***
Джонсон сидел в офисе и смотрел на фото сестры, стоящее у него на столе. Все покупки дома он уже разложил, поэтому его совесть была чиста. По помещению эхом раздался звон телефона, от чего Ларри, вздрогнув, перевёл взгляд на источник звука. — Алло? — Мужчина взял в руки карандаш и прикусил его, ну привычка такая была, что ж поделать? — Ларри! Привет! — Послышался родной голос из трубки, от которого у Лоуренса внутри всё затрепетало и защекотало. — Эвелин! — Джонсон улыбнулся. Он был рад, что сестра наконец-то позвонила. Они не разговаривали около 6 месяцев, а то и больше. — Привет. Как ты? Почему не звонила, не приезжала? — У меня всё хорошо. Эм… прости, братик… — Послышался всхлип. — Эвелин? — Ларри обеспокоенно поднял глаза и встал с кресла. — Что случилось? Если кто обидел, я набью ему чёртово ебало! — Н-нет… п-просто — Снова послышался всхлип, но уже тише. — я так по тебе скучаю… а ты всё занят. — Эвелин, давай я к тебе приеду? — Ларри успокоился, ведь думал, что сестру кто-то обидел, но та просто очень соскучилась. По правде говоря, Джонсон тоже по ней скучал, ведь она единственная родственница. Он взял пиджак и вышел из кабинета. — Мей, закрой кабинет и, если меня будут спрашивать, скажи, что я уехал. Пока. — Джонсон быстро удалился. — Что? Ларри, не надо. Я понимаю, у тебя много дел. Лоуренс зашёл в лифт и нажал кнопку 1. — Я еду. Пока, солнышко. — Ларри сбросил вызов. Приехав на первый этаж в холл, Джонсон быстро вышел из лифта и направился к машине. Сев в неё, он пристегнулся. — Поехали в дом к Эвелин Джонсон. — Хорошо, босс. — Шофёр завёл машину и поехал в нужное место.***
Салливан сидел в углу своей комнаты в темноте и курил, смотря на шрамы от порезов. — Трэвис, ну зачем? — Подросток прикрыл глаза, выдохнув дым. — Зачем ты меня оставил одного в этой мусорке? Сала безумно всё злило, в последнее время он был слишком раздражённым. Негативные чувства заставляли подростка сильно сжимать кулаки, пыхтеть, а потом и вовсе забить на все правила этого грёбанного места и разнести всё к чертям, поддавшись резкой волне эмоций. Фишер открыл глаза, вскочил к кровати и начал разбрасывать все вещи в комнате. Окно было разбито, полетевшим в него стулом. Постельное бельё разорвано, книги, стоявшие на полках, с грохотом опрокинуты на пол. На звук почти сразу прибежали работники. Они пытались схватить Сала, но тот бил их и ловко уворачивался. Один из мужчин схватил его за руку, но Салливан с размаху дал ему по челюсти, от чего тот упал. А подросток просто побежал из комнаты. Салливан забежал в тайную дверь приюта. Она располагалась на втором этаже и выглядела, как стена. Сал незаметно пролез в неё и сел на пол. Темнота. Тут были вещи Трэвиса и Сала. Друзья приносили их сюда, чтобы никто не забрал, ведь это считалось контрабандой. Здесь часто зависали лучшие друзья, это было их секретной комнатой, где они могли посекретничать или отдохнуть от ненавистных соседей, которые шумели, долго не давая уснуть. Серые, местами порванные старые обои, грязный паркет, который нет возможности помыть, две подушки, старенькая гитара с потёртыми струнами, какая-то тёплая кофта в углу, на потолке трещины и на полу стояла коробка с вещами парней. Также рядом валялись журналы, старые пачки самых дешёвых сигарет, пустые бутылки от алкоголя. Сама комната была очень низкой и маленькой, и чтобы сюда поместиться нужно быть маленького роста. Как раз Сал и Фелпс небольшого роста — около 160 сантиметров. Да, хоть Сал и был маленьким для 16 лет, но он любил драться. Вообще Фишер обожал относиться ко всем, как к говну кроме нескольких человек, чтобы те чувствовали себя особенными, и Сал показывал, кто его люди. Сал любил спорить, доводить кого-нибудь, курить, пить и резаться — короче говоря трудный подросток. Он просто сидел в этой комнате с закрытыми глазами, прислонившись спиной к стене и думая, где может быть Трэвис, и как выглядят его новые родители.***
Ларри приехал минут за 20. Он вышел из машины и направился в ближайший продуктовый магазин. Лоуренс зашёл внутрь, и все тут же на него обернулись. — Это же Джонсон! Ларри быстро вышел из магазина, чертыхнувшись. Было ощущение, что он — единственный выживший человек, а все остальные — зомби, жаждущие его плоти. Он, поспешно завернув за угол, распустил волосы, слегка помассировав кожу на голове, ведь длительная носка резинки давала о себе знать. Джонсон снял пиджак, вытащил из кармана чёрную тканевую маску с очками, а после надел всё это. Зачем он носил эти вещи с собой? Как раз для таких ситуаций. Иногда терпеть внимание фанатов к себе Ларри не хотел, и бывали случаи, когда он спешил куда-то, но художника узнавали и задерживали на час, а то и больше. Ведь фанаты словно голуби, которым кинешь крошку хлеба — внимание и автографы, и сразу прибегут остальные. Джонсон зашёл в магазин и быстро направился к нужном отделу. Чуть осмотревшись, он предпочёл коробку очень дорогих конфет. Взяв её, Ларри хотел было уже пойти на кассу, как вспомнил кое-что. Немного подумав, он наклонился к самому низу стиллажа и достал одну дешёвую шоколадку и колу. Ларри прошёл к кассе, и как ни странно очереди совсем не было. Пробив товары, кассирша косо посмотрела на Джонсона, ведь Ларри уж очень подозрительно выглядел в своей «маскировке». — С вас 75 долларов. — На это Лоуренс протянул купюру 100 и, взяв пакет, направился к выходу. — Эй! Вы сдачу забыли. — Оставьте себе. — Джонсон скрылся за дверьми супермаркета. Он быстрым шагом направился в сторону дома сестры. Дойдя всего за минут 5, Джонсон позвонил в звонок. За дверью тут же послышались шаги, а после на пороге показалась, девушка с карими заплаканными глазами. — Ларри! — Эвелин кинулась в объятья старшего брата. — Ха-ха! Что у тебя за видок? Сейчас не Хэллоуин. — Эвелин, — Лоуренс нежно провёл по каштаново-рыжеватым волосам сестры, а после отстранился, посмотрев в такие любимые и родные глаза. — как же я рад тебя видеть. — Он, сняв маску и очки, убрал их в карман. — Я тоже! Проходи. — Девушка ушла в дом, а Ларри прошёл за ней и закрыл дверь. — Кстати это тебе. — Джонсон протянул сестре пакет, ожидая её реакцию. Эвелин с интересом заглянула в пакет, а после охнула. Она с широко раскрытыми глазами посмотрела на брата и тепло улыбнулась. — Ты помнишь… — Она обняла брата, прижавшись щекой к белой рубашке, пахнущей одеколоном. «Flashback» Однажды четырёхлетняя Эвелин Джонсон увидела на столе колу и, подойдя к ней, немного отпила. Сладкий напиток протёк по горлу, из-за чего нос девчушки защипал, и она зажмурилась, сморщив маленький носик. — Эвелин, что ты делаешь? — Ларри подошёл к сестре сзади и нежно обнял её. Ему было шесть, и он всегда очень трепетно относился к сестре. Лоуренс чувствовал ответственность за её жизнь и здоровье, и так сильно её любил, что готов был убить за неё или отдать жизнь. — М-м-м… она тякая фкусная. — Эвелин не могла выговорить букву «в» из-за отсутствия передних зубов. — Тебе понравилось? — Потрепав сестру по коротким волосам, спросил Ларри. — Дя! На звонкий голос девочки тут же пришёл отец. Он был с ремнём в руках, а на лице так и читался гнев. Как только Эвелин увидела отца, её руки тут же задрожали, а лицо побледнело. Трудно представить, что вытворял с ней Джим, когда Ларри был заперт в кладовке, чтобы не мешался. — Ах, вы сволочи! Как вы меня задолбали! — Пахло алкоголем, видимо отец уже напился, что конкретно насторожило Ларри. — Надо бы тебя, сучку тупую, проучить как следует! Прошлого раза не хватило?! — Джим подошёл к дочери. — Неть! — Эвелин закрыла голову руками и зажмурилась, сильно впившись ногтями в каштановые волосы и резко опустившись на пол. Отец уже замахнулся ремнём, как Ларри резко проскочил под столом и встал перед сестрой, из-за чего ремень попал ему по лицу, оставив после себя красный отпечаток. Не издав ни звука, Лоуренс со злобой посмотрел на отца. Щека горела, а глаз, который тоже задело, сильно болел и практически ничего не видел. — Ты не смеешь так называть и поднимать на мою сестрёнку руки! — На это отец сначала округлил глаза, а после громко засмеялся. Его резкий и надрывный смех неприятно резал уши, вселяя в девочку ужас. — Да кто ты вообще такой, чтобы указывать мне?! Мелкий говнюк! — Эвелин, беги! — Ларри поднял сестру с пола и сильно толкнул вперёд, создав расстояние между ей и отцом. Эвелин побежала к себе в комнату, у неё было ощущение, что всё вокруг рушится, и её сейчас просто завалит камнями, падающими из ниоткуда. Ларри со всей дури стукнул отца между ног, и Джим тут же схватился за болевшее место, а в глазах словно появились искры и всё резко потемнело. Он зажмурился, громко крикнув: — Ах, ты ж тварь! Эвелин настороженно выглянула из комнаты, стараясь не особо шуметь скрипучей дверью. Джим немного оклемался и, потянувшись в карман, резко вытащил нож. Он так схватил сына за горло, что чуть не задушил сына до смерти. Через минуту Джим отпустил Ларри и мальчик, упав на пол, начал кашлять и хвататься за горло. Всё, будто сжалось, дышать стало больно и настолько трудно, что Ларри казалось он не задохнётся. От недостатка воздуха и шока голова Лоуренса сильно потяжелела и сильно заболела. После Джим прижал сына к полу и, зафиксировав его руку, принялся вырезать на предплечье Ларри слово «сучка». Острое лезвие ножа глубоко входило в руку, разрезая плоть, из-за чего мальчик громко кричал, а из глаз текли жгучие слёзы. Отец сильно порезал ключицу Ларри, а из-за того, что мальчишка пытался вырваться, Джим случайно заехал ему по лицу, оставив на подбородке глубокий порез. Прокричав кучу оскорблений в адрес сыну, он жестоко воткнул в его запястье нож. По квартире разнёсся душераздирающий крик, от чего на глаза Эвелин навернулись слёзы. Она, закрыв дверь, спряталась под кровать и горько заплакала. «End flashback» «Flashback» Ларри протянул сестре коробку очень дорогих конфет — он мог позволить это, ведь бизнес пошёл в гору, что конечно, безумно радовало Джонсона. — Ларри, никогда, слышишь — Эвелин повернула голову на брата, бросив на него возмущённый взгляд. — никогда не дари мне ничего дорого! Понял?! — Девушка впечатала конфеты в грудь Ларри. — Я тебя люблю, безумно люблю! И всегда любила больше всего на свете! Мне не нужны от тебя деньги! Ясно?! Мне нужен ты! — Эвелин, — Ларри взял сестру рукой за подбородок. Когда зеленоватые глаза встретились с карими, у Эвелин внутри всё затрепетало, а на лице появилась улыбка. — я тебя тоже очень сильно люблю, ты была единственным для меня родным человеком и всегда им останешься, но пожалуйста — Джонсон протянул конфеты. — возьми их ради меня. — Он улыбнулся, чуть кивнув. «End flashback» Просидев 2 часа у сестры и много поболтав с ней, Джонсон встал с мягкого кресла в цветочек. — Эвелин, прости, но у меня сейчас есть действительно очень важное дело. К сожалению я не могу остаться. — Он обнял сестру, слегка погладив её по спине. — Приезжай ко мне домой, когда захочешь. Договорились? — Хорошо. Пока, братик. — Девушка помахала ему рукой, широко улыбнувшись. Казалось, что Эвелин лет 17, но ей уже 31, во что Ларри до сих пор не мог поверить. Несмотря на тяжёлую жизнь её жизнерадостность сохранилась так же, как эмоциональность и детский, слегка картавый, но милый голос. Джонсон не беспокоился насчёт отношений сестры, ведь знал с кем она общается и в кого влюблена. Эвелин никогда не врала брату, и Ларри давно знал её секрет, который она старалась скрыть даже от себя — её любовь к девушкам. Эвелин до последнего не могла это принять, считая неправильным, но Лоуренс заметил это, ещё когда ей было 6, и считал абсолютно нормальным. К тому же, кто будет любить парней после издевательств отца. Сейчас Эвелин встречалась с прекрасной и безумно доброй девушкой, что очень радовало Ларри. Джонсон сел в машину и направился в то место, о котором не хотел бы вспоминать.