По дороге в аэропорт Тэхен изо всех сил старался тянуть время, проверил, ничего ли не забыл у Энн, и даже понадеялся, что случится какое-нибудь чудо, и ему не придется лететь с Чимином и его друзьями одним рейсом. Но все вещи как назло были на месте, а на входе его ждала веселая шумная компания.
Тэхен не спал всю ночь, разглядывая резной потолок. После того, как Энн ушла спать, предложив ему выпить какое-то бесполезное легкое успокоительное, а квартира погрузилась в темноту, уже ничто не мешало тяжелым мыслям заполнить его сознание. Он вновь думал только о Чонгуке. Если бы он был в своей комнате в Торонто, то без сомнений бы включил свет и попытался заняться учебой, чтобы перебить однообразные картинки и фразы в голове. Но в той большой, освещенной городскими огнями комнате, он лишь наблюдал за мучительно медленно плетущейся золотой стрелкой часов в раме, напоминающей солнце.
Наверное, он должен был сорваться и улететь в Сеул, хоть уже и не мог ничем помочь. Но он всего лишь невыносимо долго дожидался утра, уже даже не пытаясь заглушить нарастающее чувство вины. С первыми лучами ясного рассвета стало чуть легче, и ему пришлось бродить по квартире и сдерживаться, чтобы не разбудить Энн раньше времени и заставить отвлечь его легкими разговорами.
Он с неестественным энтузиазмом отреагировал на ее предложение провести оставшееся время в парке, хотя голова раскалывалась, а глаза покраснели еще сильнее, чем вечером. Пришлось просить капли и слишком неловко помогать с приготовлением завтрака. Усталый и сонный Тэхен намного лучше управлялся с гренками, и в итоге роль Энн свелась к добавлению взбитых сливок и джема поверх них.
— А я предлагала заказать… — она сонно улыбалась, помешивая кофе, пока Тэхен заканчивал с последней партией хлеба.
— Я вкуснее сделаю, — хотелось бы сказать это с большим энтузиазмом, но вышло совсем хрипло и убито.
На самом деле Тэхену просто хотелось занять руки, чтобы хоть часть энергии уходила на координацию движений.
Когда в аэропорту его окружили, начали допытываться, как прошла его встреча с девушкой, требовать фото и поздравлять неизвестно с чем, Тэхен поспешил сбежать под предлогом покупки воды. Написал короткое сообщение о том, что забыл кредитку у Энн и прилетит следующим рейсом, прошел в вип-зал и тяжело осел на мягкий диван. В Торонто возвращаться не хотелось. Хотелось одиночества, желательно, номер в каком-нибудь отеле на пару суток. Но Тэхен точно знал — за такое долгое время он точно сойдет с ума.
Денег, заработанных за работу с Чонгуком, хватило, чтобы снять квартиру в Торонто на месяц. Пусть и намного дальше от университета, чем общежитие, зато свою, где он не был обязан кому-то докладывать детали своих перемещений, уступать ванную, в которой готов был сидеть часами, погрузившись в мысли, и слушать постоянную болтовню.
Тэхен понял, что одиночество его разрушает. Чувство вины разъедает душу, а бессонные ночи сказываются на физическом состоянии. Но он ничего не мог с собой поделать.
Вскоре он возненавидел Чимина с постоянными попытками поддержать его общением, его компанию, да и вообще всех местных с их английским и странными манерами. Он даже возненавидел сам город, когда на него опустилась хмурая и холодная поздняя осень.
В Сеуле было легче. Суше. А также вкуснее, комфортнее и спокойнее. Но об этом он теперь мог только мечтать.
Короткое путешествие с Энн в Лондон на выходные, которое Тэхен ждал с надеждой наконец развеяться и почувствовать себя лучше, не дало никакого результата. Наоборот, стало причиной легкой простуды, на лечение которой не было ни времени, ни сил. Он, конечно, пил витамины, которые Энн положила ему в сумку еще на обратном пути из Лондона и о которых напоминала каждый день, но от осложнений это его не уберегло из-за ежедневных часовых поездок на учебу и обратно разными видами транспорта.
Попытки вылезать по утрам из-под толстого одеяла стали настоящим мучением. Тэхен всегда любил снег. Но сейчас мягкие хлопья ассоциировались совсем не с зимней сказкой. Они напоминали об одиночестве, бесконечных километрах, отделяющих его от дома, и его самой крупной ошибке в жизни.
Он должен был остаться в Сеуле, продолжать навещать Чонгука и спокойно учиться в привычных условиях, а не испытывать себя на прочность. Чонгук был бы жив. Тэхен был бы здоров и не убит морально.
Однотипные дни, серое, бессмысленное существование и постоянные угрызения совести окончательно добили его. Тэхен не раз задумывался, какой диагноз поставил бы себе сам, но не мог подобрать подходящий.
Чимин все время пытался отправить его в больницу с постоянным кашлем. Родители взволнованно спрашивали, отчего его голос такой больной и хриплый. Но Тэхен продолжал отмахиваться, по привычке в любую погоду ждать автобус на промозглой остановке и проживать каждый день одинаково. Как когда-то Чонгук.
Может, таким образом он хотел наказать самого себя. А может, собственное физическое состояние для него и правда совсем ничего не значило.
Когда Чимин все же затащил его на обследование, слишком беспокоясь о его состоянии, то выяснилось, что он довел себя до воспаления легких. Тэхен был на грани паники из-за нарушения привычного порядка. Успеваемость его мало заботила, как и то, что весь период экзаменов до самого рождества он провел в больнице. Родители были в курсе. Энн по-прежнему была уверена, что он прекрасно держится на давно кончившихся витаминах.
Тэхен даже не поверил своим глазам, когда увидел новое сообщение с прикрепленным билетом в Сеул. В один конец, хотя он был обязан вернуться еще на один семестр. Когда он проверил сообщения еще раз, билет все еще был там. Прямо на канун рождества, как подарок.
— Мне позвонил кто-то с твоего факультета. Сказали, что тебя лучше забрать домой из-за проблем со здоровьем, — голос матери звучал так, что Тэхен вдруг почувствовал себя главным разочарованием семьи, — Тебе выдадут сертификат о том, что ты закончил семестр. Экзамены сдашь дистанционно, когда поправишься.
Закончилось? Все и правда закончилось? Попрощавшись с Чимином в аэропорту, который проводил его и помог с багажом, Тэхен почувствовал себя виноватым еще и перед ним. О нем заботились и переживали, а он отталкивал, как только мог.
Не закончилось. Он понял это, когда самолет набрал высоту. От себя не убежишь.
Тэхен не смог спасти Чонгука. Разочаровал родителей. Окончательно отдалился от тех немногих, кому был дорог, и не справился даже с одним семестром обучения. Глядя на закат над облаками и стараясь не прислушиваться к звучащим повсюду поздравлениям с рождеством, Тэхен пытался найти хоть какой-то проблеск света в своем положении. И не находил.
Около недели он спокойно прожил у родителей, пока мама не настояла на пробном сеансе у психолога. Тэхен воспринял это без особого энтузиазма, но последовал указаниям.
Может, она была права. Но Тэхен скорее склонялся к тому, что, вернувшись на учебу в привычную среду, он смог восстановить пусть и совсем хрупкое, но хоть какое-то душевное равновесие. О Чонгуке он вспоминал каждый день. Но теперь эти воспоминания стали чуть светлее и приятнее, и чаще были связаны с их самыми счастливыми моментами вместе.
Чонгук был частью его жизни. Короткой, но очень яркой частью, которую он никогда не сможет забыть. Может, он когда-нибудь найдет силы прийти в музей и пообщаться с ним через его работы. Но точно не в ближайшие годы, пока душевные раны еще не зажили. Тэхен просто примет его как часть самого себя, которую потерял.
«Ты извини за такие вопросы, конечно, но это ведь твой Чонгук?»
У Тэхена сердце сжалось, когда ему пришло очередное сообщение от Чимина с прикрепленной единственной фотографией Чонгука, гулявшей по интернету. Снова. Глаза защипало, в горле встал ком. Все же, Чимин вмешивается в его жизнь без всякого стеснения, и Тэхену хочется ударить его чем-нибудь тяжелым, даже несмотря на чувство вины за свою постоянную грубость.
«Мой».
Наверное, следовало написать «да». Но он подумал об этом слишком поздно.
Его Чонгук. Наверное, он единственный на весь мир, кто до сих пор держит его в памяти, думает о нем каждый день и не может отпустить.
«Тогда напиши моему другу. Просто напиши, я сам ничего не знаю».
И незнакомый номер с подписью
«Ким Намджун».
Очередной журналист, от наплыва которых Тэхен избавился, сменив номер? Просто кто-то чересчур любопытный?
«Я не буду общаться с репортерами».
Тэхен уже отложил телефон, жалея, что Чимин снова потревожил тяжелые воспоминания, когда пришло еще одно сообщение.
«Он директор больницы в Ансане».
