Почувствуй себя отличником

i need to know : copyright: twenty øne piløts Все совпадения совершенно неслучайны и совпали специально, я вам отвечаю. Крик каких-то петухов за окном заставил Муромова резко сесть на кровати и автоматически заглянуть в приоткрытое окно. Ослепляющие лучи палящего солнца неприятно жгли глаза, заставив их слезиться так, как не слезятся глаза школьниц во время просмотра восемнадцатой серии. Мальчишка соскочил с кровати и вытянул руки вверх, сладко потягиваясь. Призрачные занавески на окне, едва прикрывающие длиннющую форточку, слабо покачивались на ветру. Мишка уже свалил — Илья понял это по аккуратно заправленной кровати и сложенной пижаме. Зелёный плед был настолько наполнен пылью, что при заправлении своего «ложа» рыжику пришлось несколько раз применять ингалятор. Мятная освежайка — именно такое название было получено от бабушки — успокаивающе коснулась языка, изморозью пробежав по горлу. Успокоившись окончательно, мальчишка выскользнул из комнаты в коридор — сейчас ему предстояло выполнить квест почти как в «Бесконечном лете». Ржавые советские умывальники, стоящие за корпусами странным образом, могли сойти за место призывания локального Сатаны. Облупленная зелёная краска, явно пережившая не только Вторую Мировую войну, слетала в умывальник всякий раз при попытке отвинтить тугой краник. Илья умудрился выронить свою зубную щетку прямо в слив, а доставать ее оттуда он не решился из-за гигиенических соображений — мало ли, сколько раз за век чистили трубы. Бесящая фигура Черных уже примостилась рядом с одним из умывальников, вызвав у Муромова сильное раздражение. — Сколько можно вертеться рядом, а? — буркнул он, смывая с себя остатки зубной пасты. Мокрые рыжие волосы потяжелели от воды, и ему пришлось забрать их в своеобразный зачёс. К несчастью, Фил его услышал и повернулся на звук, хитро ухмыльнувшись. — Что, решил меня скосплеить? Можешь даже не пытаться, я один такой неповторимый, — прощебетал он, вытирая лицо полотенцем еще пафоснее, чем это делал Рональду в рекламе шампуня. Илья тихо зарычал и от злости выдавил весь тюбик пасты себе на футболку. Бело-сине-красная жижа вмиг украсила белую ткань патриотическим русским триколором. «Союз нерушимый республик свободных» — первое, что пришло ему в голову несмотря на принадлежность этих строчек к гимну СССР. Довольный собой блондин удалился в сторону столовой, оставив раздосадованного одноклассника в гордом одиночестве. Муромов все-таки сменил свою футболку на более приятный мятный свитер и отправился на поиски пропитания. Запах какао плавно растекся по всей территории лагеря, и урчащий живот явно требовал именно этого напитка. Поморщившись, он ускорил шаг и вскоре уже хватал в здании общепита последний пирожок с корицей прямо перед лицом преподавателя, который тут же поставил поведение Ильи под сомнение, однако тому было все равно. Овсянку парень не переносил с духа на дух, поэтому тарелка с ней мгновенно отступила на второй план как совершенно ненужная деталь завтрака. Его взгляд зацепил худую фигурку девчонки, которую он видел на вокзале, и это стало поводом для легкой улыбки. — Привет, — шепотом поздоровался веснушчатый, ощущая, как в голове начинает главенствовать смущение. — Ой, здравствуй. Он только сейчас заметил книгу на коленях у своей собеседницы, и обложка с надписью «Льюис Кэрролл» навела его на определенные мысли. Воображение прервал недовольный возглас где-то сбоку: — Катя, сколько тебя ждать-то можно? Девушка закатила глаза и захлопнула свое чтиво, напоследок шепнув: — Приходи на посиделки после двадцати двух, поболтаем. — Это приглашение на свидание? — ухмыльнулся мальчишка, словив возмущенный взгляд карих глаз. — Дурак, — буркнула та, убегая вслед за своей подругой. Хмыкнув, Муромов поднялся со стула и отправился в аудиторию на физику. Он надеялся занять место подальше от Фила, причем подальше, желательно, на километр. Или лучше на два. Можно и на три, это вообще сказка. Рюкзак тяжелым грузом упал на парту, освободив плечи своего хозяина от каждодневной катороги. Тихо вздохнув, парень плюхнулся на стул, положив голову на ладони. Невыносимо сильно захотелось спать — еще бы, сейчас только девять часов утра, но он героически держался из последних сил, искренне стараясь не задремать под монотонный гул со стороны однокашников. Солнце за окном поддразнивало, как бы намекая, что лето не резиновое, а тратить его на учебу — верх безумия со стороны детей. Сами же потом ноют, что не выспались, не хватило теплых деньков и от школы за три месяца толком-то и не отдохнёшь. — Иногда у меня возникает ощущение того, что аллергия у меня исключительно на Фила, а не на пыль, — возмущенно забормотал Илья, доставая из кармана ингалятор. Черных как раз входил в класс, сгорбившись наподобие гордой русской березки. На негнущихся ногах он проследовал в самый дальний угол класса и уселся за парту, странно улыбнувшись в стену. Муромов удивлённо воззарился на своего одноклассника. «Кажется, Фила украли рептилоиды во главе с самим Мишей Совергоном», — хмыкнул он, стараясь скрыть обеспокоенность по отношению к своему сопернику. Выглядел тот совсем неважно — болезненная бледность обычно розовых щек не давала рыжему неврастенику покоя, и тот переодически постукивал ручкой по столу. Если Фил не издевается и даже не подшучивает в своем любимом стиле, то наверняка его заменили на пластмассовую болванку со специально натянутой улыбкой. Нет, что-то тут определенно было нечисто, и Илья собирался это выяснить в самые кратчайшие сроки, не останавливаясь почти не перед чем. Учитель вошёл в класс, когда тот был наполнен примерно наполовину, и с улыбкой поздоровался с детьми. Ученики выдавили из себя нестройное «здравствуйте» и продолжили заниматься собственными делами, напрочь забыв об учебном дне длиной в два урока физики. Кажется, Фил вспомнил уроки седьмого класса, когда им пытались объяснить основы физики, и решил прикинуться неживым предметом. Эта пародия на икеевскую вазу была настолько идеальной, что блондина ненароком можно было перепутать с оригиналом. Муромов все-таки забыл о предмете своих беспокойств и с удовольствием вслушивался в лекцию, старательно конспектируя каждое слово преподавателя, включая даже то, что не относилось к теме урока совершенно никаким образом. Так, например, в его тексте появилось «Каримова, ты когда-нибудь замолчишь? Вас с Милковой прервать вообще невозможно!» и «Что за беспредел, вы на взрослых людей похожи меньше, чем они на вас». Дребезжащий звонок, больше похожий на удары друг об друга тяжелых чугунных вёдер, взорвал общую тишину совершенно внезапно, заставив весь класс ворошиться в сумках в поисках телефонов. Вздохнув скорее для солидности, чем для порицания, Павел Викторович попросил учеников не выкидывать информацию из головы хотя бы на двадцать четыре часа, после чего он с чистой совестью отправился пить чай с молоденькой, но ужасно несчастной химичкой — ей достались восьмиклассники. С Егором Летовым в наушниках, с творчеством Асиман в руках и с Черных в голове, Илья шагал по вымощенной тропинке в сторону баскетбольного поля. Через полчаса там намечалось соревнование между двумя отрядами, и он намеревался пропустить поход на нудные рассказы маразматичной библиотекарши о цене букв в ее потрепанных фолиантах времен Николая Второго. Его глаза постепенно утонули в строчках книги, потерявшись среди множества букв, и Муромов надолго забыл о своих переживаниях.