Сказ о том, как народы русские да немецкие объединялись, дабы снять кинокартинушку "Т-34"

       Прекрасный солнечный день в Чехии. Прекрасный, но не шикарный — видок из окна на двор бывшего концлагеря отнюдь не способствует улучшению аппетита. Но да фиг с ним, с аппетитом — мы ж сюда не рульку жрать приехали? Петров оторвался от тарелки и с набитым ртом спросил: «А фафем?»        А приехали мы снимать великую кинокартинушку, для подзабывших напомню. А потому перенесёмся на внутренний дворик нашей постконцентрационной «усадебки».        Старшенбаум стремительно догримировывали и давали указания, как правильно падать. Псевдо-Ягер с псевдо-Тилике ходили за Сидоровым хвостиком и что-то бурно выясняли. Майкл, ныне — Вальтер, задумчиво крутил в руках хлыст и будто пытался определить, в каких целях он использовался до этого. Петрова от греха подальше заперли в комнате. В ближайшем городе от лагеря. На всякий случай.        Потом, перед самым хлопком хлопушки все вдруг вспомнили, что Вальтер вообще-то с конной прогулки должен прикатить. Пришлось снова бросать всё и идти, закидывать Гарднера на лошадь, ибо сам актёр за всю жизнь лошадей, кроме как на картинках, не видел.        Наконец, закончив «посадку Карлсона», все побежали обратно, разобрали хлопушки-камеры-матюгальники… и побросали всё обратно. Потому что с того конца двора, где оставили «Вальтера» и лошадку, донеслась полная тоски и страха просьба, чтобы ему подали хлыстик, который он забыл в лагере. На весь лагерь попросил, тихоня хренов. Ну и фиг с ним. Продолжим.        Наконец, эпизод с тем, как Вальтер слез с лошадки, был окончен. Кифер со Старшенбаум наблюдали за этой сценой с прямо-таки нездоровым любопытством. Ира — по понятным причинам, как-никак, а этот чувак её ещё покалечить должен, а чтобы это сделать, он сам должен быть здоровым и невредимым; Винц — просто за компанию. Гроте просто скучал в сторонке, и когда объявили о следующей сцене, от чуть не подависля трубкой, которую он взял «примерить и чистого любопытства», а нисколечки не «пафосно курить трубку в прямом эфире в Инстаграме».        Итак, трубку из Гроте вытащили, Иру успокоили. А вот лошадь-то как раз наоборот, напугали. Ибо нехрен шляться тут всяким немцам и чихать, когда не попадя! Потому предыдущий момент пришлось снимать повторно, да к тому же спустя час, потому что напуганная лошадка с уже попрощавшимся с миром Гарднером унеслась далеко в поля, и её пришлось ловить.        Но вернёмся к съёмкам. Заикающегося «Вальтера» сняли, актёров загримировали по-новой, ибо make-up от хохота имеет привычку течь, и собрались снимать следующий эпизод, напоив «начальника концлагеря» пачкой пустырника.        Сцена была довольно проста: «Вальтер» произносит коронную фразу, Ира падает, Кифер злобно скрипит зубками, а Гроте помогает Ире подняться. Ничего сложного. Казалось бы…        Итак, камера, мотор, конь. Стоп, конь? Ещё парочка минут впустую, чтобы увести кобыляку из кадра, иии… Начали!        Нет, не начали, Ира побежала убить скотину, которая стояла в сторонке и мерно жевала её платочек! Отобрала, съездила лошади по морде косынкой, выбросила косынку нахрен, ибо кому она пожёванная и в лошадиных слюнях нужна. Сходила, выпросила новую. Вернулась. Кивнула, мол, начинайте.        — Что остер-шлюха делает в ондер-блоке? — возмутился «Грим» и стукнул девушку по голове краем хлыста.        Но, видимо, боевой дух ещё не весь из Старшенбаум вышел.        — Ах так! — и Ира возьми и стукни в ответ отобраным хлыстом.        — Ой! — мужчина грузно осел на землю, а Гроте в очередной раз подумал про себя: «какая женщина!» И потащил к стенке Майкла в четыре руки с Кифером — надо же было выполнить свою часть норматива? P. S. К слову, тот эпизод всё-таки досняли. Через неделю. Когда шишка у Гарднера зажила, а сам он перестал шарахаться от снова милой Старшенбаум.