One more cup of coffee

Кисти рук касались обложки толстой книги с пожелтевшими листами. Неестественно прямая осанка, опущенные плечи, и взгляд, который иногда отрывался от статьи в газете и скользил по присутствующим, выдавали внутреннее напряжение женщины. Убрав за ухо непослушную прядь белоснежных волос, Ороро снова посмотрела на ребят, а затем – на большие часы, стрелки которых указывали полдень. Коснувшись пальцами воротника рубашки, она начала считать про себя до десяти, и когда в голове прозвучала последняя цифра, Ро плавно встала со стула и сделала несколько шагов вперед. Те, кто жил в особняке и приступили изучать биологию, а значит виделись с мисс Монро достаточно часто, прекрасно знали, что сейчас прозвучит из ее уст: - Время истекло, отложите ваши листы на край парты, я их потом заберу. Ороро никогда не была строгой преподавательницей, которой за спиной всегда придумывали клички и устраивали разные козни, но она любила хорошую дисциплину. Благоприятное поведение на занятиях достигается не криками учителя, а умением заинтересовать молодых студентов предметом. Даже ее кабинет напоминал миниатюрные джунгли с различными высокими и не очень растениями разных и абсолютно не похожих друг на друга форм. Иногда, без этого никак не обойтись, слишком взбалмошным ученикам приходилось делать замечания, дабы они не отвлекались, но Ороро умела спокойным голосом без повышенных нот заставить больше никогда не мешать проведению занятий. Стоит отметить, что с каждым новым годом непослушных студентов все меньше. Наверное, от того, что закаленные ребята, проживающие в школе для одаренных не первый год, провели первачкам курс молодого бойца и намекнули, насколько интересна биология. Женщина прошла вдоль парт, наблюдая, как молниеносно и послушно ребята отложили контрольные работы, и остановилась напротив доски, на которой аккуратным и каллиграфическим почерком было написано… - Экосистема – наша следующая новая тема, - спокойным голосом оповестила женщина студентов, - на странице 254 подробно дано определение данной системы. Оно громоздкое и отнюдь не интересное, как и весь раздел, поэтому учебник на следующие два занятия может с собой не приносить. Монро стала собирать листы с парт, одновременно с этим продолжая говорить: - Экосистема или экологическая система представляет собой систему, состоящую из сообщества живых организмов, среды их обитания и системы связей. Стопка бумаги, оказавшаяся в руках, намекала об красочных вечере и ночи, в течение которых предстоит проверить работы. Незаметно для всех вздохнув, Ро отложила листы к себе на стол, еще раз прошлась вдоль парт среднего ряда и коснулась плеча молодого человека, от которого, несмотря на надетый поверх теплый свитер, разило холодом. - Бобби, приведи пример любой экосистемы. Короткая пауза, охватившая аудиторию, намекала, как усердно задумался парень: - Пруд?.. - Абсолютно верно, - одобрила женщина, наблюдая, как испуг в глазах юноши испарился. – А кто мне скажет, каждая ли система способна быть экосистемой? Китти? Но ответить молодая девушка не успела. Раздался короткий стук, после чего последовал скрип открывающейся двери. Студенты с любопытством в глазах повернулись назад, увидев на пороге красивую женщину с огненным оттенком волос. Выглядела она как всегда изыскано. Светло-бежевый классический костюм, состоящий из пиджака и расклешенных к низу брюк, весьма неплохо сочетался с зеленой рубашкой, выглядывающей из-под короткой верхней одежды, и туфлями на небольшом каблуке. Джин вошла в кабинет, скромно улыбнувшись, тем самым приветствуя всех присутствующих. - Мисс Грей, - формальные отношения во время классных занятий были необходимы. - Мисс Монро, могу ли я присутствовать на уроке? Сухой кивок головы означал положительный ответ, и Джин, закрыв за собой дверь, присела на свободный стул. Мулатка подошла снова к своему рабочему месту и развернулась к студентам лицом, сложив руки в замок. Ее смущало внезапное появление подруги, ведь телепат всегда могла дождаться перемены, чтобы обсудить насущные дела. Означало ли это, что Грей что-то сильно взволновало и дождаться окончания урока просто не в ее силах? До звонка, которого так ждали ребята, оставались считанные минуты, и Ро решила закончить урок, ибо взгляд зеленых глаз, казалось, молил об этом. - На сегодня это все, жду вас через неделю с новыми знаниями об экосистеме, - произнесла мулатка, закрыв старый учебник биологии, взятый из библиотеки, на столе. Студенты снова зашуршали своими тетрадями и поспешили покинуть аудитории, пока, мало ли, Ороро не передумала. Выбегая одним за другим, они оставили двух подруг наедине, но ни одна из них не решалась заговорить первой. Джин чего-то явно боялась и была охвачена сомнениями, а Шторм пыталась самостоятельно понять причину волнения подруги. - Что-то случилось? – не выдержала первая Ро и подошла к Грей. Телепатического призыва она не слышала. – Профессор?.. - Нет, - покачав головой, обладательница рыжей копны волос не решалась поднять взгляд. – Я просто решила к тебе зайти. - Тебя что-то беспокоит, - блеф со стороны подруги очевиден и для этого псионический дар не требовался. - Я кое-что увидела. - Что? - На Статуе Свободы, - сердце, прячущееся за смуглой грудью, замерло. Ороро охватили волнение и тревога, после которых появился страх за будущие слова Джин, если та все же осмелится их произнести. После спасения Роуг прошло три недели, в течение которых упрямый Логан покинул особняк, и все постепенно нормализовалось и приняло обычный повседневный вид. Женщина не могла предположить, что хоть кто-то поймет об ее истинных чувствах, ведь она так долго могла их скрывать. Неужели единственный выход, который она нашла, не сработал? - Я подумала, что мне это показалось, - продолжала она, - но этой ночью… - Что этой ночью? - во рту пересохло, и Ро из последних сил старалась сохранить спокойное выражение лица, будто видение не касалось ее. Очередная пауза и виноватая улыбка подруги сводили с ума, захотелось схватить руками худые плечи и хорошенько встряхнуть, чтобы рыжая перестала молчать. - В последнее время все изменилось. Я слышу, сама того не желая, чужие голоса в голове, читаю мысли и вижу воспоминания. Ро, я… Может, это просто очередной кошмар. - Скажи мне. - Я не могу, потому что не хочу в это верить. Это же какая-то нелепость. - Если не можешь рассказать, тогда… - она запнулась, словно сама была неуверенна, стоило ли ей это знать. – Тогда покажи. Джин посмотрела на свою лучшую подругу с непониманием в глазах, но на загорелом лице не было ни одного предлога на шутку или иронию. - Не думаю, что это хорошая идея. - Я хочу это увидеть. - А если это просто бред сумасшедшего? - Если так, то посмеемся вместе. - Ороро… - Джин, пожалуйста. Ей ничего не оставалось делать. Как бы ни старалась телепат отговорить, Шторм ничего не хотела слушать. Приподняв обе руки на уровне смуглых висков, женщина в последний раз посмотрела на мулатку перед тем, как закрыть глаза. - Ты точно этого хочешь? - Да. После неприятного и протяжного скрипа, на пороге появилась девушка, держащая в руках поднос, на котором лежали странные пакетики и большая глубокая пластмассовая тарелка, наполненная водой. Мужские брови поползли вверх, и пока Эрик рассуждал, для чего вся эта «роскошь», мулатка вошла без приглашения в комнату и закрыла ступней дверь. - Кажется, я дал понять, что хочу побыть один, - мужчина нагло врал, ведь от компании того же Кальвадоса он бы не отказался. Но речь сейчас зашла не о спиртном, а о девушке, чье появление вновь стало неожиданным, и он, увы, не в состоянии о чем-то разговаривать. Ороро, не посчитав нужным отвечать, подошла к уже знакомому столу и положила на него поднос. И только сейчас Эрик заметил в ее ладони марлю, которую девушка сразу же положила ему в руки. Озадаченный вид вызвал непринужденную женскую улыбку, и мулатка поспешила снова оказаться возле странных пакетиков и тарелки. - И для чего это? - В Кении, откуда я родом, не могут себе позволить качественной медицинской помощи и лекарственных дорогих препаратов, - с этими словами Ороро высыпала темно-коричневый порошок себе на ладонь. – Поэтому наши племена продолжают применять лечение травами. - Это очень интересно, Ороро, но мне не нужна помощь, - Эрик не мог показать свою боль, он просто не мог позволить своим состоянием вызвать жалость. – Со мной все в порядке. - Брось, Эрик, только слепец мог не заметить, как ты постоянно прикладывал руку к груди. - Легкий удар током, дорогая, - своим обычным тоном подхватил Леншерр, - ничего страшного. - Такими речами убаюкивай Мистик, - недовольно пробубнила она и взяла в другую руку тарелку с водой, развернувшись к мужчине. Ей, в самом деле, не нравился тон, с которым сейчас обращался к ней Эрик, но спустя мгновение она, вовремя осознав, что здесь вовсе не для выяснения отношений, смягчила тон. – Я видела, что было с тобой, и, поверь мне, знаю, что надо делать. Девушка увидела недовольное выражение лица, но отступать все равно не собиралась. Начался настоящий поединок взглядами. Его испепеляющий, пронзительный и тяжелый исподлобья сталкивался с ее решительным, томным, глубоким и пристальным. Они смотрели друг на друга, молча настаивая на своем. Комната незаметно наполнилась напряжением, чье присутствие лишь нагнетало обстановку между ними. Он прекрасно понимал, что помощь не помешает и пойдет на пользу, однако внутренняя гордость не позволяла сдаться, а она всегда была упряма в собственном «хочу» и теперь, удерживая в ладони горсть измельченной травы, никуда не собиралась уходить. И победу в этой борьбе «глаза в глаза» одержал воин с белоснежной копной волос. Эрик проиграл данный бой только лишь из-за очередного спазма в груди, а не из-за того, что решил спрятать свою гордость и уступить мулатке - он так думал. По крайней мере, сильно надеялся. Устало выдохнув, Эрик снял с себя толстовку, откинув ткань на подушки, и продемонстрировал Ороро красное пятно. Девушка осторожно присела на край кровати рядом с мужчиной и внимательно всмотрелась в рану. Опустив на колени тарелку, она поспешила окунуть руку в холодную воду. Взгляд нарочно спрыгивал с пятна на остальные участки торса, позволяя девушке вдоволь насмотреться. Заметив, как покраснели загорелые щеки, Эрик не сдержался и ухмыльнулся: - Я тебя смущаю? - Нет, - холодно ответила Ороро, чувствуя в его голосе издевательские нотки. Стоило отметить, что его тело поистине привлекало девичий взгляд, но цель визита состояла не в желании увидеть оголенные сильные плечи, а помочь убрать боль в груди. Ороро, встряхнув рукой, еще пару секунд разглядывала пораженный участок тела, напоминавший недавние события. Она прислонила влажные холодные пальцы к ожогу, ощущая, как стремительно нагревалась ее ладонь. - Это успокоит боль, - произнесла Ро, прикладывая порошок к груди, на то самое место, где кожа слегка набухла. Благодаря прозрачной жидкости он прилип к ране, полностью обхватывая ее и маскируя под свою коричневую стружку. - Что это? - Сушеная и размолотая в порошок кора Кигелии – колбасного дерева, - пояснила девушка. - Запах отвратительный, - такая реплика вызвала улыбку на пухлых устах, но как-то комментировать ее не хотелось: вряд ли Эрику требовалось знать, что это еще самый безобидный и даже приятный аромат. Она взяла из его рук бинт и, приложив один конец к молотой коре, начала обматывать грудь и плечо, чтобы зафиксировать лечебный порошок на ране и не дать ему шанса испачкать одежду. - Приподними руку. Отведя локоть в сторону, позволив полоске марли обмотать ребра, Эрик наблюдал, с какой осторожностью делает это Ороро. «Это же все лишь бинт» вертелось в голове, но что-то вымолвить он не смел, язык онемел. Мулатка, внимательно отслеживая, как ложится марля на тело, заметила на лопатках шрамы, белые и кривые тонкие полоски, застывшие на мужском теле навеки. Кто-то говорил, что шрамы украшают мужчин – насчет хорошего аксессуара Ороро не собиралась ничего говорить, но то, что они притягивали – чистая правда. Очередной всплеск любопытства дал о себе знать, и рука по взмаху магической палочки потянулась к одной из линии на спине. Пальцы медленно стали проводить по ней, повторяя самый мелкий ее изгиб, ощутив под собой выпуклости. Девушка не хотела обрывать этот момент, ей необходимо было изучить этот шрам, потом еще один, еще и еще. Откуда такой чрезмерный интерес? Откуда это непроизвольное покусывание нижней губы? Откуда легкая дрожь в коленках от очередного касания? Что с тобой, Ороро? От легких прикосновений Эрика охватили мурашки, и это, наверное, сыграло главную роль в последующем моменте. Гусиная кожа, появившаяся на спине и нарушившая исследование шрама, отвлекла Ро, и девушка, сморгнув, не спеша отпрянула от лопаток и после нескольких мгновений осмысления происходящего повернула лицо в сторону обладателя этих лопаток. Эрик всматривался в бархатные смуглые щеки, подбородок, слегка вздернутый нос и сладкие, как ему всегда казалось, губы. Они снова смотрят друг другу глаза в глаза, только это уже не борьба, это разговор, молитва двух потерянных душ, чьим судьбам суждено были переплестись меж собой. Наверное, каждый из них молча пытался высказать то, что не сможет никогда произнести вслух. Каждый из них пытался признаться в том, что испытывает уже давно, о чем сожалеет, к чему бы никогда не прибегнул, будь все по-другому. И слова тут бесполезны, они просто обязаны понять друг друга в тишине, потому что иначе… иначе не дано. И они понимают. Понимают частично, но им пока этого достаточно, ведь это их первый безмолвный урок. Один из них снова сдается первым и прерывает занятие рукой, чьи пальцы захотели потрогать бархатную щеку. Ледяные пальцы касаются скулы, но девушка не вздрагивает, ей не холодно, ей никогда не бывает холодно. Смуглая ладонь ложится на бледную кисть, словно пытаясь удержать ее, чтобы пальцы не переставали поглаживать щеку, чтобы невидимое пламя, исходящее от прикосновений, продолжало греть. И сдерживаться не было сил, каждый хотел попробовать передать свои чувства, боль, сострадание, нежность или ласку через поцелуи и объятия. И снова он стал первым. Эрик такой слабый рядом с ней. Это пугало, это вгоняло в ужас, это бросало в дрожь, но потом… об этом он подумает потом, когда-нибудь завтра, когда первые лучи восхода ударят в глаза, и когда пелена безумства спадет, оставляя трезвый рассудок наедине с реальностью. Эрик не хотел задавать себе вопрос о правильном выборе, в его голове крутилось лишь одно: насколько сладки ее губы? И это сводило с ума, даже омерзительный запах, западавший в ноздри, не мог отвести и долю сознания в сторону. Кажется, становится жарко, даже душно или ей это кажется? В груди горит, что-то рвется наружу, что-то пытается выкарабкаться, чтобы навек принадлежать другому? Возможно, это сердце? Ее сердце, чье громкое биение невыносимо чувствовать под ребрами. Оно их сломает, точно-точно, каждое переломает и разорвет кожу лишь с одной целью – упасть в бледные руки. Что ты чувствуешь, Ороро? Что трепещет в тебе? Чувства? А, может быть, желание? Звериное, необузданное, страстное желание? Нет? Все-таки чувства? Она не может определиться, ее мысли мечутся из одной стороны в другую, пытаясь найти верное решение. Она пытается не впадать в безумство, старается спасти себя и свою душу, умоляет духов Африки сдержать свои порывы. Но как можно обмануть чувства, которые, черт возьми, именно сейчас не дают покоя и призывают прильнуть к его губам, выпить их, забрать себе частичку. Она держится, она не поддастся искушению, она не станет жертвой змея-искусителя… Почему она так часто дышит, что сдавливает ее легкие? Почему так холодно? Его охватывает арктический холод, когда ее пальцы касаются колючего из-за щетины подбородка, он еле держится, чтобы не обнять себя за плечи. Неужели она просит? Давит большим пальцем, словно не может больше терпеть и просит ему наклониться первым. Снова первым - снова поддаться. Как жадно она на него смотрит, как синие искры игривого огня пляшут в ее глазах. Он ощущает себя льдом, а она – огнем. Такое слияние способно породить настоящий ураган, но есть ли смысл думать о завтрашнем дне, когда умереть можно сегодня? Ее убивает эта любовь, болезненная и мучащая душу сотнями плетками любовь, а его… а его убивает обычный вопрос – насколько сладки ее губы? Срываясь, он снова поддается. Наклоняется не спеша, будто его ничто не интересует. Как можно сохранять хладнокровность сейчас? Неужели, Эрик, ты и вправду кусок льда? Пальцы соскальзывают со щеки, оставляя после три невидимых ожога, на плечи. Другая рука обхватывает загорелую шею, будто вот-вот девушка убежит и не позволит ему избавиться от идеи фикс. Но он волновался зря, ведь спустя секунду хрупкие женские ладони остановились на груди, не задевая при этом бинт. Тонкие пальцы бегали по бледной коже, изучая каждый миллиметр. Они содрогались друг от друга, они любовались друг другом, они хотели друг друга. У нее перехватило дыхание и, только приблизившись слишком близко к его губам, она томно выдохнула в них. Этим она заставила действовать его, наплевав на трепетность и нежность. Он просто резко прижал смуглое тело к себе, чтобы почувствовать в объятьях это красивое тело, чтобы сейчас оно принадлежало только ему, и только он мог им владеть. И стоило только почти коснуться губами женских уст, от которых гораздо сильнее исходил его любимый яблочный запах, как тарелка… Та самая тарелка с водой не удержалась на бронзовых коленках и рухнула на пол. Такого тихого шороха он еще никогда не слышал. Такого яростного грохотания грома она еще никогда слышала. Внутри наступил, охватил, поглотил ужас, который рос с каждым мгновением. Захотелось упасть в беспросветную пропасть, улететь далеко к звездам. Как? За что? Почему? Его глаза почти не видят ее лица, а губы уже тянулись с желанием прильнуть к сладким женским устам. Но она вырывается из крепких стальных объятий, у нее появляются силы остановить все происходящее и убежать прочь из комнаты, прочь от Эрика, прочь от чувств, которые еще недавно выжигали ее изнутри. Не хватает сил что-либо объяснить, не хватает сил взглянуть в глаза, не хватает сил даже остановиться. Женщина отпрянула назад, схватив пальцами тонкие бледные запястья. Нехватка воздуха в легких покрыло сознание мрачной пеленой, но она чудом осталась стоять на ногах. Склонив голову, Ороро часто дышала, ощущая, как быстро бьется сердце. Казалось, что она только что заново пережила свое прошлое, все чувства, поглотившие в тот момент, снова взбудоражили кровь. - Так это правда… Что дальше делать? Стоило ли находить оправдания или утверждать иное? Теряясь в своих мыслях, женщина смогла лишь отпустить кисти рук подруги и глубоко вздохнуть: - Да, - усталый с хрипотой голос не смог соврать. – Сможешь мне кое-что пообещать? - Конечно, Ро. - Никто не должен знать. Тяжелые шаги приближались к столь знакомой и одновременно любимой двери, за которой был человек, благодаря которому она смогла достичь гармонии. И он, наверное, уже знал о будущем визите: - А, Ороро, я ждал тебя, - добрый мужской голос встретил женщину, стоило ей лишь приоткрыть дверь. - Профессор, вы уже догадались? - Тучи над школой были первым признаком твоего волнения, - сохраняя улыбку на тонких губах, он приподнял руку. – Присаживайся. Шторм подошла к первому попавшемуся на глаза креслу, обтянутого темно-зеленой кожей, и присела на самый край. Мысли продолжали поглощать ее, из-за чего было сложно начать разговор. - Тебя интересует вопрос, как Джин смогла узнать это? - Ведь это невозможно, как у нее это получилось? - Видимо, последнее столкновение с Эриком подвергло тебя старым воспоминаниям, - объяснил Профессор Ксавье, отпив из чашечки горячего чая. – Не все возможно скрыть. - Значит, теперь это способен узнать каждый телепат? – дрожь в голосе была не напрасна, ведь это ее тайна. - Нет, Ороро, - он поспешил успокоить свою ученицу, - остальные не смогут. С Джин что-то происходит, и, боюсь, это только начало. Она увидела твое прошлое абсолютно случайно, странным образом пробив защиту. - Возможно, стоит повторить процедуру? – и это отчаяние в голосе не знало границ. - Не думаю, что это хорошая идея. Я оставил тебе часть воспоминаний от тех событий специально и поставил блок, который невозможно сломать. Если я снова окажу влияние на твой мозг, то ты все забудешь навсегда, я не хочу так рисковать, ведь самые крохотные моменты прошлого, приятны они или нет, составляют память, а память – наша жизнь. - Вы предлагаете смириться? - Я предлагаю принять прошлое, ту часть, которую ты так долго отвергаешь. Тебе кажется, что тогда ты поступила неправильно, но... – на его лице появилась игривая ухмылка, - мы оба знаем, что тебе было хорошо рядом с ним. Ты любила его. Женщина вздрогнула от этих слов, непроизвольно обняв себя за плечи. Ее взгляд уткнулся в окно, за которым медленно расходились тучи, и осторожно выглядывало солнце. - Я хотела его любить.