***
Когда Чимин задвигает шёлковые шторы, в комнате остается лишь тусклый свет. Он оборачивается, устремляя взгляд на умиротворённое лицо спящего Юнги. Сейчас он похож на счастливого ребёнка, не знающего забот, поэтому Пак не хотел, чтобы утренние лучи побеспокоили его. Сегодня был слишком тяжёлый для обоих день, разумеется, он отпечатается в их памяти надолго. В комнате очень спокойно, она буквально тонет в тишине, и только равномерное дыхание парня на кровати её нарушает. Чимин вновь оглядывает нового друга в полной темноте, вздохнув. Он сильно устал, но отправил сообщение друзьям. Пак не хочет, чтобы они волновались понапрасну. Он медленно делает первый шаг, вставая на гладкий паркет. Перед ним сейчас стоит непростая задача: передвигаться так тихо, чтобы не разбудить «ребёнка». Но по закону подлости в самый последний шаг паркет всё же отзывается скрипом, заставляя всё внутри Пака сжаться. Юнги лишь повернулся на другой бок, мило сморщив нос. Парень неспешно открывает дверь, выходя из комнаты. Напоследок взглянув на Юнги, он вспомнил их разговор и вопрос, оставленный без ответа. Он и сам не знает, почему здесь и зачем решился помочь. Для чего? Чимину это всё кажется не менее странным чем Мину. Но он остался, не сбежал, как последний трус, решил помочь. Он действительно хочет, чтобы жизнь Юнги стала лучше. Его к нему тянет.***
В квартире раздаётся раздражающий звон дверного звонка. Он настолько режет слух, что Пак, слыша его даже на кухне, срывается с места, подлетая к двери. «Ещё не хватает, чтобы Юнги проснулся», — подумал он, не медля ни секунды отворяя тяжёлую дверь. — Почему вы здесь? — произнёс Чимин шёпотом, удивлённо осматривая прибывших друзей. — Ты же сам написал, — сам не зная почему, но Хосок также перешёл на шепот. — Да, написал, но не думал, что вы приедете так поздно, — он хотел было прогнать шумящих парней, но за его плечом послышалось хриплое дыхание. — Юнги! — Хосок, отталкивая Чимина, заходит внутрь. Чон ухватился за Юнги, неожиданно утыкаясь тому в плечо. «Я волновался, придурок», — шептал он, пока парни позади них лишь наблюдали. Лицо Мина оставалось невозмутимым, ведь проснуться посреди ночи при этом с похмельем — не лучшее начало дня. Ему очень плохо, но он терпит, не смея разорвать объятья, выражающие без слов все извинения и сожаления, что копились эти дни. Молчание длилось недолго. Хосок оторвался от Юнги, убедившись в том, что это действительно он, что его не обманули. Ему стыдно за то, что он посмел накричать на него, заставил усомниться в себе. Но теперь всё будет хорошо, он уверен. — Юнги, — Хоби опустил свои ладони на чужие плечи, мягко их сжимая, — прости меня, я не хотел грубить, это было на эмоциях, — его оправдания не звучат жалко, скорее наоборот. Он внушает уверенность своим видом. Ему правда жаль, он был пьян. — Конечно, — хриплый голос пронёсся по помещению, на лице появилось умиротворение. Он рад, что отношения с другом наладились и обида прошла, они оба были не правы. — Прости, — Юнги мягко улыбнулся, точнее попытался, ведь получилось крайне странно, от чего послышался тихий смешок. — Разумеется, — Хоби убрал свои руки, отходя. Он получил то, что хотел, то, что заслуживает. Помещение вновь наполнилось тишиной, но на этот раз приятной и уютной. После Хосока вперёд вышел Намджун, преодолевая лёгкое препятствие в виде Чимина. Он улыбнулся, устремив взгляд на Мина и озаряя всех ямочками на щеках, которые многие здесь видят впервые. Им кажется, что он впервые улыбнулся. Так странно, но они счастливы. — Я рад, что с тобой всё хорошо, — произносит Джун, приободряющее похлопав парня по плечу. — Спасибо, — искренне поблагодарил Юнги. Ему комфортно рядом с ним. Остальные лишь улыбнулись, провожая Джуна взглядом. Тэхён легко кивнул, давая что-то понять Мину, и тот также кивнул в ответ. — Нам пора, ребят, ему нужен отдых, — Джин знает, что нужно человеку. Одно из главных его качеств — тактичность и проницаемость. Жаль, что это работает лишь по отношению к другим людям, ему понадобилось много лет для того, чтобы признать свои чувства. — Джун-и, пойдём, — непроизвольно вырвалось из его уст. Ким уже собирался покинуть чужой дом, но он заметил изменения в лицах остальных парней, в особенности Джуна. Их глаза округлились, а у Хосока на лице заиграла хитрая улыбка. — Ч-что вы на меня уставились? — получилось более напугано, чем он планировал. Шесть взглядов устремлены прямо на тебя. «Джун-и?!» — вскрикнули они в унисон.