Сказ о том, как народы русские да немецкие объединялись, дабы снять кинокартинушку "Т-34"

       Дело было не то, чтобы поздно, но и не рано. Где-то между первым Ивушкино-Ягеровским побоищем и приездом Ивушкина в лагерь, короче. Пока Кифер с Гроте разыгрывали конструктивный диалог «В поисках нужного танкиста», режиссёр в другом конце съёмплощадки уже готовил всё к съёмкам момента встречи.        Но вот Ивушкин «найден», и Сидоров называет требующихся на следующей сцене актёров.        — Петров!        — Ща! Тока бороду доклею!        — Кифер!        — Ja!        — Старшенбаум!        — Секундочку! — Ирка подлетела к месту действия, на ходу завязывая косынку.        — Погоди-ка, — преградил ей путь дальше Винц, слишком задумчивый для этого момента. Нехорошо так задумчивый. — Какая у тебя фамилия?        — Старшенбаум, — без задней мысли ответила Старшенбаум. Зря она так сделала.        Потому что на Кифера снизошло озарение.        *Спустя 15 минут*        — Ирка, ты — еврей! — вопил истинный ариец Кифер, носясь на танке за улепётывающей Старшенбаум.        — А ничё, что это переделанная немецкая фамилия?! — Ирке идея попасть под танк явно не нравилась.        «Тигр» остановился настолько резко, что Ягер-Кифер чуть не вылетел из танка вперёд тормашками. Нарвал цветов с ближайшей клумбы и снова рванул за девушкой, правда, сейчас пешком.        — Тогда выходи за меня замуж!        — Ты женат, пень со шрамом! — вопила Ирка, взлетая по лестнице на крышу их гостиницы.        — И тем не менее! — видимо, происхождение фамилии актрисы сработало как-то неправильно и замкнуло очередную идею-фикс. — Будь моей женой!        — У меня парень есть!        — Отобью. Будь моей женой! — продолжал бубнить своё Кифер, добираясь до лестницы и начиная по ней карабкаться.        — Ты меня старше на десять с лишним лет! — Старшенбаум носилась по крыше в попытке избавиться от такого неожиданного счастья с немецким говором.        — Нифефо фафофо! Выфофи фа фефя фамуф! — для удобства Кифер запихнул букет в зубы и с удвоенным энтузиазмом лез наверх.        — ПАЦАНЫ! -Ирина с вселенской тоской в глазах проорала это с крыши, да так, что услышали в соседнем городке.        Спасение пришло неожиданно.        — Кто орал? — окно, мимо которого карабкался наверх Кифер, резко распахнулось. Богданов глянул вниз, вверх, не нашёл для себя ничего интересного и повернулся к окну, чтобы его закрыть. И тут же оказался на противоположной стороне оконной рамы.        — Не, ну я, конечно, ожидал, что тут могут быть комары, но не такого! — Антон настороженно покосился на страшно приплющенную окном рожу Кифера с другой стороны стеклопакета и, сделав страшные глаза, захлопнул окно обратно с глубокомысленным умозаключением:        — Кажись, пора ставить решётки на окна… И группу ОМОНа сзади.        Подавленный в прямом смысле этого слова окном Кифер плавно спланировал вниз полётом обдолбанной ласточки, где его уже ждал Гроте с натянутым тентом и Сидоров с пиздюлями за баловство.        Старшенбаум ещё три с половиной часа отказывалась слезать из своего «гнёздышка», пока не получила гарантии в виде того, что Богданов будет спать с ней в одной комнате. И заставить её отказаться от таких мер не могло даже петровское «Та-а-ак!»