, он был настоящим ублюдком, но теперь он изменился. Или просто перестал притворяться, и это — настоящий он. Я точно не знаю, и в этом моя проблема. Лисси, спасибо, что поговорила со мной, даже если разговор не очень помог. Мне просто нужно самому решить проблемы с Северусом. — А ты этого хочешь? — Не знаю. — Знаешь, в чем именно проблема? — Нет. — О. Гарри улыбнулся. — Пойдем к близнецам? — предложила Лисси. — Может, они натолкнут тебя на другие мысли. — Хорошая идея. Но как близнецы не старались, полностью отвлечь Гарри от его раздумий они не смогли. Чтобы не портить другим настроение, Гарри уже ранним вечером ушел в свою гостевую комнату, чтобы в одиночестве поразмышлять о том, что ему делать. То, что ему нужно поговорить с Северусом, ясно, но как раз этого-то и не хотелось. Но не может же он вечно бегать от своего преподавателя по защите? Хм, хотя… И Гарри начал размышлять о том, какие можно найти способы не попадаться Северусу на глаза. К удивлению Гарри, Северус не предпринимал попыток как-то приблизиться к нему или поговорить. Гарри регулярно получал сов с датами занятий по практической защите или окклюменции, но и не думал туда ходить, даже ответа не посылал. Но с каждым пропущенным уроком он чувствовал себя все хуже и хуже. Это отразилось и на отметках.

* * *

— Гарри? Эй, приятель, где ты? — Рон оглянулся и увидел в дальнем углу висящую под потолком пятнистую летучую мышь. Он тихо вздохнул, прошел туда и сказал: — Эй, Гарри, спускайся, у меня для тебя записка. И проверенное эссе. Летучая мышь покачала головой и поплотнее завернулась в крылья. — Ну, ладно. Я положу их на кровать. Ты не можешь бегать от него вечно, — проворчал Рон, положил пергаменты на кровать и вышел. Вот уже несколько дней Рон с друзьями пытались достучаться до Гарри, но тот лишь висел в уголке и, очевидно, предавался унынию. Они раз двадцать на дню просили поговорить, рассказать в чем дело, но Гарри не хотел. А больше они ничего не могли сделать.

* * *

Звук захлопнувшейся двери прозвучал для Гарри невероятно громко. Наверное, Рон захлопнул ее изо всех сил, чтобы выпустить пар. Гарри понимал, что друзья сердятся, но ничего не мог с собой поделать. Вот и сейчас. Он висел под потолком, пытаясь забыть о свитках пергамента, лежащих на кровати, но не мог. Сдавшись, он распахнул крылья, слетел на кровать, быстро трансформировался, надел мантию и развернул свиток с домашним эссе по защите. «Превосходно. С. Снейп». Гарри вздохнул: одно и то же предложение вот уже две недели. Он отложил эссе в сторону и взялся за другой свиток. Хотел ли он знать, что написал ему Северус? Наверняка тому надоел весь этот спектакль и он пишет, что все кончено. Еще раз вздохнув, Гарри развернул свиток и начал читать: «Гарри, позволь пригласить тебя на чай в эту субботу, в 16 часов. Хочу представить тебе пару новых разработок. Ответа не требуется, надеюсь, ты придешь. Северус.» Гарри недоверчиво смотрел на пергамент. Приглашение на чай? Да неужели? Он еще несколько раз перечитал послание. Да нет, все верно. Это действительно приглашение. На чай. От Северуса. Вопрос теперь в том, идти или не идти. Сегодня четверг, у него еще есть целых два дня на раздумье.

* * *

Взгляд Северуса упал на большие песочные часы, которые он нашел как-то в одном из заброшенных уголков школы и которые замечательно подошли к обстановке его гостиной. Было десять минут пятого, и никакого следа Гарри. Северус предполагал, что тот не придет, и все же отослал приглашение в надежде, что им удастся поговорить. Гарри нравился Северусу, ему не хватало их совместных тренировок по защите, вечеров, полных забавных разговоров. Он действительно надеялся, что они станут кем-то вроде приятелей. Но, наверное, они все-таки слишком разные. Со вздохом Северус отложил книгу и убрал все со стола. Желание пить чай у него пропало. Северус тихо крался по замку; ученики и учителя уже привыкли к сервалу, разгуливающему по Хогвартсу. Северус объяснился с Альбусом, и тот не был против дикой кошки в коридорах. Единственное, что он потребовал от Северуса — фиал с зельем животной сущности. Альбус не оставил надежды найти возможность избавить Гарри от животных рудиментов. Северус в это не верил, ведь имелось столько переменных, на которые следовало обратить внимание. Его мысли переметнулись на ритуал. Орден уже подготовил все необходимые ингредиенты, и Северус начал варить зелья, которые понадобятся во время ритуала снятия Фиделиуса. Еще две недели — и можно будет начинать. Звуки быстрых шагов вырвали Северуса из его мыслей. Он отошел к стене и притаился: интересно, кто осмеливается бегать ночью по коридорам? Правда, ни один ученик не подозревал, кто скрывается под пятнистой шерстью, и все же все знали, что сервал заботится о порядке и соблюдении правил. Уже ни одному студенту он, громко шипя, кусаясь и царапаясь, высказывал свое мнение по поводу нарушения режима отбоя. Шаги приближались, если верить ушам, нарушитель уже должен был находиться в этом коридоре. Но никого не было видно. Вначале Северус подумал, что ошибся, но шаги становились громче. И тут до него долетел знакомый запах — ну конечно, теперь он знал, кто промчался мимо него под коридору под мантией-невидимкой. Северус дождался, когда шаги стихнут, а потом последовал за мальчишкой. Интересно, что тот задумал? Гарри вышел из замка и направился к озеру. Наверняка озеро для него — место, где можно скрыться от всех и подумать. Да, действительно, Гарри сидел под деревом, глядя на озеро, свернутая мантия-невидимка лежала на траве рядом. Северус медленно направился к нему, но остановился в некотором удалении, не зная, что делать. Гарри ясно дал понять, что он не хочет больше иметь с ним ничего общего. Было ли у него право навязывать свою компанию? Северус взглянул на Гарри и увидел, что тот совершенно спокойно смотрит прямо на него. Из пасти Северуса вырвался удивленный мявк. Гарри поднял брови: — Это все мои уши, я уже давно тебя услышал. Северус склонил голову набок и, когда Гарри похлопал по месту рядом с собой, подошел и уселся рядом с ним. — Не хочешь превратиться? — спросил Гарри. Сервал покачал головой. — Нет? Но так мы не сможем поговорить. Северус тихо мяукнул. — Тогда ты не хочешь со мной говорить? — Мяу. — Северус, это не очень-то помогает, знаешь? Я тебя не понимаю. Извини, что избегал тебя в последнее время. Мы можем поговорить? — Мяу. — Северус. — Мяу. Гарри тихо вздохнул и, глядя на озеро, сказал: — Наверное, я не заслужил ничего другого. Он не видел странного взгляда сервала, но почувствовал, что тот встал и отошел за дерево. Гарри почувствовал волну магии, и через несколько минут рядом с ним сел Северус в человеческом облике и одетый в свои привычные одежды. — Теперь поговорим? — спросил он. — Уже давно пора, да? — Да. — Ты сердишься? — Нет. Можно было догадаться, что тебя начинает тяготить наша дружба, — ответил Северус. Гарри с удивлением посмотрел на него, но тот глядел на озеро. — Я… — Гарри, избавь меня от своих извинений. Я не хочу их слышать, — перебил его Северус. — Мне очень жаль. — Я так не думаю. Гарри вздохнул. Он это заслужил, но не хотел, чтобы все заканчивалось вот так. Он набрал в грудь побольше воздуха и сказал: — Знаешь, то, что между нами происходило, эта дружба… Да, мне как-то было от этого не по себе, я не мог понять, почему ты так ко мне относишься и что тебе от меня надо. Мерлин, да каждый думал, что у нас интрижка — мне это было неприятно и… стыдно, что ли. Но теперь я пообщался с некоторыми людьми и понял, что… В общем, ты был прав, не очень-то хорошо хранить все проблемы в себе. У меня никогда не было возможности поговорить о том, что меня мучает, с другими, у меня никогда не было друзей, а моя семья… ну, ты их видел, я их совершенно не интересовал. В Хогвартсе — если честно — было не до этого, и мне не хотелось еще большего внимания, у меня его и так было предостаточно. Потому что мне такое внимание не нужно, но ты это теперь и так знаешь. И как-то так вышло, что я начал своё беспокойство задвигать в уголок, пока не стал думать, что у меня и проблем-то никаких нет. Мне действительно очень жаль, что я в последнее время вел себя как ребенок. Северус молчал, продолжая смотреть на воду. — Я понял, — пробормотал Гарри и попытался встать. Но его удержала на месте худая ладонь, обхватившая его запястье и потянувшая его назад, вниз. Гарри удивленно посмотрел на Северуса, тот спокойно посмотрел в ответ: — Разве ты не хотел поговорить, или я что-то не так понял и ты снова пытаешься убежать от проблем? — Я не буду больше убегать. — Тогда оставайся на месте. — Для чего? Северус снова повернулся к озеру: — Чтобы посмотреть на закат. — А потом? — Гарри уселся поудобнее и тоже посмотрел на озеро. — А потом я проверю, что ты успел забыть по практической защите. — Снова десять раз? — Разумеется. Гарри не смог сдержать горестного вздоха, Северус же только усмехнулся. Но в этот вечер они не тренировались, они разговаривали. Обо всем. Они были абсолютно откровенны друг с другом, не оставляя недомолвок, потому что Северус ясно дал понять, что еще один такой спектакль он не выдержит. А Гарри наконец-то выговорился. Он хотел дать этой странной дружбе шанс, и вот они сидели ночью у озера и разговаривали, смеялись, ругались, иногда чуть не проклиная друг друга. Разговор был не легким. Ни для одного из них. — Тебе не нужно в замок? Солнце уже всходит, — зевнул Гарри. — Я наложу на класс сонные чары. Кто сможет от них освободиться, получит «Выше ожидаемого», остальные — «Тролль». А я отдохну в тишине и покое, — ответил Северус. Его голос звучал серьезно, но за прошедшую ночь Гарри кое-что понял о нем, в том числе, научился различать различные нюансы его голоса. — Кто у тебя? Северус ненадолго задумался: — Третьекурсники Хаффлпаффа. — Из тебя прямо-таки прет энтузиазм. — Неужели это так очевидно? — Северус встал и потянулся. От долгого сидения у него затекли все конечности. Этот факт, а так же то, что ему предстоит терпеть оболтусов на своих уроках, сделало его раздражительным. — А ты не можешь притвориться больным? — спросил Гарри, тоже вставая и разминая мышцы. — Разве я когда-нибудь отсутствовал на уроках? — С тех пор, как я поступил в школу, ни разу. Северус бросил на него насмешливый взгляд: — Я преподаю уже семнадцать лет и ни разу не брал ни больничный, ни отпуск, и не собираюсь начинать этого сейчас. С хаффлпаффцами я уж как-нибудь справлюсь. Что ты планируешь делать? Во время разговора Северус направился к замку, Гарри шел рядом. — Зависну где-нибудь, — ухмыльнулся Гарри. Черная бровь устремилась вверх. Северус покачал головой. — Что? — Тебя официально нет в школе, ты не можешь появится в замке в таком виде. Увидимся в пятницу на занятии по окклюменции? — Да. И на этот раз я точно приду. Северус коротко кивнул и пошел к школе. Гарри остановился, а затем, накинув на себя мантию-невидимку, направился к башне. Ему нужно будет дождаться какого-нибудь гриффиндорца, чтобы вместе с ним пройти в гостиную, а там он найдет какой-нибудь уголок и, превратившись в летучую мышь, проспит полдня. Или дольше.

* * *

Школьный год близился к завершению, последние экзамены и связанный с ним стресс остались позади, и мысли почти всех студентов вертелись теперь лишь вокруг того, где им лучше провести летние каникулы. Составлялись планы, приглашались друзья, задумывались поездки, — студенты делали все возможное, только бы не думать до следующего года о школе. По крайней мере так думало большинство студентов. Но все изменилось в предпоследний день перед началом летних каникул.

* * *

— Что я здесь делаю? — тихо спросил Северус. Он стоял рядом с Гарри, прислонившись к стене, с руками, скрещенными на груди, и мрачным взглядом окидывал собравшихся студентов. — Профессор Дамблдор хотел сообщить шестикурсникам задание на лето. Ему не помешала бы поддержка, — постарался выглядеть серьезным Гарри. — Хорошо, тогда что Я делаю здесь? — снова спросил Северус. Гарри тихо рассмеялся, сочувствия он никакого не испытывал. — Как думаешь, получится? — Слизерин и Гриффиндор не доставят хлопот, с другими факультетами нужно будет договариваться. — То есть ты не думаешь, что у нас получится? — спросил Гарри, посмотрев на Северуса. — У нас все получится — это же была моя идея. — Ну конечно, чья же еще. Насколько мы уже продвинулись? — Две недели назад Люциус провел ритуал; еще две недели — и все Пожиратели исчезнут из дома. Тогда начнется работа для вас. — То есть у нас будет в целом шесть недель, чтобы найти действенное средство против НЕГО? — Да. — Звучит не очень-то обнадеживающе. Северус хотел что-то ответить, но в помещение вошел Дамблдор. И не только он. Раздались шепотки и бормотание, когда все увидели человека, идущего рядом с директором. Драко сделал шаг к отцу, но остановился и посмотрел на Северуса. Тот пожал плечами, однако оторвался от стены и медленно направился в их сторону. Ему тоже хотелось знать, что здесь делает Люциус. Почти в эту же минуту Альбус обратился к ученикам. Настало время посвятить их в план. Прошло почти три часа, и наконец были устранены все препятствия, даны ответы на все вопросы и предварительно распределен фронт работ. Альбус ушел, Северус и Люциус остались наедине с двадцатью подростками. Однако холодный взгляд, обещающий убить без промедления любого, надежно настраивал всех на спокойный и рассудительный тон общения. Некоторые студенты, чтобы обсудить ситуацию, собирались в группы, однако факультеты между собой не смешивались. Пока наконец Терри Бут, рейвенкловец, который был в Армии Дамблдора на третьем курсе, не подошел — нерешительно — к Гарри. Тот с друзьями и некоторыми слизеринцами стояли одной группой. — Гарри? — Терри, рад тебя видеть. Ну и как ты на все это смотришь? — спросил с улыбкой Гарри. Терри скептически посмотрел на собравшихся: гриффиндорцы и слизеринцы мирно беседовали друг с другом — очень необычная картина. Он медлил с ответом. — Может, оставить вас одних? — спросил Драко. — Нет, — все удивленно посмотрели на Гарри, но тот объяснил: — Через две недели мы должны будем работать вместе, уж просто поговорить-то мы можем. — То есть, ты согласен с планом, — произнес Терри. — Да, я знаю о нем уже довольно давно и считаю неплохим. И не хочу даже слышать о том, что я предал идеалы сил Света, и вообще-то должен выйти на поединок с НИМ. Эта тема больше не обсуждается. Нам нужно найти другой выход из положения. — А почему ты уже давно знаешь о плане? — спросил Терри. — Я очень многому научился за год, нашел новых друзей — план принадлежит одному из них, — улыбнулся Гарри. Терри оценивающе посмотрел на него, потом перевел взгляд на Северуса. — Ты это о Снейпе? — Да, о Северусе. — Очень необычный у тебя друг. — Я люблю необычных людей. Терри, ты же не поэтому ко мне подошел. Что ты хотел спросить? — серьезно посмотрел на него Гарри. — Как ты относишься к этому плану? Я имею в виду не сотрудничество между факультетами и обыск дома, а тот путь, что предлагает профессор Дамблдор? — спросил Терри. — Этот путь уж по-любому лучше предыдущего, и мне кажется, это наш единственный шанс. Ну как? Рейвенкловцы с нами? — Откуда мне знать? Я не могу говорить за весь факультет, — удивился Терри. В ответ раздалось фырканье, но не от Гарри, а от Драко, который смотрел на Терри, качая головой. — Ты что-то хочешь сказать? — сузил глаза Терри. — Да нет, просто удивляюсь. Вроде Рейвенкло считается самым умным факультетом в школе, а сейчас один из его членов высказал ужасно глупую мысль, — насмешливо протянул Драко. — Посмотри на своих друзей — они ждут решения. От тебя. Терри хотел было огрызнуться, но, посмотрев на искренне ждущих от него ответа гриффиндорцев и слизеринцев, на лица однокурсников из Рейвенкло, полные ожидания, любопытства и тревоги, взволнованно спросил: — Я должен принять решение за всех? — Ты не должен, но твое решение очень важно для нас, — сказал Гарри. — Ты так думаешь? — Да. — А хаффлпаффцы? — Они присоединятся, — сказал Драко. Все вопросительно посмотрели на него. Драко объяснил: — Они никогда не пойдут против трех остальных факультетов. Кроме того известно, что хаффлпаффцы никогда не принимали участия во вражде факультетов, считая ее бессмысленной. Они первыми захотят заключить мир. — И какой из этого напрашивается вывод? — спросил Гарри, улыбаясь. — У меня нет другого выхода, — признался Терри. Широкие улыбки собеседников заставили его тихо выдохнуть. Он кивнул всем и пошел к своему факультету. Что ж, настало время всем факультетам сплотиться. И начнут это они, шестикурсники.

* * *

В холле особняка Малфоев раздалось с два десятка аппарационных хлопков. Члены Ордена Феникса и авроры, появляясь в холле, напряженно застывали с высоко поднятыми палочками. Но их опасения были напрасны — никаких проклятий, никаких криков, — особняк Малфоев стоял тихим и покинутым. — Держитесь вместе и проверьте каждое помещение, — приказал Альбус. Четыре группы волшебников разошлись по дому. Им нужно было проверить каждую комнату, каждую мельчайшую нишу, каждый угол, проверить и наложить следящие чары. Если кто-то чужой проникнет в дом, чары громким звоном дадут об этом знать. Работы предстояло много. — Ну и как? — Ничего. Особняк чист. — Все помещения пусты. — Подвал чист. — Чердак тоже. — А что насчёт прилегающей территории? — все вопросительно посмотрели на задавшего вопрос Люциуса. — Что ты имеешь в виду? — спросил Северус. — Кто-нибудь из вас был в саду и обследовал территорию? — поинтересовался Люциус. — Твой «сад» невозможно обыскать, это же целый парк. Как там можно что-то найти? — спросил Северус. Другие волшебники лишь покивали: парк был настолько огромен, что было просто невозможно быстро, тщательно и с гарантией проверить его. Люциус пожал плечами: — Сжечь. Теперь все неверяще уставились на него. Северус первым пришел в себя: — Хорошо, займемся этим. Он со своей группой отправились в сад, а после недолгого замешательства за ними последовали остальные. Прежде чем сюда явятся дети, сад должен стать безопасным. А для этого годилось лишь одно: полное его уничтожение. — Пургаториас! — Инсендио! — Игнита! — Флаграриас! Из палочек волшебников из группы Северуса вырывались бесчисленные заклятия огня, которые систематически выжигали красиво разбитый парк поместья Малфоев. Две другие группы заботились о том, чтобы огненное пекло не вышло из-под контроля, а последняя группа несла караул — чтобы никто не напал из-за спины. Учитывая размеры парка, работы предполагалось на несколько часов. Многие косились на Люциуса, они не могли понять, почему тот позволяет делать такое со своим поместьем. Люциусу не доверяли; в конце концов, всего лишь недавно он был ЕГО правой рукой. Но Люциус не обращал на косые взгляды ни малейшего внимания. Он был полностью согласен с планом Дамблдора. Чтобы остановить ЕГО, Люциус был готов на многое, а уничтожение парка — это такая мелочь. Поэтому он, присоединившись к Северусу, без сожаления выпускал из палочки одно огненное заклятие за другим.

* * *

— Ух ты! И здесь ты живешь? — спросил Рон, огромными глазами осматривая холл. — Да, по крайней мере, жил еще пару месяцев назад. — сказал Драко, который не замечал роскошной обстановки своего дома: в конце концов, он здесь вырос, знал каждую картину, каждую статую и каждую антикварную вещицу. Но остальные ученики, прежде всего полукровки и магглорожденные, не были знакомы с такой роскошью, и находились, естественно, под впечатлением. Только друзья Драко были здесь уже много раз. — Милый домик, — ухмыльнулся Гарри. — Правда ведь? А какой уютный, — ухмыльнулся в ответ Драко. За их спинами горел в камине зеленый огонь, из камина продолжали появляться его однокурсники. Альбус организовал прямой переход между своим кабинетом в Хогвартсе и холлом дома Малфоев. Только он мог активировать камин и лишь он один мог заходить в кабинет или покидать его. Такие меры предосторожности понадобились, чтобы ни один Пожиратель не смог воспользоваться камином, дабы незаметно проникнуть в Хогвартс.

* * *

Наконец, все шестикурсники прибыли, они стояли группками и разговаривали, дожидаясь взрослых. А те придумали чрезвычайно строгие правила для них: передвигаться по дому в одиночку запрещено, самое меньшее, по трое, но предпочтительнее всего, конечно, с кем-нибудь из взрослых. Группы регулярно должны обмениваться Патронусами, совы и эльфы исключались, так как на них можно при желании наложить Империус, а на Патронуса — нет. На дом наложили бесчисленное количество защитных чар, бывший сад патрулировали члены Ордена и авроры. Никто не желал рисковать детьми.

* * *

— Все собрались? — Наш старший по группе отсутствует, — ухмыльнулся Блейз. — Я не отсутствую, мистер Забини, просто предпочитаю находится в вашей компании как можно меньше времени, — прозвучал ответ. Студенты группы номер пять повернулись к своему руководителю, который выглядел не слишком счастливым от возложенной на него обязанности, более того — он выглядел как настоящий страдалец. Гарри изо всех сил старался не рассмеяться, а Драко даже стараться не хотел. Из страдающей мина Северуса превратилась в полную муки и скорби, он развернулся на месте и прорычав: «За мной!» помчался в сторону подземелий. Пять студентов, хихикая и ухмыляясь, последовали за ним. Северуса они уже давно не боялись. Группа состояла из трех слизеринцев и двух гриффиндорцев. И Гарри, и Невилл уже познакомились с Северусом в частном порядке и знали, что вот это все — всего лишь маска.

* * *

Тихо чертыхаясь себе под нос, Северус огляделся в своей бывшей лаборатории. Люциус оборудовал ее специально для него много лет назад, и с тех пор Северус холил ее и лелеял, расширял и закупал все необходимое, поэтому какое-то время эта лаборатория была даже лучше хогвартской. В кладовой находились многие редкие, запрещенные или даже раритетные ингредиенты. А теперь? Все разрушено. Эти безмозглые выскочки, называемые Пожирателями, ничего не понимали в зельях и попросту все угробили. А может, они всерьез хотели здесь что-нибудь сварить? Северус вздрогнул при этой мысли. Он бросил покореженное нечто, бывшее раньше котлом, в угол, где уже лежали другие испорченные котлы. — Ты выглядишь очень несчастным. — У любого зельевара при виде этого кошмара сердце начало бы обливаться кровью, — сказал Северус, не поворачиваясь к вошедшему. — Ты должен находиться с приятелями в соседнем помещении. — Они справятся и без меня. Тебе нужна помощь? — Нет. — Северус! Северус раздраженно обернулся и посмотрел на Гарри мрачным взглядом: — Чего ты хочешь, Гарри? — Помочь другу? — с улыбкой ответил тот. Северус молча смотрел на него, пока, наконец, не выдохнул и не сказал: — Хорошо. — Ладно. У меня важный вопрос: что мы здесь ищем? — спросил Гарри, скептически окидывая взглядом полностью разрушенную лабораторию. — Мою частную коллекцию книг. — Ты хранил их в своей лаборатории? — Да, несколько очень древних и бесценных фолиантов. Я проводил здесь большую часть времени, естественно, что и книги хранились здесь. Надеюсь, они еще найдутся, — пробормотал Северус. — А есть какие-нибудь зацепки? — Да, — сказал Северус, достал палочку и навел ее на Гарри. Прежде чем тот сумел как-то отреагировать, Северус произнес: — Протего пер манус. — Что ты со мной сделал? — спросил Гарри, разглядывая свои руки, сияющие синеватым светом. — Мы должны ввести изучение латинского в школе, — закатил глаза Северус. — Я наложил на твои руки защитные чары. Понятия не имею, что вы найдете, но здесь столько разных зелий, ингредиентов и, возможно, неудачно наложенных заклинаний, что каждое прикосновение может закончиться трагично, — Северус поднял свои руки, которые тоже были окутаны синеватым светом. — Так вот почему ты запретил всем соваться в это помещение, — протянул Гарри, наклоняясь и поднимая первый котел. — Да. И ты, как всегда, меня «послушал». — Да ладно, ты же рад этому. — Неужели. Гарри ухмыльнулся, услышав иронию в голосе Северуса, а потом продолжил разбирать завалы. Он услышал рядом с собой фырканье, а затем Северус принялся помогать ему.