Хочу пять

Звонок, оповещающий о конце четвёртой пары, раздражает слух рыжей и заставляет морщиться. Она стоит у аудитории и, перекатываясь с пятки на носок, ожидает, когда студенты, словно густая и липкая патока, выльются из кабинета. Она заправляет за ухо спутанный локон и, не забыв забрать со скамьи рюкзак, проходит в аудиторию, скидывает вещи и, оглядевшись, складывает губы в тонкую линию. Кабинеты химии — это своеобразная тайная комната, наполненная чудесами, секретами, волшебством, и Лиза знала это лучше других. Сменив три школы, ей удалось побывать в разных лабораториях, и все они, без сомнения, погружали рыжую — ещё школьницу — в свой какой-то особенный мир, позволяя узнать ответы на самые разные вопросы, что рождались в маленькой голове. Лиза остановилась у периодической таблицы, что раскинулась на полстены. Старая, советского формата, давно пожелтевшая, отрисованная от руки каким-то студентом, который, без сомнения, вычерчивал группы и периоды не из большой любви к химии, а лишь бы закрыть долг по учёбе, она излучает такое притяжение и шарм, что студентка невольно касается её кончиками пальцев, будто и сама желает стать частью такой великой истории… — Привет. Она вздрагивает, когда хрипловатый голос возвращает её в реальность. Студентка поворачивается и машинально проводит ладонью по оголенной шее, оставляя красный след. Кивает, расплывшись в магической улыбке, и делает осторожный шаг навстречу собеседнице. — По мне соскучилась? Подведенная бровь блондинки изгибается. Стопка книг из рук эколога оказалась на ближайшей парте, и женщина, пройдя по узкому проходу между столами, присела на столешницу последней парты, запустив пятерню в мелированные пряди. Лиза останавливается напротив. Аккуратно убирает с плеч преподавателя волосы, откидывая их на спину. Чуть раздвигает ноги, поддаваясь вперёд, и, бросив осторожный взгляд на дверь, целует блондинку в уголок губ. — Меня Настя пригласила, — шепчет рыжая, выпрямившись. — Хотели обговорить конференцию, обсудить детали… — Вы с ней стали близки. Светлана хмыкает. Руки-змеи переплетаются у неё на груди, и женщина, не отводя взгляда от студентки, проводит языком по нижней губе. Лиза усмехается; прячет ладони в карманах джинсов и пожимает плечами. — Это похоже на ревность. — Допустим, — женщина кивнула. — И что? — У нас… — Лиза замялась, опустив голову, — деловые отношения. Шлепок. Громкий смешок. Студентка потирает зудящее бедро и морщится от боли. Блондинка дует губы и отворачивается, вздохнув. — Деловая колбаса, — бубнит женщина, сглотнув. Лиза собирает волосы в высокий хвост и, приблизившись, касается губами нежной кожи ключицы сквозь полупрозрачную ткань белой рубашки наставницы. Чувствует, как её злость спадает, и женщина постепенно расслабляется. — Она ушла, — Светлана касается кончиками пальцев подбородка студентки в поиске её глаз. — Здорово, — рыжая фыркает, — до конференции два дня, а я бегаю по корпусам в поисках человека, который ушёл, чтобы обсудить детали, которые важны для него. Эколог усмехнулась, распознав в глазах собеседницы искры злости. Она притянула студентку за подбородок ближе. Их губы сблизились, прижались друг к другу пылко и властно. Руки Лизы обмякли и потяжелели. — Я могу тебе чем-нибудь помочь? — прошептала Светлана, отстранившись. Тонкие пальцы ледяной руки остановились на нежной коже студентки. Лиза откинула голову назад и прикрыла глаза, громко перевела воздух и сглотнула. Преподаватель обернулась через плечо, чтобы проверить дверь. Открыта. — Всё, в чем я нуждаюсь, — Бэт выпрямилась и, посмотрев в глаза блондинки, сложила губы в тонкую линию, — так это в уверенности. Пока меня беспокоит беспричинный страх, я не могу ни о чём думать — только о том, как от него избавиться. Она тянется вперед и упирается лбом в грудь женщины. Светлана проводит ладонью по медным локонам и улыбается. Губы Лизы кривятся под тяжестью теплоты, что льётся водопадом из стальной, ледяной женщины; ощущает поддержку и чувствует, что её переживания понимают и разделяют. Прикрывает глаза и сглатывает. О таком первокурсница не могла и мечтать. — Идём. Светлана ждёт, пока собеседница выпрямится и встанет, чтобы увлечь её в лаборантскую — туда, где точно не станут искать. Рыжая плетётся следом, наблюдая за движениями змеи, не в силах оторвать от неё глаз. Двери закрываются на два оборота ключа. Женщина поворачивается лицом к студентке и замирает. Выдержав немую паузу, блондинка подаётся вперед, чтобы накрыть губы студентки поцелуем — жадным, глубоким, всепоглощающим, забирая через него всю боль, страх, отчаяние и дикое животное желание, которое находит отклик в рыжей в виде жара, поднимающегося внизу живота. Женщина чувствует, как фарфоровое тельце в её руках предвкушает чего-то большего. И плоть, почти лишённая жизни, оживает, начинает действовать. Запускает пальцы в волосы, портя идеальную укладку, сжимает их в кулак, тянет назад. Свободная ладонь останавливается на талии и тянет женщину к себе, сокращая расстояние между телами. Чуть отстраняется, разрывая поцелуй, впиваясь в лицо наставницы взглядом — как старательная ученица, что ожидает оценку преподавателя. И блондинка кивает, расплываясь в едва заметной улыбке, нежно касается поцелуем её губ и властно сжимает ягодицы рыжеволосой в ладонях. Прижимает студентку к старому рабочему столу и, не прерывая поцелуй, отодвигает весы. Усаживает Лизу на стол и выдыхает в её раскрытые губы. Бэт обвивает ногами бёдра эколога, справляясь пальцами-крюками с её полупрозрачной блузкой, которая оказывается на подоконнике. Разорвав поцелуй, женщина улыбается. Откидывает голову назад и наполняет лёгкие воздухом. От поцелуев рыжей кожа становится гусиной. Когда шершавые губы обхватывают сосок, с губ блондинки срывается первый стон. Она прикусывает губу и, взяв лицо девушки в свои ладони, снова целует её в губы — жадно, жарко, чувственно. Тонкие пальцы быстро справляются с пуговицами на чёрной не по размеру большой кофте студентки. Она поднимает руки, помогая блондинке справиться с одеждой, и довольно улыбается, наполнив лёгкие воздухом. Эколог оставляет дорожку умелых и уверенных поцелуев от уха до ложбинки между ключицами — нежных и обжигающих. Ладонь сквозь ткань топа сжимает грудь, а губы преподавателя касаются поцелуем бледной шеи, слегка покусывая и посасывая нежную кожу. Проводит ладонью по выбритому виску, медным волосам, замедляясь на спине, она вычерчивает на ней узоры. Спускает лямки топа, стягивает его ниже. Нежная кожа покрывается мурашками, когда наставница возвращается к груди — ласкает её, разминая напряженные соски. Лиза чувствует жар между ног, желает получить больше, гораздо больше… И Светлана чувствует это. Её руки опускаются ниже, тянут вниз замочек на брюках девушки, помогает стянуть их вниз вместе с бельем. Проводит кончиками пальцев по внутренней стороне бедра, прикусывает обветренную губу и усмехается, продолжая ласкать. Лиза тянет любовницу ближе. Зарывается пальцами в её волосы и прикусывает мочку. Закрывает глаза и наполняет лёгкие воздухом, когда пальцы женщины погружаются во влажное лоно студентки. Хрупкое тело бросает в дрожь, а пальцы на затылке блондинки сжимаются в кулак. Свободной рукой девушка упирается в деревянную поверхность стола и запрокидывает голову, больше не сдерживая умоляющих стонов. Светлана, наращивая темп, свободной рукой цепляется за шею рыжей, накрывая её губы поцелуем. Лиза поднимает руку, чтобы обнять наставницу за шею. Девушка послушно приоткрывает рот, впуская язык любовницы, который сплетается с её, и поцелуй становится более откровенным, страстным, интимным. В движениях эколога чувствуется грубость и власть, и первокурсница едва сдерживает молящие всхлипы, когда она снова и снова погружается в студентку. Бэт прерывает поцелуй. Утыкается носом в оголенную шею, из последних сил двигает бедрами навстречу, чувствуя скорое приближение разрядки. Пальцы вновь впиваются в дерево столешницы и белеют. По телу снова пробегают мурашки, когда Светлана проводит языком по шее студентки, очерчивая им контур ключиц. С губ срывается громкий всхлип, и Лиза чувствует, как её охватывает волна удовольствия, которая уносит разум и тело на несколько секунд из реального мира. Когда она открывает глаза, Светлана уже моет руки. Выключает воду, не нарушая тишины подходит к подоконнику и, накинув на плечи свою блузку, целует студентку в нос — до безумия нежный, интимный жест, что первокурсница ощущает лёгкий трепет и бесконечную теплоту этого айсберга напротив. — Снова на столе, — хрипит блондинка, замерев у зеркала, — это было в последний раз. Больше не хочу повторяться. Одевшись, Лиза покидает лаборантскую через другую дверь — ту, что ведёт сразу в коридор, минуя стены кабинета. Медленно спускается по лестнице, но замирает, услышав свое имя. — Вещи из аудитории забрать не хочешь?

***

— Солнышко, удачи тебе! Вита обнимает подругу за шею и легко целует в щеку. Лиза краснеет. Без зеркала поправляет тональный крем на лице и, смущенно улыбнувшись, кивает. Поднимаясь по лестнице, барабанит по экрану смартфона сообщение, хмурясь, и, оказавшись на четвертом этаже, встречается взглядом с блондинкой. Женщина берет её ладонь в свою руку и улыбается. — Тебе так идут костюмы, — шепчет эколог, увлекая за собой студентку. Лиза бросает взгляд через плечо и улыбается, когда замечает четыреста первый кабинет — ту самую лаборантскую. Заливается краской и, заправив за ухо вьющуюся прядь, переводит воздух. Светлана увлекает девушку в преподавательскую. Убедившись в том, что здесь можно побыть наедине, преподаватель закрывает дверь на замок и легко целует рыжую в уголок губ. — Так… Она отходит в дальний угол и, привстав на носочки, дотягивается до верхней полки бесконечно длинного шкафа, достав небольшую коробочку. Облегчённо выдыхает и, вальяжно направляясь к студентке, победно улыбается. — Вот, — она протянула небольшую коробочку девушке, — открой. Она по-свойски поправляет воротник белой рубашки Лизы и хмыкает, в очередной раз оценив её внешний вид. Бэт, сглотнув, на выдохе открыла коробку и, раскрыв глаза в изумлении, замерла. — Галстук? Зелёные глаза встретились с голубыми. Блондинка кивнула, расплывшись в довольной улыбке. Тонкий чёрный аксессуар, о котором они говорили когда-то давно, в квартире Лизы, разглядывая полароидный снимок. Девушка кривит губы в улыбке и закусывает выкрашенную любимой помадой губу, когда Светлана вытаскивает галстук и, аккуратно приподняв ворот, умело завязывает его на шее студентки. — Другое дело, — шепчет эколог, не скрывая улыбки. — Я давно засматривалась на подобный, — признается Лиза, не в силах оторвать глаз от подарка. — Не за что. Блондинка, взяв аксессуар в руку, тянет за него девушку ближе, увлекая в поцелуй. Ладони студентки привычно оказываются на талии женщины, в то время, как пальцы эколога перебирают медные локоны, непривычно аккуратно покоившиеся за спиной. — Ты справишься, — шепчет женщина в полураскрытые губы собеседницы, — позвонишь мне, как будут известны результаты? Уголок губ дрогнул в улыбке. Лиза поправила галстук и прикусила щеку изнутри. Она аккуратно стирает помаду с кожи наставницы и на выдохе кивает. Достав из кармана телефон, смотрит на время. Губы автоматически складываются в тонкую линию. — Беги, — Светлана кивает, сомкнув пальцы на фарфоровом запястье. — Буду держать за тебя кулачки.

***

Гудки проезжающих мимо машин веселят до безумия счастливую первокурсницу. Она перебегает проезжую часть, едва не став жертвой дорожно-транспортного происшествия. Медные завитки, что появились благодаря повышенной влажности, разлетелись по плечам, и девушка, заправив один из локонов за ухо, обернулась, отыскивая взглядом подругу. — Стой, дебильная! — кричит ей вслед одногруппница, ухватив крепче за руку своего молодого человека. Лиза замедляется только когда оказывается под навесом. Оглядывает пустую набережную и на выдохе улыбается. Вещи приземляются на одну из скамеек, и девушка падает на неё следом. Перекидывает одну ногу через другую и, облокотившись на спинку, закусывает губу. Рядом оказывается Рена. Оглядывается и, заметив стенд с правилами, усмехается, когда замечает знаки о запрете курения и распития алкоголя на территории. — Настя будет рвать и метать… Лиза фыркает. Брюнетка достает из сумки три бутылки пива и, протянув по одной молодому человеку и подруге, улыбается. Парень легко открывает напиток и делает глоток, не нарушая тишины. — Думал ли ты когда-нибудь, Дима, о том, что будешь вот так вот пить? — спрашивает Лиза, кивая. — Со своей девушкой, которая яростная противница любого алкоголя… — Неправда! Рената хмурится. Крепче сжимает ладонь парня и, привстав на носочки, целует его в уголок губ. Дима усмехается. Нелепо пожимает плечами, прижимая девушку ближе в попытках спасти её от холода. — Так что ты скажешь Насте? — брюнетка нахмурилась. — Ты ведь столько готовилась к этой конференции, а по факту просто сбежала за десять минут до начала… — Надо было ехать со мной, — рыжая пожала плечами, и губы девушки изогнулись в насмешливой улыбке. — А вообще, если честно, это моя лучшая конференция. — Потому что ты сбежала пить пиво? Поставив бутылку на скамью, Дима достал из кармана пачку сигарет и, зажав одну между губ, протянул упаковку новой знакомой. — Потому что я всё равно лучшая, — Лиза откинула волосы назад и стрельнула глазами. — Даже не первая — целая нулевая! А пиво в приятной компании под дождём на набережной — это всего лишь приятная награда за все мои труды, так что… Найдя зажигалку, она быстро прикурила. Кивнула парню в знак благодарности, протягивая пачку владельцу, и сделала затяжку. Никотин привычно защекотал лёгкие. Девушка, прикусив губу, выдохнула дым через нос и попыталась улыбнуться. Уперла в колено локоть и, вложив в раскрытую ладонь подбородок, стала свидетелем быстрого поцелуя пары. — Лучше расскажите, как вы познакомились, — Лиза рвано выдохнула. — Сколько бы ни говорили с Реной, а историю вашего знакомства так и не знаю. — О-о-о, — тянет парень, ладонь которого удобно устроилась в заднем кармане джинсов Ренаты, — на самом деле, это самая примитивная история… — Не поверишь, — перебила его девушка, цокнув языком, — на сайте знакомств. Он был пьяный, и тогда я показалась ему красивой… — Ты красивая, — Дима бросил ласковый взгляд на подругу. — Так ты и сейчас не трезвый. Лиза усмехнулась. Губы парня коснулись макушки брюнетки, и девушка довольно улыбнулась. Прижалась ближе и, сделав глоток пивного напитка, продолжила: — В сети общались около месяца, — Рена нахмурилась, будто вспоминая, — потом встретились — он забрал меня со школы. С ним было как-то слишком легко, хорошо и спокойно, что я сама упустила момент, когда в него влюбилась… — Зато помнишь наш первый поцелуй, — добавил парень, улыбаясь, и девушка прыснула в ладонь. — Точнее, его попытку. Бровь Лизы изогнулась. Рыжая сделала последнюю затяжку, и окурок полетел в урну. — Он полез ко мне, — принялась объяснять брюнетка на выдохе, — а я в последний момент отвернулась. Посмеялись, он попробовал снова, а я уже из своих дурацких принципов убегала… — О боже, — перебила рыжая на вдохе, — какие же вы милые, аж тошнит. Дима коснулся поцелуем губ девушки, и она заметно расслабилась. Лиза сделала глоток напитка и, почувствовав вибрацию телефона в кармане пальто, напряглась. — Я тебя пристрелю, — прошипела куратор в трубку, и рыжая усмехнулась. — Мы столько готовились, а ты сбежала ещё до начала! — И не жалею, — спокойно произнесла девушка, отойдя от пары. — Там все дети лет до шестнадцати, — свободная рука обвила талию, — мне было бы просто неловко. Тяжелый вздох собеседницы, после которого последовало сорок секунд молчания. Лиза остановилась у ограды. Наклонилась, уперлась в неё локтями и, сглотнув, сложила губы в тонкую линию. — Ладно, — на выдохе прошептала Анастасия Михайловна. — Ты не писала Светлане Эдуардовне? — первокурсница нахмурилась при упоминании эколога. — Она просила ей сообщить, когда станет что-то известно… — Нет, — перебила Лиза и, выпрямившись, выдержала небольшую паузу. — Сейчас позвоню.

***

Лиза щелкает выключателем и на ходу собирает волосы в слабый пучок. Одергивает рубашку в попытке скрыть оголенные ноги в коротких спортивных шортах и, пройдя вглубь единственной комнаты, садится на диван. — Чай или кофе? — спрашивает Светлана, обернувшись через плечо. Не дождавшись ответа, привстает на носочки и достает две кружки под горячие напитки. Находит коробки с чаем и, выудив пакетик зелёного, заливает его кипятком. В другой стакан отправляются крупинки кофе, подогретое молоко и вода. — Спасибо, — шепчет студентка, когда в её руках оказывается горячий напиток. Она вздыхает, когда Светлана делает глоток из своей кружки. Сводит брови и складывает губы в тонкую линию. Привстав, пододвигает ближе к дивану журнальный столик и ставит на него чай. — Я научусь готовить такой восхитительный кофе, что ты больше в жизни не станешь пить эту дрянь, — бубнит рыжая, и женщина усмехается. Бокал с кофе оказывается на тумбе у дивана. Лиза стягивает с плеч плотную рубашку и, бросив её в сторону окна, ложится. Удобно укладывает голову на коленях гостьи и, сложив ладони под щекой, в очередной раз переводит воздух. Бэт закрывает глаза и машинально прикусывает губу, чувствуя напряжение немой собеседницы. — Даже не спросишь, почему я напилась? — шепчет она, усмехаясь над собой. — Нет, — женщина покачала головой. — Если бы захотела — рассказала бы сама, а настаивать на откровениях я не стану. Её ладонь аккуратно заправила выбившийся из пучка медный локон за ухо девушки. Кончиками пальцев провела от когда-то гладко выбритого виска до ключицы, чуть ниже, до плеча. Замерла. Уложила руку на фарфоровое предплечье и легко, но ощутимо сжала его. Сглотнула, перевела воздух. — Ты очень похудела, — преподаватель нахмурилась. — Не помню, чтобы видела, как ты ешь нормально — не перекусываешь, не закусываешь, не пробуешь, а именно ешь. Снова сглотнула, оглядев тело девушки: бледное, беспомощное, изуродованное голодом, отливающее синевой, словно неживое вовсе; оно будто испаряется, пропадает на глазах. Теперь хрупкие ключицы очевидно очерчены, сквозь тонкую кожу проступают ребра — так, что кажется, будто они вот-вот её порвут. Изменилось и лицо: и без того пухлые губы стали выглядеть больше, глаза потеряли ясность и яркость, появились тупые углы скул. Покоящееся тело дрогнуло, и Светлана испугалась, ослабила хватку. Коснулась губами виска девушки и откинулась на спинку дивана. — Расскажи мне что-нибудь, — шепчет Лиза на выдохе. — Что, например? Светлана проводит кончиками пальцев вдоль аккуратно сложенной руки и повторяет путь обратно, рисует несколько невесомых кругов подушечками на предплечье и улыбается, когда тело студентки реагирует мурашками. — Как давно ты замужем? Вопрос ставит в неловкое положение. Светлана нервно сглатывает и тянется за своим напитком. Делает несколько глотков и, отставив кружку, наполняет лёгкие воздухом. Снова облокачивается на спинку дивана, ёрзает, пытается расслабиться и подобрать слова. Пальцы-когти справляются с резинкой, что связывает ещё влажные после душа медные волосы, и в нос бьёт аромат клубники и мяты — запах нового шампуня. Она судорожно перебирает спутанные пружинки локонов, когда отвечает на вопрос. — Почти тридцать лет, — гостья вздохнула, погружаясь в прошлое. — Познакомились, когда я получала второе высшее. Мой второй курс, какая-то студенческая вечеринка. Алкоголь притуплял чувство одиночества, а громкая музыка заглушала бессмысленные разговоры толпы, мысли — всё, кроме его бархатного голоса. Как потом оказалось, на него как раз и велись дурочки-студентки. Лизе хотелось съязвить. Сказать о том, что и она, дурочка-студентка, всё-таки повелась, и повелась куда больше и глубже других. Спросить, знала ли, представляла ли уже тогда, что этот мужчина — её судьба, рок, крест. Узнать, какой она представляла свою жизнь до встречи с мужем и не жалеет ли о том, как всё сложилось. Хотела, но промолчала. Глубоко вздохнула, сложила губы в тонкую линию, продолжая покорно слушать ласковый голос исповедующейся. — Тогда у него не было ни черта, кроме амбиций, иллюзий и революционного пыла, но в тот вечер, когда мы познакомились, он знал: я стану его женой. Ухаживал долго и красиво — мне завидовали все девочки, которые были свидетелями его любви. Я тогда лишь позволяла любить себя. Он предложил пожениться, и в тот момент мне показалось, что лучше варианта я уже не найду, да и привыкла к нему. Родилась дочь, — блондинка улыбнулась, немного помолчав. — Наша жизнь изменилась. Он работал сутками, я безвылазно сидела дома с малышкой. В какой-то момент дочь стала мне не просто подругой — стала для меня целым миром, потому что, кроме неё, я не видела в этой жизни ничего. Светлана вздохнула, сделала очередной глоток уже остывшего кофе, чтобы смочить горло. Запустила пятерню в рыжие волосы и, сжав их в кулак, аккуратно потянула на себя. Взъерошила локоны хозяйки квартиры и, наполнив лёгкие воздухом, продолжила: — То, что со мной происходило, а точнее то, что со мной не происходило ничего, давило и угнетало. Я поняла, что так больше продолжаться не может, нужно что-то менять. Устроилась на работу, быстро подружилась с коллегами, заимела приятные и полезные знакомства, пыталась наладить контакт с мужем. Забеременела вторым, потом третьим. Вернуть романтику, полюбить его искренне и безвозмездно не получилось, и мы продолжаем быть сожителями, людьми, которые просто воспитывают общих детей — не любовники, не муж и жена, даже не родители. Да и семьёй мы называемся вынужденно — потому что такому… союзу ещё не придумали другого названия. — Почему не разведётесь? — шепотом спросила Лиза, шмыгнув носом. — Он меня любит, — преподаватель пожала плечами. — Да и так удобно. Мы оба нуждаемся в том, чтобы чувствовать себя важными и нужными, и семейная жизнь даёт нам эту иллюзию. — Да-а, — протянула рыжая, поворачиваясь с бока на спину, — иллюзии — самое дорогое, чем мы обладаем на данный момент. Комната наполнилась тишиной. Женщина отвернулась к окну, лишь бы не встретиться взглядом со студенткой: почему-то в груди засело чувство вины за свою жизнь перед ней. Закусила губу, рассматривая доступную обзору балконную панораму. Тёмно-синее небо, по которому кто-то рассыпал бесконечное количество звёзд. Она прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, и почувствовала запах озона — как будто только что прошёл дождь с грозой, и молния в атмосфере разделила молекулы кислорода и азота. Запах детства. — Когда ты поняла, что… — Не люблю мужа? — гостья вернула взгляд на девушку, но смотрела не на неё — сквозь. — Когда забеременела вторым, — она кивнула, будто подтверждая свои слова. — Тогда я много думала, занималась самоанализом, общалась с бывшими одногруппниками, бывшими коллегами, много читала книг по психологии отношений. Пришло осознание того, что с мужем у нас разные жизни: нет общих интересов, друзей, отсутствует даже желание узнавать друг друга, радовать, идти на уступки — только дети, которые, по сути, ни в чём не виноваты. Мы их бесконечно любим и, безусловно, прошли бы снова через всё, чтобы они у нас появились, — женщина пожала плечами, — просто так тоже бывает. Когда закончился декрет и я смогла выйти на работу, появился первый любовник. Он давал мне то, что я давно не получала от мужа — чувство нужности, важности и полезности. Любовь, понимание, надежду. Светлана взяла Лизу за руку и аккуратно сжала её ладонь. Рыжая сглотнула. Спустившись с дивана, села на колени напротив. Свела брови к переносице, сделала глоток холодного чая и, вздохнув, посмотрела в глаза собеседнице. — Почему вы расставались? — выдержав паузу, Бэт продолжает. — Ты ведь могла уйти от мужа к одному из любовников. Светлана виновато улыбнулась. Сидящая перед ней студентка кажется явно старше своих лет: понимающая, аккуратная, нежная; прекрасная, как июньская ночь, и пьяная, как сапожник; с просящими, умоляющими глазами рассказать всё, не утаив ни одной мелочи. — Я не знаю, — ответила женщина, не задумываясь, совершенно искренне. — Всё закончилось. — Так случилось и с Дашей… — Лиза сглотнула, — Михайловной? — Да, — Светлана провела большим пальцем по губе первокурсницы, обвела им линию подбородка, снова кивнула. — И с ней случилось так. Глаза — зелёное пламя, в котором сгорает последняя надежда на честный ответ. Гостья усмехается. Этот ребёнок добьётся в жизни больших успехов, если будет смотреть на всё такими глазами — тогда весь мир окажется у её ног. — А я другая? Светлана садится на край дивана и нависает над Лизой сверху — демонстрирует полную и безграничную власть над студенткой, которая не посмеет перечить. Она заправляет мелированную прядь за ухо, проводит языком по нижней губе. — Ты поверишь, если я скажу «да»?