***
Донна с трудом пробиралась через сугробы, в её сапоги уже набралось достаточно снега, ногам было мокро и холодно, а тут ещё снегопад и холодный ветер, от которого куртка никак не спасала. Охотница поговорила со всеми знакомыми Аишы и теперь хотела более подробно расспросить обо всём Энниса, ведь, как известно, он собирался научить её охоте и был одним из последних, кто её видел живой. Эннис Росс как раз находился в штабе и обсуждал произошедшее с Крисси Чемберс. Девушка выполняла много работы в госпитале, но сейчас у неё появилась свободная минутка. Она, зайдя внутрь, тут же направилась к чайнику и налила себе кружку горячего чая, чтобы согреться после мороза. Донна открыла дверь и зашла в коридор, до неё доносились голоса из большой главной комнаты домика, которая служила залом совещания штаба. Шериф сначала подумала, что кто-то обсуждает важные вопросы, связанные с охраной лагеря и обеспечением его всем необходимым, поэтому старалась не шуметь. Но когда она приблизилась к приоткрытой двери, то поняла, что это обычная дружеская беседа между Крисси и Эннисом, но заходить в комнату не поспешила. — В госпитале так много больных детей из-за наступивших морозов, а у нас совсем нет лекарств, — раздался хриплый голос Чемберс. — Мы ничего не можем поделать, — вздохнул парень, — Ты же сама знаешь, что последние вылазки принесли больше потерь, чем пользы, а ещё эта внезапная смерь Аиши. — Убийство, — ответила девушка, — Оно всех тут напугало. Из-за случившегося многие родители захотели забрать из палат больных детей к себе, боятся, что и их убьют, но как я могу отдать им больных ребят? У нас они находятся хоть под каким-то медицинским присмотром. — А ведь я в какой-то степени даже виноват, — прошептал Росс, — Обещал сделать из неё охотника, чтобы она могла защитить себя, и не сдержал слова. — Ты не виноват. Кто знал, что она погибнет? — Жаль. Хорошая была девушка, — вздохнул Эннис, — Весёлая такая, приветливая и упорная. Слушая этот разговор за дверью, Дона Хэнскам сразу поняла, что Эннис Росс скорее всего не причастен к гибели Аиши. Его слова были искренними, и он не стремился в чём-то убедить Крисси относительно этого дела или узнать подробности, а просто разговаривал с ней, делился своими мыслями и впечатлениями. Понимая, что нет необходимости и дальше подслушивать, шериф постучалась и зашла в комнату: — Привет, ребята. — Привет, Донна, — ответили в один голос парень и девушка. — Эннис, я хотела поговорить с тобой наедине, — замялась Хэнскам. — Да, конечно, мне всё равно надо уже бежать в госпиталь, — улыбнулась Крисси и ушла. Как только дверь хлопнула, и шериф с охотником остались одни, Донна заговорила: — Эннис, где ты был в ночь убийства Аиши? — Спал у себя. Считаете, что это я… — Понимаешь, — перебила его охотница, — Ты должен был заниматься с ней, кроме тебя, она почти не общалась ни с кем, и мне сказали, что ты приходил к ней ночью. Зачем? — Я лишь занёс ей свой дневник, чтобы она могла побольше узнать о монстрах, с которыми собирается сражаться. Просто я тогда припозднился, было очень много дел, Коул это подтвердит, да ты и сама знаешь. — Я верь в твою невиновность, Эннис, — улыбнулась ласково шериф, — Против тебя нет улик, и я знаю, что ты хороший парень. Но ты единственный подозреваемый на данный момент, поэтому будь готов к тому, что не все так же, как и я поверят в то, что ты никого не убивал. — Я понимаю, — нахмурился юноша, — Но разве точно установлено, что её убил человек? Коул говорил, что склоняется к версии, что это сделал монстр. — Это так, но Винчестеры и Трентон недавно осмотрели весь периметр и не нашли никаких следов. Вероятно, это был кто-то из своих. В течение всего диалога Донна внимательно наблюдала за тем, как менялось выражение лица Росса, его голос, и не заметила ничего подозрительного. Теперь она была готова поклясться своей жизнью, что Эннис не виноват. Он был поражён мыслью, что убил кто-то из своих же, из людей, ему сложно было поверить, что это сделал человек. Шериф читала всё это на лице у парня и задавалась вопросом: кто уже преступник?!***
Адена стояла рядом с Кастиилом среди сверкающего снега и ночных звёзд. Некоторые прохожие с опаской, а то и ненавистью и отвращением поглядывали на них. Демоница печально смотрела на огни костров, у которых грелись люди. Время от времени кое-где слышались тревожные разговоры. — Дин, Сэм, Коул и Донна пришли к выводу, что убийца кто-то из лагеря, — вздохнул Кас. — Да, я слышала. Пастор обвиняет во всём Энниса. Говорит, что никому из охотников нельзя доверять, что он единственный слышит Бога и может привести народ к спасению, — хмыкнула черноглазая. — Это невозможно. Он не является пророком. — Да, Дин прав. Проклятый Харви наверняка связан с Чёртовой Дюжиной и замешан в убийстве девушки, — нахмурилась Адена. — Боюсь, мы не сможем убедить в этом людей, — перевёл взгляд ангел на девушку. — Утешает, что есть хоть небольшая горстка, которая нам доверяет. Но мы не можем открыться им… Мы ничего не можем! Впервые в жизни я не знаю, что делать, Кастиил, — демоница заглянула в полные печали глаза мужчины, ища поддержки. Кас взял девушку за руку, и Адена почувствовала его грубую, сильную и горячую ладонь. Это подействовало ей, как бальзам на душу, теперь она могла почувствовать, что она не одна, что она не безразлична кому-то. Тепло стало разливаться по её жилам, но тревога не исчезла окончательно. Кастиил видел любимую насквозь, он спокойно смотрел на её истинное лицо, его не пугали ни чёрные, бездонные глаза с хищным блеском, ни изуродованное ожогами и глубокими порезами лицо. Ангел не замечал всего этого, словно это была ещё одна оболочка, а сущность демоницы находится где-то дальше, глубже, и её нельзя увидеть глазами, можно только почувствовать. Мужчина чувствовал, что она любит его так сильно, как только возможно любить, он ощущал её страсть, нежность, заботу и бесконечное море грусти. Кастиил понимал, что испытывает то же самое. В такие минуты он понимал, насколько сильна их любовь и привязанность друг к другу. С чего всё началось? С уважения и восхищения, которые испытывала Адена в самом начале к ангелу, ещё до близкого знакомства? С понимания, которое возникло между ними, когда демоница только вернулась из Ада с Эрой и получила хорошую взбучку? Или начало берёт свои истоки с той секунды, когда в них проснулись интерес и доверие друг к другу? Теперь это было уже не важно. По-настоящему значимым было то, что держась за руки среди холода и мрака, они чувствовали, как их души соприкасаются, переплетаются и сливаются в единое целое. Демоница и ангел понимали друг друга без слов, всё говорили их глаза, влюблённые видели, как каждого из них терзали печальные мысли о том, что творится вокруг них, как бы им не хотелось, они никуда не могли сбежать вдвоём и скрыться от реальности. — Как думаешь, всему этому придёт когда-нибудь конец? — тихо произнесла девушка, — Эта война, этот жестокий мир, Небеса, Ад смогут когда-нибудь оставить нас в покое? Брови Каса немного сдвинулись, и на лбу появились морщинки, уголки губ немного опустились вниз, а глаза, как прежде были полны печали. Он ничего не сказал, ни слова. Но Адена поняла, что это значит — нет. — Я бы хотел, чтобы однажды это случилось, — ангел вложил в эти слова всю свою любовь, — Раньше я не понимал, почему мне так хочется быть рядом с тобой, почему я хочу коснуться хоть раз своей душой твоей души, почему мне небезразлично, что с тобой… Мы ведь с тобой не люди и не можем испытывать таких глубоких чувств и эмоций, мы просто солдаты… но похоже я ошибся. Я люблю тебя и всегда буду любить. Черноглазая демоница видела перед собой истинный образ ангела, его сияющие невероятно ярким голубым светом глаза, прекрасный лик и белоснежное лицо, от которого тоже исходил свет, она не могла прикоснуться к его сущности, но это ей сейчас было и не важно. Девушка закрыла глаза и жадно припала к его губам. Кастиил обхватил руками её худенькое тело и прижал к себе, он чувствовал наслаждение. Внутри него разгоралось пламя, которое сливалось с пламенем Адены. Земля уходила из-под них, их сердца бились в одном ритме.