Сказ о том, как народы русские да немецкие объединялись, дабы снять кинокартинушку "Т-34"

       Раз уж с Гарднером вышел такой «конфуз», ту сцену пришлось отложить. Но съёмкам на месте стоять некогда — поэтому надо было снимать что-о другое. Выбор пал на те моменты, что следовали после «разборок во дворе» — разговор с Ягером в кабинете, то бишь.        Гримировали Кифера по-особеному — на весь день, как минимум. Собственно, поэтому с ним всякие неурядицы и происходили. То выйдет в магазин за минералкой, а продавщица возьми и грохнись в обморок при виде бородатого обмороженного немца времён Великой Отечественной войны. Или соберётся позвонить Маше, а та с диким визгом отскочит от экрана и спустя пять минут, успокоившись, спросит, настоящая ли это кровь. А бывало, пойдёт в туалет, умыться после тяжёлой смены, в зеркало глянет да выскочит из уборной с воплем ужаса от себя красивого в отражении.        Но, оставим Кифера привыкать к своей физиономии на ближайшие полгода минимум, перейдём к Старшенбаум. С гримом Вальтер, брысь отсюда! у девушки проблем не было — требовалось только нанести «травму» от хлыста. С этим никаких неурядиц не возникло. Ну хоть у кого-то что-то слава Богу!        Сидоров вовсю носился по съёмочной площадке, в любом месте заявляя, что что-то ему не нравится. Если бы кто-нибудь решил снимать на камеру жизнь «Т-34» за кадром, то вышел бы трагикомический сериал с элементами триллера. Постоянно кто-то из актёров косячил, кто-то нагло жрал рульку в своей гримёрке, это я о тебе, Саша! что-то с завидным упорством падало, это приходилось поднимать и будить, потому что спящие бухие актёры в кадре — не комильфо. Лёша постоянно ругался и, если бы эту запись когда-нибудь увидел любой матёрый грузчик, то он подчерпнул бы для себя много нового. От одних «патиссонов поносных» можно было смело сдаваться ментам — они сразу опознали бы это как передоз гашишем. Поэтому «геморройные гладиолусы» ходили вечно как чуть-чуть обдолбанные, постоянно странно хихикали и группками прятались по углам от дяди-режиссёра.        Наконец, Винценц горестно выдохнул и оторвался от зеркала, бормоча что-то в духе: «Меня, такого красавчика, и покалечить! Как можно!» поплёлся на положеное ему место — за стол. И был приятно удивлён, увидев тарелочку с котлетками и макарошками пюрешкой. «От благодарных поклонников!» — расплылся в улыбке Кифер и пододвинул тарелку поближе к себе. Наколол на вилку котлету, повозюкал ей в пюрехе, запихнул в рот целиком и, на всякий случай, спросил:        — Кто готовил?        — Я, — отозвалась Ира из-за стелажей, оторвавшись от разговора с Гроте.        Кифер поперхнулся.        О кулинарных способностях своей девушки Александр рассказывал со страшными глазами. За первые месяцы совместного проживания — то бишь, где-то к середине «Притяжения» — Петров попадал в токсикологическое отделение четыре раза — каждый длиной в неделю. (К счастью, сцен с другим партнёром у Старшенбаум было полно, потому его отсутствие почти не раздражило Бондарчука.) Потому к любой продукции, получаемой из рук Старшенбаум (даже покупной), вся съёмочная бригада относилась настороженно. Зато Гроте лопал от пуза — закалённый годами холостяцкого существования, его желудок выработал антидот, который позволял ему жрать хоть арматуру с завода без особых последствий. кроме претензий завода.        Винценц с ужасом воззрился на блюдо. Оно не шевелилось, не пыталось уползти и не собиралось порабощать галактику. И вроде бы было даже съедобным. Кифер нерешительно пожевал котлету. Хм… В принципе, очень даже ничего. Очевидно, юная хозяюшка всё же научилась готовить, и вполне прилично. Винц подвигал челюстями ещё немного. Вкусно.        Но Алекс же сказал, что это невозможно есть! Память услужливо подкинула один интересный момент.        Как-то Петров притащился на обед с домашним тормозком. Пока остальные довольствовались лапшой из пакетика, он уплетал за обе щеки котлеты с гречкой. На вопрос, не боится ли он нового посещения больницы, Саша сначала не понял, о чём они. Потом спохватился и сообщил, что это готовила не его ненаглядная, и вгрызся зубами в очередную котлету. Очень похожую котлетку.        — СУКА! — без намёка на акцент рявкнул Кифер, выскакивая из-за стола. И стремительно понёсся бить морду одному чувачку с Чертаново, который решил зажать всю жратву своей девушки — прирождённой кулинарки.