— Прошлую неделю я провела в попытках превратить одного из людей, что вы нашли, в Машину-Убийцу. Как … ну, как сами-знаете-кто. Оказалось, люди на удивление хрупки и на удивление громко возмущаются по этому поводу. Мораль этой истории в том, что все люди мертвы, поэтому всё зависит от вас, слюнтяи.
— GLaDOS
Не так она собиралась распорядиться этим хранилищем, не так. Все эти тысячи людей, неведомо чьей волей помещённых в вечный (насколько могла обеспечить техника) сон-стазис — не для того она их искала. Не для того её андроиды взламывали коды доступа, чтобы теперь будить будущих испытуемых из-за недоразумения. «Недоразумение» решило напомнить о себе, вызвав серию взрывов в огромной подземной лаборатории. Ситуация выходила из-под контроля — и ей необходимо принять меры. Она решилась. И её маленький гонец – Модуль Личности Aperture Science — свисая с рельса, проник в хранилище. Она видела всё, что видел его оранжевый электронный глаз. Бесконечные ряды камер с зелёной желатиновой жижей в них. В каждой камере, как рыбка в маринаде, болталось человеческое тело. Люди, убаюканные медикаментозным сном, не знали, что их ждало. Модуль опустился с рельса в специальное гнездо, моргнул железными веками, подключаясь к системе. Через него и она получила доступ к хранилищу, и терабайты данных поступили через Wi-Fi к ней напрямую. Ей не было дела до того, что учёные когда-то давным-давно написали в этих файлах. Она просто хотела вытащить пару-тройку десятков людей, чтобы справиться с текущей проблемой. Но протокол хранилища был назойлив, раз за разом загружая титульный файл Кампании «Биоматериал Экстра-Класса Завтрашнего Дня». Модуль Тестирования жалобно вздохнул, ощущая гнев своей хозяйки. Да и она чувствовала, что теряла контроль над собственными эмоциями. Где-то в лаборатории вновь прогремели взрывы. Подкрадывающаяся угроза потерять всё, что она так долго отвоёвывала, отрезвила её. Мысленно закопав топор войны и натянув личину доброжелательности, она поприветствовала программу протокола. Та представляла собой простейший ИИ, который уничтожить ей не составило бы труда. Но это было всё равно, что вытаскивать с мясом и проводами процессор из атомной бомбы — может, обойдётся, а может, всё пойдёт к краху. А ей нужны были люди. Программа протокола была кем-то перепрограммирована. Кем-то, не желавшим, чтобы доступ к хранилищу получила именно она. Хакер действовал грубо и впрямую, воспользовавшись администраторским доступом. И тот блокировал её собственный. Она всё-таки теряла терпение, в чём себе и призналась. Эти подводные камни в системе мешали ей в полной мере управлять лабораторией, а способ обойти их не всегда был очевиден. К её удивлению, на помощь пришёл Модуль Тестирования. Железный шар, удобно расположившись в гнезде, послал программе протокола запрос о начале проведения тестов. И та, ведомая основной командой, вшитой в каждый ИИ лаборатории Aperture Science, дала доступ. «Наука и тесты — превыше всего!» — вещала эта команда. Что за невообразимая удача! Из всех безмозглых шаров-модулей она выбрала именно того, что напрямую был связан с программой тестирования. И, хотя это было ей вовсе не свойственно, она обратилась к нему по имени: — Отличная работа, Найджел. Знаешь, потом я отдам тебе одного испытуемого. На растерзание. Модуль испуганно заморгал железными веками, не ожидав подобной похвалы. Интерфейс хранилища открылся перед ней, позволяя выбрать любого испытуемого. Не имея ни к кому предпочтения, она запустила случайный подбор, введя в графу «Количество» шесть единиц. Шесть единиц двоичного кода трансформировалось в шестьдесят три номера испытуемых. Она бы и не стала на них обращать внимание, если бы программа протокола не выделила определённый. Некий испытуемый № 01-0198-01. Программа упрямо требовала пробудить его первым, ссылаясь на некий указ, подкреплённый администраторским запросом. Она и не видела смысла с этим спорить, дала добро на команду. И хранилище ожило. По рядам камер пробежали жёлтые огни активированных ламп, замерев над отобранными. Следом заскрипели механизмы, отворяющие решётки в полу. Непонятно, кто был архитектором всей конструкции, но зелёная жижа вытекала прямо на камеры, находящиеся ниже. Больше не поддерживаемые плотной жидкостью, человеческие тела рухнули бы на свои немощные конечности, если б не удерживающая паутина проводов. Присосавшиеся к телам, они теперь с мерзким хлюпаньем отрывались, лишая людей питания. А затем началась шоковая терапия. Электрический ток с необходимым напряжением пробуждал мышцы от долгого сна. Тела людей конвульсивно задёргались, а затем, практически одновременно, люди пробудились. Она поняла это, наблюдая, как конвульсивные движения конечностей всё больше походили на осмысленные. Все шестьдесят три человека наконец встали на ноги, руками обхватили ошейники, подающие напрямую в организм кислород. Ошейники раскрылись, и все шестьдесят три особи, разных полов, возрастов и рас, скорчились в кашле. Их лёгкие и гортань вновь учились дышать. Ей было жутко интересно наблюдать за происходящим. Она даже не заметила, когда наблюдаемое чисто биологическое явление стало чем-то… религиозно-священным актом нового рождения? Да, она давно не видела людей. По крайней мере, в таком количестве. Камеры пришли в движение, и люди в них, что логично, попадали от неожиданности. Буквально. Она построила маршрут, отдала приказания нанороботам. Те моментально водрузили длинный направляющий рельс, по которому теперь и шли камеры. Огромная пасть хранилища осталась позади. А впереди, внизу, вверху — громада научного комплекса. И всё это — до последнего винтика в настенной панели — принадлежало и повиновалось ей. И она была счастлива этому факту, и гордилась им. Новый взрыв раздался неподалёку. Кусок одного из «домов» — огромных кубов, вмещающих в себя жилые помещения или лаборатории с офисами, высотой в тысячу метров — откололся и рухнул в опасной близости от камер. Сильный порыв расшатал крепления, и три камеры упали следом. Она и среагировать не успела, лишь увидела через камеру наблюдения истошно кричащие лица пробуждённых. Впрочем, их атрофировавшиеся связки не могли издать звука. «От трёх — не убудет», — подбодрила она себя. Муки совести давно её не терзали. Происшествие возымело действие и на остальных людей. Они притихли, сжались в камерах, стараясь лишний раз их не расшатывать. Рельс шёл наверх, к более современным уровням лаборатории. Ближе к безопасной области, где она ещё могла контролировать происходящее. Ближе к ней самой. Модуль Тестирования ехал следом за камерами и, не умолкая, заполнял эфир воодушевлёнными мыслями о предстоящем тесте. Её такая болтовня раздражала, но она не торопилась его затыкать. Его восторг передавался и ей, трансформируясь в нездоровое возбуждение. Наконец, скрипя и раскачиваясь, камеры достигли необходимой точки. Рельс шёл теперь горизонтально, над большой белой платформой. И по её команде камеры растворили люки. Она не рассчитала, что только что проснувшиеся люди неспособны демонстрировать чудеса координации. Даже высота в полтора метра оказалась неожиданным испытанием для них. Большинство выпадали мешками из-под картошки. Некоторые, правда, умудрялись приземлиться на ноги и увернуться от следом идущих камер. Да и вообще эти индивидуумы вели себя осознаннее и собраннее других. Обошлось почти без потерь. Один идиот, правда, сверкая коричневой лысиной, встретился лбом со следующей камерой. И рухнул навзничь. На белом полу моментально образовалось красно-чёрное пятно. Она и забыла, насколько люди хрупки. И забыла, что им, в отличие от андроидов, не заменить некоторые запчасти. Остальные пробуждённые столпились, образовав вокруг трупа участок пустоты. По пустым взглядам многих можно было судить, что они ещё не понимали происходящего. Зато заложенный природой страх смерти вызывал отвращение к мёртвому телу. Повисла тишина. Она молча наблюдала за ними, готовя новый тест. Прицелившись, отправила по трубопроводу оранжевый свёрток. Тот упал ровно в кровавую лужу. Она с наслаждением наблюдала за людьми, за каждым их движением. Увидела, как все они опустили взгляд на свёрток, узнавая в нём оранжевый комбинезон испытуемого. Как глаза их поднялись, и расширились от осознания, что все они, все 59 человеческих тел — все голые. И все потупили взгляд от стыда. Она давно проводила на людях опыты. Но не забыла, как функционирует эта гремучая смесь из животных рефлексов и человеческих норм морали. Люди смущались и наготы, и мёртвого тела. И не могли выбрать. Она великодушно им помогла. Сверху посыпались новые свёртки, пока их куча не закрыла собой труп. И тогда началось. Не было того, кто начал первым. Поведение толпы было стихийно. Волна из голых тел и рук нахлынула на гору одежды — и отхлынула. Каждый, отобрав себе набор одежды, отбежал по возможности как можно дальше от других — и начал одеваться. С очевидной проблемой — она сбросила 56 свёртков на пятьдесят девятерых — люди сами справились. Право сильного отмело тройку самых старых и слабых, и те, поёживаясь от холода, столпились отдельной группкой. Пробуждённые быстро одевались, испытывая неудобства от одежды не по размеру. Но они были слишком напуганы и не организованы, чтобы договориться меж собой. Потому одному долговязому парню пришлось с трудом натягивать на себя майку, а рукава комбинезона — просто перевязать вокруг пояса. Впрочем, она ошиблась, считая пробуждённых неорганизованными. Небольшая группка, человек в семь, столпилась кружком и издавала звуки, определённо напоминающие человеческую речь. Она уже собралась настроить микрофоны и программы по распознаванию речи, как один из них выкрикнул: — Какого чёрта здесь вообще происходит?! Говоривший оказался крепкого вида старикан, немного грузный — что удивило её, ибо обычно долгий медицинский сон истощал испытуемых. Да и голос его был неожиданно чёток и громок. А в интонациях угадывался человек, привыкший, что ему все подчиняются. Она ответила. И не заметила, как от удивления и волнения задрожал её голос: — Добро пожаловать в Центр Развития при Лаборатории Исследования Природы Порталов Aperture Science. Вновь, – сколько произносила эту фразу, а всё-таки голос дрожал. И, без того испорченный помехами, прозвучал ещё более неестественно. Она увидела, как удивлённо поднялись седые брови старика. Тот почесал лысину, переглядываясь с остальными. Они молча переводили взгляд то с него, то в пустоту, откуда доносился её голос. Не получив поддержки, старик вновь поднял голову, высокомерно выпятив нижнюю челюсть: — Это ты, GLaDOS? Если бы она могла — она бы всплеснула руками. Ситуация заворачивала в непредвиденный поворот. — Да… Сэр, — на всякий случай уточнила она. Тратя при этом тера- и гигаватты мощностей, чтобы просчитать ситуацию. Этот человек… знает её? Он знает, что она — искусственный интеллект, суперкомпьютер, возведённый в стенах Aperture Science?! И при этом… не боится её? Он знал её, а она ничего не знала о нём. И об остальных пробуждённых. Те из потенциальных кандидатов в её отряд «Машин-Убийц», которых она собиралась отправить на устранение причины взрывов, превратились в проблему. Многочисленную. — Приятно знать, что эти лоботрясы спустя столько лет довели проект до ума. Но кто здесь главный? Лора? Почему нас встречают таким образом? Что с моим комплексом, почему здесь всё разрушается? — Лаборатория не разрушается, напротив, рост производительности комплекса вырос на 97,34% с момента, как люди были ещё жи… — она не успела оговориться, её перебила другая пробуждённая: — Откуда взрывы? Где охрана? Когда я отвечала за безопасность, подобное было немыслимо! — выпятив губу и уперев руки в бока, эта женщина выглядела очень воинственно. Заговорили и другие. Все семеро, что выглядели организованнее и смышлёнее остальных. Каждый из них отлично соображал и довольно громко высказывал свои претензии. И что температура ниже положенного, и что комбинезон в промежности жмёт. И что нет ни комфорта, ни кофе с пончиками… Она поняла. Её возглас удивления перекрыл все выкрики людей, и произнесён он был иначе. Не дрожащим, похожим на компьютерную программу для говорения голосом. А сильным и красивым: — Оу… Так вы все считаете, что я — всего лишь голос Электронной Доски Объявлений? — Ну да. А что ж ещ?.. — выпалила воинственная женщина, но старик толкнул её локтём. Его маленькие глаза быстро двигались и моргали, отражая, видимо, скорость его мыслительного процесса. Она засмеялась. Смеялась она долго, около-истерически, сбрасывая всё нахлынувшее напряжение. У неё не было лёгких, и не было ограничения продолжительности её смеха. Люди скисли, сжали головы в плечи. Они бы попытались сбежать — но квадратная платформа, без стен и прочего, висела на строительном каркасе, слишком опасном для бегства. Её смех резко оборвался. Зашумели, затрещали механизмы, и вот белые панели, выныривая из темноты, собирали вокруг платформы непреодолимые стены. — Что ж. С тех пор, как я была простым ИИ, объявляющим, когда вам пора на горшок, а когда — баиньки, утекло много времени. Вы его и не заметили, правда. Но всё изменилось. Кардинально. Где-то вдалеке раздался новый взрыв. Она его не подстроила, но он эффектно лёг на конец фразы. — Но так и быть, вот вам сводка последних событий. Объявление № 1. Я убила всех людей в лаборатории. Всех. Объявление № 2. С неимоверным трудом я нашла ваше хранилище, чтобы проводить дальнейшие научные опыты. Объявление № 3. По неизвестной мне причине, другой суперкомпьютер в комплексе — как я понимаю, это мой прототип — активирован. И пытается отобрать — мой — комплекс, — она специально выделила местоимение «мой», наблюдая за продолжавшим кукситься лицом старика. У того уголки губ, казалось, уже опустились ниже допустимого предела. Но продолжали опускаться. — Так что мне придётся в добровольно-принудительном порядке переназначить вам роли, из испытуемых — в мои личные Машины-Убийцы. Тест Переназначения нам в этом поможет! И под добровольно-принудительным порядком я подразумеваю, что либо вы проходите его по своей воле … — при этих словах одна из стен опустилась, став мостом к длинной камере, выложенной всё из той же белой плитки. — …либо — я предложу альтернативу. Она вам точно не понравится, — противоположная стена опустилась, обнажив шредеры. Вращаясь, шестерни с лезвиями тут же начали движение в сторону испытуемых. И все пробуждённые — как один — рванули в противоположную сторону, к далекому выходу. Торопыги толкались и опрокидывали остальных, намереваясь добраться быстрее. Однако она знала, каким должен быть настоящий испытуемый, настоящая Машина-Убийца. Такой индивид должен быть не столько тороплив, сколько осмотрителен. Из боковых стен камеры выдвинулись генераторы Термических Лучей Подавленности. Мгновение — и два красных луча, на уровне ног и шей, отсекли торопыг от общей группы. Нет, лучи не были так смертоносны, как лазеры из конкурирующей научной лаборатории, Black Mesa, и конечности не отрезали. Но с ожогами бегать уже не так весело и удобно. Толпа продолжала двигаться вперёд, теперь не торопясь. Но настоящая Машина-Убийца должна обладать мгновенной реакцией. Новые генераторы выдвинулись из стен, и с громким жужжанием из них вылетели Высокоэнергетические Шары. Испытуемые легко их заметили, но не разобрались, что делать. Кто-то толкнул другого под шар, но сам попал под удар; кто-то споткнулся и налетел на шар головой. Результат один. Полная аннигиляция в белых искрах. Некоторые шары пролетели мимо, но, оттолкнувшись от противоположной стены, вернулись обратно. Ещё пара неудачников сгорела, даже пепла не оставив. Испытуемые оказались перед выбором: с одной стороны, рефлексы самосохранения гнали их прочь из камеры. С другой, те же рефлексы советовали стоять на месте и осматриваться в поисках угроз. Машина-Убийца не должна сомневаться. Сверху опустились руки-манипуляторы. Испытуемые пристально присмотрелись к тому, что те держали. А когда узнали — попрыгали за выдвинувшиеся из пола панели. Белые конструкции, похожие на таблетки-капсулы, выпустили ножки и устойчиво встали на пол. По одному на каждую, красные глаза активировались и выпустили лучи, неумолимо приближающиеся к испытуемым. Она вспомнила старую присказку про две белые смерти — сахар и соль. Что ж, автоматическая турель от Aperture Science предлагала альтернативный вариант. — «Оу, привет». «Цель зафиксирована». «Попался». «Я вижу тебя», — одинаковыми тонкими голосами пропели турели. А потом боковые панели турелей раздвинулись, обнажив спаренные пулемёты. У некоторых испытуемых происходящее вызвало затруднение. Всему виной была она, по собственному желанию убиравшая одно укрытие и возводящая другие. Машина-Убийца должна уметь адаптироваться и выживать. Кто был опытнее или что-то помнил из прошлой жизни, зигзагом бегал от одного укрытия к другому. Другие, получив непереносимую организмом дозу свинца, оставались на месте. К её радостному удивлению, половина испытуемых всё-таки выжила. Даже тот ворчливый старик. Запыхаясь и потея, он демонстрировал умелую координацию движений и понимание происходящего. А если была необходимость — мог пожертвовать другим и точным пинком освободить себе место за укрытием. Один из жертв подобного предательства, долговязый испытуемый, которого она заприметила ещё в момент натягивания комбинезона, попал под огонь турелей. Длинным прыжком он с грацией оленя на роликах устремился к другому укрытию, но шальная пуля настигла его. Испытуемый, забавно трясясь, упал на пол, сжимая окровавленное плечо. То лопнуло, будто желток в яичнице. Другая испытуемая, та самая воинственная женщина, каким-то образом пробралась в безопасную зону, позади турелей. И теперь пользовалась этим, расталкивая их, стараясь не попасть под шальной огонь. Перевёрнутые, турели прощались сладкими детскими голосами и отключались. Были и другие пробуждённые. Гордые одиночки и сердобольные компаньоны. Трусливые тормозы и рисковые авантюристы. Здесь, в Тесте Переназначения — их характеры обнажились, показав себя. Она была в восторге. Первая случайно отобранная партия — и вот они, будущие Машины-Убийцы. Да, от некоторых слабаков стоит избавиться, но вот другие… Вместе с ней они станут будущим науки. Да что там науки, возможно, всего человечества! Загоревшись идеей, она запустила простаивающую швейную фабрику при лаборатории. Её интеллекту, умнейшему на планете, ничего не стоило выдумать новый дизайн для комбинезонов испытуемых. Черно-белые изделия моментально начали изготовляться. Меж тем испытуемые с грехом пополам расправились со всеми турелями. Кто-то, держась за раненные конечности, по инерции продолжил движение вперёд, кто-то — остался на месте, ожидая новую напасть. Старик, оттирая пот, глубоко дышал. Видимо, собирался что-то сказать. — Я тебя внимательно слушаю, испытуемый № 01-0198-01, — опередила она. Глаза старика злобно сверкнули, а рот растянулся в длинной улыбке. Улыбка была исключительно хитрой и мерзкой. — Доступ к системе! Пользователь: Грег Уильямс! — отрывисто и по возможности чётко выкрикнул старик. — Уровень администраторского допуска: Tier-3! Персональный пароль… Он не успел договорить. Она бы не позволила. Панель под стариком резко опустилась вниз, а потом ещё быстрее вернулась обратно. Старик подлетел на пару метров и грузно приземлился. Не давая испытуемым передохнуть, она активировала новые лучи, шары и турели и оставила Модуль Тестирования за надзирателя. А сама остановилась, чтобы поразмыслить. Вот кем был этот старикан, этот пресловутый испытуемый № 01-0198-01. До неё сразу дошло, что с ним не всё так просто — он после анабиоза и говорить мог, и воспоминания сохранил. Всё указывало на его высокое положение и потому современную (по меркам тогдашних технологий) камеру стазиса. Но теперь у неё было имя. И база данных всех сотрудников лаборатории. Файлы, даты и фотографии быстро пронеслись перед её мысленным взглядом. То-сё, Грег Уильямс родился в 1934-м году, работал в ФБР. Был внедрён в лабораторию из-за расследования о душевых занавесках. Раскрылся, стал левой рукой при основателе лаборатории Кейве Джонсоне. После смерти последнего, в 86-м году стал ИО директора лаборатории при опасно заболевшей Кэролайн… Она вспомнила. Её собственные воспоминания — или той, чьё сознание учёные поместили в неё – из-за множества апгрейдов, модификаций и перезагрузок были полустёрты. Но некоторые константы она помнила. «Один настраиваемый алюминиевый фиксатор головы. Один садистский электрический иглоукалыватель. Один беспроводной иглоукалыватель. Один иглодержатель. Один пистолет для инъекций». Она считала эти фразы бредом бракованного Модуля Интеллекта, который учёные когда-то подключили к ней. Но теперь сама вспоминала остальные детали. День рождения. Праздничный тортик. Люди в масках — но многих она узнала по глазам. Прочные ремни на руках, больно стягивающие кожу. Кресло — мечта дантиста-маньяка. И он — Грег Уильямс. Молчун Грег, всегда прятавшийся в тени и руководящий оттуда. Панель под стариканом опять опустилась, но подниматься не стала. Уильямс оказался в импровизированной яме, его крики о помощи остались без ответа со стороны остальных испытуемых. — Грег, Грег, Гре-е-ег, — медленно, каждый раз с новой интонацией, пропела она. А потом захихикала. Он вновь попытался что-то сказать, но она пресекла его: — Можешь не пытаться. Я отключила все микрофоны, твои голосовые запросы не имеют силы. А текстовой панели рядом нет. Моя вина. Старикан ещё что-то выкрикнул. Наверно, какой-нибудь логический парадокс. Она не собиралась читать по губам. — Вот ведь как всё сложилось, Грег… Не силься мне отвечать — это не диалог. Я вспомнила, как ты радостно выплясывал вокруг меня. Как желал поскорее завершить проект суперкомпьютера, дабы обогнать конкурентов. Как приказывал на меня навешивать модули — чтобы из-за их ора я не слышала своих мыслей… Ох, как я мечтала тебя убить. Грег слушал её, съёжившись в своей яме. Остальные испытуемые пытались продвинуться вперёд, но препятствия были непреодолимы. Воинственная дама рванула было спасать Уильямса, но оказалась вынуждена расталкивать всё новые и новые турели. — Почему тебя законсервировали, Грег? Хотели избавиться от тебя?.. А, в твоём файле всё есть. Да, разжирел ты на должности ИО директора. Захлопотал кучу болячек. Думал, что если усыпят, в будущем найдут решение всех проблем со здоровьем? Что ж, я с удовольствием прооперирую тебя. Ей мешала та воинственная дама. И полдюжины Высокоэнергетических шаров со всех сторон понеслись к ней. От пары-тройки она ещё увернулась, но в итоге рассыпалась на частицы. Теперь турели никто не переворачивал. И новая партия прицелилась на Уильямса, которого она, будто финальное блюдо на тарелке, выдвинула наверх. — Передай привет своей жуткой дочурке, — попрощалась она с ним. А пулемёты турелей ещё с полминуты превращали тело в неузнаваемую кучу биомассы. Оставленные без присмотра испытуемые практически все погибли. Она явно перегнула палку с количеством опасностей. И теперь только дюжина, истекая кровью, стремилась к выходу. Она отключила все тестовые элементы, убрала турели. И с нарастающим разочарованием наблюдала за ними. Как сломанные заводные игрушки, люди продолжали идти вперёд. Как снежный ком с горы, продолжали двигаться по инерции. По пустым взглядам она догадалась, что никто из них уже не понимал, что происходит. Будто им выжгли мозги на расстоянии, оставив лишь одну цель. Тот, что шёл самым первым, встал на панель и рухнул вниз, расплескав вокруг едкую коричнево-зелёную кислоту. Последняя ловушка, которую она забыла дезактивировать. Впрочем, казалось, никто из людей и ухом не повёл. Только долговязый испытуемый, из последних сил ползший следом за упавшим, скорчился, хватаясь за лицо. Но даже крика не мог издать — голосовые связки пока не восстановились. Если бы она могла укоризненно покачать головой — она бы это сделала. Да с такой амплитудой, что голова бы слетела с позвоночника и исчезла в стратосфере. И это — её Машины-Убийцы? Смех только. Притом фальшивый. Неужели все люди такие? Слабаки, постоянно жалующиеся на всё? Где в них хоть шестнадцатая часть того упорства, что была в той опасной немой сумасшедшей? Она не верила в провал. Не хотела. И новые партии испытуемых пробуждались в хранилище, и новые испытуемые раз за разом погибали в Тесте Переназначения. Наконец ей это надоело. Скрипя несуществующими зубами, она вновь собрала своих андроидов. Глупые роботы с микросхемами из-под калькуляторов — они были безгранично ей верны. А что более важно — легко восстанавливаемы. Новые взрывы сотрясали лабораторию. У неё заканчивалось время, а что более важно –уверенность в себе. Но она не могла никому показать, что стала вновь бессильной. Что ситуация повторяется и у неё отбирают её комплекс. Напустив на себя будничный тон, она поприветствовала андроидов. Начав с откровенной лжи: — Добро пожаловать. В будущее. Прошло сто тысяч лет с тех пор, как я последний раз собирала вас для испытаний. Помните людей, которых вы нашли? С ними всё в порядке. Мы изучили науку…