One more cup of coffee

Она остановилась. Застыла в темном коридоре второго этажа, не в силах шевельнуться. Ее взгляд метался по потолку и полу, по каждой картине, украшающей стены, дверям из толстого дуба, столику, стоявшему рядом, словно в них таилось спасение. Спасение от самой себя и будущей, как казалось сейчас, ошибки. Но никакой завиток не смог помочь, и она медленно, с зажмурившимися глазами, развернулась обратно. Предчувствие, охватившее изнутри, не давало покоя, что-то гложило и мучило, словно предвещая конец. Одиннадцать шагов. Ровно одиннадцать шагов отделяло Ороро от двери, из которой она недавно выбежала. Первый шаг. Слишком осторожно и аккуратно, будто под ногами хлипкий мостик с гниющими досками, которые вот-вот сломаются. Второй шаг. Не спеша с таким же ощущением неминуемого падения, девушка не сводила глаз с двери. Эрик мог выйти, она это знала, и не поздно еще отступить. Сердце забилось быстрее. Третий шаг. Чуть смелее, для нее дороги назад нет, и под ногами вместо хрупких дощечек, надежный и безопасный паркет. Четвертый и пятый шаги. На одном дыхании; рад-два. Достаточно мелких, коротких и больно громких. Звук скрипящих половиц отрикошетил от стен и ударился в дверь напротив. Неужели Эрик услышал? Но в ответ давящая на грудь тишина. Шестой шаг. Сомнения мучительно тяготили разум, нашептывая заветное: «не надо». Стоило ли перейти ту грань, переступить через нее? А если после все изменится? Девушка под куполом противоречивых мыслей, влажные ладони сжались в кулаки – она перешагнула. Седьмой шаг. Позади остался страх перед изменениями, но страх перед отказом до сих пор был с ней. Где-то там, в комнате на кровати или на стуле, а, может быть, возле окна Эрик вдыхал последнее, что оставила после себя Ороро – запах яблок. Простое «нет», суровый взгляд – «и ты сгоришь от стыда и …». Восьмой и девятый шаги. «…проклянешь себя, девочка». Внезапную порывистость души могла остановить обида. Она его отвергла, подорвалась с места, как ошпаренная, и убежала прочь. Десятый шаг. Надежда, греющая ярким пламенем, заставляла двигаться дальше, несмотря на страх. Ороро верила, он догадался, почему она так поступила. Одиннадцатый... ...и самый последний шаг. Грудь чуть ли не упиралась в дверь, а пальцы медленно тянулась к стальной ручке. Правильно ли? Черт его знает. Это уже не особо важно, она делала так, как подсказывало сердце. Даже если свершится ошибка, о которой она будет сожалеть, остановиться нельзя. Эти одиннадцать шагов казались вечностью, а прошло всего лишь одиннадцать минут. Тихо открылась дверь,, и в комнату плавно вошла девушка, глаза которой привыкли к темноте и заметили сопящую фигуру на кровати. Он заснул так быстро после их беседы, видимо, переутомился и не выдержал. Не раздеваясь, в джинсах, прикрывшись лишь тонким одеялом, Эрик лег спать. Ему нужен покой и спокойный сон, а она прикрыла за собой дверь и уходить не собиралась. Тарелка с разлитой водой остались не тронутыми, все так же томясь на холодном полу во тьме. Снова всплыли картинки минувшего прошлого, напоминая об ее побеге. Оседая на кровать, Ороро безмолвно просила прощенья за такую выходку и понимания, ибо по-другому тогда поступить она не могла. Голая грудь, часть которой закрывал в несколько слоев белый бинт, равномерно вздымалась, разглаженные черты лица делали его еще привлекательней, и девушка нагнулась к мужчине, ощутив горячее дыхание на губах. - Ты заснул так не вовремя, - шепнула она. Ладони легли на осиную талию и подтолкнули в бок, заставляя девушку перекатиться через мужчину и оказаться на кровати. Ладони вжались в подушку с обеих сторон, закрывая мулатке ходы отступления, Эрик навис над ней, всматриваясь в испуганные глаза, ведь все произошло слишком неожиданно. - Я и не думал засыпать, - тихо ответил он, не отрывая взгляда от загорелого лица. Перед ним Богиня, от которой всегда веяло морозной свежестью, Эрик смотрел на нее с восхищением в глазах. Пальцы, слегка касаясь, провели по смуглой щеке сверху вниз и почти дошли до подбородка, одновременно вместе с этим движением дверь наглухо закрылась, и треснул в ней замок, запирая их вдвоем в комнате. Отразилось удивление в глубоких чистых голубых глазах. – На этот раз ты не убежишь. Его вопрос, терзающий изнутри, перестал существовать после этих слов. Без разрешения, подмяв полностью под себя девушку, он начал целовать ее энергично и страстно. Она пришла сюда за этим сама, ее никто не принуждал, поэтому она в ответ, не дрожа и не боясь, впилась в мужские уста с такой же страстью, выпустив незримое пламя наружу. Эрик, без приличествующих случаю церемоний, торопливо срывал с нее одежду, словно ждал этого момента с первой встречи и боялся, что он никогда не наступит. На самом деле его просто свела с ума сладость пухлых женских губ, они для него желанный мармелад, а девушке нравилось чувствовать, как его рот не то целовал, не то кусал, она пыталась покрепче запомнить каждое мгновение. Ногти водили по открытым участкам широкой спины, оставляя красные кривые линии, и давили на бледную кожу, притягивая Эрика ближе, чтобы между телами не было ни единого миллиметра. Никаких утонченных ласк, никакой предварительной нежности, одни инстинкты и желание. Бюстгальтер ударился о стену. Мужчина еле оторвался от приторных губ и сполз ниже, целуя, покусывая, водя языком по смуглой горячей коже шеи так, будто перед ним подтаявшая плитка молочного шоколада. Сильные руки дотрагивались до тела, изучая на ощупь каждый шрам и каждую родинку, пальцы не отказывали в удовольствии коснуться и зажать между собой две набухших темных бусинки. Хриплый стон щекотал его слух, подзадоривая, и молил продолжать. Вслед пошли зубы, которые легко закусывали сосок, и язык, который после облизывал его. Ороро глубоко и часто дышала, ей не хватало воздуха, она задыхалась от удовольствия и от мужских пальцев, оказавшихся ниже пупка. Это неистовство его напора, отсутствие правил поведения, установленных ранее, возбуждало и топило в себе. Ороро дарила Эрику власть над собой, показывая, что она его, что больше никто не смеет посягнуть на ее тело и душу; она дарила то, о чем он мечтал. В глухих женских стонах утонул лязг ремня. Девушка ждала момента проникновения как можно скорее, ибо хотела, чтобы он овладел ей, ибо он никогда не принадлежал ей и, кажется, никогда больше принадлежать не будет. Его лицо вновь над ней, и мулатка вцепилась пальцами в короткие волосы и притянула к себе губы, впиваясь в них ненасытным поцелуем. Будет больно – она знала, поэтому пыталась утонуть в этом поцелуе. Глубокий вдох, томный выдох в его рот, он проник в ее плоть. Он то замедлял, то наращивал темп, не отводя взгляда от ее глаз, иногда останавливался и крал ее поцелуи вместе со стонами. Похотливые инстинкты и звериное желание в то же время были сплетением двух потерянных душ. Их тела двигались в ритме танго, искорка переросла в синее пламя, и никто из них не в силах остановиться. Эта ночь останется в памяти у обоих навечно, каждый из них будет ее вспоминать очень часто, ибо только этой ночью они нашли спасение. Движения становились стремительнее, и острота наслаждения граничила с болью так, что в какой-то момент Ороро захотела оттолкнуть от себя Эрика, но сдержала порывы, закусила язык и прижалась плотнее к потной груди. Движения переросли в яростные, и Эрик стиснул острые смуглые плечи, чувствуя приближающуюся волну оргазма. Их голоса звучали в унисон; ее стоны, его звериный рык заполнили комнату доверху, они не сдерживались. Тяжело дыша, он обмяк, навалился на девушку всем телом. Не размыкая объятий, каждый переводил дух. Оба потные, уставшие, но такие довольные. Она гладила пальцами его голову, а он, уткнувшись носом в смуглую шею, жадно вдыхал ее запах. Затем Леншерр все же перекатился на бок, позволяя Ороро набрать в легкие побольше воздуха, и устроился рядом. Молчаливо они оба наблюдали за люстрой, поглощенные своими мыслями. - Думаешь, они слышали? – первой не выдержала Ороро. - Наверно, - ответил он. – Я бы точно услышал. Девушка повернулась к нему и положила голову на сильное плечо. Ей хорошо с ним и спокойно, она готова засыпать и просыпаться с ним каждую ночь. Всю жизнь. - Болит? – взгляд обеспокоенно забегал по груди, а рука коснулась места раны. - Уже нет, - он прижал к себе Ороро ближе. – Знаешь… - Что? Мулатка приподняла взгляд, еле улавливая огненные искорки в его светлых глазах. Бессмысленно что-то говорить, достаточно одного взгляда. Он смотрел на нее как-то иначе сейчас, с большей нежностью, он хотел ее по-другому. Рука опустилась с хрупкого загорелого плеча на талию, и поцелуй, который он подарил, наполнен лаской и трепетностью. Девушка поддалась навстречу, углубив поцелуй и ощутив во рту кончик его языка. Не было того дикого напора, теперь они учились пониманию и диалогу через прикосновения. Не спеша, медленно, наслаждаясь каждой секундой пребывания рядом. Но под конец комната вновь наполнялась стонами наслаждения и удовольствия. Ни Эрик, ни Ороро не хотели прерывать столь дивную ночь. Еще несколько часов они не спали, прерываясь на короткие разговоры, молчание, передышку и отдых. Еще несколько часов сладости, пробежавших гораздо быстрее, чем те одиннадцать шагов. P.S. Прошу прощения, что задержала настолько главу. Каюсь, личная жизнь не отпускала, да и рассуждения на тему этих отношений не раз заходили в тупик.