Брошенные однажды, не должны быть брошены дважды.

Кроули неумолимо тянул Азирафаэля за руку, заставляя того вытворять сложные трюки, чтобы избежать столкновений с прохожими. Азирафаэль, на удивление Кроули, вполне поспевал за его размеренным шагом, из-за чего спустя двадцать минут такого темпа оба стояли напротив двери, пытаясь отдышаться. Кроули посмотрел на наручные часы. Время было позднее, но не настолько чтобы дети спали. Он просунул ключ и аккуратно повернул, надеясь все же на обратное. В прихожей было пусто. Волна радостных и громких Ханны и Брайана миновала их, из-за чего они облегченно выдохнули. Разувшись, Кроули, между прочим, все ещё не отпустив руки Азирафаэля, прошел вглубь квартиры, замечая дочь у плиты. Она обернулась, услышав шорох, и улыбнулась мужчинам, затем взяла закипевший чайник и подошла к столу, тогда они заметили Брайана. Он явно засыпал. — Хотите чай или какао? — сонно спросила она, разливая кипяток по двум чашкам. — Нет милая, мы очень устали, — он посмотрел на Азирафаэля, ища в его взгляде поддержку и тот кивнул. — Мы пойдем спать. — Ладно, — она качнула плечами. — Спокойной ночи,— хором сказали дети и погрузились в свои разговоры. Кроули окинул их взглядом и хищно улыбнулся, сжимая предплечье Азирафаэль, медленно утягивая за собой в сторону спальни. Оказавшись внутри он аккуратно закрыл дверь, стараясь не создать хлопка, а затем рывком подскочил к Азирафаэлю, пригвоздив того к стене и тут же прислоняясь губами к его шее. — Постой! — пытался четко произносить Азирафаэль, однако, Кроули сжимал пальцами его подбородок. — Ну что ещё? — недовольно отозвался тот. — В квартире же дети, — он попытался высвободить руки. — Так нельзя! — О нет, сладкий. Второй раз эта отговорка не сработает, — он поднял голову и заглянул в его глаза, на лице воцарилась пошлая ухмылка. — Мы будем тихо, — сказал он и накрыл своими губами губы Азирафаэля. Только Азирафаэль успел подстроиться под быстрые движения чужого языка в своём рту, как напор ослаб, а вслед за этим пропала опора и он опрокинулся на постель. Вернее, его опрокинули и теперь нависали сверху. Кроули улыбнулся и, шумно сглотнув, прижал большой палец к губам Азирафаэля, не давая тому возмутиться. Он медленно, но постепенно ускоряясь, провёл пальцами по губам, задержался на шее, обводя недавно оставленный синяк, ключицам. Телефон в кармане пиджака Азирафаэля громко и противно завибрировал, подавая знак о звонке. Азирафаэль было хотел достать его, однако, был опережен Кроули, который был явно недоволен тем, что их прервали. Он достал телефон, что все ещё дрожал, заглянул на экран. Номер был не определен. — Никого важного, — он откинул телефон в сторону. — Перезвонят потом. Кроули принялся поспешно расстёгивать пуговицы пиджака Азирафаэля. В этот раз тот не сопротивлялся. Наоборот, мягко улыбнулся и потянулся руками к рубашке самого Кроули, желая помочь, но был прерван отрицательным покачиванием головы и резким поцелуем. Азирафаэль принялся послушно отвечать и зарылся руками в коротких волосах Кроули, не желая отпускать. Так раздеваться стало намного тяжелее, но, увлечённый покусыванием чужих губ, он даже не заметил, когда оказался почти полностью раздетым под Кроули. Лишь сильнее прикусил собственную губу и глубоко вдохнул через нос, когда чужая рука скользнула под боксеры и, быстро огладив каждый миллиметр, стянула последнюю часть одежды. Кроули отстранился, жадно осматривая обнажённого Азирафаэля. Его кадык нервно дёрнулся и, с трудом оторвав взгляд, он через голову небрежно стянул собственную рубашку и кинул куда-то за спину. Та же участь постигла и штаны, а за ними и боксеры. Ухмылка пробежала по его лицу, когда он заметил красное лицо Азирафаэля, который отчаянно старался не смотреть ниже груди возлюбленного. Тот всё ещё не вынимает пальцы из рыжих волос, лишь крепче вцепляется в загривок, когда Кроули снова начинает целовать, спускаясь всё ниже и оставляя засосы и укусы. Телефон вновь наполняет комнату противным звуком, однако, на сей раз мужчины, поглащенные друг другом, не слышат его вовсе. Азирафаэль тихо взвизгивает, когда горячие губы Кроули замирают на уже возбуждённой плоти, заставляя того оторваться и снова заткнуть себя поцелуем. Азирафаэль понимает, что они не одни и, что стоит вести себя как можно тише, но всё равно стонет в чужие губы. Кроули, не разрывая очередного страстного поцелуя, бросает быстрый взгляд на закрытую дверь, а потом на мужчину под ним и усмехается в поцелуй. А затем, приподнимая бёдра Азирафаэля, резко входит почти наполовину, вынуждая его сильнее кусать губы и инстинктивно обвить талию ногами. Кроули лишь на секунду отстраняется, чтобы глотнуть воздуха, а потом снова припасть к чужим губам. Мимолётно он замечает слёзы в уголках глаз Азирафаэля, но в ответ на немой вопрос получает лишь кроткую улыбку и просьбу не останавливаться. Да, нужно было сначала разогреть и растянуть Азирафаэля, но Кроули напрочь забыл об этом. Теперь уже поздно. Он наклоняется к уху, покусывая, шепчет, чтобы тот расслабился и снова резко толкается вперёд. Азирафаэль кусает губы до крови и стонет, прикрывая рот ладонью. Впрочем, как и глаза. Его лицо пылает, а сам он чувствует, что жутко вспотел. Мужчина отворачивается, из-за чего слеза катится по щеке. Кроули на автомате слизывает её и, обхватив шею и нижнюю челюсть Азирафаэля ладонью, настойчиво поворачивает его к себе, заставляя смотреть в глаза, отчего тот краснеет ещё больше, но отводит руки от лица. Одну снова на загривок Кроули, а второй стискивает простыню. Кроули накрывает его губы своими и вновь толкается. Азирафаэль чувствует чужое тело внутри себя и приглушённо стонет, резко тянет за рыжие волосы и сжимается ещё сильнее. Кроули останавливается и даёт партнёру передохнуть. Времени у них немного, но Азирафаэлю требуется отдышаться. Он шумно дышит и перекладывает вторую руку за шею Кроули, смыкая их в замок. А потом лишь кивает и заметно расслабляется. Легче становится им обоим, но Азирафаэль не перестаёт стонать в чужие губы. Кроули двигается всё напористее, а Азирафаэль кусает губы всё сильнее, пытаясь подстроиться под ускоряющийся ритм. Наконец, они находят нужный темп и Кроули крепко обхватывает под чужими коленями, закидывая их себе на плечи. Азирафаэль стонет чуть ли не в голос, когда Кроули давит руками на его шею, синяки останутся у обоих, и видит звёздочки - Кроули задел ту самую точку. Перед глазами всё темнеет и Азирафаэль, шумно выдыхая, кончает прямо на подтянутый живот Кроули. Такая бурная реакция завела и самого Кроули. Он в последний раз двигается, снова задевая ту точку, и кончает, не успевая выйти. Хотя, может, это и не было нужным. Кроули аккуратно выходит и ложится рядом с Азирафаэлем, целуя в макушку. С обоих градом льётся пот, а мышцы сводит как никогда, но оба мужчины счастливо улыбаются и, устало, но с любовью, смотрят в глаза друг другу. Кроули опускает руку с кровати, вслепую нащупывая одеяло и накрывая их обоих, а Азирафаэль крепко обнимает того и прижимается ближе, устраивая голову на чужом плече. Утро для Азирафаэля наступило рано. Тело приятно ныло и горело. Он оглядел себя — множество красных и синих отметин покрывали кожу, бесстыдно напоминая о событиях ночи. Сейчас ему казалось, что его тело походит на полотно какого-нибудь художника-абстракциониста. Эта мысль показалась ему забавной. Потянувшись, он привстал и оглядел постель. Как и ожидалось, Кроули ещё спал, чрезмерно укутавшись в одеяло. Азирафаэль нравилась эта его черта — любовь к теплу. Ему было всегда интересно узнать, как же он ведёт себя зимой Как-то Ханна рассказала, что в минусовую температуру он буквально не сползает с батареи. Тогда он посмеялся, но с каждым прожитым вместе днём начинал верить в это всё больше. Посидев в раздумьях ещё с пять минут, он наконец встал, стараясь не задеть спящего мужчину. Быстро надел разбросанную одежду, радуясь, что все пуговицы пиджака на месте. Похлопал по карманам, ища телефон, однако, быстро вспомнил, что тот был отправлен в свободный полет и посмотрел на пол. Найдя там искомое, он покинул комнату, стараясь найти сына. — Доброе утро, — он нашел их в самой необычной комнате. Здесь было множество больших и маленьких цветов. Дети, более оживленные, чем вчера улыбнулись ему, а затем попрощались друг с другом, собираясь расходится. — Милая, — Азирафаэль обратился к девочке и та стала внимательно слушать, — передай Кроули, пускай позвонит как проснется, — Та качнула головой и закрыла за ними дверь. Хоть тело казалось отлитым из свинца, его настроение, словно энергия, подпитывало его, заставляя легко нестись по улицам, улыбаться хмурым прохожим и просто наслаждаться лучами солнца ласкающими его лицо. Они подошли к магазину, мужчина покопался в связки ключей, наконец, находя тот самый. — Ну наконец-то ты пришёл,  — голос, словно хлыст, ударил по спине,от чего Азирафаэль резко обернулся и застыл. По телу пробежала дрожь ужаса, но она быстро сменилась волной нарастающего гнева.