Равнодушие.

* * * — Слезай, черт, — коротко бросила Рэм. Глаза слезились от гари. Данмер коротко рассмеялся и легко спрыгнул с горячего плоского камня, откуда которого наблюдал за вратами. Босмер никогда не видела, чтобы заклинания, подобные Хамелеону, так странно исчезали. Обычно невидимость пропадала резко, и заклинатель представал в своем истинном лице. Но облик Сола словно материализовался из полужидкого нечто, плавно перетекая в твердую форму и проявляясь цветом. Маборель угрюмо сверлил взглядом невысокого мера. В повадках хищного зверя каждый жест источал опасность, и в тоже время ощущение это подавлялось каким-то другим, еще не ясным до конца чувством. — Ты шел за нами? — Рэм знала, что нет. Но ей было жизненно необходимо задать этот вопрос. Впервые молчать не хотелось. — Я шел по следу дреморы, — отозвался Сол. — Того самого? — Точно. Я проанализировал ситуацию и решил исключить гениальность заклинателя. А вот версия со стабильным порталом показалась мне интереснее — там было, что развивать, — данмер широко развел руками в шутовском жесте. — Погоди, — резко вмешался приор, раздраженный тем, что про него забыли. — Про какого дремору вы толкуете? Как ты прошел по его следу? — Дремора был в Добродетели, — хмыкнула Рэм, но заметив, что ее пояснение не очень-то помогло, вздохнула. — Долгая история. Дольше, чем дорога до этой завесы. — А отследил я его через Ясновидение, — подхватил Сол. — Незаметно прицепил к нему метку и отследил… Магические штуки и все такое, знаешь. Но вернемся к феномену, что перед нами! Это же нечто великое! Страшное, но великое! Изучить бы это как следует, разложить на составляющие… — Ты знаешь, что это и знаешь, как деактивировать, — заключила Рэм. — Просветишь неразумных?.. Маборель нервно оглянулся на них, то сжимая, то разжимая побелевшие пальцы вокруг рукояти. Сол усмехнулся. Приор прятал свой страх, даже не подозревая, что именно отражается в расширенных до предела зрачках. — Знаю. Но предлагаю сделку. Достаточно выгодную, замечу. — Сейчас?! — на звук голоса приора подняла голову пертан, обладающая чутким слухом взамен зрения. — Знания в обмен на силу, — Сол не сводил глаз с Рэм. Говорил он только с ней. — Хочешь использовать меня в каком-то безумном эксперименте? — сощурилась женщина. Пертан приближалась, перебирая паучьими лапками и подняв тонкие руки к плечам. — Если он действительно окажется безумным, я тоже погибну. И все погибнут, солнце, — поморщился данмер. — Рискнем. Ты же у нас любишь рисковать. Белесые глаза казались искрами света в полумраке алого купола небес. Она не отвела взгляда. — По рукам. Обманешь — с самих Дрожащих островов достану, — меч легким полукругом вокруг кисти. — Упаси меня Джиггалаг, — хмыкнул маг, и его сильные ладони окутал ореол зеленого света иллюзии. — Маборель, — обратилась Рэм к мужчине. — Нам нужен кто-то, кто встретит нас, если мы вернемся. Оставайся тут и попытайся найти наших лошадей. Не суйся к порталу и береги зелья, если вернешь поклажу. Никто не знает, что там. — Я уже понял, — он кивнул. — Хоть Джоффри и сказал мне… Следить за тобой, — он запнулся, будто хотел сказать нечто иное, но в последний момент пересилил себя. — Я тебе верю. А ему — нет. Не подведи. Рэм кивнула. Уголки ее губ приподняты. Еще не улыбка. Уже не равнодушие. Пертан остановилась за сотню метров. Замерла, осязая тонкими усиками. Сол жестом приказал спутнице молчать, одной рукой сплетая заклинание невидимости. Цепко хватает ее за ладонь и резко уводит в сторону. Ни одно чудовище не шелохнулось, замерли, будто барельефы на замковых стенах. Они ступают след в след, пока багровые врата не опалили ресницы жаром. Шаг в дымку, и сотни чужих дыханий касаются лица лепестками увядших цветов, скользят по щиту и мечу, играют рыжими прядями Эшвена. А под ногами раскаленный камень, сменивший мертвые травы. И небеса, такие же алые, на их фоне четко вырисовываются башни Обливиона с сияющими золотом прожилками верхних этажей. — План Мерунеса Дагона… Под стать хозяину, не находишь? — безмятежно протянул Сол, вдыхая ледяной воздух. — Что это было? — напрямую спросила Рэм. — Почему они не напали? Снова твое умение договариваться? — В этот раз простая невидимость, — рассмеялся тот. — Ну, и парочка других заклинаний, сбивающих с толку. Смысла убивать не было, по крайней мере, пока. На место каждого придет еще десять из-за врат. — Бедняга Маборель. Мы исчезли прямо у него на глазах, — воительница окинула пустоши долгим взглядом. — Не делай из парня еще большего простака, чем он есть, душенька — отрезал Сол. — То, что он монах не значит, что он напрочь повернут на вере и не видит ничего вокруг… Твой друг нас не раз еще будет вот так вот ждать у Врат. И не раз удивит своей находчивостью. Рэм только промолчала. Магу не нужно было видеть ее глаз. Он читал не по ним. Именно этот его взгляд заставил ее пойти за ним. Подсознание кричало, что он не позволит случиться непоправимому. Только так и нужно верить. — Сейчас наша задача — добраться до Башни… — сменил тему и тон атромант. — До которой? — деловито уточнила она, прикидывая расстояние до каждой. — Ты не спутаешь ее ни с чем, поверь, — хмыкнул Сол. — Скорее всего, она выглядит внушительнее и выше остальных. Или нет. — А что внутри? — Понятия не имею, — развел он руками. — Я колдун и совсем капельку ученый, а не ясновидец. Но есть нечто особое — в башне на одном из уровней есть сигиль, удерживающий Врата Обливиона открытыми так долго. Это он стабилизирует портал и позволяет армиям Дагона расползаться по Тамриэлю. Камень нужно… Уничтожить? Вряд ли, считаю это невозможным без определенных навыков и инструментов. Полагаю, достаточно только снять его с постамента. К месту его приковывает только лишь сила Дагона. Но я не знаю, что будет после. Врата захлопнутся, а мы останемся. Выбросит нас наружу или нет — лишь теория. Сол воровато смотрит по сторонам, и в глазах его отражается поток лавовых рек. Он чует больше Рэм, чует физически, всем своим существом. Воительница без слов знает, что ведет он. Прижимает к губам палец и тихо, на полусогнутых ногах, крадется по обочинам дороги, изгибом ведущей к черной башне. Ни слова не молвив, она пробирается следом. По виску катится капля соленого пота. Мертвые земли одновременно замораживали в жилах кровь и обдавали кипятком. Дремор было двое. Один из них выше, без шлема. Темные волосы жесткими прядями торчали в стороны, а на серой коже красными разводами боевая раскраска. Второй виделся старше, закованный в латы с головы до ног. Перед ними был широкий полукруг земли с редким вкраплением камня и тлеющих головень. Рэм прикинула машинально, что если начать бой внезапно, у нее будет преимущество и место для маневра. Сол молчит, и в красных зрачках отражается темнота Мертвых земель. Он все еще цепко удерживает ее за запястье, не позволяя начать бой. — Если они придут сюда, то будет тяжелее драться. — О, они сюда не дойдут, — он отстранил ее и выпрямился. В одной его руке она замечает прозрачный камень с черным туманом, клубящимся внутри. — Камни душ белые, — коротко заметила Рэм. Сол коротко усмехнулся. Рэм свободной рукой осторожно убирает мокрые волосы назад со лба. Ледяная ладонь легла ей на лицо, закрывая глаза и заставляя резко выдохнуть — она не могла понять, почему не слышит его шагов. Как будто все ее обостренные бесконечными боями чувства обнулились, стоило только встретить Сола. Вспышка сорвалась с пальцев мага неожиданный снопом белых искр, наливаясь сиреневым на острие. Даже сквозь чужую руку она чувствовала ослепляющий жар на резко пересохших губах. Она слышала дикий вой дреморы, и поняла, что не жалеет о своем неведении. И сразу с этим — металлический треск, щелканье и хлопки. — Не держи меня уже, — проворчала она. — Я бы и сама могла закрыть, если бы предупредил. — — Рискованно, солнце, — она чувствует затылком его усмешку. — Ты могла распахнуть их, услышав громкий звук. Инстинкты. — Что с камнями? — Слишком далеко, я думал, они подойдут ближе, — признался тот. — В следующий раз поймаю. Если он будет. — Мне казалось, ты скорее оптимист. — Мне тут нельзя быть. — Вряд ли кому-то можно. — Тоже верно, — он слабо улыбается. Она не хочет спрашивать, почему. Мертвые земли кишат чудовищами. Самые страшные из них скребутся под сердцем, и носят имена страх, трусость и усталость от мира. Они едва продвинулись по дороге, сумев обойти стайку кланфиров под невидимостью (ящеры непонимающе щерились в пустоту, чуя запах, но не видя его источника), одинокого дремору-керла в болотно-серой мантии и даэдрота в опасной близости лавовой реки, лишь для того, чтобы вновь выйти ко врагам. На этот раз Сол не стал фокусничать. Пропустил вперед Рэм, прячась в зарослях травы, усыпанной, словно росой, каплями свежей крови. Женщина с силой крутанула меч, позволив ему набрать скорости в полете и сокрушительным ударом обрушиться на глухо урчащего кланфира, отсекая тощую верхнюю лапу. Инстинктивно уклоняясь от брызнувшего фонтана черной крови, она пропускает над головой тяжелый взмах чужого топора, поднырнув под него и с удивительной для своего роста прытью нанося несколько быстрых последовательных толчков щитом в широкую серую голую грудь ксивилаи. Она знала, что с одного раза он даже не пошатнется, но три и больше выбьют землю из-под его ног. Он отступает на несколько шагов, трясет оглушенно заросшей башкой, рычит и резким колющим рывком выбрасывает вперед руку с топором, надеясь пригвоздить к скале. Рэм слышит мерзкий скрежет и морщится — уже в полете, быстро метнувшись в сторону. Эти чудовища медленнее дремор, но если хотя бы один удар попадет по тебе то, считай, шансов никаких. Рэм боялась подходить слишком близко — это дало бы меньше шанса вовремя отскочить. Удерживая противника на расстоянии вытянутой руки с мечом, босмер стрелой бросается вперед, чувствуя, как меч распарывает толстую кожу. Ксивилаи взвыл и, схватив нагревшееся лезвие, резко дернул, отшвыривая в сторону. Рэм вскрикнула, вскинув щит и принимая на него удар секиры. Ее клинок отлетел в сторону, крутанувшись пару раз на серых камнях в нескольких метрах от нее. Щит заскрежетал, и она физически прочувствовала глубокую борозду по металлу. На секунду ее дернуло в сторону, и босмер вынужденно опустилась на колено, не выдержав. Она прикрывала по-прежнему голову щитом, но было ясно, что один удар уничтожит и эту защиту. Ксивилаи заносит секиру… И тут же отшатнулся с диким ревом, мотая головой. Его плечи оплело синеватыми нитями, пригвоздив к месту. И тут же, Рэм, воспользовавшись, слившимися в единое целое движением, хватается за горячую рукоять секиры обеими руками, пока ослабившее хватку чудище металось, пытаясь освободиться. С силой наносит удар в обратную сторону и уворачивается от брызнувшей крови. Вогнанное в чужую грудную клетку, лезвие быстро обагрилось, и магическая с треском схлопнулась, исчезая в черном камне в руке Сола. — А подольше не мог подождать? — сухо поинтересовалась Рэм уже после, кое-как прокашлявшись и смахнув пот и кровь с горящего лица. — В следующий раз — обязательно, — хмыкнул маг, взвесив камень в руке. — Ты лучше посмотри — он указал на оказавшиеся слишком близко врата башни. Их отделяло от путников не более двухсот шагов, и Рэм уже могла рассмотреть красные прожилки на черной поверхности. — Мне казалось, что их должно быть больше, — выдохнула босмер. — Мимо некоторых мы прошли, хорошо, с несколькими столкнулись. Тебе не кажется это странным?.. — Ты думаешь, что мы сейчас зайдем, и все будет кончено? — фыркнул данмер. — Я уверен, что основная концентрация сил именно внутри башни. Да еще и сама посуди: сколько вышло за пределы врат? О, нет, солнце, думаю, именно там и начнется истинный ад. Это все, — он обводит Мертвые земли. — Лишь прелюдия. И знаешь, что? Я думаю, что нам лучше заранее попрощаться. Здесь. Если кто-то из нас погибнет в башне, мы не успеем этого сделать, а я ненавижу неоконченные истории, веришь? Прощай, солнце, у нас вышел неплохой тандем, даже удивительно. Она не смогла понять, шутит он или нет — в ровном голосе не было ничего. — Прощай, Сол, — она криво усмехнулась. — Знакомство было кратким, но ярким. До конца жизни запомню. — Не шути со смертью — однажды она может отыграться за все продутые партии, — серьезно покачал он головой. — А теперь самое время проверить наши шкуры на огнестойкость. И толкнул ворота башни.