Чуть больше, чем чужие

Трасса М1 никогда не принадлежала к числу пустующих хоть в какое-нибудь время суток — наверное, не так уж это было и удивительно. Великолепная громадина из четырёх полос становилась пристанищем для множества путешественников, работяг, дальнобойщиков и прочих-прочих-прочих, не имея конца и края, как могло бы показаться тем, что безжалостно застрял там в пробке. Более того, в это время, когда рассвет близился, позволяя солнечному диску проснуться и начать медленно, степенно выкатываться на небо, как ленивый рабочий, которому не хочется вставать с постели для очередного серого дня, определённо, людей здесь должно было быть значительно больше. В сегодняшнее странное туманно-снежное утро лишь редкие автомобили периодически пролетали по широкой трассе, очевидно, не имея никакого другого выхода. Было ли тому виной ангельское чудо или дьявольское вмешательство? Возможно, именно так оно и было, а может быть, множество жителей Лондона, Бирмингема, Шеффилда и ещё множества причастных городов и деревенек сегодня решили просто никуда не ехать. В конце концов, этот мир на таких законах и строился, никакую версию событий нельзя было отметать. Как бы то ни было, даже если они в самом деле чуть ли не массово отказались от рабочих сделок, развоза заказов, перемещения между городами на личном транспорте, чтобы не порождать пробки, которые сегодня так невыгодны, они наверняка сохранили заветные часы здорового сна. А ещё, с некоторой долей вероятности, собственные жизни — ведь этим утром, сопровождая процесс кошмарным визгом покрышек и истерически гудящей сиреной, из Лондона по направлению на север вылетел автомобиль «Скорой помощи». Самый обыкновенный, разве только носящий маркировку какой-то неизвестной ни одному лондонцу больницы — два красивых перламутровых крыла, а над ними ангельский нимб. Да уж, официальные представители Небес даже похищение в состоянии обставить со вкусом, они никогда и ни в чём не мелочатся. В общем-то, и в стремительном наращивании скорости это тоже коснулось, они не ехали, а чуть ли не летели над асфальтом, оставляя в недоумении, ужасе и уважении тех редких настойчивых автомобилистов, что попадались на встречной полосе. Те с трепетом гордились врачами нынешнего времени. Михаил велела ехать в Карлтон Миниотт по причине, что была известна только ей. Нет, то есть, она объяснила, зачем именно — где-то там, на пустыре, если съехать с одной из дорог, будет нарисован круг, ведущий на Небеса, но при этом не развоплощающий всё живое, что в него попадёт. Идеальный вариант для переноса смертного существа на самый верх для суда. Правда, на сопутствующие вопросы — почему именно там, неужели нельзя было ближе, почему только старшие ангелы могут создавать такие круги — архистратиг предпочитала не отвечать, лишь качая головой и порой нервно шикая. Как и на вопрос о том, за каким чёртом она, эффектно выбросив окурок на выходе из квартиры, подожгла апартаменты Вельзи, предпочла лишь слегка закатить глаза. Что-то внутри Буфовирт подсказывало, что сотрудничество даже с мелкой сошкой вроде неё начинает тяготить Михаил, надоедать, выводить из терпения, но она честно старалась не обращать внимания. В конце концов, разве не благодаря воле Михаил их сегодняшний план, нависающий грозовыми тучами на высотным зданием в офисном районе, никак не коснётся Вельзи, что запропала на всю сегодняшнюю ночь на великом Балу. Подумать только, а ведь когда-то и её саму туда заносило, как раз-таки в лихие годы супружества, когда Матерь мух брала её с собой и позволяла пакостить высоким чинам по мелочи, улыбаясь в кулак при каждом достижении. Там ей довелось со многими пообщаться — кружиться в симпатичном и легкомысленном чёрном платье с жёлтой мантией, принимая приглашения старших демонов, а после чуть не угодить в плен Асмодея по своей же глупости и неумению пить вино. Помнится, Вельзи тогда чуть его не убила, пригрозив оторвать обе руки, голову и любимый мужской детородный орган, а остальное отдать на съедение мухам. Теперь эти воспоминания вызывали смесь гордости и печали одновременно, особенно когда она переводила взгляд на её нынешнего избранника, самого невозможного из всех вероятных вариантов. Архангел Гавриил, настоящий, живой, и как-то пугающе смертный, лежал в салоне, на передвижной койке, наспех привязанный к ней во избежание резких поворотов на дорогах. Саму же её приставили смотреть за ним, в то время как мадам архистратиг снова курила, сидя рядом и прорезая взглядом стенку салона, а Уриил, совсем замкнувшись в себе, вела автомобиль на настолько бешеной скорости, что только с Кроули и тягаться. Страшная, наверное, вышла бы гонка. И только их сегодняшней жертве, кажется, было совершенно всё равно — меткий и крепкий удар слишком-злобного-архангела выключил его сразу же, оставив как последствие только подсохшую струйку крови из носа, что безобразно сползла вниз по небритой щеке и замерла. В это было сложно поверить и, похоже, не только ей — Михаил никак не могла прийти в себя, выкуривая сигареты одну за другой и одним своим видом разрушая все её застарелые представления об ангелах. — Мадам архистратиг, — кротко заговорила она, практически сразу обратив на себя внимание стеклянно-золотого взгляда, — Всё в порядке? Вы какая-то взволнованная. Разве что-то идёт не по плану? Мы же почти справились, ещё немного, и вы его заберёте. — Не твоего ума дело, дорогая, — отмахнулась она, стараясь унять внутреннюю бурю. Наверное, даже ей, заварившей всю эту кашу, было тяжело переживать подобное. Впрочем, если она и правда исполняла волю Господа, а не свою собственную, её можно было понять. Пережить предательство нелегко, и это она ещё не знает об истинной причине его сожительства с Вельзи. Буфовирт прикусила язык, — Всё на своих местах, только если не начнёшь в последний момент путаться под ногами. Вы, демоны, любите в опасной ситуации всё испортить. — Да не особо-то и хотелось, — та лишь поморщилась, скривив лицо в недоумении. Хорошо, что Уриил этого не слышала, скрытая от них перегородкой, — Иначе зачем мне с вами работать? Бред какой-то, вам бы приободриться, выпить чего-нибудь. — Не говори со мной о грубой материи, — кажется, Михаил еле держалась, чтобы не сорваться на неё ко всем бесам, говоря сквозь зубы, — Посмотри на него и поймёшь, чего я избегаю. Твоя жена искусила его, свела с ума, сбила с пути окончательно. Может у него и был шанс вернуться обратно, но не когда он стал лоялен к ней и её выходкам. Гавриил забыл о вашей сущности, но я не забуду. И Буфовирт была бы рада возразить. Эффектно и искренне вспылить, выплюнуть парочку ос изо рта, сказав, что мадам архистратиг смотрит на ситуацию однобоко, что она ничего не знает о милорде Вельзевул, что вообще мало что понимает в современности, потому что оторвалась от мира много лет назад. И, наверное, сумела бы набраться смелости и выпалить это всё стекленеющей от нервов Михаил в лицо, да. Вот только их обеих прервали максимально грубым образом из всех возможных — автомобиль резко и радикально подался вправо, ощутив по левой своей стороне громкий, мощный толчок, сопровождающийся таким кошмарным скрежетом, что аж зубы заболели. Архистратиг, чудом схватившись за поручень, успела лишь рявкнуть, приоткрыв окошко на перегородке, что отделяло их от водителя. — УРИИЛ! Что, во имя Господа, ты делаешь? — звучала она, признаться, очень страшно. — Это не я, клянусь! — обычно низкий, тихий и спокойный голос слишком-злобного-архангела прозвучал по-настоящему испуганно, — За нами погоня! Взгляд Михаил был довольно-таки однозначный, и маленькая оса, пусть и дрожащими от неожиданного огненного приступа тревоги руками, но открыла замок на двери, распахивая заднюю стенку машины. Внутрь ворвался свежий, предрассветный воздух, кажется, солнце уже почти что начало вставать, а совсем близко, буквально в паре метров, издавая громкий, раскатистый рёв мотора чьего-то украденного мотоцикла, мчалась она. Милорд Вельзевул собственной персоной, всё ещё облачённая в тот прелестный кашемировый наряд, что они подобрали ей перед Балом, крепко вцепившаяся в кожаный руль, прожигала их автомобиль взглядом. Честно признаться, в это мгновение Буфовирт по-настоящему испугалась, встретившись с ней глазами — когда-то любимая Вельзи теперь по-настоящему сходила с ума от гнева. Плохо знающий её человек, демон или ангел сказал бы, что она совершенно спокойна, но только не бывшая жена, хорошо умеющая рассмотреть в ледяных голубых глазах желание сровнять с землёй всех, кто причастен к похищению того, что принадлежит ей. В этих глазах гнездился первородный гнев, жестокий и необузданный, готовящийся вырваться миллионами мух из её тела. Пока что маленькие крылатые союзницы лишь окружали силуэт Вельзи чёрным облаком, с трудом позволяя её рассмотреть, и иногда разлетались от визга покрышек. В копне растрёпанных безумным ветром волос крепко гнездилась любимица — Анна-Генриетта, вросшая в свою хозяйку намертво, чтобы не слететь восвояси. Кажется, сам Ад следовал за ней чёрной смертью, выжигая пламенный след там, где промчался украденный мотоцикл. Взгляд Вельзевул, до этого тяжёлый и ледяной, внезапно сверкнул яркой искрой — за открытой дверцей машины она увидела свою цель, бессознательно спящую на лежачей койке. Она всегда была жуткой собственницей. — Ёбаный насрал, — выдала Буфовирт совершенно беспомощно, стараясь не поддаваться панике и пониманию того, что движутся они почти на одной скорости, и если Вельзи поднажмёт и догонит их, будет беда. Впрочем, прилетевшая буквально из ниоткуда, довольно крепкая оплеуха мгновенно отрезвила её, заставив проглотить грязный язык куда подальше. — Не смей так выражаться при мне, — Михаил властным жестом отодвинула малявку за плечо куда-то в сторону и слегка хрустнула пальцами, как гувернантка, что готовится сечь нерадивую ученицу за антисоциальное поведение, — Дьявольская муха никак не заткнётся. Пора преподать ей урок. — Стойте-стойте! Вы же обещали, мадам архистратиг! Обещали, что в обмен на мою помощь вы не тронете Вельзи! — как же искренне она надеялась, что Вельзевул этого не услышала за рёвом мотора. Были ли эти надежды оправданы? Тысяча раз нет. Картинка только дополнилась. — Потом поговорим об этом. Твоё дело — следить за Гавриилом. Сиди в машине и жди меня. И сразу же, отрезав эти слова, словно тесаком мясника, архангел Михаил выпрыгнула на трассу на полном ходу, буквально в эту же секунду распахнув за спиной невероятные, огромные, белоснежные крылья. Восходящее солнце отразилось в них восхитительным сиянием, наполнило светом её всю, позолотив волосы и лицо, полностью наплевав на порванный со спины костюм санитарки. На тонком, точёном лице архангела блеснуло торжество и восторг, уж слишком давно она положила свой меч в долгий ящик и отдала предпочтение странным интригам и офисным делам. Как ни крути, но Михаил — боевой ангел, и это всегда было её призванием. Неспроста ведь именно ей пророчили победить самого Сатану, когда случится-таки Апокалипсис. И именно она радела за это событие куда сильнее всех остальных, была единственной, кто называл это своим именем, не ограничиваясь плавающим словом «процесс». Заветное «Армагеддон» срывалось с её губ точно и резко, до великолепия, и теперь почесать свои тонкие руки о демона было, наверное, непозволительным удовольствием. По одним губам было заметно, как Вельз коротко выругалась, прикрывая глаза рукой от нестерпимого света, и начала старательно петлять, чтобы не угодить под удар. А тут, поверьте на слово, они с Михаил совершенно точно стоили друг друга. Архангел, стремительно набрав высоту, принялась рваными, обрывочными движениями набрасываться на Вельз, желая сбить её куда-нибудь подальше с курса и прекратить преследование. И всякий раз, словно спиной чувствуя приближение неминуемой угрозы, та успевала совершить манёвр и вывернуть руль мотоцикла в строго противоположную сторону. Вероятно, Анна-Генриетта подсказывала тактику, крепко сидя на голове. А в сознании Буфовирт всё практически сразу погрузилось в хаос, и за битвой наблюдать она никак не могла — на её глазах, нагло, беспринципно, даже не решив посчитаться с ней как с временным союзником, Михаил нарушала договор. Кажется, автомобильное движение вокруг окончательно прекратилось, чтобы не нарушать психику случайных людей огромным светящимся силуэтом с великолепными крыльями. — Убирайся, адское отродье, пока я лично не отправила тебя обратно! — голос архангела рассыпался на три разных, звучавших одинаково громко, и сотряс воздух глухой вибрацией. — А ты не трогай моё! Ты разрушила мой дом и похитила Гейба, отплачивай! — в ответ Вельзевул только громко рыкнула, выплюнув в это же время небольшой рой мух изо рта. — Ах уже Гейб? — кажется, возмущению Михаил попросту не было предела, и, нанеся один чёткий удар куда-то в сторону, она без тени сомнений обрушила на трассу растущее на обочине дерево. Мотоцикл, каким-то невероятным вмешательством не вписавшись в него, вывернулся в обратную сторону и слетел на обочину, вынуждая свою водительницу теперь ехать другой дорогой. Невыносимый треск раздался повсюду, сжав уши Буфовирт до состояния непрерывной мерзости, а сама мадам архистратиг, ненадолго приземлившись обратно в салон, пока Вельз вынужденно набирает скорость заново, сбросила с лица выпавший из причёски локон, — Уриил. Следующий поворот — на Карлтон Миниотт. Поверни туда и езжай без меня. У меня тут осталась одна маленькая дрянь, которую давно следует поставить на место. — А как же вы? — голос Уриил коротко дрогнул, кажется, она и сама совершенно запуталась в том, где здесь правда, а где нет. Она звучала напуганно и как-то слишком громко для себя, — И зачем вообще на Вельзевул нападать, мы же договорились? Просто уйдём другой дорогой! — Поворачивай, живо! — выдавив из себя это слово, будто тисками, Михаил развернулась и снова выпрыгнула наружу, и маленькая оса в тот момент отчётливо увидела, как в пальцах той воплощается, как настоящий, из множества историй об оппозиции, огненный клинок. Не как у обычных ангелов, короткий и крепкий, нет. Кажется, куда больше это походило на изящную, позолоченную рапиру, что сидела в её руках, словно влитая. Света вокруг фигуры архангела, кажется, стало только втрое больше, а автомобиль ускорился, ведь Уриил попросту не умела не подчиняться приказам. Не была так воспитана, несмотря на то, что технически была равна всем из них, всё ещё оставалась на побегушках, кажется, навсегда. — Михаил, умоляю, прекрати вопить, — полусонно пробормотал, собственно, сам похищенный, не очень-то осознающий, где находится и почему, — Я ведь ещё даже не трубил сегодня. — Да заткнись ты, — выплюнула Буфовирт пару слов, щелчком пальцев снова заставив его заснуть. Голову буравила страшная мысль — ангелы умеют врать. Её обманули, попросту опрокинули, когда она перестала быть им необходимой, и теперь мадам архистратиг, обычно такая вежливая и степенная, стремительно летит сражаться с Вельзи, и без того лихо сбитой с дороги. Каков будет исход такого боя? Страшно было подумать, ведь архангел Михаил имела право и все шансы одолеть Сатану, так какие же шансы у его правой руки? При одной мысли об этом Буфовирт чисто по-человечески затошнило, а может, дело было в том, как резко и с каким мощным заносом машина «скорой» повернула на Карлтон Миниотт. Она бросила короткий взгляд за окошко в перегородке, и Уриил, отражённая в зеркале заднего вида, совершенно не внушала её никакого доверия. В золотых глазах, всегда приятно-спокойных, умиротворённых, а порой по-настоящему нежных, сейчас гнездилась паника, которая едва ли не застилала обзор трассы. Это было неестественно и страшно, буквально за пару минут происходящего Буфовирт захотела отмотать время так далеко назад, чтобы не то чтобы не заключать сделку с лордом Хастуром, но и не ссориться с Вельзи. С другой стороны, кажется, теперь всё совершенно иначе. Бывшая жена влюблена снова и готова бороться за этого несчастного, что бренным телом валяется на передвижной койке, сама маленькая оса теперь не имеет никакого иного выхода, Михаил обманула её, наплевав на условия договора, кажется, с самого начала, а у слишком-злобного-архангела, что сидел на водительском кресле, чуть ли не переставая дышать от страха перед происходящим и треска в голове, сегодня всё пошло прахом. — Я не знаю, почему она солгала. Пожалуйста, поверь мне, — Уриил негромко шептала, проглатывая порой не буквы, а целые слова, а также переставая набирать скорость, двигаясь на максимально возможной отметке. Кажется, её пальцы были готовы сломать руль ко всем бесам, — Я бы не предложила тебе союз, если бы знала, что так выйдет. Правда. — А ты бы меня и не обманула, — губы Буфовирт настолько высохли от частого горячего дыхания, что едва ли чувствовали выскальзывающие слова, — Зачем ты до сих пор слушаешь её? Она тебе что, мамочка твоя что ли? У вас, пернатых, есть только одна мама, и она уж точно сидит повыше Михаил. А вы с ней вроде как одно звено, а ведёшь ты себя так, словно из среднего, как ваш опальный Азирафаэль. Даже кто-то вроде него с цепи сорвался, а ты сидишь! — Без Михаил меня бы не было. Я никто без неё. Я осталась бы навечно осквернена насилием и никогда не стала бы архангелом. Я обязана ей, и хочу исполнить долг, — Уриил чеканила слова страшным, металлическим голосом, словно зациклила их в своей голове, как испорченную голозапись, и перематывает раз за разом, не умея освободиться. — Это стоит того, чтобы пытаться убить своего товарища, а попутно ещё и как-то умудриться наколоть демона? Должно же быть наоборот! Она сошла нахрен с ума и хочет убить Вельзи! Автомобиль угрожающе ускорился, кажется, Уриил совсем перестала отличать реальность и неслышно, беззвучно сотрясалась в рыданиях. Михаил и правда уже совсем не в себе, и лишь хороший отрезвляющий удар от кого-то повыше смог бы поставить её на место. Сидя за чужеродным, холодным рулём, от которого мерзко пахло кожей, Уриил молча жалела, что послушалась и ничего не разболтала остальным. Кому-нибудь, кому угодно. Рафаилу, например. Он бы уж точно сделал всё, чтобы расставить ситуацию по местам, вырвавшись наконец из своей неладной Индии ненадолго. Или, может быть, Варахиилу? Он пусть и кажется безответственным со своей марихуаной и странными шутками, но все они знают, что при необходимости самые разумные решения принимает именно он. Кому угодно, кто смог бы вмешаться и остановить безумие, что завертелось в водоворот из визга покрышек, ангельского света и настоящего обмана. У неё просто не укладывалось в голове то, что Михаил в состоянии по какой-то причине так легко отказаться от данного обещания. Может быть, давая его, она и держала в кармане скрещенные пальцы, но никакого архангела это не оправдает. Как бы то ни было, отступать было поздно, да и некуда особо, спящий Гавриил с кровью из носа беспомощно трясётся от каждого камня на дороге, а маленькая оса, чьё доверие Уриил так бережно держала в руках, сейчас смотрела назад, сквозь распахнутые, громко стучащие дверцы машины. Где-то там её жена, пусть и бывшая давным-давно, сражалась с тем, что ей не по силам. Алые глазёнки занимались слезами и решительностью сделать хоть что-нибудь, если больше никто не может. Где-то глубоко внутри архангел догадывалась, что именно, но верить в это не хотела. Машина затормозила на полной скорости, издав покрышками такой невыносимый визг, что половина населения из городка поблизости повставала со своих тёплых постелей, и слегка ушла в занос. Ей требовалось время на решение, а его катастрофически не хватало — всё самое кошмарное уже сделано, а впереди только Небеса и их кара, что беспощадно разорвёт этого смертного пучком света. Всё слишком сильно запуталось, отвратительно и беспощадно, так, что лопались головы, разбрызгивая кровь всюду, где только та доставала. Метафорически, разумеется. Уриил хватило сил лишь схватиться за голову, дальше вести машину она попросту не могла — слёзы непонимания застилали зрение. — Хэй, — дверца со стороны водителя мягко открылась, а Буфовирт, что стояла за ней, словно провинившееся дитя, еле заметно улыбалась, — Я пойду туда. Не пытайся отговорить меня, ладно? Я многое натворила и виновата кругом, и я пойду и сделаю всё, чтобы бойня прекратилась. Вельзи очень радикальная, её нельзя оставлять с Михаил, тем более, когда та в таких расстроенных чувствах. Может быть, я смогу их остановить. Или хотя бы попробую. — Надо ли мне говорить, насколько это опасно? — голос Уриил дрогнул от подлых слёз. Они запеленали глаза, не давая чёткого обзора, а дальше не текли из принципа, видимо. — Не надо. У меня получится. Кто-нибудь из них меня да послушает. Не ходи со мной, а то тебя Михаил заболтает и уломает сделать по её, и ничего не получится. Сама справлюсь. Уриил слабо помнила, как слезла с водительского кресла и как крепко стиснула в руках маленький силуэт в кожаной курточке — Буфовирт была единственной, кто отбрыкнулся от формы санитарки чуть ли не ногами. Маленькая оса была тёплой и какой-то неожиданно мягкой для такого угловатого силуэта. Напоминала собой стремительный ветер, разносящий пустынный песок где-то далеко-далеко отсюда. От неё смешно пахло розовым маслом и вафлями. Уриил не хотелось, чтобы она уходила. Не хотелось, чтобы всё сложилось именно так. — Обещаю. Когда всё кончится, мы с тобой поедем в Мексику. В ответ малявка лишь улыбнулась, подтянувшись слегка на носках ботинок, и мягко поцеловала Уриил в позолоченную так неестественно щёку, оставляя след от густой красной помады, словно в кино. Яркий и нестерпимо горячий, словно крохотным угольком оставленный. И, не дав с собой попрощаться, тут же рассыпалась на осиный рой, стремительно полетевший куда-то прочь, назад, где сейчас шёл чудовищный бой адских и небесных полководцев. Уриил же, окончательно утратив внутри себя все силы, рухнула, опершись спиной на грязное колесо машины, и спрятала лицо в коленях одежды. Она окончательно запуталась в происходящем.