Буря на горизонте

За прошедший период в рядах добровольцев программы 3 наблюдается рост товарищеских отношений и кооперации. Отдел психологического контроля отмечает эффективность решения о встрече добровольцев до исполнения программы. Доброволец 219 (Поколение 2) опирается на стол аудитории. Добровольцы занимают места при помощи персонала программы. Доброволец 219: — Ладно, начинаем? Начинаю. Те из вас, кто решил, что наше государство подарит вам новые ножки и ручки по доброте душевной — поднимите руки. _Пауза_ — Те, у кого есть руки. Остальные? Ну не знаю, пиписьками, что ли, туда-сюда помашите, чтобы я понял. Добровольцы 344-346, 366, 315 смеются, добровольцы 343, 356 нецензурно бранятся. Доброволец 219 продолжает речь: — Хорошо, дебилов среди вас я не вижу. Небольшой экскурс в историю. Создание суперсолдат, способных надрать задницу любому сорвавшемуся — идея-фикс у командования. Вы — третья попытка. Первая — солдаты с повышенным уровнем психической устойчивости к любым мозгомоям, включая Симург. С треском провалилась, прошедшие кандидаты превратились в автоматы. Болванчики, без капли инициативы или собственной мысли. Приходилось отдельно командовать им есть, пить и срать в унитаз, а не под себя. Их засунули в самый тёмный угол и забыли. Второе поколение. Я. Обширные генетические модификации. Программа включала в себя не только службистов конторы, но ещё и пилотов истребителей — реакция, устойчивость к перегрузкам и вся такая хрень. Не провал, но и не успех. Слишком высокая стоимость — смогли наштамповать всего лишь сотню, прежде чем поняли, что дешевле собрать с нуля истребитель, чем подготовить одного добровольца. И при всех наших талантах, мы не универсальный ответ всему. Просто чуть лучше обычных людей. Теперь вы. Поколение три. _Пауза. Доброволец 219 подкидывает в руке метательный нож. Добровольцы программы 3 преимущественно молчат._ — Вы тут все готовы умереть за родину и убить за родину, верно? Так вот, это херня. То, что от вас потребуют после прохождения программы? Прикончить жену. Свернуть шею годовалой дочери. Подорвать взрывчатку в голове у лучшего друга, стоит тому попасть в переплёт… Если кто не понял, последнее из моих обязанностей. Нырнуть в Марианскую впадину, доверху залитую отборным дерьмом, и вытащить со дна блестяшку для командования. Каждый из вас потеряет право называться человеком. Со дня вашего согласия вы не люди. Вы инструменты в руках командования. Оружие, что научилось думать. Пешки для размена, в случае чего. Все ведь слышали про Рейд Самоубийц? Нас было полсотни, вернулся десяток. _Пауза_ — Ещё раз подумайте. Дважды, трижды подумайте. Жить инвалидом — херово, я могу понять. Но эти новые руки и ноги — они не будут принадлежать вам. Они будут принадлежать государству. Валите, пока можете. _Пауза_ — Я не знаю, идиоты ли вы, или просто отчаялись. В любом случае, добро пожаловать в программу три. Добро пожаловать в Чистилище. Место действия: УДАЛЕНО. Дата: УДАЛЕНО.

***

— Поверить не могу! И как вы, двое, умудрились меня на это уговорить? Иногда Эми вела себя как старая, древняя старушка. Виктории казалось, что ещё немного и её сестру можно будет посадить куда-нибудь на лавочку, выкрасить волосы в белый — и тогда уж точно никто не догадается, что перед ними сидит шестнадцатилетняя девушка, а не вредная и ворчливая старушня. — Боже мой! — она топнула ногой и пошатнулась — ролик чуть не поехал вперёд. — Эми! Ради бога! Могут ли три сестры хоть раз в месяц взять и развеяться? — Две сестры и одна двоюродная, — Кристалл, сидящая на скамье, застегнула последний замок на ботинке и наставительно подняла палец. Виктория фыркнула. Видя, что Кристалл никак на это не отреагировала, она скрестила руки на груди, задрала нос и фыркнула ещё раз. Эми хихикнула. — Ага-а! — Виктория тут же развернулась, тыкая сестру пальцем. Эми взвизгнула от неожиданности и чуть не полетела на пол. — Держите это выражение на лице, рядовой Даллон! Мы можем вдоволь настонаться и нажаловаться лет через восемьдесят! Несколько секунд, её младшая сестра пыталась мериться с ней взглядом, но, разумеется, не выдержала противостояния и поспешно отвернулась, скрывая улыбку. Виктория сложила руки рупором. Кристалл поднялась на ноги и подъехала ближе, привычно отталкиваясь от пола. — ТЫ ГОТОВА, ЭМИ?! Эми закатила глаза. — Да, капитан Виктория. — Я НЕ СЛЫШУ! — Так точно, капитан Виктория! Кристалл звонко рассмеялась, опираясь на бортики катка. — Придурошные вы обе. Виктория миновала скамью, осторожно спускаясь на каток, и пожала плечами. — Мне всегда казалось, что придурошная только я, а Эми — верная подпевала. — Смотри-ка, — Эми с опаской покосилась на поверхность катка и повернулась к Кристалл, — хоть в чём-то она права. Кристалл соскочила на матовый пол, описала небольшой круг, возвращаясь к ступеням, и задумчиво почесала подбородок. — Мы можем отметить этот день в календаре. День, когда Виктория сказала что-то дельное. Каждый год будем её поздравлять. — Если будете ещё и подарки дарить? Празднуйте, хоть каждый день в году. Эми подошла к самому краю и с опаской посмотрела вниз, на пол. Проверила завязки налокотников и наколенников — она единственная потребовала их в прокате. В случае чего, Виктория и Кристалл спокойно могли взлететь в воздух. Её же ждало болезненное падение. Она осторожно протянула руки вперёд, позволяя Виктории и Кристалл подхватить её под локти и помочь спуститься вниз, и ступила на покрытие катка. Ролики поехали вперёд, заставляя её нервно дёрнуть коленом. Виктория внезапно замерла на месте, помогая себе своим умением летать. Вместе с ней остановилась и Эми. — Ладно. Первое правило катания на роликах… — …никому не говорить о катании на роликах! — включилась Кристалл. Виктория фыркнула, прикрывая рот рукой. — Боже! — Эми сердито закатила глаза, вырывая руки из захвата сестёр. — Вы обе сегодня просто невыносимы. В ответ они лишь снова начали хихикать. Она закатила глаза, осторожно оттолкнулась от пола и поехала, руками поддерживая равновесие. Первоначальный импульс угас, и Эми оттолкнулась снова, пошатнулась, но всё же удержала равновесие. Довольно улыбнувшись, она развернулась к сестре. Виктория показала ей большой палец. Кристалл улыбнулась, но вдруг пихнула Викторию в бок и выкрикнула, протягивая руку вперёд: — Эми! — Masha! В следующую секунду она врезалась во что-то мягкое и полетела на землю, больно ударившись боком. Ошарашенно моргнув, она опёрлась рукой о прорезиненный пол и осторожно села, оглядываясь по сторонам. Часть посетителей катка, привлечённых громким звуком, смотрела на неё. Другая — на Викторию. Та поднялась в воздух на добрый фут и сжимала кулаки, глядя куда-то поверх плеча Эми. Кристалл, стоящая рядом, болезненно поморщилась и протянула руку, дёргая двоюродную сестру за рукав блузы и опуская её на землю. — Я крайне сожалею о произошедшем. Ты не ранена? Эми вздрогнула и подняла взгляд. Над ней стояла девушка, протягивающая ей руку в длинной перчатке. У неё были резкие черты лица, словно бы у ожившей статуи. Чёрные волосы и бледная кожа — она походила на молодую, но строгую и профессиональную учительницу, грозу хулиганов и мечту старшеклассников. Немного сбивало с толку лишь её выражение — беспокойство и сочувствие. Эми осторожно кивнула, принимая руку, и девушка с лёгкостью подняла её на ноги, придерживая и помогая сохранить равновесие. Она перевела взгляд вправо. Там сидела на земле ещё одна девушка, с волосами, выкрашенными в ярко-белый, светлее даже чем у Виктории. Стоило только Эми посмотреть на неё, как парень, стоящий позади девушки, играючи поднял ту за шиворот, словно нашкодившего щенка. Между ними легко угадывалось семейное сходство — округлые черты лица, карие глаза и полные губы. Как только девушка встала на ноги, она тут же дёрнула плечом, вырываясь из захвата, и толкнулась ногой. В следующий миг она разве что не набросилась на Эми, сначала положив ей руки на плечи, тут же отпустив, взволнованно поджав их на груди, осмотрела её с ног до головы, тревожно переступила с ноги на ногу и прикусила губу. Всё это меньше чем за пять секунд. — Боже, боже, боже! Ты цела? Я тебя не зашибла? Мне так жаль, ты просто не представляешь! Я и не думала, что там кто-то был, ох, если бы я знала, простипожалуста… — Belka, dyshi. Парень, нет, молодой мужчина, старше Эми лет на пять, если не больше, бросил своей родственнице короткую фразу на незнакомом языке. Девушка замолкла, виновато поглядывая на Эми. Она же улыбнулась, успокаивающе поднимая руку. — Со мной всё в порядке. Девушка облегчённо выдохнула и отъехала назад. Эми отпустила руку поддерживающей её "учительницы" и осторожно толкнулась вперёд. Виктория и Кристалл подхватили её за руки, разворачивая к стоящей напротив троице. Она пригляделась повнимательнее и хмыкнула — трое, стоящие перед ними, напоминали ей зеркальное отражение. Два родственника, брат и сестра, как Виктория и Кристалл. Стоящая посреди девушка, непохожая на своих спутников так же, как она сама не походила на членов семьи Даллон. Эми опустила взгляд на свою кофту и поморщилась. Она явно не была такой же красивой. Вперёд выступил мужчина, поднявший врезавшуюся в неё девушку. Его слова были искажены акцентом — словно бы он чеканил каждое слово по отдельности, рубя предложение кусками. — Мне жаль, что так произошло. Моя сестра… Проявила невнимательность. — Простите! Акцент сестры же наоборот, был напевным и хорошо ей знакомым — так говорили практически все беженцы и потомки беженцев, приехавшие в Америку после появления Янгбанa или атаки Левиафана на Кюсю. Виктория внимательно оглядела Эми, и после небольшой паузы улыбнулась, осматривая стоящих перед ней иностранцев с ног до головы. "Сестра" отвечала ей таким же, заинтересованным взглядом, её брат раздражённо хмурился, "учительница" же наблюдала за происходящим с отстранённым интересом, словно зрительница спектакля. — Вы иностранцы, верно? — уточнила Виктория. Эми и Кристалл одновременно фыркнули — будто бы это не было понятно с первого взгляда. В городе шутили, что житель Броктон-Бэй не мог отличить туриста от горожанина только в двух случаях: или он мертвецки пьян, или попросту мёртв. — Туристы, — осторожно подтвердил мужчина, — Россия. — Да ладно?! Виктория подобралась как тигр в прыжке. Черты её лица, на которых можно было с лёгкостью прочитать жгучее любопытство и интерес, вдруг осветились мягким, заметным одной лишь Эми сиянием. Или это весь мир померк, и лишь лицо её сестры осталось незатронутым? Парочка посетителей катка, оказавшихся рядом, вдруг остановились, с восхищением глядя на Викторию. — Nazad! "Брат" вновь рванул свою сестру за шиворот, отбрасывая её себе за спину. Она взмахнула руками, пытаясь восстановить равновесие и не полететь кувырком. Восхищённое выражение на её лице сменилось гримасой непонимания, а затем — злобы. Она опустилась на колено позади своих спутников, одной рукой упираясь в землю, засунув другую в карман. "Брат" и "учительница" стояли впереди, прикрывая её собой. Люди реагировали на ауру Виктории с восхищением или со страхом. "Сестра" была восхищена. Брат же стоял прямо, сжимая зубы и напрягая мышцы так, что рукава его рубашки вздыбились и пошли волной. Эми не нравился его взгляд — пристальный, немигающий. Такие она видела у злодеев или у оперативников СКП, встречавшихся лицом к лицу с Лунгом или Кайзером. "Учительница"? Её лицо было искажено гневом и презрением. — Объяснитесь! Виктория непонимающе моргнула. Эми прикрыла глаза и с усилием загнала эмоции — отвратительные, позорные мысли, в самый дальний уголок сознания. В сердце неприятно кольнуло, восхищение сестрой ушло, заменяясь злобой и горечью. — Блядь, Виктория! — Виктория, ты снова за своё?! — О, чёрт! Три фразы были произнесены практически одновременно. Кристалл раздражённо хлопнула проштрафившуюся сестру по плечу и выступила вперёд, успокаивающе поднимая руки. — Спокойно. Спокойно. Давайте без паники. Виктория плохо контролирует свою ауру, она никому не хотела причинить вред. — Она попыталась залезть людям в голову, — "брат" скривился, со злобой глядя на стоящую напротив девушку, — у нас за это получить пулю. — Я случайно! — Виктория вскинула руки перед собой. — Я, правда, случайно! И я не лезу людям в головы! Моя аура не так действует! — И как же? — "учительница" презрительно поджимала губы. Её правая рука застыла в странном жесте, словно бы готовясь сжать что-то невидимое. Эми вздохнула, оттёрла Викторию плечом и выступила вперёд. — Послушайте, вы ведь недавно в городе, да? Я — Эми Даллон, Панацея. Это — Виктория и Кристалл, Слава и Лазершоу. Мы — члены Новой Волны. Группы героев. — Я сказала бы, что рада знакомству, но меня учили не врать попусту, — светловолосая девушка фыркнула, всё так же не убирая руку из кармана. Виктория недовольно поморщилась. Кристалл опустила руку ей на плечо, а Эми снова утомлённо вздохнула. — Слушайте. Сила Виктории — поле, воздействующее на эмоции. Вызывает или страх, или восхищение — в зависимости от того, кто как о ней думает. Оно не адресное, она может сделать его или сильнее, или слабее, но не изменить сам принцип работы. Я честно скажу, она может его контролировать, но это сложно, и иногда она срывается. — И ваш Протекторат позволяет ей вот так гулять по улицам? — "сестра" настороженно фыркнула. — Проклятье, только я надеялась разузнать всё из первых уст… — Моя мама — адвокат, — Виктория выступила вперёд. — Что это? Угроза? — настороженно спросил "брат". — Да нет же! — раздражённо ответила Виктория. — Просто подумайте головой, если моя мама адвокат и работает с законами, позволила б она мне так гулять по улицам, если бы у моей ауры были опасные для других последствия? Я полностью проверилась через день после триггера! Эми отметила, что после слов её сестры стоящая перед ней троица чуть расслабилась. "Сестра" поднялась на ноги, "брат" расслабил плечи, а "учительница" сложила руки за спиной, разглядывая их уже не со злобой, но с настороженностью. — Значит, ты санкционирована, — уточнил "брат". — Я точно не знаю, что ты имеешь в виду, но если санкционирована — это провела три дня в тестированиях и получила десятистраничное заключение о том, что моя сила не имеет долгосрочных последствий и не представляет прямой угрозы жизни и здоровью окружающих? Тогда да. "Брат" некоторое время оценивающе смотрел на Викторию. Затем коротко кивнул головой, разворачиваясь к своим спутницам. Кристалл раздражённо выдохнула, сдувая упавшую на глаза прядь, и пихнула двоюродную сестру плечом. — Умеешь ты найти неприятности, Вик. — Я случайно! — Виктория всплеснула руками. — Но ты представь себе, они из России! Я вообще ни разу в жизни не встречала туристов из этой страны. Ты представляешь, сколько разного они могут знать — то, что я слышала на курсах просто какие-то крохи, да и те, мне кажется, перепевки из третьих уст. Я просто… — Просто расслабилась, — договорила за неё Эми. Виктория жгуче покраснела. — Блин. Да я уже пару месяцев так глупо не срывалась. Тем временем, туристы переговаривались между собой на чужом языке. — Чёрт, чёрт-чёрт-чёрт! Только я подумала, что сейчас поговорю с сорвавшимися в неформальной обстановке, как мне тут же проезжают по мозгам. Это ужас какой-то!.. Кстати, почему они ведут себя так открыто? Даже из старой гвардии мало кто себе такое позволяет. — Белка, угомонись. Думаем, что нам делать дальше. — И что? Валить отсюда, хотя и до жути жаль. Но я не собираюсь с мозгомоями общаться только из-за пары часов с этой Викторией. — Я напоминаю, что по протоколу шестнадцать, пункт три, мы обязаны будем пройти сканирование. Уже обязаны, факта воздействия достаточно. — Да бл… — Мария! Не выражайся! — Продолжаю. Мы уже в дерьме, так что есть два варианта. Или мы уходим. Или мы продолжаем общение и узнаём о героях Америки от одного из героев, а не из рекламных буклетов. — Ты рискуешь, Андрей. — Она — санкционированный парачеловек, со сложностями в контроле своих сил. Если брать ситуацию вне контекста, то с такими я встречался не раз и не два. Кроме того, она член признанной организации героев. Всё ещё не доверяю таким вот линчевателям, но по сути — если они не скрывают лица, то или слишком сильны для того, чтобы на них напали, или заявляют о том, что действуют открыто и у них нет никаких секретов. Вероятность того, что это какой-то зловещий план по похищению нас — смехотворна. — Верно, но можем ли мы доверять суждению Протектората? — Посмотри на ситуацию с другой стороны. Протекторат и СКП — организации, число сорвавшихся в которых превышает число сорвавшихся во всём постсовете как минимум втрое. Они контролируют страну, размеры которой не очень-то уступают территории России до сахалинского референдума. Участвуют в заграничных операциях. Относись к ним как хочешь, но они успешны, а значит — в таких вопросах им можно доверять. — Хм. Я бы хотела подробнее изучить её… Десятистраничный отчёт. Но в целом — в твоих словах есть логика. Это прыжок в неизвестность, и мне не нравится сама ситуация, в которой мы оказались, но посмотри на них — это три девушки, младше нас. Они не выглядят как шпионы. — Капитан Фролова тоже не выглядит как шпион, я просто напоминаю. — Мария. Оставь паранойю в стороне. Эта Новая Волна выглядит как устоявшаяся группа, появившаяся далеко не вчера. Панацея — тот самый чудо-целитель, верно? Раз так, то я соглашусь с Андреем — сомневаюсь в том, что они замышляют вред. Слишком открыты для ответного удара, слишком уязвимая позиция. Я голосую за то, чтобы остаться. — Поддерживаю. — Ладно. Ладно-ладно-ладно, не скажу, чтобы я была особо против. Но надо следить за этой Викторией, я ненавижу, когда мне пытаются залезть в голову. Всё время их разговора Виктория ходила из стороны в сторону, как львица на охоте. Кристалл заинтересованно слушала чужую речь, пытаясь разобрать знакомые ей слова. Эми хмурилась и потирала ушибленный локоть. Посетители катка уже не толпились вокруг, а обходили стороной, уступая им область прямо в его центре. Дежурный, сидящий у пункта проката, недовольно поглядывал в их сторону — Виктория своим фортелем едва не распугала ему клиентов. Эми поймала его взгляд и извиняюще улыбнулась. Дежурный нахмурился, но спустя секунду пожал плечами и отвернулся. "Учительница" вышла вперёд. Её речь тоже отличалась — в словах не было ни единой ошибки, речь была чиста, но академически правильна — она не сокращала слова или артикли, а проговаривала их полностью. — Мы будем считать этот инцидент исчерпанным. И если возможно, я бы хотела просмотреть этот отчёт СКП. Но пока что, меня зовут Татьяна. — Мария, — откликнулась светловолосая девушка. — Андрей, — "брат" коротко кивнул, — или Эндрю, если вы хотите. Мне… Не важно, так? Виктория оживилась. Кристалл закатила глаза и обменялась с Эми понимающим взглядом. — Здорово! Отлично, как будет время, я покажу отчёт, мне не сложно. А пока что, расскажите мне всё! Мария усмехнулась и уточнила: — Что, "всё"? — Вообще всё, — Виктория взмахнула руками, — понимаешь, я обожаю паралюдей. Я беру дополнительные курсы в высшей школе, я посещаю лекции в институте, и тут я встречаю вас — людей из одной из самых закрытых стран. Поэтому я и… Забылась, да. Мне честно жаль. — Паралюди… Тяжело контролировать свои способности, да, — Андрей нахмурился, — но стараться себя вести. Это очень вызывающе в России. Я быть другим парачеловеком — это можно было бы принять за вызов на дуэль. — У вас разрешены дуэли? — уточнила Кристалл. — Разрешены. И причины этого будут бессмысленны без контекста, — Татьяна провела рукой по растрепавшимся волосам и кивнула в сторону выхода в кафе, — предлагаю обсудить всё в более подходящей обстановке. Рассказать всё — не быстрая задача. — О, отлично, — Виктория радостно улыбнулась, — с меня напитки! Мария тряхнула светлыми волосами и забавно наморщила нос. — Ну, здорово. Кто я такая, чтобы отказываться от гун-дза? — Мэх? — Эми непонимающе нахмурилась. — Корейский, — коротко пояснила Татьяна, отталкиваясь ногой и проезжая мимо, — означает что-то, что можно получить бесплатно. — А, халява? — уточнила Кристалл, хватая Эми за руку и тяня за собой. — Возможно, — девушка задумчиво поправила очки, — к сожалению, я не разбираюсь в современном американском сленге. К счастью, кафе было полупустым и им удалось занять свободный столик. Они уселись группами — Кристалл, Виктория и Эми с одной стороны, их новые знакомые с другой. Сделав заказ официанту, Виктория сразу же наклонилась вперёд, опираясь на столешницу, и вперилась в сидящих напротив вопросительным взглядом. Кристалл насмешливо косилась на двоюродную сестру, Эми задумчиво перебирала бумажную салфетку, пытаясь сложить её в кораблик. — Если вы хотите знать всё, то придётся начать с самого начала, — произнесла Татьяна, прикрывая глаза и откидываясь на мягкое сиденье, — а значит, с Советского Союза. Что вы о нём знаете? — Водка, медведи, коммунизм? — перечислила Кристалл и ухмыльнулась в ответ на три недовольных взгляда: — Ладно, я не серьёзно. Давайте так, вы расскажете, как вы его видите, а мы дальше решим. Мне интересно, что скажут жители России, а не учебники по истории. Татьяна коротко улыбнулась и кивнула. — Ну что же. Первое, что вы должны знать о Союзе в последние его годы — он был мёртв. То, что стояло на месте СССР, было гниющим, кишащим паразитами трупом. Идеология — слова о равенстве, братстве и лучшем мире превратились в религиозную мантру, закостенелую и отказывающуюся прогнуться. Люди задавали вопросы, искали утешения в идеях, а в ответ получали вызубренные строчки давно умерших людей. А те ведь не имели ни малейшего понятия, каково это — жить на рубеже двадцать первого века. — Вау, — Эми оторвалась от салфетки и присвистнула, — похоже на Библию. Кристалл бросила на неё недовольный взгляд. В ответ девушка лишь пожала плечами. — Что? Я не религиозна. — Верное сравнение, — в разговор включился Андрей, — это и быть Библия. «Капитал», сборники Ленина, всё это не было живым. — Национальные элиты вырождались. В конце, каждый из них думал о том, чтобы украсть больше и сбежать подальше, а не о будущем страны, — продолжила Татьяна, проводя рукой по поверхности стола, — группа энтузиастов пыталась сохранить наследие, но всё, на что хватало даже способностей… Мыслителя, верно? Даже Мыслитель в их рядах мог лишь продлить агонию, но не оживить мертвеца. — И пришёл Бегемот, — тихо пробормотала Мария. — И пришёл Бегемот, — откликнулась Татьяна. Тень, промелькнувшая на их лицах — Эми видела эти тени. На лицах переживших Кюсю и Ньюфаундленд, Нью-Йорк и Сиэтл. — Прежняя власть боялась паралюдей. Она была в ужасе от них. На них охотились — на тех, кто был выше законов, кого нельзя было заткнуть прикупленной полицией. Их не могли запугать мелкие чиновники, они могли пройти прямо в Кремль, и охрана не смогла бы их остановить. То, что произошло в тогда ещё Советском Союзе, было охотой на ведьм — в лучших традициях Уганды. И когда пришёл Бегемот, мало кто смог с ним сразиться. — Закрыть глаза на восемь миллионов погибших, разрушенную столицу, это была милость, — Андрей сухо усмехнулся, — удар милосердия, верно? В то же время, разброд и потеря координации в армии. Президент Союза побежал сразу же, отдавая приказы, которые… Как это, не совпадали друг с другом? — Противоречили, — подсказала внимательно слушающая Виктория. — Противоречили, да. Одни из солдат пытались остановить Бегемота. Танки, самолёты. Другие обратились против паралюдей пришедших на помощь. Это быть хаос. Множество паралюдей, сражавшихся против власти, множество новых, которые появиться от ужаса и разрушения. В конце, кто-то из старого командования в Москве, в бункере, кто не мог спастись, приказал атаковать Бегемота противоракетой с ядерной боеголовкой, такие нужны чтобы… Ловить баллистические ядерные ракеты. Она уничтожить центр города, уничтожить штаб, а он даже не шелохнуться. — И пришёл спаситель, — Татьяна слегка улыбнулась. Виктория ошарашенно моргнула. Мария застонала и ударилась головой о стол. — Боже, это просто ужасная шутка. Андрей сухо хмыкнул и мотнул головой. — Но разрядить обстановку. Спасибо, serdce moyo, как всегда вовремя. — Это что, цитата из терминатора? — уточнила Кристалл. — Она просто обожает заграничные фильмы, — прошептала той Мария. Татьяна шлёпнула её по руке и закатила глаза. После того, как официант принёс напитки, разговор продолжился. — Мы подбираемся к одной из самых таинственных фигур в современной истории, — Татьяна рассеяно крутила в руках бокал. — Генерал Трифонов. Всё началось с того момента, как один из отрядов военных вместе с паралюдьми из Красной Перчатки блокировали президентский конвой в километре от аэропорта. Президент вышел из лимузина, требовал пропустить их. Тогда ещё капитан, Трифонов пустил ему в голову пулю. Расстреляли практически всё правительство, кроме группы, пытавшейся сохранить Союз. Они ехали в последней машине — очень удобно. После переворота, генерал кидает клич: те из паралюдей, кто присоединятся к армии — их преступления будут забыты. Те, кто откажется, вправе будут покинуть страну, им даже возместят оставленные в стране квартиры и прочую собственность. Те, кто останутся — станут врагами. Красная Перчатка его поддержала — Перчатка была объединением нескольких семей, скрывавшихся от преследования вместе. В начале, по крайней мере. — Ага, значит, армейский чин заручается помощью паралюдей и устраивает переворот, — Виктория задумчиво прищурилась, — ну, в учебниках примерно об этом же и говорили. Он до сих пор у власти, да? — Верно, — Андрей согласно кивнул, — но это не простая… хунта. Он до сих пор у власти, хунты не живут долго. — Согласна, — Татьяна прищурилась и качнула головой. Эми положила голову на скрещенные руки и наблюдала за ней исподлобья. — Но для начала разберёмся с прошлым страны. Сразу после ухода Бегемота, страна вспыхивает. Множество мелких… Бонз, если не ошибаюсь, рвутся к власти, разрывая страну на части. Некоторые люди поддерживают их, веря в то, что без Союза их жизнь будет лучше. Армия, Перчатка и примкнувшие к ним паралюди сражаются с бандами. Одни из которых тоже возглавляют паралюди, другие — просто объединения анархистов, террористов и прочей дряни. Мы не трогали крупные страны, Украину, Беларусь, Казахстан — это было условие Красной Перчатки, дать людям шанс на выбор. Это была бойня — мы потеряли около двух миллионов человек, по одной лишь РСФСР, республике, в границах которой сейчас расположена Россия. В ходе гражданской войны рождаются легенды — восходит звезда Трифонова, Штайна, адмирала Конторовича, Миры Хан. Последняя — дочь основателя Красной Перчатки. Именно она возглавляет организацию сейчас. То, чем стала организация, вернее. Виктория задумчиво постучала себя по губе. Эми отвернулась, изучая наполовину сложенный бумажный кораблик. — Ага, я вроде помню, нам говорили о смене руководства Перчатки. Они ведь ударились в идеологию, да? — Неокоммунизм, — подтвердила Татьяна. — И как это работает? — Кристалл непонимающе нахмурилась. — Вы ведь сами говорили о том, что люди разочаровались в идеологии, так? Почему они вернулись к ней? Андрей наклонил голову. Эми заметила, что когда он хмурится, узкая полоса шрама на его переносице остаётся недвижимой — повреждённые мышцы лица не работали. — Это… Есть заслуга больше самой Хан. Но смотря широко… Вам знаком… Не знаю, как по-английски. После появления паралюдей, множество людей начали снова верить в богов. Катастрофы, Губители, паралюди — всё это привело к всплеску верующих. Верно? — Феномен Андерсона, — Виктория понимающе кивнула. — Неокоммунизм исходить из этого феномена. Люди хотеть верить в то, что сейчас плохо, но завтра будет хорошо. Одни верить в бога, живущего на небе. Другие — в то, что Хан смочь построить порядок, где все будут равными и паралюди не станут править людьми только потому, что они сильнее. — Ага, ага, — Виктория снова наклонилась, опираясь на столешницу, — ты хочешь сказать, что если раньше косность идеологии воспринималась как недостаток, то теперь люди находят в ней утешение, как в Библии? — Нет, — Татьяна мотнула головой, — косность — это не про Хан. — Верно, — согласился Андрей, — Хан… Очень опасный оратор. Я работаю в полиции. У нас есть сценарии — что делать, если Союз Корпораций и Перчатка станет врагами. Первое — вырубать вещание. Радио, телевизоры, телефоны, интернет. Не дать Хан пропагандировать, говорить с людьми. Она очень этим опасна. — Она что, Властелин? — нервно уточнила Кристалл. — Она гравикинетик, — ответила ей Мария. Андрей усмехнулся: — Было бы неплохо, если все её таланты были… Не естественными, да. Но это не так. Она очень хороший политик. Говорит людям то, что они хотят услышать и не забывает… Делать то, что сказала, да. Сильный лидер. Сейчас они в Восточной Европе, на западе России, в Азии и Африке. Где-то действуют тайком. Где-то стоят за спинами правительств. Очень сильно разрослись. — Хм… Хм. А вот об этом мне не говорили, — Виктория с сожалением покосилась на лежащие на столе салфетки и вздохнула, — убила бы за блокнот или мои тетради. Серьёзно, кто-нибудь из вас может мне надиктовать это всё потом? Можете? Огромное спасибо. Ладно, с Перчаткой пока разобрались. Что с Армией? — Армия, — повторил за ней Андрей, — сложная история. У нас осталось много памяти о прежнем строе, когда паралюди жили как семьи. Очень… Клановая структура. Каждый клан связан с командованием на какой-то территории. Области, городе, очень конкурентны. В начале было хуже, очень плохо. В армию шли много бывших преступников, которым генерал предложил прощение. Одни исправились и стали солдатами. Другие… Они хотеть стать новыми Трифоновыми — ухватить власть и устроить переворот. Или быть большими начальниками, править только силой, не умом. И началась… Не знаю, процесс, когда на заводе избавляются от неправильных, плохих деталей. — Выбраковка? — уточнила Виктория. — Да, — подтвердила Татьяна, — нежелательные элементы были… Отсеяны и изолированы. Мне нравится, как это звучит — очень нейтральные фразы. На самом деле, выбраковка стравливала неблагонадёжных между собой. Другие просто не просыпались — их убивали во сне. Третьи… Слова "приказ шестьдесят шесть" говорят о многом, верно? — Приказ?.. — Эми непонимающе моргнула и вдруг вздрогнула. — В смысле?! Вы… Они… Как канцлер Палпатин; солдаты расстреливали их в спины? Боже мой. — Ну, — Виктория через силу улыбнулась, — по крайней мере, это честный рассказ. Да уж, я знала, что в других странах с паралюдьми всё куда серьёзнее, но чтобы так… Ладно, давайте сменим тему. Я слышала, что у России был конфликт с Китаем. Расскажете подробне… Ой, я сказала что-то не то? Лицо Марии — очевидно, бодрой и жизнерадостной девушки, вдруг потухло, словно бы окна дома, в котором выключили свет. Она мотнула головой: — Нет… Просто… Я же репортёр по своей профессии. Часто общалась с нашими курсантами по работе, это как ваши Стражи. Китай… Они убили троих моих друзей. — Оу, — Виктория поморщилась. Кристалл мягко улыбнулась и подняла перед собой руки. Андрей и Татьяна с беспокойством наблюдали за светловолосой девушкой. Та же покачала головой. — Не, не то чтобы я собиралась расплакаться. Эти отбросы меня не заставят. Ладно, начали. Два факта — первый, Россия разделилась на части ещё в нулевых. Дальний Восток — граница с Японией, Китаем, Кореей; теперь там Тихоокеанская республика. Кто-то называет нас республикой беженцев — у нас много переживших Кюсю, бежавших от Янгбана или из Северной Кореи. Но в целом, мы появились после того, как командование Восточного Военного Округа и Кризисная Администрация Дальнего Востока решили объединиться и потребовать автономности. Правительство пошло на уступки, они не смогли бы поддерживать порядок и на востоке. Затем… Она сделала паузу и пожевала губу. Виктория и Кристалл внимательно слушали. Эми больше интересовалась выражением лиц собеседников — на них можно легко было прочитать гнев, презрение и застарелую ненависть. Она не хотела оскорбить их сравнениями, но именно так смотрели члены Азиатских Плохих Парней, сталкиваясь с нацистами из Империи 88. — Китай никогда не признавал нас. Нас — потому что я гражданка, если что. Они считали нас беженцами и предателями. Ждали возможности удара. И поэтому, когда их паралюди вычислили положение трёх курсантских училищ, они ударили. — Курсанты — как ваши Стражи. Дети, подростки, редкие взрослые, кто недавно сорвался и лишь готовится к службе, — сухо пояснила Татьяна. Кристалл приложила ладонь ко рту. Виктория зло оскалилась и Эми пихнула её в бок, одарив предупреждающим взглядом. Поняв её намёк, сестра медленно выдохнула и закрыла глаза. — Вы должны знать, российская армия — не монолитна. Паралюди подчиняются общим командующим, но разделены на кланы. Они грызутся между собой, выясняют кто лучше и сильнее. Одни кланы прошли через гражданскую, другие появились позже, это жёсткая конкуренция между своими, ограниченная приказом и общей целью — безопасность страны любой ценой. Но когда нас атакуют чужаки и атакуют извне? Это был колоссальный плевок в лицо не только России, но и Республике, по территории которой двигались группы Янгбана. Союзу Корпораций тоже — они давно ненавидят империю. С того дня, когда те отказались от коммунизма и вернулись к своему императору. Мария продолжила вслед за ней: — Из трёх училищ — два были уничтожены, а курсанты — угнаны в плен, на промывку мозгов или как заложники. В третьем — в городе Звёздный, курсанты потеряли половину, все инструкторы погибли, но они отбились. — Последовал ответ, — Татьяна вновь провела рукой по поверхности стола и вздохнула, — мне жаль, если Россия предстаёт перед вами страной монстров и чудовищ, но это правда, и это история. Недавно сформированные дивизии, оснащённые лучшей техникой, вторгаются в границы Китая и пробиваются к центрам содержания. Одновременно с этим, над территорией Китая подрывается климатический боеприпас — колоссальный шторм, в котором скрываются коридоры, способные пропустить десантные части Союзников. Мира Хан и адмирал Конторович проводят крупнейшую флотскую операцию. Каперскую операцию — перехватываются и угоняются танкеры и сухогрузы. Те суда, что не могут угнать, красные топят с грузом, высаживая команду на шлюпках. Командование Китая пытается перехватить их и собирает силы на базе Южного Флота Империи, в городе Чжаньцзян. Кристалл задумчиво хмыкнула и подняла вверх палец. — Я, кажется, слышала об этом. Они что-то взорвали, да? Или технарское оружие, или что-то мощное, там теперь нет базы флота. — Тактическая ракета с ядерной боеголовкой, — сухо уточнил Андрей, — её подорвали на отдалении от города. Приливная волна превратила корабли в мусор. А красные тем временем ушли. — И что, они не ответили? — Кристалл прищурилась и прикусила губу. — Это же… Двадцать лет назад это было бы прямой дорогой к войне, Зион или не Зион. — Это было уже в конце, и у них была куча проблем, — пояснила Мария, — мы смогли освободить курсантов и серьёзно их потрепать. Рейд Самоубийц их особенно напугал. Куча ветеранов спецподразделений атаковали штаб командующего имперской армии. Не самим Янгбаном, но влияния у него хватало, уж поверь. Большая часть спецов погибла, но те, что остались… Убили всех, от охраны до уборщиков. Остался в живых лишь генерал, посреди погибших. Вторая группа телепортировала муляж бомбы на гидроэлектростанцию Три Ущелья. Мы потеряли около пятидесяти тысяч, Китай лишился сотни своих паралюдей и семидесяти тысяч солдат. Тот генерал отправился в дурку. В конце концов, пленные были освобождены, имперцы ненавидят нас ещё сильнее, но мы победили. — Так им и надо, — внезапно сказала Виктория. — Вики! — Эми возмущённо всплеснула руками. — Ты не можешь так говорить! — Почему? — девушка фыркнула, с вызовом складывая руки на груди. — Из того, что я тут услышала, Янгбан вёл себя как банда Луна. Только вместо девчонок на улицах они хватали таких же детей, как наши Стражи! Вот и получили то, на что напрашивались. Кристалл покачала головой. Эми хмуро смотрела на сестру, но молчала, поджимая губы. Сама же Виктория с вызовом оглядывалась по сторонам, словно бы ожидая, что кто-то вдруг попытается с ней поспорить. Татьяна приподняла бровь и наклонилась вперёд, изучая лицо девушки. — Очень… Необычная позиция. Я всегда считала, что ваши герои не одобрят подобное насилие. — Встречайте ураган Викторию, — тихо произнесла Кристалл. Андрей нахмурился, не поняв фразы. Мария наклонилась к нему и прошептала пару слов, он улыбнулся и кивнул. Виктория пожала плечами: — Я уже сказала, что Янгбан вёл себя как наши АПП. А такие начинают тебя понимать, только если им как следует врезать. Ну, вы им и врезали. — Именно. — Верно. Брат и сестра напротив произнесли эти слова практически одновременно. Эми открыла рот, собираясь возразить, но Кристалл успела её перебить: — Давайте сменим тему. Пожалуйста. Расскажите лучше о ваших героях? У вас есть аналоги Триумвирата? Группа самых сильных паралюдей? Туристы перед ней обменялись задумчивыми взглядами. Андрей кивнул, показывая подбородком на Татьяну. Мария же тем временем полезла в набедренную сумку, доставая оттуда футляр с цветастой обложкой. Из футляра она извлекла колоду карт, с рубашками, на которых виднелись эмблемы стран — белая звезда на чёрном фоне, белая звезда на красном фоне, чёрное солнце и символ Протектората — щит в цветах американского флага. Татьяна прикрыла глаза, проговаривая что-то про себя, а затем начала рассказ. — Первое, что вы должны понять о наших паралюдях — то, что лишь часть их действует на поверхности, контактируя с простыми людьми. Паралюди в России — закрытое сообщество. Они живут в военных городках, они редко собираются крупными группами, лишь в случае войны или нападений Губителя. Вы не сможете зайти на сайт Армии и узнать обо всех, кто служит в её рядах. Как правило, известны лишь те, кто получил допуск к работе с публикой. Или старая гвардия. — Старая гвардия? — с интересом переспросила Виктория. — Это что-то из нашего ядра Протектората, верно? Фаны относят туда тех, кто был в первых составах Стражей или тех, кто пробыл в организации больше десяти лет. — И да и нет, — встряла Мария, всё ещё тасуя колоду в руках. — Вопрос. Почему вы решили не носить маски? Виктория озадаченно моргнула, не готовая к смене темы. Кристалл ненадолго прищурилась, подбирая нужные слова. — Новая Волна не работает на правительство. Мы сражаемся со злодеями, предотвращаем преступления, и всё это в одиночку. И одновременно с этим, мы едва ли не самая крупная группа героев в округе — нас всех даже больше, чем городских членов Протектората. Мы сняли маски потому, что хотим, чтобы люди знали — мы не линчеватели, прячущиеся за анонимностью. Мы такие же люди как они, и мы готовы не только бороться с преступностью, но и отвечать и за свои преступления, большие и малые. — Очень ответственная позиция, — Андрей одобрительно кивнул, внимательно оглядывая сидящих перед ним девушек, — это правильно, что вы делаете. Эми дёрнула уголком губы, но промолчала. Виктория вздохнула и мотнула головой. — Наше движение давно уже пылится на полке, но давайте не будем об этом. Что о вас? К чему этот вопрос? — Старая гвардия, — Татьяна побарабанила пальцами по столу, — группа ветеранов, паралюдей, присоединившихся к армии ещё в самом начале, во время гражданской. Но это лишь половина истории. Всё началось, когда один из преступников смог раскрыть личность одного из наших оперативников. Попытался распространить эту информацию как можно дальше — отсылал в газеты, вбрасывал в сеть, распространял листовки. Его быстро нашли и обезвредили, но личность оперативника было уже не скрыть. И тогда старая гвардия массово сняла шлемы. Они достаточно авторитетны для того, чтобы все попытки препятствовать им были обречены на провал, и весь Директорат узнал, кто они. Тот оперативник погиб во время войны с Китаем, но теперь члены старой гвардии не прячут лица. Они бросают вызов каждому врагу — пусть тот придёт и ударит в любой день и час, они будут готовы. — Они у вас крутые отморозки, да? — Виктория ухмыльнулась, но тут же подняла руки и успокоила Андрея: — В хорошем смысле. В хорошем смысле отморозки, в смысле, что не боятся никого. Андрей задумчиво хмыкнул и согласно кивнул головой. — Да. Бесстрашны. Очень опытные — элита Армии. Мария закончила тасовать карту и бросила одну из них вперёд. Лицо карты было сделано из покрытия-переливашки, показывавшего два изображения под разным углом. Под ними шли строчки текста на русском языке. На первом был изображён мужчина в бронекостюме. Он стоял, опираясь на выставленную вперёд ногу, здоровенная винтовка в его руках плевалась огнём. Правая рука была заменена протезом, похожим на руку скелета. На втором — этот же мужчина в облаке чёрного как ночь дыма, почти скрывающего его силуэт. Под его ногами лежали едва видимые силуэты, походящие на человеческие тела. — Виктор Штайн. Первый кавалерийский. По вашему — Технарь, специализируется на газах. Один из лучших оперативников. Следующая карта. Женщина в лёгкой броне чёрного цвета, с винтовкой в руках, среди замерших в движении людей в узнаваемой форме Янгбана. От них к ней тянулись тонкие алые нити, впитывающиеся в её тело. Другой кадр — та же женщина, идущая прочь от здания позади, разорванного яркой вспышкой взрыва. В её руке был зажат узнаваемый детонатор. — Полина Удальцова, сто шестая десантная дивизия. Силы — грубо говоря, похищает жизненную энергию тех, что вокруг, и залечивает свои или чужие раны. С каждым умершим неподалёку ускоряется во времени примерно в один и один раза. Эффект непостоянен. Массивный робот, почти не напоминающий человека. Четыре руки, каждая из которых сжимает различные технарские приборы, голова, утопленная в корпус. Пластина вместо лица, с камерой посередине. Другая сторона — тот же робот, стоящий между двумя хирургическими столами, оперируя сразу на двух пациентах двумя парами рук. — Сергей Фёдоров. Центр Медицины Катастроф. Технарь, специализация — протезирование и удалённые пилотируемые платформы. Эми ошалело моргнула, исследуя лежащую перед ней карточку. Кристалл заинтересованно рассматривала первую, с Технарём в бронекостюме, внимательно изучая винтовку в его руках. — Подождите, то есть это просто робот на внешнем управлении? Мария замялась, подбирая слова. — Ну… — Если следовать букве вопроса — да, так и есть, — перебила её Татьяна, — если следовать духу… От живого тела у Фёдорова остался лишь мозг. Его история во многом печальна — он был отцом, воспитывающим двух дочерей, одна из которых была инвалидом. Жена была лишь нахлебницей, неспособной даже приготовить голодным детям еды. Когда же у него диагностировали рак, повела себя как крыса, покинувшая тонущее судно. Могу предположить, что это и стало последней каплей. Он сорвался и на протяжении нескольких лет постепенно заменял поражённые участки тела на протезы. В конце концов, рак остановился не дойдя до мозга, но к тому времени Фёдоров уже был больше машиной, чем человеком из плоти и крови. — Проклятье, — Эми покачала головой, — и что, никто из ваших паралюдей не смог ему помочь? — У нас очень мало целителей, — Мария пожала плечами, — видели протезы у Штайна? Это потому, что у нас нет никого, кто способен отрастить ему руку, только создать замену. — А что насчёт его дочерей? — уточнила Кристалл, подавшись вперёд. Татьяна едва заметно улыбнулась. — И по сей день стоят за его плечом. — Ну, хотя бы так, — проворчала Виктория. Следующая карта. Сначала Эми показалось, что это — изображение куклы, персонажа комиксов, художественное преувеличение. Девушка, замершая в середине рывка, позади которой вилась поднятая в воздух пыль, сжимала в руках два тонких и узких лезвия, нагретых до алого свечения. За её спиной поднимались в воздух изящные металлические полосы, похожие на лезвия коротких мечей или перья птицы. Они висели в воздухе за правым плечом, словно бы одно короткое крыло и так же светились красным. Сама же девушка была словно сделана из белого пластика — можно было видеть щели суставов, уплотнения в броне, а из предплечий, словно лапы богомола, выдвигались короткие лезвия на узких направляющих. Второе изображение — девушка улыбалась невидимому оператору, лежащему на земле и протягивала ему руку, помогая встать. — Одна из его дочерей. Анна Фёдорова, специалист по протезированию и аугментации. Центр Медицины Катастроф. Полевой медик и специалист-универсал, — Мария хитро усмехнулась, постучав по карте, — видно семейное сходство, да? — Она что, девочка-робот? — Виктория недоверчиво усмехнулась, вертя в руках фото. — Девочка-киборг, — уточнила Мария. Виктория передала карту Эми и покачала головой. — Ну, у вас и кейпы. Что дальше? — Это ещё… Как это… Затравка? — наблюдавший за представлением Андрей усмехнулся и кивнул Марии: — Покажи им Самоубийц. Мария согласно кивнула, перетасовала колоду и кинула на стол сразу три карты. Первая — мужчина в лёгкой броне, состоящей из подвижных элементов. На одной стороне он замер посреди сражения, стреляя по кейпам Янгбана сразу из двух пистолетов. На другой — подпирал длинным ножом подбородок военного с азиатскими чертами лица. Тот стоял на коленях, посреди разгромленного кабинета, рядом с погибшим охранником. Его мундир со множеством наград и знаков отличий был заляпан кровью убитого. Женщина с чёрными глазами и тонкими чертами лица. Она замерла посреди выпада, окружённая кейпами в костюмах германской тематики — нацистами из Гёссельшафта, как пояснила Мария. К запястью женщины тянулся тонкий, едва заметный шнур, на другом конце которого был закреплён груз в форме тетраэдра. Рука одного из вражеских кейпов была отсечена и висела в воздухе, прямо над прошедшим сквозь неё шнуром. Ещё один мужчина, смотрящий в прицел огромной, с его рост, винтовки. Его палец вжимал спусковой крючок. Вдали — кейп из Янгбана, стоящий перед рядами своих соратников. Вместо его головы в воздухе разлеталось кровавое облако. — Последние выжившие участники Рейда Самоубийц, — пояснила Мария. — Бойцы спецподразделений, прошедшие специальную программу модификаций. О ней мало что известно, но они — одни из самых опасных оперативников России. Охотники на паралюдей. — Но они же простые люди, верно? — Кристалл задумчиво почесала подбородок, — почему они здесь? Нет, они наверно очень крутые и всё такое, но разве мы не говорим о ваших элитных героях? — Мы говорим об элитных солдатах, — поправила её Татьяна, — я полагаю, что здесь отчётливо видна разница в наших подходах. Вы уделяете особое внимание героям, людям с суперсилами, верно? Ваша страна считает героев своей силой. — Разве не так? — с недоумением спросила Эми. — В смысле, это же герои? Они защищают Америку, сражаются с Губителями, и без них мы вряд ли бы продержались. — Без нас, Эми, — поправила её Виктория, — без нас бы не продержались. И мы защищаем. Эми промолчала, потупив взгляд. — Ваша страна считает паралюдей благом, — Татьяна прищурилась, — наша… Нам тяжело им доверять. И поэтому, идея о том, что простые люди, не одарённые силой свыше, смогут постоять за себя, очень популярна. Да, я признаю, что самые успешные из них используют или генетические улучшения, или кибернетику, но факт остаётся фактом — среди армии есть те, кто поднялся в ряды живых легенд без суперсил. — Я смотрел вашу классификацию, — Андрей пожевал губами, что-то вспоминая, — эти рейтинги паралюдей. Очень удобно. Для таких как Самоубийцы, это один, два, максимум три в ваших категориях. Смешные цифры, верно? Но поверьте, они опасны. За ними десятки убитых паралюдей. Элита по праву. — Хм, — задумчиво сказала Виктория. Кристалл молчала, изучая карточки перед ней, Эми складывала журавлик из салфетки. Готовый кораблик стоял рядом. — Последний, — Мария отправила карту по столу. Сухопарый мужчина в чёрном мундире с пристальным взглядом и ранней сединой на висках. Он был высок — под два метра ростом и, как и у самого первого оперативника на картах, его конечности были заменены на протезы чёрного цвета. На первом слайде он стоял за столом, поверхность которого служила дисплеем, и вглядывался в многочисленные значки и символы на цифровой карте. В его руке была зажата трость. На втором — замер посреди выпада. Всё та же трость в одной руке, ставшая ножнами; в другой — длинный клинок из тонкого и чёрного материала. Вокруг — помещение штаба, заполненное кейпами Янгбана. Поперёк ближайших к генералу кейпов пролегали белые полосы — художественное изображение стремительных выпадов меча. На следующем — замер, в окружении солдат, поднимая руку и указывая тростью куда-то за кадр, зовя следовать за собой. — Юрий Трифонов. Генерал армии, возглавивший переворот девяносто пятого года. В две тысячи четвёртом его вертолёт сбили, сам он попал под винт и лишился всех конечностей. Управлял армией с больничной койки целых два года, потом получил протезы от Фёдорова и вернулся в строй. Кристалл посмотрела на карту. Потыкала её ногтем. Подняла взгляд и изрекла: — Только не говорите мне, что у вас во главе армии грёбаный киберсамурай. Андрей тяжело вздохнул. Мария фыркнула: — Знаешь, как говорит мой дядя? "Киберсамурай" звучит смешно только до того момента, пока он не располосует пол элитного крыла Янгбана. Потом уже не до смеха. — Он что? — Обрати внимание на часы на руке, — Татьяна наклонилась вперёд и постучала пальцем по запястью правой руки генерала. На нём искрили наручные часы, окутанные сияющим полем энергии. — Что вы должны знать о генерале — то, что он гений от рождения. Из тех, кто в три года заканчивает программу подготовительной школы, в десять поступает в институт, а в пятнадцать пишет кандидатскую. Я могу сравнить его с Эрихом Людендорфом — лучшим германским полководцем Первой мировой. Он превратил разрозненные отряды армии бывшего СССР в силу, с которой считаются все. Он организовал правительство страны, он стоит за множеством решений — человек в одиночку определил судьбу нашей страны на много лет вперёд. — Всё ещё не объясняет, как он умудрился… — После своего восстановления, генерал увлёкся боевыми искусствами, как бы парадоксально это не звучало. По его словам, он воспринимает их как форму искусства, совершенствование духа через совершенствование тела. Я давно подозреваю, что ему не только заменили конечности и органы, но ещё и модифицировали разум — реакцию, скорость мышления и прохождения нервных импульсов. Уже были примеры подобной технологии. Он практически не спит, не устаёт и усваивает новую информацию с потрясающей скоростью. Известен тем, что использует различные изделия инженеров — это большая честь, быть одним из тех, чьё оружие он носит на себе. То, что вы видите здесь — финал войны, атака элитного крыла Янгбана под управлением Шэнь Ю — мыслителя, специализирующегося на тактике малых групп. Мария кашлянула, перехватывая речь. — Элитное крыло Янгбана — то, на ком сосредоточены их ключевые паралюди. Ноль, Один, Два, они разделяют силы так, что каждый из паралюдей владеет ослабленными версиями всех сил отряда. Это как перчатки — каждая из команд может действовать автономно, но если сравнивать — удар элитного крыла и простого отличаются как удар пустой перчаткой и кулаком. В тот день задачей Шэнь Ю было максимально дезорганизовать армию — не дать нам уйти вглубь Китая и добраться до центров содержания. — Что-то мне не кажется, что он преуспел, — Виктория потыкала в белые линии, пересекающие тела оперативников Янгбана. Мария ухмыльнулась. — Он провёл Шэня как последнего ша'гуа. Паралюди любят вызовы, верно? Сражения, схватки — то, где они смогут стать сильнее. Генерал организовал Высоту Сорок Шесть. Практически неприступный укрепрайон, из которого он осуществлял управление. Элитное крыло заглотило наживку и рвануло туда — хотели убить его. Прорвались через оборону, потеряв лишь пару своих, разбили охрану и телепортировались прямо посреди помещения штаба. Он очень старался, этот Шэнь Ю. Был просто счастлив, когда отряд под его управлением прошёл через наших как нож сквозь масло. — General'skie shahmaty, — с усмешкой пробормотал Андрей. Кристалл бросила на него вопросительный взгляд. — Генеральские шахматы, — повторила за ним Татьяна, — расхожее выражение. Если ты играешь в шахматы, и противник поставил мат, а на кону — всё, что тебе дорого? Хватай шахматную доску и пробей ему череп. Грубо, но это — любимый стиль генерала. Он ждал их посреди штаба, совершенно один. И как только они появились там, заработали эти часы — мобильный генератор временного искажения. Киборг его уровня — если позволите, я сравню его с джедаем из Звёздных Войн. Он быстр и в нормальном состоянии, пару раз отбивал одиночные пули тростью. Если его ускорить в несколько раз? Крыло бежало спустя пару секунд, оставив позади полтора десятка погибших. Генерал же продолжил руководство, словно бы ничего и не случилось. — Вы точно уверены, что он не парачеловек? — Виктория нахмурилась. — Потому что то, что я слышу, можно ожидать от какого-нибудь Умника, и не из последних, а не от обычного человека, пусть и гения. — Его медицинские данные в широком доступе, — Андрей пожал плечами, — нет… Короны, да? — Короны Поллена, — подтвердила Эми и ненадолго замялась, подбирая слова: — Вы не думали, что эти данные… Их можно и подделать. Я не хочу обвинять, но… — Их можно подделать, — согласилась с ней Татьяна, — это одна из тем, что стара как мир. Кто такой генерал — человек или парачеловек? Нормальные люди считают его одним из них — гением, способным на равных тягаться с кейпами. Наши оперативники ухмыляются и тайком кивают друг другу — они-то знают, что во главе армии стоит такой же, как они — один из паралюдей. Я не думаю, что кому-либо из них нужна настоящая правда, достаточно и той, в которую они верят. — Хм, — Виктория задумчиво почесала подбородок. Кристалл щурилась, разглядывая карты на столе. Эми держала в руках карту с девушкой-киборгом, внимательно изучая её изображение. Мария улыбнулась и двинула вперёд ещё одну карту. На её рубашке была изображена красная звезда. — Не хотите ли поговорить о коммунизме?