Небесный принц: Новое чудо

Утро первого сентября редко начиналось приятным образом. И даже если в прошлом году Манами не нужно было вставать в несусветную рань, чтобы поехать в Лондон, потому что он пропустил весь свой пятый курс, в этот раз все происходящее… навевало более ранние воспоминания. Мама будила его, наверное, раз двадцать. Манами никак не хотел просыпаться, и все кончилось тем, что на сборы у него осталось очень мало времени. Но черт, вставать в шесть утра после того, как ты все лето вставал не раньше одиннадцати, — это та еще пытка. — Я загрузила твои вещи в машину. Просто умывайся, одевайся и спускайся вниз. Позавтракаешь во время дороги — иначе мы точно опоздаем, — сказала мама, снова скрывшись за дверью, и Манами наконец неохотно откинул одеяло в сторону. Боже, он спал, наверное, часа три от силы. В голове стоял туман, да и в целом было какое-то не очень приятное ощущение. Пройдя в ванную, он умылся холодной водой, чтобы хоть немного взбодриться, и задержался взглядом на своих браслетах, чей вид почему-то сейчас заставлял окунуться в воспоминания о том, как они были созданы, и о том человеке, который запечатал их. Манами помнил его лицо, но не запомнил имени, и в момент наложения последней магии обида была настолько сильна, что он и не думал об усвоении дополнительной информации. Все должно было пройти не так. У них был план, и Манами хотел, чтобы именно Онода заблокировал магический артефакт, но они… не успели. Им помешали раньше времени. Как только они вчетвером закончили третью стадию колдовства. Директор тогда был просто в шоке от их безумного поступка, а на следующий день он привел с собой человека, тоже одного из мракоборцев, благодаря которому ошейник и браслеты окрасились кровавым цветом и закрылись, кажется, навсегда. Это было обязательным уговором — Манами пошел на это, переступив через себя и пытаясь успокоиться тем фактом, что вскоре сможет вернуться домой. А теперь он… жалел? Да, кажется, именно так, хотя в этом не было никакого смысла. Нельзя было что-то изменить — он должен был просто принять факт и забыть об этом. Просто пытаться жить как раньше, ведь именно для этого он столько времени старался и мучился, а вместе с ним старались его друзья. Взглянув на себя в зеркале, Манами мысленно повторил последнее слово и слабо улыбнулся. Кто бы мог подумать, да? Он возвращается в Хогвартс, где на Гриффиндоре у него есть парочка друзей — Боже, это было почти безумием. Но, с другой стороны, это так же было чем-то, о чем раньше он мог лишь мечтать. Он не собирался всерьез рассчитывать на то, что Наруко и Имаизуми когда-нибудь примут его, а теперь ему казалось, что он никак не может свыкнуться с мыслью о том, что это все-таки случилось. И Манами пока еще не знал, как этот факт повлияет на его дальнейшую жизнь. Выдавив немного пасты на зубную щетку, он торопливо почистил зубы, прополоскал рот и попытался привести в порядок свои взъерошенные после сна волосы. Кажется, мама просила его поспешить. После смены одежды Манами едва не забыл свою волшебную палочку — он вернулся в комнату и на подоконнике увидел знакомого белого кота, который, по-видимому, снова запрыгнул сюда с ветки дерева через открытое окно. Кот сидел на краю и непринужденно умывал мордочку. Улыбнувшись и подойдя ближе, Манами наклонился к нему и упер ладони в колени. — Ты все-таки передумал или просто пришел пожелать мне удачи? — тихо спросил он, прекрасно зная, что кот поймет его. Курода, вообще-то, заглядывал сюда почти каждый день после их неожиданной встречи в Косом переулке. Правда, приходил он поздними вечерами, из-за чего Манами взял привычку не закрывать окно на ночь. Потом он, конечно, несколько дней шмыгал носом, но это как-то терялось на фоне того, что Курода навещал его, даже если и ненадолго. Иногда они просто разговаривали о чем-нибудь. Иногда Манами успевал показывать ему какой-нибудь фильм на планшете, отвечая на разные глупые вопросы о магловском мире, а иногда Курода оставался в своей анимагической форме и просто лежал рядом, свернувшись клубочком и позволяя трогать гладкую белую шерсть. Это успокаивало, и Манами был даже рад, что они сохранили нормальные отношения. Подняв голову и опустив лапку, кот чуть прищурил глаза в недовольстве, глядя прямо на Манами, и Манами неловко засмеялся. — Да, я знаю. Я тут немного опаздываю. — Сангаку, — снова послышался мамин голос из-за спины. Манами вздрогнул и развернулся, выпрямляясь. — Ох, — сказала мама, увидев гостя на окне. Она, конечно, не знала, что это не совсем обычный гость. — Ты будешь брать котика с собой? Услышав вопрос, Манами подавил смешок и вспомнил, что он уже недавно выдвигал такое предложение. Предложение поехать с ним в Хогвартс в качестве питомца, раз уж все равно никто не знал про способность Куроды превращаться в животное. Правда, Курода послал Манами на три буквы, ясно намекнув, что подобное заявление ему совсем не пришлось по душе. — Нет, — ответил Манами, глядя на маму. — Похоже, он очень… свободолюбивый котик. Мама на это только пожала плечами и развернулась, собираясь уходить. — Я пойду заводить машину. Так что спускайся, если ты больше ничего не забыл. — Ага, — кивнул Манами и, услышав удаляющиеся по лестнице шаги, снова посмотрел на кота. — Эй, мы увидимся в ближайшее время? — шепотом спросил он, чувствуя какую-то странную тоску, словно они расставались на целую вечность. Кот недовольно ударил хвостом по подоконнику, а потом вдруг оттолкнулся лапами и за один миг оказался у Манами на плече. Перебираясь на другое плечо, огибая шею, он со всей своей кошачьей силой обтерся головой о голову Манами и снова спрыгнул на подоконник. — Оу, — удивленно произнес Манами, убирая выбившуюся прядь волос обратно за ухо. — Я так понимаю, ответ «да»? Кот отвернулся, бесстыдно игнорируя его, и снова принялся умываться, но это не вызвало чувства обиды — скорее совсем наоборот. — Хорошо, — улыбнулся Манами и поспешил к выходу, в последний раз окинув свою комнату беглым взглядом. Теперь он снова не увидит родной дом много времени и, вероятнее всего, не вернется даже на Рождество, потому что на зимние каникулы у него уже были кое-какие планы, если, конечно, Онода не откажет ему. Запрыгнув на заднее сиденье салона, Манами сразу же приготовил себе маленькую подушку и устроился в горизонтальном положении поудобнее, ощущая, как машина уже двигается с места. — Лишь бы в пробку не попасть, — тихо, видимо, самой себе сказала мама, выезжая на дорогу, и Манами улыбнулся, закрывая глаза и готовясь к продолжению сна. — Мы успеем вовремя, — ответил он. — Надеюсь, что твои слова сбудутся. Машина поехала быстрее, и Манами удержал себя от желания позвонить Оноде и разбудить его тоже — не все же ему одному страдать. Мобильный был в кармане, и, вытащив его, Манами снял блокировку экрана, после чего со слабой улыбкой посмотрел на обои рабочего стола — их недавнюю совместную фотографию, которую он сделал со своей руки. Кадр был немного нелепым и почти смазанным: Манами пытался поцеловать Оноду, Онода пытался не смеяться, но это фото все равно согревало сердце и навевало приятные мысли. Мысли о том, что Онода был просто невероятным, и о том, что Манами очень, очень повезло встретить его и быть с ним. И даже после того, как самые напряженные периоды их отношений миновали, Манами не чувствовал скуки или разочарования. Он был уверен в том, что хочет продолжать, и старался не думать, что на его желание мог отчасти влиять магический артефакт. Пытаясь представить, чем они будут заниматься в Хогвартсе в их свободное время, Манами не заметил, как отключился. Он проспал почти всю дорогу до Лондона, пока мама не разбудила его, чтобы дать термос с чаем и бутерброды. Вскоре после того, как он закончил свою короткую трапезу, она сообщила, что они уже приехали на вокзал Кингс-Кросс. Вот здесь Манами и ощутил снова то чувство, к которому боялся вернуться. Он только вышел из машины, а уже почувствовал себя не в своей тарелке. Совсем скоро он пройдет на платформу «девять и три четверти», а там… Там будут ученики Хогвартса, которые совсем не ждут его появления. Как они отреагируют? Скажут ли что-нибудь? Манами не знал, и у него не было ни единого предчувствия по этому поводу, из-за чего ему становилось только тревожнее. — Ты как? — спросила мама, поставив на землю его большой чемодан с закрепленной сверху упакованной метлой. — Мм, порядок, — постарался улыбнуться Манами, перехватив раздвижную ручку. — Думаю, мне просто немного непривычно. Мама грустно улыбнулась в ответ и ободряюще погладила по плечу, но Манами не почувствовал себя легче. Он тонул в таких неприятных противоречиях. С одной стороны, он мечтал о том, чтобы вернуться в школу и к прежней жизни, но, с другой… так боялся этого. — Пойдем. До отправления осталось двадцать минут, — тихо сказала мама, и Манами с трудом заставил свои ноги двигаться. Они шли мимо маглов, спешащих по своим делам, а вокруг было так шумно, что хотелось заткнуть уши. Манами ни разу не поднял взгляда, а потом прошел через барьер между девятой и десятой платформами следом за мамой. Он и сам не знал, почему ожидал, что на него сразу же уставятся сотни заинтересованных глаз, но тем не менее этого не произошло. Никто не обращал на него внимания, все были заняты своими делами, разговорами, прощаниями, попытками вернуть своих сбежавших питомцев обратно в клетки. Только вот беспокойство никуда не ушло, а потом, когда они с мамой остановились, чтобы тоже попрощаться, Манами почувствовал, как по его шее, под высоким воротом толстовки и ошейником, растеклось едва заметное тепло. Удивленно потянув ладонь вверх, он не успел достигнуть цели, потому что что-то… точнее кто-то налетел на него сбоку, почти сбивая с ног. — Хэй, а вот и ты! — сказал практически в ухо громкий и знакомый голос. Манами потребовался еще момент, прежде чем он полностью осознал, что Наруко сейчас нагло висит на его шее. — Шокичи, — едва слышно выдохнул Манами, будто сомневаясь, сон это или явь. Наруко отпустил его, оказавшись напротив, и на его лице сияла широкая ухмылка. — Черт, ты охрененно высокий — почти прямо как Шустряк! — засмеялся он, и Манами снова почувствовал себя так — как будто его затягивает расслабляющий густой туман. — Ладно, Сангаку, я уже пойду, — зазвучал вдруг мамин голос, заставляя вспомнить, что она все еще здесь. — О, я извиняюсь за свое дерзкое вторжение! — тут же всполошился Наруко, взмахнув руками. — Вы… ооо… красивая. Манами подавил в себе смешок, замечая неловкость мамы, — что ж, Наруко, кажется, всегда был… немного бестактным, да? Отдав маме свой мобильный и наконец попрощавшись с ней, Манами проводил ее взглядом, а когда обернулся, то понял, что его собственное присутствие здесь все же не осталось незамеченным. Он увидел небольшую группу учеников со средних курсов. Парочка девушек с осторожностью поглядывала в его сторону, а другие оживленно шептались. Ну вот и началось, подумал Манами, отворачиваясь и опуская взгляд. — Ты что, один? — тихо спросил он у Наруко, подпрыгивающего на месте и, похоже, ищущего кого-то в толпе. — Не, моя семья вооон там, — ответил тот, указывая в сторону, откуда прибежал, и Манами увидел типичную картину: родители что-то наказывали двум своим маленьким сыновьям — одному должно было быть двенадцать, другому одиннадцать. — Шустряк был где-то здесь, но я его потерял, а Сакамичи, походу, опаздывает. О! Нет! Вот он! Наруко ткнул пальцем куда-то за спину Манами, и, развернувшись, Манами не сдержал слабой улыбки. Да, Онода тоже был здесь и направлялся в их сторону, не без усилия толкая перед собой свой чемодан с водруженными сверху клеткой Слипи и метлой. — Привет! — радостно завопил Наруко, подскочив к нему и на пару мгновений обняв одной рукой. — Ну, сколько килограммов комиксов ты везешь на этот раз? — Привет, совсем немного, — смущенно засмеялся Онода, а потом посмотрел на Манами. — Сангаку. Игнорируя греющий его запястье левый браслет, Манами шагнул к Оноде почти вплотную и наклонился к его лицу, чтобы поцеловать. Онода ответил, но быстро освободился и опустил взгляд, заметно краснея. — Вот блин, спасибо за такую детальную демонстрацию — я как раз думал, где бы поцелуям поучиться, — сказал Наруко почти с недовольством, однако сразу же улыбнулся. — Прости, — извинился перед ним Онода. — Прости, — извинился Манами, просовывая пальцы в клетку и пытаясь погладить Слипи, которая довольно схватила его клювом. Браслет на правой руке тоже словно отозвался, если это можно было назвать так. Манами убрал ладонь от клетки, обхватил его пальцами через рукав толстовки и подумал, что это может означать только одно… — Неужели ты соизволил вернуться? — спросил Наруко, возмущенно складывая руки на груди, и Манами даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, с кем тот говорит. — Твои предки ушли хоть? — Да. Не прошло и полгода, — без удовольствия ответил подключившийся к ним Имаизуми, и теперь их наконец стало четверо. — Привет, Сакамичи, Сангаку, — вас я еще не видел сегодня. — Привет, — одновременно сказали Манами и Онода, после чего Наруко запылал еще большим энтузиазмом. — Ну что, это шестой курс, верно? У кого уже есть безумный план на этот год? — Только не говори, что у тебя, — обреченно ответил Онода, на пару секунд запрокидывая голову. — Давай без приключений, ладно? Я староста теперь — мне за вас с Шунске отвечать. — Не волнуйся, Сакамичи, я не позволю этому рыжему недоразумению набедокурить в твою смену, — слабо улыбнулся Имаизуми, но Наруко в долгу не остался. — Хэй, я еще даже ничего не сказал! — Если ты везешь в школу что-то незаконное, еще есть время передумать, — ответил Имаизуми, но продолжить спор им не позволил громкий гудок Хогвартс-экспресса. — До отправления пять минут! — сказал чей-то голос из толпы, и Наруко резко обернулся в сторону своей семьи, а потом снова к Имаизуми. — Я с мелкими поеду. Ты со мной? — спросил он очень напряженно, будто боясь отказа, но Имаизуми слабо кивнул, соглашаясь. — Ладно, парни, — улыбнулся Наруко, снова глядя на Оноду. — Мы пойдем — я там в поезде купе занял. Увидимся позже. Не прошло и минуты, как Манами с Онодой остались одни, и Онода снова принялся толкать свой багаж вперед. — Ладно, Сангаку, пойдем и мы найдем себе местечко, — сказал он смешным голосом, и Манами невольно хихикнул. — Может, тебе помочь? — предложил он, глядя на неловкие попытки Оноды передвигаться быстрее. — О нет, я справлюсь, — быстро возразил тот. — Ты не должен беспокоиться из-за того, что я слишком сентиментальный и не могу расставаться с вещами, которые мне нравятся. Решив ничего не отвечать на это, Манами все же взял клетку со Слипи и поставил ее сверху на свой чемодан — так в любом случае Оноде будет полегче, иначе они просто застрянут на посадке в поезд. С какой-то стороны, Манами чувствовал разочарование из-за того, что они расстались с Имаизуми и Наруко, потому что вместе с этим вернулось легкое чувство тревоги, но хорошая часть заключалась в том, что Онода поедет с ним, а это означало, что они весь день проведут вместе. Неплохая компенсация. Платформа уже начинала пустеть, пока они вдвоем направлялись к багажному вагону, но некоторые из учеников до сих пор никак не могли распрощаться с провожающими. Манами невольно удивился, когда они проходили мимо знакомых ему ребят с Гриффиндора. Он знал их, потому что они играли в квиддичной команде в то время, пока он еще сам был в школе и в команде. Правда, один из них… кажется, он уже выпустился? — Вот блин, что делает Кабураги? Почему он еще не в поезде? — взволнованно сказал Онода, и Манами услышал со стороны того самого Кабураги и второго парня, которого звали, насколько запомнилось, Аояги, очевидный всхлип. — Я не могу поехать с тобой, ты же знаешь. Все — иди, — сказал в ответ на это очень тихий голос. — Ого. Аояги с ним. И Данчику тоже, — удивленно произнес Онода, заметив еще кого-то, а потом обратился к Манами. — Давай быстрее, Сангаку, — нужно забрать их, пока поезд не тронулся. Манами только озадаченно кивнул и достал палочку. Надеясь, что никто не настучит на него, он использовал заклинание и заставил их чемоданы с легкостью пера залететь в багажный вагон. Онода почти сразу же поспешил к товарищам — времени и правда оставалось совсем мало. Манами не пошел следом, а остался ждать возле поезда, поэтому он не мог услышать того короткого разговора, который состоялся между Онодой и тем выпускником. Тем не менее уже вскоре Oнода вернулся с двумя мальчиками, оба из которых были на четвертом курсе, как догадался Манами. Они сели в поезд практически в последний момент и заняли самое последнее из оставшихся пустых купе. Рыжий парень, немного напоминающий внешностью Наруко, все еще был в слезах, а второй пытался его успокоить, и Манами почувствовал себя очень неловко из-за этой ситуации. — Может, нам стоит выйти пока что и не мешать? — шепотом спросил он, наклонившись к Оноде, который разместился поближе к окну, но тот только махнул ладонью и подался немного вперед прямо к всхлипывающему Кабураги. — Эй, Исса, я думаю, Аояги придет посмотреть на твою игру, когда у Гриффиндора будет первый матч, — это ведь хорошая новость, правда? — Что? — спросил Кабураги, переставая хныкать. — Ты серьезно? — Да, — заверил Онода. — Мне Аояги по секрету сказал, но ты не говори ему, что я проболтался, ладно? Кабураги слабо улыбнулся, вытер слезы кулаком и кивнул. — Ну вот. Пришлось выложить козырь, — устало выдохнул Онода, откидываясь на спинку сиденья, и Манами удержал себя от желания поаплодировать ему. — Извините, — вдруг сказал Кабураги, окончательно успокаиваясь, и теперь в оба смотрел на Манами так, словно увидел привидение. — А ты… О… — Я Сангаку Манами, приятно познакомиться, — быстро ответил Манами, досадно понимая, что его улыбка вышла скорее нервной, нежели дружелюбной. — Тот… самый? — еще сильнее удивился Кабураги. — Ты ведь играл в квиддичной команде Слизерина два года назад! А правда… правда, что ты можешь разрушить что-нибудь огромное совершенно без палочки? — Исса, перестань — ты не должен спрашивать о таком, — толкнул его в бок сосед. Манами неловко посмеялся, но тревоги не было, потому что эти парни, кажется, были действительно неплохими. — Да, это не очень приятная тема, — сказал Онода, видимо пытаясь заткнуть своего товарища, но Манами покачал головой и задрал один рукав, показывая ребятам браслет. — Раньше мог, но теперь у меня есть это, — сказал он, и Кабураги восхищенно завопил. — Ух ты! Это что, драгоценный камень? Что он делает? Сдерживает магию? — Не совсем, — ответил Манами, снова пряча браслет. — Он видоизменяет энергию. Проще сказать, делает плохую магию безвредной. — Звучит очень круто! — улыбнулся Кабураги, выглядя так, будто ему сейчас показали навороченную игрушку. Но нет, артефакт был совсем не игрушкой. Он был сделан очень неприятным способом, а еще давал побочные эффекты, которые никто не мог предугадать, и Манами не забывал об этом ни на день. — Ой! — снова встревожился Кабураги, почти подпрыгнув на сиденье. — Я так удивился, что забыл назвать свое имя в ответ. Я Исса. Исса Кабураги, — сказал он, протягивая Манами руку. — Мне тоже приятно познакомиться. О тебе в школе столько всего говорили — ты реально крутой! — Нет. Не совсем, — снова в неловкости посмеялся Манами и пожал чужую ладонь. — А это Рюхоу Данчику, мой лучший друг, — сказал Кабураги, закинув руку на шею соседа. — Э… привет, — неловко отозвался Данчику, приподняв ладонь. Манами улыбнулся в ответ и понял, что по крайней мере поездка на Хогвартс-экспрессе пройдет для него благоприятным образом. Пока пейзажи за окном лениво сменяли друг друга, в их купе было шумно и весело, потому что Кабураги оказался невероятно болтливым. Он рассказывал обо всем на свете, прыгая с одной темы на другую, но всегда возвращаясь к квиддичу, без умолку продолжая трепаться о своих тренировках или прошлогодних играх. Слушая его, Манами не заметил, как пролетели два часа, а потом он предложил своим соседям по купе выбрать любые вкусности, которые продавала милая женщина с тележкой. Кабураги, мягко говоря, был в восторге от этого предложения. Он взял кучу сладостей, а потом еще пять раз назвал Манами крутым, и самое странное и даже тревожное, пожалуй, было в том, что Кабураги, кажется, говорил вполне серьезно. — В этом году, — рассказывал он, уплетая шоколадку, — я записался на прорицания и с нетерпением жду первого урока. Думаю, это будет просто офигенно, если я смогу, например, предсказывать результаты квиддичных матчей. Услышав слово «прорицания», Манами тут же поморщился, невольно вспоминая свой не самый приятный опыт, связанный с этим предметом. — Боюсь… — нерешительно начал он, на самом деле не желая разрушать мечты одного ребенка, — что на этом уроке вряд ли можно верно предсказать что-то. — Что? Почему? — удивился Кабураги. — Ты ходил на этот предмет? — Ага, — ответил Манами, откладывая на сиденье упаковку от кекса. — Когда был на третьем курсе. У меня был жуткий конфликт с профессором, потому что все эти гадания на чаинках или волшебных кристаллах — чушь та еще. Профессор почти сразу сказал мне, что я не обладаю никакими, даже минимальными способностями к прорицанию, что я слишком… сильно цепляюсь за свои ложные убеждения. Что-то такое, короче. Сидевшие напротив Кабураги и Данчику удивленно моргнули, Манами почти разочарованно вздохнул, а Онода расхохотался. — Что, правда? — спросил он. — Профессор действительно сказал тебе это? — ДА, представляешь? — обиженно ответил Манами, посмотрев на Оноду. — А потом я сказал ему быть осторожнее на лестницах, на что он только посмеялся и ответил, что какая-то там планета пророчит ему везение в ближайшее время, ну и где он оказался в итоге? В больничном крыле со сломанной ногой, потому что упал с чертовой лестницы! — Оу, вот бедняга, — озадаченно проговорил Онода, удивленно моргая. — И даже после этого он не признал, что его предсказания — фигня. Он решил, что я его сглазил, потому что мы не поладили. Я с огромным трудом сдал экзамен в конце года и решил навсегда завязать с этим предметом, — пожаловался Манами, и Кабураги заинтересованно спросил: — Ты правда… как-то предсказал его падение с лестницы? Манами прикусил губу, слишком поздно понимая, что не хотел бы, чтобы о его способностях знали слишком многие. Тем более ему могли не поверить, а доказывать он ничего не хотел и в итоге мог просто снова получить звание лжеца. — Да нет, это случайность, — ответил он, надеясь исправить ситуацию. — Кто-то из первокурсников разлил на лестнице вонючее зелье, ее быстро помыли, но ступеньки были скользкими — и вот… — Жаль, — разочарованно протянул Кабураги. — Я-то надеялся, что прорицания действительно крутой предмет. — А ты чем будешь заниматься в этом году? — обратился Манами к Данчику, надеясь быстро перевести тему. — Эм… надеюсь пройти в основной состав квиддичной команды, — сдержанно ответил тот, и Манами тут же улыбнулся от резко пришедшего осознания. — У тебя получится, — сказал он раньше, чем подумал, на что снова получил два удивленных взгляда. — Ой… — протянул Манами, растерянно смеясь. — В смысле это поддержка. Поддержка. Я верю, что ты обязательно достигнешь успеха. — Полностью согласен! — громко заявил Кабураги, выпрямившись по струнке, а потом повернувшись к другу. — Ты обязательно пройдешь, и мы будем играть вместе, как и должны, иначе… — Что? — озадаченно спросил Данчику, когда Кабураги замолчал. — О нет, только не говори, что снова… Кабураги вдруг схватился за живот и согнулся пополам. — Мне нужно в туалет. — Боже, так иди, — обреченно вздохнул Данчику. — Нет. Пошли со мной, пожалуйста, — постоишь на стреме — помнишь, чем это кончилось в прошлый раз? — почти взмолился Кабураги, и Данчику с видом мученика сдался. — Ладно-ладно, идем. Уже спустя несколько секунд они покинули купе, и Манами с удивлением обернулся к Оноде. — А что было в прошлый раз? Но Онода только пожал плечами. — Если честно, даже знать не хочу. Кабураги… немного проблемный, знаешь. Ты удивишься, если я скажу, что на его счету больше драк, чем у Наруко за все годы школы? — Оу. — Манами моргнул. — А на первый взгляд и не скажешь… — Да. Он… любитель поддаться эмоциям и попсиховать. — И он назвал меня крутым, — усмехнулся Манами. — Я даже подумал, что он стебется. Он ведь понимает, что за сила внутри меня? Онода напряженно кивнул. — У него странное мировосприятие. И на удивление упрямое. А еще он считает себя избранным, — со странной улыбкой сказал Онода, развернувшись к Манами. — Но в целом он очарует кого угодно, правда? — Да… пожалуй, — растерянно ответил Манами и, прикрыв рот, с трудом подавил зевок. Когда в купе стало тише, ему снова захотелось спать. — Боже, эта поездка каждый раз так утомляет. — Ты можешь поспать, если хочешь, — сказал Онода. — Я попрошу ребят не шуметь, а потом разбужу тебя, когда пора будет переодеваться. — Ммм, мне нравится эта идея, — улыбнулся Манами, после чего развернулся и упал на спину, устраиваясь головой на коленях Оноды. Онода улыбнулся ему в ответ, осторожно погладив по волосам, и вдруг признался: — Я так счастлив, что ты сейчас здесь, со мной. — Да, — тихо ответил Манами, закрывая глаза. — Мы все-таки едем в Хогвартс вместе. Поверить не могу, что это случилось. — Случилось, — подтвердил Онода дрогнувшим голосом, и Манами перевернулся на бок, утыкаясь лицом в живот Оноды и обнимая его одной рукой. — Я тоже хочу безумный год, как сказал Наруко, — тихо проговорил Манами, а потом переместил руку и проник ладонью под толстовку и футболку Оноды, нежно касаясь пальцами кожи внизу спины. — Что ты делаешь? — вздрогнул Онода. — Давай встретимся сегодня после отбоя, — предложил Манами, осторожно поглаживая рукой. — Пойдем гулять ночью. — Мы не должны гулять после отбоя, — возразил Онода, хотя звучало это не очень уверенно. — Тем более снаружи замка. У нас будут большие проблемы, если нас поймают. — Никто нас не поймает, — ответил Манами. — Сегодня же праздник, Сакамичи. Профессора напьются и будут крепко спать к тому времени, как мы сбежим. — Я не… знаю… — совсем тихо и жалко произнес Онода, и его последнее слово чуть не утонуло в стоне, когда Манами провел пальцами вверх по позвоночнику. — Тогда спроси совета у своего тела, — усмехнулся Манами, чувствуя головой, как отзывается Онода там, внизу. — Я почти слышу, как оно говорит: «Да, я чертовски сильно хочу этого парня… Прямо сейчас бы попросил его залезть мне в брюки». — Сангаку, — почти отчаянно позвал Онода, вцепившись в его плечо, пока Манами продолжал гладить его спину под одеждой. — Соглашайся, — настойчиво сказал Манами, ни на секунду не останавливаясь. Онода поломался еще несколько секунд и все же сдался. — Ладно. Хорошо, только перестань… не здесь… Улыбнувшись, Манами вытащил руку, одернул одежду Оноды, возвращая все как было, и снова устроился поудобнее. К тому времени, как вернулись их соседи по купе, Манами уже практически засыпал и не слышал, о чем был приглушенный разговор за его спиной. Онода осторожно разбудил его в конце поездки, и им пришлось снова сходить в багажный вагон, чтобы забрать свои мантии. Вскоре они переоделись, и, взглянув в окошко, за которым стояла вечерняя темнота, Манами понял, что уже совсем скоро он снова увидит Хогвартс. Мысль о том, что ему, как и всем, придется пройти в Большой зал, а потом спуститься в гостиную факультета, вызвала новый легкий приступ паники, а еще у него немного болела голова, и в ушах стоял едва заметный странный шум, будто чужие далекие голоса. Кабураги гордо поправил свою мантию с гриффиндорской нашивкой, а потом вдруг поднял указательный палец и заявил: — Я совершенно забыл сказать! До меня дошел интересный слух о том, что в этом году у нас будет новый преподаватель по защите от Темных искусств! — Правда? — удивился Онода. — А что случилось со старым? — добавил Манами с усмешкой, вспоминая прежнего профессора, который любил пугать своих учеников. — Не знаю, что со старым, но новый вроде бы приехал издалека, и вроде… он молодой. Очень молодой, — уже тише сказал Кабураги, улыбаясь. — Знаете, что это значит? — Флирт со студентками? — предположил Манами. — Нет, — отчаянно возразил Кабураги, махнув ладонью. — Хотя это, конечно, тоже может быть, но я о другом. У вас что, ни у кого не было проблем с предметом? Теперь-то сдавать тесты, домашку и прочее будет легче. — Нет, это так не работает, — рискнул возразить Онода. — Молодой — не значит лояльный. Он так же может оказаться строгим преподавателем. — Строгим? — изумился Кабураги. — Он ведь и сам не так давно был учеником — он уж должен понимать, как нам тяжело! — А что, с возрастом вся эмпатия и жалость притупляются и профессора превращаются в монстров, думающих лишь о том, как бы завалить кого-нибудь? — усмехнулся Манами, и Кабураги расстроенно опустил голову. — Перестань, Сангаку, — с тихим смешком попросил Онода. — Ты ему уже сегодня две мечты разрушил. — Эй, второй раз — это было твоих рук дело, — не согласился Манами, едва сдерживаясь от смеха. — Просто давайте поспорим, — предложил вдруг Кабураги, видимо еще не собираясь сдаваться. — Давай, — одновременно ответили Манами и Онода, а потом, посмотрев друг на друга, все же засмеялись. — Исса, — устало произнес Данчику, но Кабураги его не послушал. — Если окажется хорошим, я выиграл. Если нет — вы оба. Ставка? — Ставка? — все еще посмеиваясь, повторил Онода. — Три галлеона, — решительно ответил Кабураги. — Три? — изумился Онода, потеряв улыбку. — С ума сошел? Сам-то отдашь столько? — Нет, — широко улыбнулся Кабураги. — Потому что я выиграю. — По рукам, — ответил Манами, раньше чем Онода успел что-либо возразить. Из-за этого нелепого спора никто из них не заметил, что поезд уже почти остановился. Только когда за дверью купе зашумели голоса других учеников, Данчику потянул своего неугомонного друга на выход. — Был рад познакомиться лично — ты классный, — напоследок сказал Кабураги, показывая большие пальцы, после чего они с Данчику растворились среди небольшой толпы, которая направлялась наружу. — Ладно, — пожал плечами Онода. — Пойдем и мы? Попробуем найти Наруко и Имаизуми. Голова заболела сильнее, и Манами поморщился. — Что? Плохо себя чувствуешь? — обеспокоенно спросил Онода. — Просто голова болит, — тихо ответил Манами. — Как будто… как будто побывал на рок-концерте. — Ребята тихо разговаривали, пока ты спал, честно, — озадаченно сказал Онода, и Манами махнул ладонью. — Ерунда это. На свежем воздухе пройдет. — Если станет хуже, скажи мне сразу, — озабоченно нахмурился Онода — Манами улыбнулся и с трудом удержался, чтобы не поцеловать его прямо сейчас. Об этом пришлось вскоре забыть, потому что случилась еще одна вещь, которую он уж точно не мог ожидать. Когда они оба вышли на мрачную платформу, Наруко и Имаизуми нашлись быстро. Самый младший из братьев Наруко уже присоединился к другим первокурсникам — они должны были отправиться в школу через озеро на лодках, а тот, что постарше, все еще шел рядом и дергал Имаизуми за рукав мантии, пытаясь что-то ему рассказать. Вид у Имаизуми был… весьма измученный. Да и у Наруко, казалось, не лучше. Манами рискнул предположить, что случилось за время их поездки, как внезапно он услышал в голове голос. Голос Наруко. Да так четко и ясно, что по спине побежали мурашки. «Башка раскалывается пиздец просто. Да заткнитесь вы все уже хотя бы на пять минут!» — Да, было бы неплохо, — невольно произнес Манами, после чего Наруко с подозрением посмотрел на него, и Манами посмотрел в ответ. — Чего? — спросил Наруко. — А ты чего? — спросил в ответ Манами, и оба отвернулись, продолжая идти за остальными в сторону экипажей. У Манами все мысли в голове перемешались, и стало так странно. Почему ему показалось, что он слышит мысли Наруко? Или это произошло на самом деле? Да нет, чтение мыслей было слишком сложным мастерством, чтобы обучиться этому, необходимо было много времени практики, и даже при этом далеко не каждый мог освоить эту магию. Манами знал это: он ознакомился со многими чарами и заклятиями, пока был в своем заточении. И он точно знал, что нельзя было проникнуть в чужой разум, совершенно ничего при этом не делая. Значит, ему действительно просто показалось? Так ведь? Не зная, что и думать об этом, Манами снова отвлекся, когда они все остановились, перед тем как разместиться в экипажах. Но на этот раз причина его беспокойства заключалась в том, о чем он хотел вспоминать в последнюю очередь. Почувствовав чей-то острый взгляд, Манами повернул голову в сторону и увидел среди слизеринцев средних курсов Юто. В его глазах на мгновение вспыхнула ярость, а потом он резко отвернулся, и Манами стало не по себе. Оглядевшись по сторонам, он понял, что стоит среди одних гриффиндорцев, и вся ситуация показалась ему неправильной, неестественной, хотя до этого момента он чувствовал себя спокойно и хорошо, пока Онода, Наруко и Имаизуми были рядом. Заняв место в экипаже рядом с Онодой, Манами опустил голову и принялся дергать рукава мантии. С шеей было хуже, конечно, — ворот белой рубашки не мог полностью скрыть его ошейник, и это было проблемой, потому что некоторые ребята уже задержались на нем любопытными взглядами. А сейчас он вообще ехал по мрачной дороге в компании с гриффиндорцами, хотя и со слизеринцами не хотел оказаться в одном экипаже. — Хэй, успокойся, все хорошо, — шепнул Онода, пододвинувшись ближе, пока колеса слабо грохотали по засохшей грязи на дороге. — Я попросил Наруко поговорить со всеми из наших, с кем он успеет, — тебе никто ничего не скажет. Манами прикусил губу, пытаясь не дрожать. Всего миг — и он понял, в каком жалком положении был, раз нуждался в защите Наруко и даже не мог поехать в школу с ребятами своего факультета. С теми, с кем он должен был по праву. Боже, как же это было… кошмарно. Видимо все равно догадавшись о его состоянии, Онода с осторожностью сжал его ладонь, похоже совершенно не боясь, что это увидят другие, и Манами стало немного легче. Онода, который раньше боялся всего на свете, сейчас был смелее его в разы, и Манами тоже должен был постараться найти в себе хотя бы крупицу смелости, иначе просто не сможет двигаться дальше. Он действительно хотел вернуться в эту школу, и он не должен был поджимать хвост только потому, что Юто косо на него посмотрел. Под приглушенные звуки голосов и шум колес прошла дорога до замка, и голова уже понемногу переставала болеть. Возможно, у Наруко тоже, на секунду задумался Манами, но одернул себя, потому что решил считать, что произошедшее было лишь игрой его воображения. Вскоре все снова оказались на улице, но вечер был теплым и побуждал желание снять мантию и закатать рукава рубашки. Внутренний двор перед парадным входом нисколько не изменился с тех пор, как Манами видел его в последний раз. Хогвартс был все тем же. Ступеньки, крыльцо, огромный холл — все оставалось прежним, но это совсем не приносило облегчения. Следуя за ребятами прямо в Большой зал, Манами все еще чувствовал себя плохо, и у него почти кружилась голова от волнения. Больше всего в этот момент его терзало желание сбежать отсюда. Но бежать было некуда, хотя так хотелось снова оказаться ребенком, который всегда мог прийти к Тодо и найти спокойствие в его теплых объятиях. Только вот Тодо здесь не было. Не было и Куроды, который мог бы защитить его, и Манами уже предвкушал грядущую слабость, потому что рано или поздно ему все равно придется прийти в слизеринскую гостиную и столкнуться лицом к лицу со своим страхом. Решится ли он вообще на этот шаг? Пытаясь представить самый тяжелый момент сегодняшнего дня, Манами пересек порог Большого зала и невольно отвлекся, потому что здесь, как и всегда, было очень красиво. Они с Онодой сели в конце гриффиндорского стола, в то время как Наруко и Имаизуми направились к своим местам, а спустя десять минут шум голосов приутих, потому что в зал ввели первокурсников. — Началась самая интересная часть, — улыбнулся Онода, наблюдая, как декан Гриффиндора выносит табурет со старой Распределяющей шляпой. — Надеюсь, что на Гриффиндор отправят не так много ребят — иначе я просто не справлюсь. — Конечно ты справишься, — шепотом поддержал Манами. — Я уверен, ты будешь самым крутым старостой в мире. — Нет, — тихо засмеялся Онода. — Я вообще думаю, что пожалею об этом уже сегодня. Ой, смотри, кажется, шляпа собирается петь. Спустя пару секунд так и случилось. Ничего необычного, на самом деле, — простая традиция, как и переправа через озеро для первокурсников. Шляпа снова сочинила новую песню и коротко прошлась по качествам факультетов, а потом наконец началось само распределение. Первой к табурету подошла худенькая девочка, и, наблюдая, Манами вдруг понял, что это очень легкая задачка. Для него. Девочка неловко надела на свою голову огромную шляпу, которая сразу закрыла ей половину лица, и Манами, снова пододвинувшись к Оноде, тихо шепнул: — Это Рейвенкло. Онода ответил удивленным взглядом, и спустя всего секунду Распределяющая шляпа выкрикнула на весь зал название факультета для самых умных и креативных. — Ого, — произнес Онода, снова глядя на первокурсников. К табурету подошел следующий ученик, и Манами снова назвал факультет раньше, чем шляпа успела как следует подумать. — Круто, Сангаку, — изумился Онода. — Кажется, мы знаем, кто будет распределять учеников на факультеты, когда шляпа совсем порвется. Манами только тихо засмеялся и ответил: — Нет, Сакамичи, это не так работает. Распределение продолжалось, каждый факультет уже получил по парочке новых учеников, а потом очередь дошла и до брата Наруко. — Как думаешь… — прошептал Онода, наблюдая, как мальчик с энтузиазмом бежит к шляпе. — Гриффиндор конечно, — улыбнулся Манами, даже не думая. Этот вариант почему-то казался ему самым очевидным, и это не было ошибкой, потому что стоило только Распределяющей шляпе коснуться головы мальчика, как она сразу же выкрикнула решение, и гриффиндорский стол снова взорвался аплодисментами. Наруко даже встал на скамейку и что-то прокричал, за что, естественно, получил убийственный взгляд от своего декана. — Ура, вся семья в сборе, — сказал Онода, а потом мягко толкнул Манами в бок. — Эй, тебе тоже надо было поступить на Гриффиндор — думаю, Наруко был бы счастлив. Да и я тоже. — И мы с тобой никогда бы не сразились в квиддич, — тихо ответил Манами, грустно улыбнувшись, и Онода с тоской посмотрел на него. — Ну да. Хотя даже не знаю, к лучшему это было бы или нет. — Прости, Сакамичи. Но я все равно бы выбрал Слизерин, потому что этот факультет дал мне Тодо и остальных замечательных ребят из квиддичной команды. Даже если сейчас их нет здесь, я все равно счастлив, что мог быть с ними раньше. — Я понимаю, — слабо улыбнулся Онода, находя ладонь Манами под столом и сжимая. — Мы на своих местах, верно? — Да, — кивнул Манами, снова глядя на происходящее в начале зала. — Думаю так. Больше он не стал пытаться угадать решение шляпы и просто молча наблюдал за продолжением распределения. Честно говоря, он жутко хотел есть, хотя начало ужина означало бы для него приближение момента, который хотелось оттянуть как можно дольше. Но как бы то ни было, распределение вскоре закончилось, и директор поднялся, чтобы произнести короткую речь для всех учеников. — Смотри, — снова шепнул Онода. — Вместе с остальными профессорами сбоку. Манами взглянул на стол, за которым сидели их преподаватели, и увидел новое лицо. Да, это был совсем молодой парень на вид лет двадцати вообще. На фоне учительского состава он выделялся, как белая ворона. — Это тот, о ком я думаю? — Наверное, тот самый профессор, о котором говорил Кабураги в поезде, — кивнул Онода. — Слишком молодой, — прокомментировал Манами. — Он и сам сойдет за студента. Да, сложновато будет называть его профессором. Но он… выглядит довольно приятно. Думаешь, Кабураги угадал насчет него? — Если он угадал, мы будем должны ему три галлеона по твоей вине. — Почему по моей? Ты тоже согласился спорить, — почти оскорбленно спросил Манами. — Я не соглашался на три галлеона. Это, вообще-то, неплохая сумма. — Ну и ладно. Я отдам ему из своего кармана, если проиграем. — Нет, — улыбнулся Онода. — Мы скинемся. Я неплохо заработал летом. Манами улыбнулся в ответ, а в следующий момент столы внезапно наполнились едой. — Спасение, — выдохнул Манами, первым делом хватаясь за закуски. У Оноды, видимо, аппетит был не такой здоровый, или он просто немного нервничал перед началом своей работы, но в любом случае ел он гораздо хуже в этот раз, а под конец ужина вообще достал исписанный кусок пергамента и принялся читать — похоже, это была какая-то особая шпаргалка для старосты. И похоже, эта должность все-таки действительно была занудной. — Уф, не думал, что когда-нибудь сделаю это, — сказал он и прицепил на грудь красно-золотой значок после того, как директор объявил об окончании ужина. — Кажется, мне пора заняться своим делом. — Удачи, — грустно улыбнулся Манами, неохотно осознавая, что теперь им придется расстаться на какое-то время. — И не забудь о нашем уговоре. Встретимся в час возле главного выхода. — О Боже, ладно, ладно, — взволнованно согласился Онода. Кивнув, Манами поднялся со своего места, все же невольно бросая взгляд на собственных товарищей в другой стороне зала. Декан его факультета стояла в начале стола и целенаправленно смотрела на него, а после поманила пальцем, и Манами напряженно вздохнул. Что ж, ему было пора вернуться туда, где он и должен быть. И пока все ученики лениво вставали из-за столов, попутно обсуждая что-то, он двинулся к своему декану, очень стараясь не сталкиваться с чужими взглядами. Где-то за спиной был слышен растерянный голос Оноды, который, кажется, призывал всех первокурсников-гриффиндорцев выслушать его. Не выдержав, Манами все-таки обернулся и сказал, хоть и знал, что его отсюда уже не услышат: — Смелее, Сакамичи. Гриффиндорцы, как обычно, шумели больше всех, и в этом первокурсники не уступали своим более старшим товарищам. Кажется, они даже не восприняли Оноду всерьез, но в ситуацию вмешался Наруко, рявкнув очень убедительное «ЭЙ, А НУ ЖИВО ВСЕ ПОЗАКРЫВАЛИ РТЫ И СДЕЛАЛИ, ЧТО ВЕЛИТ САКАМИЧИ!» — Ну или так, — улыбнулся Манами, увидев, как уже спустя несколько секунд все их первокурсники тихо стояли стройной шеренгой. Наконец дойдя до своего декана, он столкнулся с чуть мягкой улыбкой, а потом — протянутым свитком. — Рада, что ты вернулся. Решила не тянуть до завтра и уже сегодня отдать тебе твое дополнительное расписание касательно экзаменов за пятый курс. Ты должен постараться сдать все в этом месяце, потому что на шестой тебя перевели авансом. — Да, конечно, я все сдам, — кивнул Манами, забирая пергамент. — Большое спасибо, что сделали мне поблажку. — Ты в порядке? — уже тише спросила декан. — Сможешь пойти в гостиную к своим товарищам? — Да, не беспокойтесь обо мне, — снова закивал Манами, пытаясь не выдать своего беспокойства. — Хорошо. Там внизу я где-то написала временный пароль. На всякий случай. Поблагодарив профессора еще раз, Манами поспешил к выходу, надеясь догнать последних уходящих. Но едва он смог достигнуть слизеринцев, которые уже спускались на подземный этаж, он снова растерял всю смелость. Зайти со всеми и, затерявшись в толпе, проскользнуть в свою спальню было бы лучшим вариантом сейчас, но ноги отказались двигаться, и Манами просто застыл у стены, разворачивая пергамент и начиная изучать свое расписание. Да, кажется, первый месяц все субботы будут заняты, понял он и, пробежавшись глазами по тексту вниз, нашел временный пароль. — «Власть и слава», — тихо прочитал он, припоминая, что именно эта фраза была паролем для входа в гостиную, когда он впервые приехал в Хогвартс. — Вот же… Прямо дежавю. Просмотрев расписание еще раз, Манами поднял голову и заметил, что вокруг все опустело и стало очень тихо — теперь он точно упустил свой шанс раствориться в толпе, но то время, которое он дал себе, позволило немного успокоиться и прийти в себя. Да и в конечном счете было глупо бояться слизеринцев только из-за одной старой неприятной истории, о которой, возможно, многие уже просто забыли. Поэтому, немного взбодрившись, Манами сунул свернутый обратно пергамент в карман мантии и направился в сторону потайного входа в гостиную. Замерев перед нужной стеной, он потратил еще полминуты, чтобы настроиться, а потом назвал пароль и прошел через образовавшийся проход. В гостиной было оживленно и людно: ученики пока еще не разошлись по спальням и все что-то обсуждали. На Манами никто не обратил внимания, кроме одного шестикурсника, который подошел к нему и тихо поприветствовал. — О, так ты староста, поздравляю, — улыбнулся Манами, заметив серебряный значок. — Угу, спасибо, с прошлого года, — слабо улыбнулся в ответ парень. — Если будут вопросы, обращайся сразу ко мне, ладно? И… я знаю, что тебе тяжело, но некоторые из нас действительно рады, что ты смог вернуться в школу… Надеюсь… с тобой все в порядке? — спросил он, глядя прямо на ошейник, и Манами почти физически почувствовал это… чужой страх. Неприятный и пробирающий до костей. И это была ложь. Никто здесь не был ему рад. И даже староста, стоявший перед ним сейчас, просто… боялся его. Манами наигранно улыбнулся. — Я думаю, директор не позволил бы мне вернуться в Хогвартс, если бы у него остались сомнения по поводу безопасности. Тебя ведь это волнует, правда? Трясешься за собственную шкуру? — спросил он и заметил, как староста вздрогнул, на секунду потеряв свою маску. — Не стоит переживать об этом, правда, — чудовище под замком. Интересно, а что думают остальные, задался про себя вопросом Манами, окидывая взглядом учеников за спиной старосты. Многие ли здесь вообще верили в историю с обскуром, подтверждение которой он просто не сможет дать, пока на нем магический артефакт? — Ладно, — сказал Манами, снова взглянув на собеседника. — Если ты не против, я пойду в спальню. — Да, конечно, — кивнул староста, уступая дорогу. Манами решил, что, видимо, обойдется без неприятных происшествий, но его надежда была разрушена уже через несколько мгновений, когда Юто возник у него на пути. Вот черт — а Манами уже успел забыть о нем, и, очевидно, очень зря. Юто неторопливо развернулся к нему лицом, в глазах была прежняя ярость. — Привет, Юто. Как делишки? — спросил Манами, мило улыбнувшись, но это, похоже, не произвело должного эффекта. Более того, за этим последовала реакция, которую Манами совсем не предвидел и пожалел об этом, когда всего за одну секунду Юто успел поднять руку и вмазать Манами такую пощечину, что на миг перед глазами все потемнело и пришлось пошатнуться. — Как ты посмел? — заговорил Юто, и его голос дрожал от злости и обиды. — Как ты посмел заявиться сюда после того, что ты сделал? Думаешь, я забыл? Думаешь, я просто прощу тебе все? — Эй, — вмешался кто-то посторонний, хватая Юто за запястье и удерживая от очередного удара. — Прекращай, Юто. Никаких драк в гостиной, ясно тебе? Манами невольно поморщился, прижимая пальцы к разбитой губе и думая, что это, вообще-то, совсем не приятно. — Отпусти меня, — рявкнул Юто, пытаясь вырвать руку, и Манами снова столкнулся с его глазами. — Что ты делал? — требовательно спросил Юто. — Объясни мне! Ты был с ними весь вечер, а на нас даже не обращал внимания, как будто мы мусор под ногами! Сторона соперников тебя теперь больше привлекает, да? Ты опозорил нашу квиддичную команду! Ты позоришь наш факультет! — Юто, заткнись, а? И не разводи скандал, ты же знаешь, он… — подключился уже староста, и Юто все же выдернул руку, но нападать снова не спешил. Только смотрел прямо в глаза Манами — а у самого во взгляде вдруг застыла боль. — Да мне плевать, кто он, — прошипел Юто, делая шаг вперед, а потом хватая Манами за галстук и приближаясь к его лицу. — Мне плевать, кто ты, Манами. Насколько ты силен или опасен. Все это не имеет значения, потому что в этом году я собираюсь выиграть квиддичный Кубок и школьный Кубок для факультета. И если ты хоть каким-то образом помешаешь этому… я клянусь, ты пожалеешь о том, что вообще появился на свет. Манами с трудом удержал себя от смешка, потому что, даже если голос Юто и был переполнен злостью, его глаза, в которых теперь стояли горькие слезы обиды, разоблачали его слишком очевидно. Юто был всего лишь ребенком с непомерным стремлением добиться чего-то своими собственными силами, и ему просто не повезло оказаться в Хогвартсе именно в этот период, когда здесь учился Манами. Не повезло встать на пути чужих планов, которые разошлись с его собственными. И угрожать у него получалось откровенно хреново. Обхватив запястье Юто, Манами заставил его отпустить галстук и сказал: — Сопли вытри. Толкнув ладонью в лоб, он наконец очистил себе путь и ушел в спальню своего курса, не дожидаясь ответа. Его багаж стоял возле привычной кровати, и Манами первым делом распаковал метлу и любовно погладил рукоять. Хотелось полетать на ней прямо сейчас, но придется подождать до завтра, или… Еще одна безумная мысль родилась в голове, Манами улыбнулся и, поставив метлу к стене, наконец снял с себя мантию, а потом рухнул на кровать. Пока, до назначенной встречи, можно было расслабиться и немного поспать. Приподнявшись, только чтобы задернуть плотный зеленый полог, он перевернулся на бок и закрыл глаза, прокручивая в голове недавние слова Юто. Этот мелкий собирался выиграть оба Кубка, что было вполне соответствующим желанием для любого из слизеринцев, только вот… Насчет школьного Кубка Манами не мог ничего сказать, а с квиддичем в этом году картинка складывалась совсем непохожей на прошлые года. Гриффиндор был сильнейшей командой все последние годы, но теперь, без Оноды, с другим неопытным ловцом они теряли свое преимущество. Ладно, у гриффиндорцев они, может, и выиграют, но по поводу других команд Манами ничего пока не знал. Какие игроки будут у Рейвенкло? У Хаффлпаффа? Неизвестных переменных в уравнении было много, и от этого становилось только интереснее — в этом году квиддич мог закончиться совсем неожиданным образом. Манами подумал о том, что нужно будет обязательно посмотреть все игры, а потом поморщился, понимая: просто наблюдать никогда не было так здорово, как участвовать в самом матче. Только вот вряд ли теперь он сможет играть в команде. Конечно, он слишком хорошо осознавал, что его ни за что не примут, даже если он будет лучшим из лучших, но до этого момента Манами старался не вспоминать об этом досадном факте. Сейчас же отчаянье почти было готово затопить с головой, и это было так больно. Стараясь не расплакаться, он прикусил губу, но чуть не застонал, потому что его губа все еще была разбита, и во рту почувствовался привкус крови. Может быть, он заслужил этот удар? За то, что не смог остановить выбор на собственной команде и не гоняться вместо этого за попыткой искупить свою вину перед Онодой. В сомнениях миновала пара часов. Манами так и не смог заснуть, только лежал и слушал, как общаются в спальне его товарищи перед сном. Но к двенадцати все голоса стихли, ребята разошлись по своим кроватям, и Манами зажег на кончике палочки слабый Люмос, чтобы наблюдать за пустым циферблатом своих часов. Когда экран начал окрашиваться в легкий розовый цвет, он понял, что пора выдвигаться, и как можно тише встал с кровати, попутно надевая ботинки. Взяв метлу, он выглянул за полог, убедился, что все крепко спят, а потом сунул палочку за кромку брюк и осторожно пошел к выходу. Похоже, кто-то из старших пронес в гостиную выпивку, потому что в воздухе стоял слабый запах алкоголя, а парочка студентов спала прямо на узком диване перед догорающим камином. Манами прошел мимо, а затем беспрепятственно покинул гостиную. В коридорах было темно — пришлось снова зажечь Люмос, но теперь, почти глубокой ночью, Манами чувствовал себя комфортнее в замке. Волей-неволей приходили мысли о том, что было не так уж и плохо жить вдали от всех этих людей, которые все равно никогда его не понимали. Путь занял не особенно много времени. Вскоре Манами миновал двери Большого зала, прошел дальше и наконец достиг места встречи. Онода, кстати говоря, уже был здесь. Стоял, нетерпеливо покачиваясь, прямо возле выхода, и Манами не сдержал усмешки. — Эй, ты бы хоть… спрятался, — шепнул он, подойдя ближе, и лицо Оноды засветилось подозрительной улыбкой. Манами удивленно приподнял бровь, а потом наклонился к губам, пытаясь уловить какой-нибудь запах. Ага. — Это алкоголь? Ты что, выпил? Онода отрицательно покачал головой, опустил взгляд и смутился. — Нет. Точнее… немного. Но это не я. Наруко заставил меня. — Да вы, похоже, там здорово отпраздновали первое сентября, — сказал Манами почти обиженно, и Онода энергично закивал. — Я сказал, что пойду на ночное свидание, и Наруко заставил меня выпить еще, потому что, по его мнению, я, кажется… да, точно! Слишком смущаюсь! А это… Ого! Ты взял метлу! Мы будем летать? — слишком радостно и слишком громко сказал он, видимо наконец заметив то, что Манами держал в руке. — Тссс, — шикнул Манами, перехватывая палочку поудобнее и прижимая указательный палец к губам Оноды. — Не кричи, ладно? Мы все еще в школе. Онода снова кивнул, только уже спокойнее, и Манами устало вздохнул. Ну что с ним делать? Немного опьяневший Онода не входил в его планы, но… возможно, это получится как-то использовать позже. Подумав об этом, Манами поманил за собой, открыл парадные двери, и вместе они вышли во внутренний двор. Небо было ясным, а лунного света хватало, чтобы не упасть где-нибудь в потемках, поэтому Манами погасил Люмос и спрятал палочку, оборачиваясь и снова глядя на Оноду, который был в той же самой одежде, когда они расстались. — Ты зачем мантию надел? Тепло же, — удивленно спросил Манами, но Онода только пожал плечами, глупо улыбаясь. — Эм… Ладно. Я, кажется, знаю, как немного привести тебя в чувство. — Как? — все так же улыбаясь, спросил Онода. Перекинув ногу через метлу, Манами махнул ладонью на себя и сказал: — Садись сзади. — Сзади? — озадачился Онода, нерешительно подходя ближе, а потом хихикнул. — Я думал, ты любишь, когда я спереди. — Ага, — улыбнулся Манами, чувствуя, как Онода, оказываясь за его спиной, обхватывает за талию. — Но так ты мешаешь мне управлять, потому сегодня будешь там. Только умоляю, держись крепко, хорошо? — Да, — ответил Онода, прижавшись щекой к плечу Манами, и Манами резко взлетел. Это было так потрясающе. Порыв теплого ветра ударил в лицо, и стало так легко. Выровняв метлу на небольшой высоте, Манами направился прямиком к квиддичному полю и попробовал выжать всю возможную скорость. После длительного перерыва ощущения были невероятными. Они привели в такой восторг, что Манами почти был готов завопить от счастья, ведь полеты все еще были самой лучшей вещью в жизни. Так хотелось сделать что-нибудь сумасшедшее: описать в воздухе мертвую петлю или просто несколько раз перевернуться, но он побоялся за своего спутника и просто продолжил лететь ровно, пока они не достигли цели. Путешествие на метле закончилось обидно быстро, потому что скорость его «Молнии» нисколько не стала хуже, и Манами вместе с Онодой плавно опустился прямо посередине квиддичного поля. Ощутить мягкую траву этого места под ногами было так странно и необычно. Положив метлу на землю, Манами завел руку за спину, вытащил палочку и поднял над своей головой, четко приказав: «Люмос максима!» Большой шар света взлетел в воздух, осветив высокие трибуны, и Манами обернулся вокруг своей оси, осматриваясь и невольно погружаясь в воспоминания. Хоть он и никогда раньше не был здесь ночью, самые разные чувства все равно наполнили его сердце, начиная с дикого восторга и кончаясь острой болью. И все же… несмотря ни на что, на квиддичном поле было так круто. — Что мы здесь делаем? — спросил Онода, снова посмеиваясь. — Будем комментировать воображаемый матч или подеремся за твою метлу? — Подеремся за мою метлу? Что? — рассмеялся Манами. — Ну, снитча ведь здесь нет, — пожал плечами Онода. — Есть только твоя метла. — Хочешь соревноваться, значит, да? — улыбнулся Манами и шагнул к Оноде, одновременно заставив шар света раствориться в воздухе. Убрав палочку, Манами прижал указательный палец к щеке Оноды и повел к подбородку. Онода отрицательно покачал головой. — А знаешь, — сказал Манами, осторожно обнимая его за талию и привлекая к себе, — это и правда отличное место для соревнования. И кажется, у меня есть идея о том, как мы можем посоревноваться… — Я не хочу, — почти жалобно ответил Онода, но Манами только снова улыбнулся, а потом сделал короткую подсечку и легко толкнул Оноду в грудь. Потеряв равновесие, которое и так было не очень, Онода начал падать. Манами придержал его за спину, чтобы смягчить удар, и упал сверху, сразу же впиваясь в губы жадным поцелуем. — Ой, Сангаку, у тебя кровь, что ли? — обеспокоенно спросил Онода, хватая Манами за лицо и немного отодвигая от себя, чтобы рассмотреть. Похоже, они потревожили ранку на губе, хотя Манами был так увлечен, что не сразу заметил это. — Что такое? — поинтересовался Онода. — Ты в драку ввязался? — Нет, — усмехнулся Манами. — Но Юто точно хотел ввязаться в драку. — Юто? — нахмурился Онода, резко пытаясь подняться. — Вот сволочь. — Тихо. — Манами прижал его обратно к траве. — Забей. Он обиженный четырнадцатилетка, который вполне имеет право злиться. — Он ничего не знает, — возразил Онода. — В том и дело. Пусть делает, что хочет, если ему от этого станет легче. — Но так нельзя… — Послушай, — сказал Манами, успокаивающе погладив Оноду по щеке. — Я придумаю, как решить эту проблему, а если нет, он все равно не сделает мне ничего. — Обещаешь? — с обиженным видом спросил Онода. — Обещаешь, что все будет хорошо? — А иначе что? — усмехнулся Манами. — Пойдешь на разборки? Пойдешь, ради меня, Сакамичи… Наклонившись, он снова прижался к губам Оноды своими и медленно поцеловал. — Я думаю, ты прекрасно осведомлен о том, что я готов ради тебя сделать, — тихо ответил Онода, и Манами едва не застонал от счастья. — Да, — сказал он, теперь целуя в шею. — Ты стал таким… таким потрясающим, Сакамичи. — Вовсе… не… оу… — Онода запнулся и тихо простонал, когда Манами случайно уткнулся своим коленом между его ног. — Прости, пожалуйста, — от неловкости засмеялся Манами, отодвигаясь. — Хочешь, я покажу тебе кое-что? — Что? — удивился Онода, приподнимаясь на локтях, и Манами уселся поудобнее на его бедрах. — Это, — с улыбкой ответил он и сдернул со своей шеи зеленый слизеринский галстук. Быстро расстегнув первые две пуговицы на вороте рубашки, Манами замедлился и прошелся по всем остальным в неторопливом темпе, надеясь, что это выглядит достаточно дразняще. Хотя… видимо, это было более чем, потому что глаза Оноды практически засветились, а в конце он прикусил губу, ни на секунду не отрываясь от наблюдения. Снова улыбнувшись, Манами приподнял руки и слегка открыл рубашку, обнажая свою кожу на груди и животе. — Нет, — резко остановил его Онода, сжав левое запястье. — Мы на улице все-таки — ты простудишься. — Сакамичи, — тихо позвал Манами, не двигаясь и глядя в глаза, — …поцелуй меня. Обреченное выражение, которое появилось на лице Оноды, было бесценным, после чего он все же подался вперед, обнял Манами за спину одной рукой, а губами прижался под левой ключицей, нежно касаясь кожи языком, а потом жадно втягивая в рот. Манами шумно вздохнул, запустил пальцы в волосы Оноды и прикусил губу, потому что ощущения… они подбросили до небес, заставили задрожать и почти растворяться в этой близости. Губы Оноды двинулись в сторону, потом переместились на шею, вторая ладонь проникла под ткань рубашки, оглаживая спину, и Манами застонал. — О нет. Нет, стой, — попросил он, и Онода неохотно отстранился. — Я проиграю, если ты продолжишь, — тихо засмеялся Манами, после чего снова свалил Оноду на траву, перемещаясь и проталкивая колени между его ног. Онода слабо улыбнулся, приподнял ноги и обхватил ими Манами, скрещивая за спиной. — Это хочешь? — спросил Онода, почти даже не смущаясь. — Ты меня с ума сведешь, — отчаянно выдохнул Манами, проталкивая одну руку под спину Оноды, а вторую положив на его ширинку. Проведя пару раз по ощутимой выпуклости, Манами нетерпеливо расстегнул ремень, пуговицу с молнией и сунул руку прямо под нижнее белье, отчего Онода издал непонятный звук и отвернул лицо, стыдливо прижимая ко рту ладонь. Манами едва не задохнулся, когда обхватил пальцами небольшой, но полностью затвердевший член, и услышал жалобный стон. — С-сангаку, нет… Я не… — запротестовал Онода, вцепившись в плечи Манами, но Манами вряд ли сейчас мог остановиться. Делать что-то такое впервые в жизни было слишком волнительным опытом. И слишком желанным к этому моменту, потому что Манами действительно ждал очень долго. Ждал, чтобы сделать это с Онодой. — Я просто… ох, черт, — с трудом произнес Манами, пару раз двинув рукой по члену Оноды. Было ужасно неудобно: брюки и нижнее белье сильно мешали. Манами вытащил руку, но не для того, чтобы закончить, а чтобы немного привстать и потянуть мешающую ему одежду Оноды вниз, из-за чего Онода снова простонал и закрыл лицо руками. — Эй, — тихо позвал Манами, перекинув одну ногу через бедро Оноды и наклонившись ближе. — Если ты правда не хочешь, я прекращу… Онода вздрогнул, словно испугавшись, медленно убрал руки от лица, а потом нашел ладонь Манами и… направил ее обратно, туда. — Сакамичи, — слабо улыбнулся Манами, чувствуя, как под пальцами снова оказалась нежная беззащитная кожа, к которой он еще не успел привыкнуть, но с которой Онода разрешил познакомиться поближе. — Мм, — тихо произнес Онода, пряча лицо, когда Манами вновь обхватил пальцами его член, большим погладив скользкую от естественной смазки головку. — Я так люблю тебя, — признался Манами, прижавшись губами к уху. — Я очень люблю тебя… — И я, — едва не задохнувшись, ответил Онода, покрепче обнимая за плечи, пока Манами снова возобновлял нерешительные движения. — Я люблю тебя, Сангаку. Больше Онода не смог говорить внятно, потому что каждый его новый вздох тонул в тихом, но жарком стоне, и Манами почувствовал себя самым счастливым, когда наступила кульминация, заставившая Оноду вздрогнуть, запрокинуть голову и застонать громче. Произошедшее вдруг показалось чем-то нереальным, случившимся не с ними. Манами осторожно перекатился на спину, только теперь понимая, что его дыхание тоже сбилось и что его собственный член уже болезненно ныл от перевозбуждения. Приподняв левую руку перед собой и с трудом разглядев на пальцах белые капли, он слабо усмехнулся, осознавая, что все-таки правда, а потом, ерзая, вытащил палочку, чтобы применить очищающее заклинание. — Это один-ноль, Сакамичи, — сказал Манами, приподнимаясь на локте и касаясь кончиком палочки и испачканного живота Оноды. — Что? — все еще успокаивая свое дыхание, спросил Онода, но быстро понял, о чем речь, и просто рассмеялся, переворачиваясь на бок и сгибаясь пополам. — О Боже… С тобой никогда не соскучишься, да? — сквозь смех проговорил он, на что Манами только пожал плечами и наклонился, чтобы поцеловать Оноду за ухом. — С тобой тоже.