Стефани и вампиры

Стефани проснулась от тянущей боли в животе. Вокруг было темно, но не настолько, чтобы нельзя было различить очертания предметов и мебели. В этот раз она уже не забывала о том, где находится, и, проснувшись, сразу же сообразила, что это комната в небоскрёбе. Боль пульсировала, и Стеф потянулась к лампе на тумбочке. В свете она увидела на простыне кровавое пятно и, чертыхнувшись, вскочила. К приятному удивлению, в ванной Стефани обнаружила пакет из супермаркета. Похоже. Эйса вернулась и решила её не будить. Приняв душ и завернувшись в полотенце, довольная Стеф вышла обратно в комнату, поймав себя на том, что губы то и дело растягиваются в улыбке. Она и не представляла, какой кайф может доставить обычный душ. А ведь там ещё и ванна есть… Её приятные мысли перебил странный звук, похожий на поскрёбывание. Поморщившись, она подумала, что крысы совсем уж достали. Сперва скребутся, потом прогрызают пакеты с едой, гадят на одежду, да и вообще, нужно попросить Спенсера… Мысль оборвалась, заставив Стефани замереть на середине комнаты. Какие крысы? Ведь она не в заброшенном пустом здании, а в элитном небоскрёбе. Прислушавшись, Стеф поняла, что поскрёбывание идёт из-за входной двери. Но ведь она стальная, какой изначальной силы должен быть звук, чтобы проникнуть сквозь такую преграду? Тем временем, звук становился громче. Первые минуты Стефани пыталась убедить себя, что ей просто кажется, но спустя минут десять поскрёбывание напоминало уже не крыс, а, скорее, пытающуюся прорыть себе путь собаку. Стеф застыла на месте, не представляя, что ей делать. Что за чёрт? Кто-то скребётся с той стороны двери? Животное? Почему его никто не оттащит, там ведь полно народу? Она нерешительно переминалась с ноги на ногу, боясь сдвинуться с места, чтобы не издать лишнего звука. За дверью, между тем, помимо поскрёбывания начал раздаваться голос – однозначно человеческий, мужской, низкий, с неопределённой интонацией. Слов Стеф не слышала, только сам голос, но отчего-то это её напугало даже сильнее – если это хозяин предположительной собаки, то почему не пытается её оттащить? Голос становился громче, но одновременно с этим переставал напоминать человеческий. Вместо неразличимых слов появились тянущие звуки, вроде «Ооооооо» или «Ааааааа». По спине побежали мурашки. Стефани подскочила к комоду и, натянув первые попавшиеся джинсы и майку, вернулась к кровати, где лежал её рюкзак. Первым она достала отцовский крест из потайного отдела. Стиснув его в кулачке, Стеф зашептала: - Nina blanca, Santa Muerte, tu eres mi providencia, concedeme tu clemencia, y tu infinita bondad… Голос за дверью сменился захлёбывающимся визгом, заставив Стефани прервать молитву и вскрикнуть. После этого поскрёбывание возобновилось с утроенной силой. Сжав зубы, Стефани снова бросилась к рюкзаку и достала оттуда ножницы. Теперь сомнений в том, что что-то очень хочет попасть к ней в комнату, не оставалось. Дверь, конечно, крепкая, но надолго ли её хватит с таким-то усердием? В ответ на её мысли, в створку послышался самый настоящий удар, и судя по тому, как дрогнула стальная дверь – били либо не голыми руками, либо тот, кто обладает силой десяти человек. Тут совершенно не вовремя в голове пронеслись переведённые несколько часов назад строчки: «…сила Хенте дэ Сомбра равна силам десяти обычных людей». Словно поняв, что от этого толку больше, существо за дверью прекратило скрестись и забарабанило. Стефани пришло в голову, что всё это легко можно было бы объяснить сном. Она думала о теневых людях, и вот ей теперь снится, что те стучат к ней в дверь. Очередной удар заставил дверь прогнуться – в ней появилась вмятина, самая настоящая выпуклость. Стеф взвизгнула и с новой силой сжала в одной кулаке крест, а в другой ножницы. Снаружи, тем временем, происходило что-то очень громкое – послышались голоса, мужские и женские, судя по тону, очень рассерженные. И следом – скулёж, всё равно не слишком похожий на собачий, но очень жалобный. И наконец – тишина. Послышался писк, и Стеф выставила ножницы перед собой, когда дверь открылась, и вошёл Алехандро. - Gracias Santísima Muerte, - выдохнула Стефани и, не очень себя контролируя, подбежала к нему и обхватила за пояс. Алехандро замер от неожиданности, но после всё же нерешительно погладил её по голове. - Испугалась? – мягко спросил он и, отстранившись, аккуратно вытащил из её руки ножницы. - Что это было? – Стефани заглянула ему за спину, но ничего не увидела, кроме куска пустого коридора. - Собака, - невозмутимо отозвался Алехандро, - один из сотрудников привёл, а она оказалась агрессивной. Стеф сощурилась, глядя на него снизу вверх. - Вы меня за дуру считаете? Там вмятина в стальной двери. И я слышала голос. Не лай, а человеческий голос. - Ну что ты, Стефани, - Алехандро протянул руку и взял её за подбородок, - я считаю тебя очень умной девочкой. А знаешь, какие люди самые умные? Нет, не те, что задают умные вопросы. А те, что знают, когда эти умные вопросы оставить при себе. Стеф дёрнула головой, стряхнув его руку, и отошла. - Не волнуйся, дверь мы тебе заменим, - как ни в чём не бывало, продолжил Алехандро, - а пока ложись спать, ещё рано… Или займись стиркой. На последних словах он бросил взгляд на её кровать и, не дожидаясь ответа, вышел. Стефани недоумённо нахмурилась. Какой ещё стиркой? Только отбросив одеяло, она увидела на простыне под ним кровавое пятно и поняла, что стирать бельё действительно придётся. Вот только… Стеф бросила внимательный взгляд на дверь, куда ушёл Алехандро, и шепнула ещё одну короткую молитву, поцеловав крест и сунув обратно в потайное отделение. *** Стефани сидела над Книгой, сверля взглядом одну строчку уже минут двадцать. Отвлекала ноющая боль внизу живота, тиканье часов, стук Алехандро по клавишам ноутбука. Впрочем, вскоре она поняла, что не отвлекается, а просто-напросто не знает, что ей делать, перебрав все возможные варианты. Стеф вздохнула и запустила пальцы в волосы. То ли полубессоный день так сказался на умственных способностях, то ли встреча с неизвестным существом, почти сломавшим стальную дверь. То ли когда закончились те страницы, что она уже переводила вместе с дедушкой, перевод из пересказа уже когда-то услышанного стал именно переводом. И Стефани, похоже, сильно переоценила своё знание этого языка. - Что-то не так? – спросил Алехандро, и Стеф вздрогнула. Со всеми этими недомолвками и странностями, вроде исчезающих отражений в стекле, она начинала здорово побаиваться обитателей небоскрёба. Не дождавшись ответа, Алехандро подошёл ближе и заглянул ей через плечо. - Не можешь вспомнить слово? Стефани с досадой кивнула. - Совсем ничего не приходит в голову? А по контексту? - Нет. Не помню. Это может быть всё, что угодно. - Сосредоточься, - Алехандро наклонился, и Стеф уловила от его рубашки тонкий запах одеколона, - посмотри на слово. Что ты можешь сказать о нём без перевода? Стефани перевела взгляд обратно на свои записи и на Книгу, попытавшись абстрагироваться от своих страхов и опасений. - Это… Судя по окончанию, это существительное, - сообразила она, - судя по месту в предложении – это второстепенный член предложения. - И как звучит остальная часть предложения? Без этого слова. - «Итэ Иверэ бессильны перед благословлёнными речными духами. Потому что те, кого коснулись мудрейшие обитатели водного мира, защищены своей верой, подобно щитом. Но берегитесь, отвергнутые речными духами, ибо Итэ Иверэ могут выпить их жизнь вместе с…». Ума не приложу, с чем они могут выпить жизнь. - Вместе с кровью, вероятно, - с лёгкой усмешкой предположил Алехандро, - ты ведь сама сказала – это вампиры. - Ну… - Стеф задумчиво покусала губы, - я не уверена. - Поставь это слово под вопрос, потом, если встретится снова, проверишь догадку, вот и всё. Стефани кивнула и запоздало поблагодарила. - Спасибо. - Обращайся, - с ноткой юмора ответил Алехандро и отошёл к своему компьютеру. Стеф продолжила работу, но одна настойчивая мысль заползала в голову, и сколько бы её не отгоняли, продолжала напоминать о себе. В итоге, спустя пару часов Стефани сдалась и спросила: - Скажите, а когда вы были у меня дома, вы купили что-нибудь ещё? Кроме книги? Алехандро поднял на неё задумчивый взгляд. - Увы, нет. Я не был у тебя дома, если уж совсем честно. - В смысле? - Твоя тётя вынесла мне книгу через порог. Стеф подняла брови, удивившись такому подбору слов. Не «на улицу», а «через порог», словно именно порог здесь имел какое-то принципиальное значение. Всплыл в памяти день прощания с дедушкой. Вот она, версии шестилетней давности, стоит в коридоре и вместе с дядей Карлом провожает гостей. В глаза бросается дверной косяк и вырезанные на нём символы. «Это Маркос вырезал, я, помню, спрашивал, зачем, но он всё время сводил всё в шутку… Твой дед был очень суеверным» Стефани сглотнула. Что это было за суеверие такое? К их религии это никак не относилось, дедушка учил её молиться Santa Muerte, Святой Смерти, но никогда не упоминал про знаки на косяке. Рука невольно потянулась к кресту, и тут уже тишину нарушил Алехандро. - Я слышал, как ты сказала «Gracias Santísima Muerte»… Ты поклоняешься Белой Девочке? - Да. Молитвы Санта Муэрте – единственное, что я хорошо знаю по-испански. - А второй крест? Один был у тебя на шее, а другой зажат в руке. - Это папин. Алехандро это отчего-то рассмешило. - Верно. Мануэль никогда не колебался, оскверняя очередное святое место. - Вы и папу знали? – нахмурившись, спросила Стефани, производя в уме вычисления. Отец пропал, когда ей было пять, то есть, почти тринадцать лет назад. А дедушка перестал ездить в экспедиции и того раньше. Сколько же ему?.. - Встречались пару раз… Скажи, раз уж мы заговорили об этом, Стефани. Твоё материнское имя Рамедиос, а материнская фамилия – Вальдез. Но так звали жену твоего деда. Почему тебе не дали имя настоящей матери? Стеф покусала губы, которые были уже и так порядком искусаны и чувствовали каждое малейшее прикосновение. - Ну, мою маму звали Мелания. - Мелания Вагнер? Миниатюрная блондиночка? – Алехандро недоверчиво сощурился, - серьёзно? А Маркос, помнится, надеялся, что у мальчишки это пройдёт. Знаешь, он никогда её особо не любил. И даже Рами её на дух не переносила, хотя была очень доброй. Стефани вскочила так резко, что стул под ней пошатнулся. - Да какого чёрта происходит?! – почти взвизгнула она, - почему вы говорите о моём отце как о мальчишке, а о моей бабушке как о своей ровеснице?! Она же умерла ещё до моего рождения! Алехандро неторопливо поднялся и подошёл к одному из стеллажей, достав на вид ничем не примечательную коричневую книжку. - Вот, смотри, - он раскрыл книгу на том месте, где в неё были вложены несколько фотоснимков, на вид очень старых, потрескавшихся от времени и не просто чёрно-белых, а даже каких-то желтоватых. Стефани несмело протянула руку и вытащила стопку снимков, разложив на столе поверх своих записей. Первая фотография была ей уже знакома – на ней дедушка Маркос по-дружески обнимал Алехандро среди густых джунглей. Но теперь Стеф поняла то, чего не сообразила раньше – дедушка здесь был в разы моложе, нежели тот, каким она его запомнила. Чёрные волосы без единого светлого проблеска, абсолютно прямая спина… Похоже, на этом фото он вовсе не был ещё дедушкой. По коже побежали мурашки. Ни о чём толком не думая, Стефани отложила один снимок в сторону и взяла следующий, уже цветной и неплохого качества. На этот раз дедушка фотографировался с Мануэлем, её отцом – тогда ещё подростком лет пятнадцати. А чуть позади, явно не позируя, облокотился на ствол ближайшего дерева ещё один парень, почти подросток. - Это… Это же… - пролепетала Стеф, не в силах остановить дрожь в пальцах. Мэтт, вот кто стоял у дерева позади её отца и деда двадцатилетней давности. Тот самый парнишка, который сегодня встретился ей в коридоре, жующий жевачку и запивающий колой. - Дальше тоже интересно, давай, - подбодрил её Алехандро, и практически против собственного желания Стефани взглянула на третий снимок. Это был явно неудачный дубль. Эйса недовольно морщилась, закрываясь рукой от солнца, и в этот момент её запечатлел фотограф. Эйса на жёлтом потрескавшемся снимке, в платье с многослойной юбкой и пышными рукавами. Далее Стефани просто перебирала фотографии трясущимися руками, ни на одной толком не останавливаясь. Вот бабушка Рамедиос, в куда более подходящей для джунглей одежде – штанах, рубашке и сапогах, рядом с той же Эйсой в платье, уже более современном, с вплетёнными в косы бусами. Вот дедушка Маркос – да какой дедушка, просто Маркос, молодой парень лет двадцати, гордо сжимающий в руках какую-то статуэтку. И дальше снова он в той же одежде, но уже рядом с Алехандро. «Это монтаж!» - мелькнула спасительная мысль, и Стефани ухватилась за неё, тщательнее всматриваясь в снимок. Должен быть монтаж! Иначе какого чёрта они не изменились за добрую сотню лет ни на одну секунду?! Следующая фотография заставила Стеф отбросить прежние мысли. В этот раз Алехандро стоял в одиночестве на фоне палаток и натянутого между ветвей гамака. Не считая книгу, которую он держал в руках. Вернее, Книгу. Ту самую. - Это правда ваша книга? – спросила Стефани то, что, в принципе, уже не вызывало сомнений. Но спросить что-либо ещё… Что именно? Каким образом Мэтт остался подростком, хотя явно был ровесником её отца, а то и старше? Или почему на фото, где Эйса стоит вместе с незнакомой девушкой на фоне светового пятна, тень отбрасывает лишь одна из них? - Да. Книга наша, - невозмутимо отозвался Алехандро. Стефани перевела взгляд на свои записи. «Не зря зовут их Вечным племенем» «Могут выпить жизнь вместе с кровью» «…и встанет тело бездыханное, и войдёт в тень, и станет частью тени» «Люди из тени» - Хенте дэ Сомбра.