***
— А-а-а-а-а-а-а! — Фишер резко сел. Он был весь в холодном поту, в горле пересохло, а руки немного подрагивали. — Фух… это был сон… — Сал был так рад, что это был всего лишь сон. Почему же он так испугался, если его всё равно ничего не держит на этой земле? Всё просто — он боялся несколько смерти, сколько насилия со стороны дорогих ему людей. Хотя Диана не была очень близким человеком для Салливана, ведь она предала его, да он особо и не помнил её. Подросток направился в ванную. Сон никак не давал покоя подростку. Сновидение было похоже на какое-то послание, и имело смысл: взять ту же последнюю фразу Дианы «Нужно ценить заботу близких, ясно?» Сал даже задумался, может стоит быть более благодарным человеку, который его приютил без корыстных целей. Приняв душ, Фишер надел белую толстовку и домашние штаны в клетку, спустился вниз и сел на диван в гостиной, не заметив рядом сидящего отца. — «Как я мог вспомнить свою мать… а что обычно означают сны? Страхи? Предсказания? Или это был какой-то знак? Может просто нужно беречь Ларри?» — Салливан так погрузился в свои мысли, что не слышал, как Джонсон уже несколько минут пытался привлечь его внимания. — Сал, всё хорошо? Я уже десять минут тебя зову. Ты чего? — Глаза Лоуренса бегали по Фишеру, и он пытался понять, что происходит. Всё поведение подростка его удивляло, насколько бы Ларри не был проницательным и чутким, настроение, действия и слова нового жильца дома не мог предугадать даже он. Парень вздрогнул, посмотрел на отца и, выдохнув, откинулся на диван, махнув на мужчину рукой. — Да всё норм… — Кушать будешь? — Ларри уже собрался встать и пойти на кухню, чтобы покормить Сала, но следующие слова заставили его сесть обратно и зависнуть. — Я не голоден, отец. — Отец? — Спустя минуту переспросил Джонсон, не веря своим ушам. В душе появился огонёк надежды, что всё может получиться, их отношения наладятся, и они будут счастливой семьёй. — Ну, Ларри… — Фишер прикрыл глаза, закинув ногу на ногу. — Как вам удобно. — Сал, нам нужно кое-куда сходить. — С неким огорчением произнёс Ларри, ведь Салливан обращался к нему на «вы», да и к тому же последние события тоже мало радости приносили. — Куда? — Раздражённо спросил парень, не открывая глаз. Его бесило, что Джонсон постоянно к нему лез, старался вытащить из дома и покинуть безумно удобные чёрные диваны в гостиной. И Сал ничего в этом районе не знал, от чего ему было некомфортно выходить из жилья, словно черепахе из панциря. — Не важно. Одевайся пожалуйста. — Лоуренс встал и взглянул на подростка. Он даже думал, что придётся силой тащить Фишера в машину, или начнётся очередная ссора, но на его удивление парень покорно встал и быстро ушёл к себе в комнату, сказав лишь «Ок». Поднявшись, Сал надел белую майку, сверху жёлтую кофту на молнии и голубые джинсы с кедами, а когда спустился в коридор, увидел, что Джонсон уже стоял у двери в брюках и чёрной кофте. — Пошли? — На это мужчина получил короткий кивок, а затем они вышли из дома. Розетта закрыла за ними дверь, а телохранители открыли двери машины, и сели в мерседес позади. Водитель завёл военную версию Hummer H1 с бронировкой, и они поехали. Спросите, почему же Ларри ездил на такой машине? Всё просто, Лоуренс Джонсон — один из самых богатых и влиятельных людей в стране, а поскольку в Америке можно легко достать оружие, его могут подстрелить недоброжелательные личности, например мафия, конкуренты или ещё кто.***
Прошло 50 минут, а они всё ещё ехали, что удивило Сала. В голову пришли мысли по типу, что если Ларри хочет его убить и везёт в лес, но потом подросток понял, насколько глупа его паранойя. Он смотрел в окно, а после перевёл взгляд на отца. Джонсон сидел, читая какую-то классическую книгу. — Может всё-таки скажешь, куда мы едем? — Эм… ну ладно, — Джонсон посмотрел на сына, надеясь, что тот не закатит истерику на весь салон автомобиля. — в поликлинику. — Что? Зачем? — Салливан совершенно не имел понятия, зачем они туда едут. Ларри захотел проверить его на наличие паразитов, как дворняшку? Или Джонсон хочет, чтобы подросток побыл группой поддержки? Фишер даже на несколько секунд задумался, пытаясь понять, болит ли у него что-нибудь кроме лица. Ведь Лоуренс не такой уж псих, чтобы вести Сала к врачу из-за шрамов на лице или… кто его знает. Одному Ларри известно, что у него самого в голове. — Нужно. — Строго и твёрдо ответил мужчина. — Н-но… — Лоуренс тут же его перебил, что ещё больше возмутило парня. — Не-не-не, больше я ничего не скажу. — Карие глаза снова остановились на книге, а на лице появилась хитрая ухмылка. Фишер фыркнул и, надев чёрную тканевую маску, чтобы от него не шарахались люди в клинике и не тыкали пальцами, скрестил руки на груди, уставившись в окно.***
Прошло некоторое время, и они наконец приехали. Всю поездку Фишеру было так скучно, что он чуть не уснул в салоне, но оставшиеся мысли о плохом, не позволили ему это сделать. Чёрная машина припарковалась на стоянке, а затем двое мужчин открыли её двери и подали Джонсону руки. Ларри ступил на мокроватый от дождя асфальт, из-за чего раздался стук дорогих лаковых ботинок. Он поправил ворот кофты, спавшую на лицо каштановую прядь и осмотрелся вокруг. Небо было сероватым с тёмными, быстро плывущими куда-то вдаль, тяжёлыми тучами. Казалось, скоро пойдёт сильный ливень, что заставило Лоуренса слегка нахмурить брови, прикусив нижнюю губу, ведь он не особо хотел попасть под холодный дождь. Временами дул холодный ветер, бросая длинные патлы художника ему в лицо, некоторые пряди попадали прямо в рот, и Джонсон пытался их выплюнуть, забавно корчясь. Рядом со стоянкой была длинная дорога, по которой ехало много цветных машин создающих шум вокруг. Через минуту вышел Сал, оглядываясь по сторонам и недоверчиво щурясь. Ларри подождал сына, и они двинулись к огромному белому зданию с большими голубоватыми окнами. Это была самая лучшая клиника в районе, платная и исключительно для богатых. Джонсон спокойно вошёл в здание, а Салливан остался снаружи. Он встал перед поликлиникой, осматривая всё, что было в окнах и чистые белоснежные стены. Подросток не привык к чистоте, ведь в приюте было довольно грязно и неопрятно, а тут… всё вокруг стало таким красивым, большим и чистым, что Салу становилось не по себе, он чувствовал себя не в своей тарелке из-за такой «накрахмаленной» и дорогой обстановки. Мир, будто показался парню совершенно с другой стороны, такого он никогда в жизни не видел. Не заметив сына, Лоуренс быстро вернулся обратно, опасаясь, что Сал снова может убежать. Выйдя на улицу, он облегчённо выдохнул и, взяв парнишку под руку, вошёл обратно. Мужчина подошёл к администрации, надеясь, что его не узнают, что, конечно, очень мало вероятно, ведь он ходил сюда когда что-то болело. — Здравствуйте я… — Его тут перебила женщина, к чему Ларри уже давно привык. — Здравствуйте, Лоуренс Джонсон, вам в 506 кабинет на пятом этаже! Мы очень рады вас видеть у нас! Можно автограф? — Воодушевлённо проговорила администраторша, собираясь подать художнику бумагу с ручкой. — Эм… давайте в другой раз? Спасибо. —Ларри взял сына за руку и пошёл к лифту. Ему было немного неловко отказывать персоналу клиники, в которой он лечился, но без этого никак. Куда бы он не пошёл — везде его узнают и будут просить автограф, фотографию и прочие вещи. Как вы сами понимаете, такое внимание приятно, но оно сильно утомляет, а поскольку Джонсон в последние дни очень нагружен и напряжён, он старался избегать контактов с поклонниками, чтобы не устать ещё сильнее или случайно не сорваться на ком-нибудь. Пахло в клинике очень вкусно, каким-то мятным спреем, свежим кофе и дорогим лимонным очистителем пола. На потолке висели длинные лампы, создававшие яркий белый свет. Всё было очень стерильным и чистым. Видимо, район только для богатых, ведь пока Фишер шёл по улице, где теперь жил, видел дорогие машины на каждом шагу, магазины для буржуев и гурманов, крутые школы, о которых подростки могут только мечтать, хорошие больницы, где нормально лечили. Стены были покрашены в светло-светло зелёный оттенок, а на полу был новый блестящий, хорошо начищенный светлый паркет, что очень удивило Салливана, ведь в поликлиниках и похожих заведениях обычно был белый жутко холодный и липкий кафель, который мыли раз в месяц, а то и реже. Поднявшись на 5 этаж, Ларри вышел из лифта, потянув за собой еле плетущегося сына, который залипал на стены и пол. На этаже вдоль стен стояли небольшие кресла изумрудного цвета, на которых сидели пациенты. Кто-то из них читал журналы с глянцевыми страницами, кто-то пил горячий кофе, который предлагали всем посетителям, а некоторые просто сидели в модных и супер дорогих смартфонах. Многие смотрели на Сала, удивляясь странному подростку, идущему с самым известным художником и бизнесменом Америки. Фишер старался закрыться бледно-голубыми волосами от взглядов окружающих, часто отворачивая голову. Его жутко бесило, что все на него так смотрят, словно он пришелец с другой планеты. Сал даже хотел всем крикнуть «Что вы на меня так пялитесь?!», но воздержался, ведь так, он только больше привлечёт к себе внимание. Ларри вошёл в 504 кабинет. — Здравствуйте, Лоуренс Джонсон. — Приветливо сказал мужчина в белом халате, сидящий в кожаном кресле, закинув ногу на ногу. Он восхищённо смотрел на Джонсона, но ничего просить не решался, понимая, что мужчина тоже хочет чувствовать себя нормальным обычным человеком. Как только Фишер увидел этого врача, он вызвал какое-то недоверие и раздражение у подростка. — Здравствуйте. Я привёл к вам моего сына. — Джонсон провёл Сала, нежно положив ему руку на плечо. — Я вас оставлю. — Он вышел из кабинета, закрыв за собой дверь, чтобы не мешать Салу, ведь понимал, что свои проблемы при нём подросток точно не расскажет, а значит и не решит. — Здравствуй, Салли. — По телу прошлась волна раздражения, заставившая Фишера зажмуриться и сильно сжать кулаки, из-за чего чёрные матовые ногти сильно впивались в кожу, оставляя на ней полукруглые красные следы. — Что-то не так? — Для вас я Салливан! — Резко вырвалось изо рта подростка, и он с грохотом пнув стул, пытаясь показать, насколько ему здесь не нравится. Это предложение обозначало чёткие грани, что только свои могут называть его по-другому. — Прости, не знал… Садись, Салливан. — Фишер презрительно взглянул на кресло мятного цвета напротив врача. — Ну? Садись. — Подросток неохотно сел, закатив глаза и скрестив руки на груди. — Что беспокоит? — Эм… ничего… — Сал покашлял, удивившись, что горло действительно побаливало. — Горло немного болит. — Хорошо, а ещё? — Парень непонимающе посмотрел на врача. Неужели мужчина его даже не осмотрит, хотя как? Сал не собирался снимать маску. — Ну, может какие-то проблемы, чувства, детские травмы? — Стоп… — Фишер, прищурив глаза, взглянул на мужчину. Вопросы адресованные ему были слишком странными, не похожими на вопросы педиатра. — Вы вообще какой врач? — Психолог. — Психолог? — Прошипел парень. Его, будто ошпарило кипятком. Ларри думает он псих? В ответ Сал получил кивок, и ему тут же пришла в голову хорошая, как ему казалось, идея. — Ну хорошо… — Фишер хитро улыбнулся, а в животе что-то защекотало из-за ожидания и мыслей «сработает ли?». — Да, знаете, меня беспокоит то, что я хочу убить всё человечество. — Что? — Психолог, будто не понял слов парня. — Ну так. Я думаю, вы будите первым. — Фишер положил руку на стол и начал медленно постукивать пальцами по мебели, стараясь добавить в обстановку ещё больше напряжения или страха. — Вот вы чего боитесь? — Эм… тебя. — Неуверенно произнёс врач, уже жалея, что он произнёс эту фразу. С учётом того, что он — психолог, к нему вполне могли привести настоящего психа, а Сал ещё и выглядел, как сумашедший, с какой-то маской на лице и бледно-голубыми волосами. — Меня? — Сал резко опустил руки, стукнув их об колени и тем самым создав хлопок, от которого мужчина вздрогнул. Фишера забавляла трусость врача, и он улыбнулся, но его улыбки психолог не увидел из-за маски. — Я что, такой страшный? — Наигранно произнёс подросток. — Ну… — Психолог удивлённо посмотрел на пациента, не решаясь продолжать предложение, чтобы не набраться проблем. — А ты? — Я? — Сал пододвинулся ближе. — Себя. — Тихо сказал парень, бросив на врача ледяной взгляд прямо в душу.***
Через 10 минут психолог выбежал из кабинета, громко хлопнув белой дверь, из-за чего многие пациенты, сидящие в коридоре, вздрогнули, посмотрев в сторону врача. Джонсон непонимающе посмотрел на него. От чего он так может бежать? От капризного и дерзкого подростка ростом 160? — Простите, я тут временно, я только год назад окончил вуз! — Психолог побежал к лифту. Внутри всё просто кричало, сжималось и тряслось. На лбу выступил холодный пот, а руки невольно затряслись. Мужчина только и молился, чтобы успеть забежать в лифт без этого «психа». Хоть в коридоре и были свидетели, которые не позволили бы кого-то убить если бы это было правдой, но весь здравый смысл психолога от страха куда-то улетучился. Сал медленно вышел из кабинета, чтобы создать атмосферу ужастика, и направился к врачу. Мужчина судорожно нажимал на кнопку вызова лифта, чуть ли не вдалбливая её в стену. Вот лифт приехал, и психолог забежал внутрь, нажав на кнопку 1. Последнее, что увидел мужчина, это ужасающий взгляд пациента. Устроившись на работу в дорогую клинику, он совершенно не был готов к тому, что его захотят убить в его же кабинете какой-то психованный подросток. Как только двери лифта закрылись, Фишер рванул к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж раньше психолога. Встав перед лифтом, Салливан постучался в металлические закрытые двери. — Тук, тук, тук, — Фишер громко стучал по лифту, от чего по коридору эхом разносился глухой стук, и все оборачивались, удивлённо смотря на подростка, но ему было всё равно, Салу лишь хотелось посмеяться. — Ты будешь первым, Джонатан Криптелл! Двери лифта открылись, и врач, увидев причину его побега, тут же прижался к стене, закричав. Джонсон сразу же спустился за Фишером, поэтому всё это время он наблюдал данную картину, но ему стало жалко психолога, которого так напугал Салливан, да и делом надо было заниматься, а не «пранковать» молодого врача, поэтому он подошёл к подростку. — Сал, ну харе уже. — Устало сказал Лоуренс. Салливан залился смехом, и Джонсон, вздохнув, взял его сзади под руки и, таща по полу, повёл в другой кабинет. Подросток просто убивался от смеха, в последний раз он так смеялся, когда они с Трэвисом разыгрывали какого-то парнишку в школе. Пока Сал смеялся, Ларри притащил его к другому кабинету. — Прости, мы зашли не в тот кабинет. Вот, это 506. — Джонсон завёл смеющегося сына в кабинет, всё объяснил психологу и вышел, прикрыв за собой дверь. Сал, сидя в кресле, откровенно говоря, ржал, как конь, совершенно не смущаясь чужого, да и в принципе не обращая на него внимания. Щёки подростка сильно болели от смеха, а живот заставлял Сала скрутиться и взяться за него. Врач смотрел на него, улыбаясь и оглядывая его. Через 10 минут Фишер судорожно выдохнул и взглянул на мужчину, наконец успокоившись. — И что же тебя так рассмешило? — Поинтересовался психолог. Всё-таки хорошее настроение и смех заразен, из-за чего мужчина улыбнулся. — Я прикольнулся над психологом. — Фишер всё рассказал, и врач тоже посмеялся. — Так, Салливан Фишер, да? — Парень кивнул. — Хах… я Кларенс Финдерри. Можешь меня называть просто Кларенс. — Ок. — Что тебя беспокоит? — Опять этот вопрос… — Улыбка и хорошее настроение тут же сошли на нет. Сал закатил глаза, цокнув. Его жутко бесило, что все 16 лет ему надо было делать то, что хотели другие. Фишеру казалось, что он никогда не будет свободным и никогда не будет делать, что хочет именно он сам. Приют и приёмные семьи подросток воспринимал, как тюрьму, а себя чувствовал какой-то дворняшкой, которую подобрал какой-то взрослый. — Но если ты не ответишь, я не смогу помочь. Фишер демонстративно закатил глаза, скрестив руки на груди. — Ладно… я селфхармер. — Сал резко поднял рукав толстовки. Вся рука была покрыта красными порезами, вид которых немного смутил психолога, но такие случаи уже встречались. — Так. — В общем, знаете, мне страшно… когда я это делаю, я сначала начинаю робко, аккуратно, мне больновато, а спустя пару минут разогрева лёгкими еле заметными царапинами, спустя несколько порезов, мне приятно, не больно. Я делаю это быстрее, увереннее, я не чувствую боли, забываюсь. Мне хочется ещё и ещё. Я иногда еле себя останавливаю, кажется, что если я себя не отдёрну я вскроюсь… всё возрастает, словно трамплин. Мне страшно из-за этого…***
Спустя 2 часа Фишер вышел в коридор, попрощавшись с Кларенсом. — Ну как? — Ларри аккуратно взял сына за руку, думая, что тот вырвет свою руку, но этого не происходило. — Что такая мордашка грустная? Всё хорошо? — Весь вид Сала так и притягивал Джонсона, чтобы он обнял подростка, но Лоуренс был уверен, что так их отношения только ухудшаться. Как говориться, всему своё время. — Да. — Сал улыбнулся и пошёл с отцом к машине. Ему стало немного легче, что он наконец-то кому-то выговорился, вылил свою боль и получил такое облегчение, будто рассказал чей-то секрет, который не давал покоя. — Ты будешь ходить туда пару раз в неделю? — На это Ларри получил кивок, и облегчённо вздохнул. — Ну и хорошо. Сев в машину, они поехали домой, а на улице начался дождь. Небо начало темнеть, пошёл холодный дождь, а солнце медленно садилось, погружая город в мрак.