Не прикасайся

Несмотря на то, что дорога в обе стороны занимает около двух часов, Тэхен вернулся и на следующий день, проспав всего пару часов из-за мыслей о Чонгуке и изучения статей о подобном состоянии. Но для Чонгука его будто не существовало. Снова пустой взгляд. Никаких эмоций. В ответ на протянутый пакетик лакричных конфет — ступор на пару секунд. Чонгук просто отвернулся и снова пошел к холсту. А Тэхену от каждой минуты тишины становится все больнее. Что-то ему подсказывает, что Чонгука он не вернет. Таким, как раньше — точно. И тут его осенило. Он быстро направился к холсту, и когда Чонгук уже почти взял кисть, вытащил ее из его пальцев. На него впервые взглянули с хоть какой-то долей осознанности. Намджун предупредил, что сейчас они снижают дозу транквилизаторов, и Тэхен должен быть осторожнее, ведь Чонгук в любой момент может впасть в агрессию. Но он вспомнил об этом, лишь отступив на пару шагов назад с кистью в руках. В любом случае, шприц в кармане хоть немного успокаивает. Чонгук не сдвинулся с места. Просто уставился на него так, что у Тэхена все сжалось внутри. Пусто. Холодно. — Попроси, — собственный голос зазвучал слишком слабо и неуверенно. — Просто попроси, и я отдам. Скажи, что тебе нужна кисть. Чонгук ни слова не сказал, выйдя из комы. Хоть Намджун и утверждал, что с мозговой активностью все в порядке, Тэхену казалось, что Чонгук бы точно нашел слова, если бы мог сказать хоть что-то. — Скажи что-нибудь, — когда он потянулся за кистью, Тэхен снова отступил назад. — Пожалуйста. И я отдам тебе ее. Он вздрогнул, когда ледяная рука разжала его ладонь и силой вытащила кисть. Бесполезно. — Тебе холодно? Тэхен попытался задержать его ладонь в своей, но Чонгук тут же освободил ее. — Давай согрею? Или… — он обернулся, чтобы найти на стене панель для регулировки температуры, но вспомнил, что в целях безопасности в палате было лишь самое необходимое. — Хотя, может одеть тебя потеплее? В палате действительно оказалось прохладно. Отвлекать Намджуна и просить прибавить отопление не хотелось, и Тэхен снял любимый свитер, оставаясь в одной футболке. Да, Чонгук устраивал целые истерики из-за непривычной одежды. Но сейчас, когда он стал спокойно выносить прикосновения, все могло измениться. — Надень поверх рубашки, — собственная кожа тут же покрылась мурашками от холода. — Давай, согреешься и сразу снимешь. Тэхену казалось, что Чонгук вообще не замечает и не слышит его. Но сейчас, когда он неуверенно протянул руки вперед, Тэхен наконец почувствовал в нем хоть что-то, оставшееся от прежнего Чонгука. — Держи, грейся, — он передал свитер в руки, но Чонгук лишь неуверенно покрутил его в руках. Тэхен вдруг понял, что Чонгук слишком давно не носил ничего подобного. Может, он вообще забыл, как надевать одежду через голову. И теперь, неловко натянув рукава, он остановился, уставившись на синюю вязаную ткань. — Давай помогу, — Тэхен осторожно подошел ближе и расправил ткань. — Подними руки и теперь надень на голову. Чонгук слышит его. Понимает и даже подчиняется. У Тэхена снова встал ком в горле. Он может помочь. Когда они справились со свитером, Тэхен аккуратно расправил воротник и поправил рукава. — Потом отдашь, когда согреешься. Можешь пока оставить себе. Чонгук замер, привыкая к новым ощущениям и скользя пальцами по ткани. Он будто полностью погрузился в ощущения, привыкая к чуть колючему, даже сквозь рубашку, теплу, дополнительному весу на плечах и запаху. Запаху. Тэхен только сейчас понял, что свитер пахнет им. Потребовалось несколько минут, прежде чем Чонгук наконец отвлекся от свитера. Тэхен, завороженно наблюдавший за ним, очнулся от оцепенения, лишь когда Чонгук двинулся к кровати и начал расправлять одеяло. — Правильно, так совсем быстро согреешься, — Тэхен вдруг едва не задохнулся от нахлынувшей нежности, сбившей дыхание и наполнившей теплом до кончиков пальцев. — Тэхен! — появившийся в дверях Юнги, один из врачей, работающих с Чонгуком, показался Тэхену взволнованным. — Выйди, быстрее! Тэхен послушно покинул палату, бросив последний взгляд на Чонгука. — Что слу… — Все в порядке. Пообщаешься с ним в другой день, — холодная рука в перчатке протянула его в другой конец коридора. — К нему мать приехала, она очень редко тут бывает. Пусть они побудут вдвоем, а ты в другой раз приедешь. В голову вдруг пришла не самая адекватная мысль, и Тэхен остановился посреди длинного светлого коридора, услышав стук каблуков. — Я должен с ней поговорить. Не дождавшись реакции Юнги, он развернулся к палате. Госпожа Чон, одетая в длинное бежевое пальто, мягкий свитер и светлые брюки в тон, показалась непривычно простой. Хоть она и не стала менее идеальной и роскошной, в таком простом наряде, с распущенными волосами и непривычно неяркими губами, она казалась совсем домашней. Тэхен чуть поклонился, когда поймал на себе удивленный взгляд. Даже спустя столько времени он все еще злился. Если кто-то и был виновен в произошедшем в равной степени с ним, то это, несомненно, была семья Чонгука. — Добрый вечер, госпожа Чон. Кажется, она даже немного растерялась, встретив Тэхена у палаты своего сына. — Добрый вечер, Тэхен-ши. Вы здесь работаете? — Нет. Но я узнал, что Чонгук находится здесь. И тут его обдало жаром от осознания собственной ошибки. Администрация больницы была обязана хранить молчание и никому не выдавать местоположение Чонгука. И теперь, когда Тэхен так открыто признался во всем, даже не потрудившись придумать на ходу какую-нибудь легенду, просто подставил Намджуна. — И давно Вы навещаете Чонгука? — Второй раз, — слова едва не застряли в горле, — Госпожа Чон. Позвольте мне попытаться помочь вашему сыну. — Его лечат квалифицированные врачи. У нас все под контролем, и все, что можно было сделать, уже сделано. Все, с кем я консультировалась, утверждали, что состояние Чонгука уже не изменится, — в голосе прозвучала горечь. — Я не буду препятствовать вашим встречам. Но и помочь вы ничем не сможете, — она уже положила руку на дверную ручку. — Ему нужно сменить обстановку. Для начала хотя бы перебраться в другую палату. Это может сработать, вы же сами путешествовали с ним… — У меня мало времени, — она прервала его, уже заходя в палату. — Кстати, я переведу вам четверть суммы с продажи вашей совместной работы с Чонгуком. И, господин Ким, — она взглянула на него так, будто Тэхен — маленький ребенок, не понимающий очевидных вещей, — Вы можете видеть Чонгука. Но не стоит слишком надеяться, что он хоть как-то пойдет на контакт. Мне бы тоже хотелось, чтобы он продолжал рисовать. Но я бы посоветовала вам послушать профессионалов. Госпожа Чон почти захлопнула дверь перед его носом, но остановилась, увидев, вместо привычного белого цвета, холст, закрашенный в точную копию оттенка свитера.