***
Июнь. 1998 года. «Нарцисса Малфой — героиня войны? Или как одно верное решение способно повлиять на исход войны. Прогремело очередное, вероятно, самое громкое поствоенное заседание Визенгамота — суд над семейством Малфоев. Как одному из самых приближенных сторонников того-чье-имя-все-еще-не-рискуют-называть — Люциусу Малфою, избежавшему наказание в период Первой Магической Войны, удалось получить оправдание и на сей раз? А самому юному Пожирателю Смерти — Драко Малфою, поспособствовавшему убийству Альбуса Дамблдора? Ответом будет: судьбоносное решение Нарциссы Малфой, которая, по показаниям Гарри Поттера, соврала в лицо смерти, чем спасла Избранному жизнь. Драко Малфой, вступивший в ряды Пожирателей, будучи еще несовершеннолетним, также сыграл свою роль, сохраняя нейтральную позицию при опознании заточенного в Малфой-мэноре Золотого Трио, тем самым выиграв им для побега время. Малфои были оправданы. О том, какие издержки вынес Визенгамот оправдательному приговору, нам еще предстоит узнать. Но уже известно, что леди Малфой щедро пожертвовала фамильные драгоценности на предстоящий аукцион в поддержку военным жертвам. После обыска в штаб-квартире павшего повелителя аврорами была изъята вся многовековая коллекция артефактов Малфоев... Подробности читайте на стр. 4» Перевернув страницу Пророка, Дафна пытается найти упоминания о Ноттах и находит лишь пару строк: «...Леонардо Нотт был осужден на пожизненный срок в Азкабане. Обыски в поместье Ноттов, славившихся созданием и коллекционированием темных артефактов, пока результатов не дали.» «Пока». Дафна не сомневается: их обыски не дадут результатов ни сейчас, ни потом. Коллекцию артефактов Ноттов охраняет древнейшая родовая магия. Предки Тео были одними из первых в магическом мире, кто занялись созданием темных артефактов; все эксперты, которые сейчас пытаются взломать магическую защиту коллекции Ноттов, набирались знаний именно по книгам Кантанкеруса Нотта, жившего в начале XX годов и также являющегося автором справочника «Священные двадцать восемь». Поэтому превзойти защиту одного из первоисточников создания магических артефактов им явно не по силам. Саундтрек: Selena Gomez - Ring Отложив газету, Дафна возвращается к своему прежнему занятию. Три манекена возвышаются у французских окон в ее комнате. По мановению палочки волшебницы все лишние булавки исчезают с готовых вечерних шелковых платьев оттенков черного и белого жемчуга, а также шампань. Дафна замечала, что все больше стала ощущать себя в клетке. Теодор вел себя странно: часто где-то пропадал, а когда возвращался, вел себя так, будто ничего дороже нее в его жизни нет. Это сбивало с толку. Его любовь походила на нездоровую одержимость. Дафне казалось, что сделай она один неверный шаг, и его альтер-эго вновь вернётся. А ее хобби имело релаксирующий эффект отвлечения от проблем насущных. За эти недели в Англии она успела воплотить в жизнь добрую пару дюжин эскизов. Взмахами палочки наведя в комнате порядок, убирая разбросанные по полу лоскутки ткани, Дафна умиротворенно ставит руки в бока и оценивающе осматривает плоды своего труда. Элегантные силуэты манекенов привлекают внимание Астории, проходящей мимо комнаты сестры: она останавливается в проеме распахнутой двери и складывает руки на груди, залюбовавшись тем, как шелк переливается в свете лучей солнца, падающих с окон. — Как тебе, Тори? Астория прокашливается и, поправляя пояс на своем ночном голубом халатике, претенциозным голоском изрекает: — Отстой. — Правда? — Дафна разворачивается, заподозрив, что та в своей манере скупится на комплименты для своей сестры. И, помимо присутствия Астории, замечает в коридоре знакомый высокий силуэт, пытающийся проскользнуть незамеченным. — Драко, а ты как считаешь? — громко застает его врасплох Дафна. Губы Малфоя шевелятся в беззвучных ругательствах. Драко разворачивается, напустив непроницаемый вид, будто не он сейчас хотел улизнуть из постели навязанной ему кандидатуры в невесты. Выглядит он оклемавшимся, по крайней мере, не таким морально истощенным, как на снимках с зала суда в Пророке. Драко со вздохом оглядывает предложенные на оценку наряды и, вскинув брови, заключает: — Хм, весьма недурно. Астория тут же меняется в лице, суетливо исправившись: — То есть, да... вообще-то очень даже неплохо! Дафна скептически сводит брови, когда Астория переключает все внимание на Драко, а он сухо просит ее принести его забытый пиджак. — Она так и будет соглашаться со всем, что я говорю? — скучающе возводит он свои светло-серые глаза в потолок, спрятав руки в карманы брюк. Пожав плечами, Дафна не успевает позлорадствовать над кандидатом в родственнички, как ее сестра вновь появляется, любезно подавая Драко его пиджак. — Мне пора, — тут же спешит ретироваться Драко, неохотно принимая от младшей Гринграсс поцелуй в щеку. — Но, Драко, разве ты не останешься на обед? — останавливает Астория, цепко схватив Драко за предплечье. — Пэнси, вероятно, ждет меня, — фальшиво извиняющимся тоном говорит он, отступая. — Ты же знаешь... лучше ее не злить. Дафна неодобрительно покачивает головой. Для нее не в первой видеть, как Драко использует Пэнси в качестве своего козыря против назойливых поклонниц. Перестанет ли вообще когда-нибудь? Но Астория, похоже, не очень расстраивается, когда Драко все же покидает ее, под впечатлением принявшись рассказывать старшей сестре о своих сексуальных подвигах.***
Саундтрек: IAMX - The Great Shipwreck Of Life Сдавать Ж.А.Б.А семикурсники вернулись в полуразрушенный Хогвартс. Для сдачи выпускных экзаменов расчистили одно крыло и привели в порядок Большой зал. Но по факту на ближайший год школа чародейства и волшебства была закрыта на реставрацию и восстановление архива маглорожденных. Для седьмого курса было сделано исключение, позволяющее выпускникам завершить образование. После сдачи экзаменов выпускники военного года вместо выпускного могли в последний раз насладиться едой в Большом зале. Траур по погибшим все еще не развеялся. В Хогвартсе планировали воздвигнуть мемориал. Замок был поврежден по большей части; от поля для квиддича, обгорелых башен и пропасти над обломками моста веяло постапокалиптикой. Полностью уцелевшими остались лишь подземелья Слизерина. — Слышали, Поттер и Уизли в авроры подались? — Пэнси кладет на слизеринский стол сегодняшний Пророк и тычет черным острым ногтем в снимок облаченных в аврорскую униформу героев войны. — Проходят некий ускоренный курс, чтобы скорее вступить в должности и возродить магический мир из пепла! — язвительно пересказывает она строки из статьи. — И это при всем том, что они даже не закончили Хогвартс! Куда им героям войны и обладателем ордена Мерлина первой степени снисходить до сдачи экзаме.. Пэнси резко замолкает, потому что в Большой зал заходит не кто-нибудь, а сама Грейнджер. Облаченная в рабочую министерскую мантию, она несет в руках какую-то стопку и начинает толкать гриффиндорцам некую речь. После пары сказанных предложений она взмахивает палочкой и буклеты начинают скользить по воздуху к каждому гриффиндорцу за их столом. Затем Грейнджер добродушно откланивается и спешит проделать то же самое за столами Пуффендуя и Когтеврана. — Ну да, кроме нее, — вновь обретает голос Пэнси, отводя взгляд и краем глаз остро замечая, как Драко исподтишка поглядывает на Грейнджер, — ей-то в отличии от своих дружков хватило мозгов сдать экзамены экстерном. — Ты можешь объяснить мне еще раз, почему Блейз не стал сдавать Ж.А.Б.А? — спрашивает Дафна у Драко, сидящего напротив нее. В коридоре перед сдачей экзамена по чарам он не успел ей толком ничего объяснить. Малфой переводит на нее рассеянный взгляд и, оглянувшись по сторонам, в полтона рассказывает: — Диллинджеры-Забини сейчас в Италии. У них там разгорелась война между враждующими мафиозными кланами. — Драко бегает туда сюда глазами. Он мимолетом улавливает волнение на лице Дафны и, начав безразборно накладывать еду в свою тарелку, спешит заверить: — Волноваться не о чем. У его дяди и матери все под контролем. Позади Дафна внезапно слышит голос, который был знаком ей и всем ее одногодкам по ежедневным ответам в классах на протяжении шести лет. И нервозность Драко сразу становится понятной. — Всех приветствую, — говорит Гермиона с каплей неуверенности и волнения. Слизеринцы, как один, замолкают, устремив на героиню войны пораженные ее вниманием взгляды. Никто из них и не подозревал, что некая ее реклама коснётся слизеринцев включительно. Но, похоже, Гермиона в своей равноправной манере решила не делать исключений. — Знаю, может показаться странным, но я считаю, что нашим разногласиям в дальнейшей жизни нет места, — обретя уверенность и не смотря ни на кого конкретного, начинает она. — Поэтому я, как и всем, предлагаю вам рассмотреть вакансию в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними, которым отныне заведую я. Отдел почти опустел после войны, и я планирую его расширить, поэтому набираю новый штат, — гордо объявляет Гермиона и мановением палочки пускает по воздуху буклеты. За столом Слизерина никто не произносит ни слова, и только Дафна решается сказать: — Спасибо, это очень любезно с твоей стороны сделать предложение и нам тоже. Гермиона воодушевленно улыбается. — В какое время и дни проходит собеседование сказано в буклетах. Всех жду с нетерпением. Спасибо за внимание! Гермиона уходит, и на Дафну теперь косится весь их небольшой слизеринский стол. — В чем дело? — возникает она, включив строгий тон старосты и принявшись есть. — Есть что сказать? Или так и будете сидеть проглотив языки? Мгновение назад вам сказать уж точно было нечего. Немного пошушукавшись, слизеринцы возвращаются к еде и своим прежним беседам. Пэнси отныне старается держать язык за зубами, зная, чем это может ей грозить, после ее-то слов: «Чего вы ждете? Хватайте его!» — Что это было? — склонившись ближе к ее уху, спрашивает Тео. — Вежливость? — находит она, невозмутимо посмотрев в его озадаченное лицо. — Ты положила буклет к себе в сумку... Не думаешь ли ты.. — А что, если да? Это мое дело. Так ведь ты говоришь, когда я спрашиваю, куда ты пропадаешь. Тео долго и пристально смотрит ей в глаза, и Дафна испытывает дискомфорт, будто она в чем-то провинилась. Отводя взгляд, она натыкается на его раскрытую сумку. Внимание Дафны зацепляет письмо с незнакомой фиолетовой сургучной печатью. Она уже видела, как сова приносит ему письма с такой же печатью. Но на этот раз ее подозрения достигают апогея, и Дафна выдергивает письмо из его сумки. — Что ты делаешь? — Тео пытается потянуться за письмом, но Дафна бьет его по ладони. — Кто это тебе все время пишет, а? — Разворачивая уже распечатанное письмо, она натыкается на калиграфический почерк, выведенный черными чернилами, и успевает прочитать внизу имя отправителя «Айола Б.», прежде чем Тео вырвет из ее рук письмо. — Это еще кто? Айола Б.? — выходит из себя Дафна, метая глазами молнии. — Т-ш, — шикает он и прикрывает ей рот ладонью, будто она растрепала какой-то секрет. — Не шикай на меня, ты! — прикрикивает Дафна, отбросив его руку со своего лица. — Что, твоя новая пассия? Так чего ж ты скрываешь? Разве ты не стремишься всегда выставить все напоказ? Пэнси вдруг наклоняется через стол и выхватывает письмо из рук Нотта. — Действительно, Тео. Ну-ка, что тут у нас... Ай! Но Пэнси не удается прочесть и строчки, потому что Тео невербально поджигает письмо прямо в ее руках. И она, обжегшись, роняет воспламенившуюся бумагу на стол. Нотт встает из-за стола под их шокированные вздохи, хватает крокодиловую сумочку Дафны и, достав из нее буклет Гермионы, рвет его на части и выбрасывает. — Ты не будешь работать в Министерстве, поняла? Тем более на Грейнджер. Рот Дафны раскрывается; она даже не знает по какому поводу ей возмутиться в первую очередь. Но Тео не ждет ее реакции или ответа: он направляется прямиком на выход из Большого зала. — Я бы на твоем месте выяснила, что это за сучка, — комментирует Пэнси, обиженно сунув обоженный палец к себе в рот, — и поскорей. Если он скрывает, это точно что-то серьёзное. Но вопреки мысли Дафны совсем недолго занимает эта загадочная Айола Б. Вскоре она даже забудет ее имя. Сейчас, со вздохом устремив глаза на звезды, Дафна может думать только о том, как бы ей хотелось, чтобы здесь с ней был Блейз. Чтобы в последний раз полюбоваться с ним заколдованным небесным потолком Большого зала. Как они бывало вместе делали. А уже после ужина Дафна упрямо положит к себе в сумку новый буклет.***
Министерство магии. Сентябрь 1998 года. Как только более менее стихли все суды над пойманными Пожирателями Смерти — а их было не так много — родители Дафны, решив воспользоваться своими связями, сами отправили ее резюме к новому заместителю министра — Джозиан Робер. С лучшими оценками по Ж.А.Б.А Дафне были открыты должности в самые разные отделы Министерства. В офисе у мадам Робер Дафне на рассмотрение были предложены места в Отдел правопорядка, тесно сотрудничающим с Авроратом, которым отныне руководит Гарри Поттер, а еще в Отдел международного магического сотрудничества. — Оба этих варианта одни из самых респектабельных в Министерстве, мисс Гринграсс, — резюмирует Джозиан, сидя в позолоченном кресле. Это была красивая деловая женщина с гладкими блестящими черными волосами собранными в тугую прическу на затылке. Ее изящные манеры проскальзывали в каждом жесте: в том, как она поправляла нитку белого жемчуга, перекрученную поверх бордовой шелковой рубашки, как перекладывала ногу на ногу, откидываясь на спинку кресла. Почти все в ней было завораживающе, даже временами отсутствующий взгляд. Дафна видела, как Джозиан пыталась скрыть свое равнодушие за вежливой улыбкой, но эти ониксовые глаза... в них плавали льдинки. — На самом деле, мадам Робер, я бы хотела попробовать себя в отделе Гермионы Грейнджер, — аккуратно говорит Дафна. — Но мои родители... Дело в том, что они не считают Отдел регулирования магических популяций и контроля над ними достаточно перспективным, и я бы хотела попросить вас об одолжении... Может быть, вы могли бы сказать им, что место в этом отделе — единственное, что вы можете мне предложить? Я была бы вам очень благодарна! — Ну, мисс Гринграсс, по правде говоря, — снисходительно начинает мадам Робер, — я рассчитывала, что мои первоначальные варианты вас не устроят... Потому что для вас у меня есть куда более выгодное предложение, — выкладывает заместитель министра, передвигая по бронзовой столешнице буклет с витиеватой платиновой эмблемой Отдела тайн. Дафна пораженно выдыхает. Ни для кого не секрет, что в Отдел тайн пробиться не помогут ни статус крови, ни большие счета в банке, ни даже выдающиеся магические способности. Никто вообще не ведает, по каким критериям отбирают штаб невыразимцев, потому что отказывают даже лучшим из лучших. Вступить в ряды теневого отдела Министерства можно только по приглашению. Приглашению, которое Дафне сейчас предоставляют. Конечно, все это звучит заманчиво, но она хотела получить должность в Отделе регулирования магических популяций и контроля над ними — наперекор матери и Теодору. Хотя бы над своей карьерой Дафна хотела иметь контроль. К тому же Грейнджер должна быть куда более совестливым боссом, нежели еще оставшиеся старички в Министерстве. Пока Дафна обдумывала, как бы ей так отказаться от столь заманчивого предложения, рассматривая буклет Отдела тайн, в котором толком никакой новой информации не наблюдалось, как со стуком в дверь и позволения мадам Робер в кабинет входит Гермиона. — Мадам Робер! — запыхавшись и в пылу влетает она в офис начальницы. — При всем уважении, но терпеть этого Шнайдера сил моих больше нет! — Гермиона... — Джозиан складывает руки на столе, отодвинув в сторону пресс-папье. — Я, конечно, понимаю, что вы были вынуждены дать ему должность из-за его связей в Визенгамоте, но в моем Отделе и без того полно лоботрясов, которых стоило бы уволить за то, что заинтересовались должностью только из любопытства к моему руководству, как героини войны... Дафна скромно прокашливается. И Гермиона, замешкавшись, останавливает свою тираду, впервые обратив внимание на нее. — Если тебе все еще нужны сотрудники, то я к твоим услугам, — развернувшись на стуле, пытается зарекомендовать себя Дафна. — Я нахожу магических существ крайне интересными и считаю несправедливым тот факт, что их по большей части ущемляют в правах. — Правда?.. Здорово! — просияв, восклицает Гермиона. Она замечает у Дафны в руках буклет Отдела тайн и, видимо, очень польщается, раз та предпочитает ему ее отдел. — Буду ждать тебя завтра. Дафна, да? — Гермиона протягивает ей руку, и Дафна с улыбкой кивает, отвечая на рукопожатие. — Мне очень нужны люди, которые хотят изменить жизни тех, кому повезло меньше, к лучшему. — Буду рада сотрудничать, Гермиона. От радости Гермиона даже забывает о никудышном сотруднике и, попрощавшись, полная новых надежд, больше не задерживается в кабинете заместителя министра. — Что ж, думаю, я вынуждена отказаться от вашего предложения, мадам Робер, — спешит откланяться Дафна, тоже не задерживаясь. Саундтрек: Arabic Flavor Music - GZL - Flow Caro Минутами позже выходя из лифта в атриум Министерства в приподнятом настроении, Дафна не может сдержать улыбки, когда видит вдали знакомое лицо. Она спешит миновать толпучку волшебников, оставляя на пути короткие извинения. — Дженна! — окликает Дафна, оказавшись в пределах досягаемости. Девушка в черной фуражке и коротком платье-пиджаке цвета хаки с повязанным на талии широким черным кожаным ремнем оборачивается на массивных черных ботфортах, взмахнув копной тонких темно-каштановых косичек, длиной доходящих до самого пояса. Итальянка вглядывается в толпу и, пытаясь увидеть зовущего, спускает со своих лазурных скандинавских глаз черные круглые очки-ленноны. — Дафна! — Дженна быстро находит знакомую блондинку в развивающейся при ходьбе длинной желтой юбке на запахе и с оборками в черную крапинку, двинувшись к ней навстречу с распростёртыми объятиями. — Давно не виделись, лапочка! — обменявшись с подругой брата поцелуями в щеки, Дженна оглядывает ее наряд с ног до головы, подметив под черным коротким жакетом замысловатого дизайна топ в тон. — Классно выглядишь! — Ты тоже, Дженна, — улыбается Дафна. Итальянский акцент Дженны навевает ностальгию по тем временам, когда она гостила в поместье Забини. — Не думала, что увижу кого-то из семьи Блейза в Министерстве... — Ох, да я тут от имени Корделии по поводу, ну, ты знаешь, сделки с почившем темным владыкой... — поясняет Дженна, неприязненно оглядев атриум Министерства. — От ее имени? У нее все хорошо?.. А у Блейза? — Все пучком, не переживай, tesoro, — отмахивается Дженна с лучезарной улыбкой на своих полных бордовых губах. — Просто, если уж наступит день, когда нога Корделии ступит в стены Министерства, ух... это будет для всех тут черный день... — предсказывает Дженна с восхищением своей мачехой. — А Блейз? Почему спрашиваешь у меня? Пойдем к нам, у нас как раз сейчас в разгаре должен уже начаться прием. Сама у него спросишь, да и давненько тебя у нас не видно, — заискивающе подмигивает Дженна и, взяв Дафну за руку, тянет в сторону каминов. — Постой, Дженна... — поспевая за ней, взволнованно произносит Дафна. Старшая сестра Блейза вопросительно разворачивается в полуоборота, но шага не замедляет. И она полушепотом признается: — Не думаю, что он захочет меня видеть... — Блейз Забини? Не захочет видеть Дафну Гринграсс? А мы сейчас точно о моем брате говорим? — искренне изумляется Дженна, полностью поворачиваясь к ней лицом. И Дафна прячет измученную улыбку. — Вы что, поссорились? — спрашивает Дженна. — Поэтому он такой кислый последнее время? — Не то чтобы... подожди, — замирает Дафна, уставившись на нее, — Блейз «кислый»? — Ну-у, — протягивает она, возведя глаза ввысь, словно что-то вспоминая, — честно, по нему не скажешь, он это умело скрывает... но я-то вижу, — жестикулируя руками, украшенными драгоценностями и узорами татуировок, рассуждает Дженна. — Так, что случилось, колись! Вы же с ним не разлей вода всегда были. Дафна отводит глаза и, покусывая нижнюю губу, тихо признается: — Мы... поцеловались. — О-о-о! — радостно восклицает Дженна, активно выражая эмоции на своем вытянувшемся в восторге лице. — Вот ведь мелкий тихушник! И мне ничего не сказал! Погоди... — начинает недоумевать она, — и в чем же тогда проблема? — Я помолвлена, Дженна, — выделяет Дафна, обреченно покрутив у своего лица ладонь с обручальным кольцом на безымянном пальце. — Ты забыла? — Пф, тоже мне проблема! — фыркает Дженна, звякнув браслетами в да-перестань-ты жесте. — Бросай ты этого своего горе-женишка и перебирайся к нам, если твои родители грозятся лишить тебя наследства...? Или какие там сейчас угрозы у аристократишек для своих непослушных детишек? — Не все так просто... — Ладно, — сдается Дженна, или, по крайней мере, делает такой вид, — но ты просто обязана посетить наш приём. Я тебя официально пригласила, и ты не имеешь права отказаться, мисс Гринграсс! Я дочка мафиози, мне, знаешь ли, не принято отказывать... Нерешительно закусив губу, Дафна раздумывает над соблазнительной идеей, взвешивая все за и против. Она жутко скучает и безумно хочет его увидеть — это «за». А целый калейдоскоп опасений, что сделает только хуже, если они встретятся, и потом ее будут ждать проблемы с Тео... — это «против». — Брось, ты же хочешь пойти, я вижу... — тянет ее за руку Дженна, уговаривающе выпучив свои лучистые озорством глаза, чем напоминает Дафне своего брата. — И Блейз тоже хочет тебя увидеть, я знаю... — продолжает уговаривать старшая Забини. — Если вам так нравится мучать друг друга, пожалуйста, но не мучайте хотя бы меня, мне так надоело смотреть на его кислую мину! — скулит она, топнув каблуком об пол. И Дафна решает пустить все на самотёк. В конце концов, Дженне просто невозможно отказать.***
Саундтрек: Puff Daddy, The Family feat. Pharrell Williams - Finna Get Loose Поместье Забини. Со второго этажа особняка открывается вид на рядовую вечеринку элиты англо-итальянской мафии, проходящую в огромном холле первого этажа. Там гости главарей мафии играют за большими круглыми столами в покер, выпивают старинный алкоголь и дымят сигарами. До ушей Дафны преимущественно доносится итальянская речь. Пока Дженна задерживается в уборной после их перемещения по каминной сети, она не решается спуститься вниз по лестнице, нервно постукивая по бронзовым перилам пальцами. Она почти жалеет, что позволила Дженне себя уговорить. Что она только скажет ему? «Прости, что поцеловала тебя, Блейз. Я знаю, что все испортила. Неважно, что мы оба этого хотели. Мы не можем быть вместе. Но, эй, не хочешь и дальше притворяться друзьями? Потому что, кажется, я жить без тебя не могу.» Абсурд. Но все эти мысли мигом исчезают, как только ее глаза находят его. И пальцы перестают выстукивать дробь. Среди угловых антикварных диванов, на которых величественно восседают ротвейлеры семейства Диллинджер-Забини, Блейз купается во внимании жадно ловящих каждое его слово итальянок. Во всем черном он выглядит стильно со свисающей с его пояса серебряной цепью. В свободном пиджаке и пуловере его мужественная спина выделяется среди женского круга, в котором он находится. Блейз над чем-то смеется, и его ослепительная белозубая улыбка просто сражает девушек наповал. В ходе беседы, больше смахивающей на выступление идола перед поклонницами, Блейз ставит тяжелый ботинок на столик и с плутоватой улыбкой на губах брутально поигрывает мускулами, а потом с драматизмом изображает двумя пальцами выстрел себе в голову. Будто в красках рассказывает о победе над неким врагом. После чего его грудь сотрясается от смеха, так что Дафна практически может услышать, как переливается в бархатистом смехе его голос. А девушки охотно подхватывают его, пара из них даже кладет ладони Блейзу на плечи. Дафна наконец видит его и понимает, что никаких слов не нужно. Ей достаточно видеть его счастливым. Может быть, обнять его. Если он захочет... А так, она рада, что он счастлив. Как же ей не радоваться его счастью? Губы Дафны растягиваются в улыбке. Она. Должна. Быть. Рада. Должна. Но в глазах ее — печаль. Почему она просто не может отпускать людей? Почему не может двигаться дальше? Быть счастливой, как стараются все другие люди? Даже Тео изо всех сил старается не идти на поводу своих чувств и уже... с кем-то другим? Может, она недостаточно старается? Цепляясь за прошлое? Слишком сильно привязываясь? Надо быть умней. Надо быть циничней. А не позволять собственным чувствам разрушать себя. — О не-е-т, вот дурень! — со стоном разочарования приближается Дженна, проследив за взглядом Дафны. — Я так старалась, чтобы этот обломщик отхватил свой кусочек счастья, а он все одним махом портит, красуясь перед этими пустышками. — Он кажется счастливым, — отводит глаза Дафна, — а это главное. Отрицательно мотнув головой, Дженна твердит: — Кажется — здесь ключевое слово. Знаешь, итальянцы — обычно не скрывают свои истинные эмоции. И, ты наверное знаешь, с близкими Блейз всегда был очень открытым и искренним в своих чувствах. Но сейчас... он все больше стал походить на Корделию, перенимая ее холодные английские качества. Стал более сдержанным и закрытым. Он будто перестал слушать свое сердце. Хотя, — протягивает Дженна, критично указав рукой вниз, — все ещё пытается соответствовать своему образу души компании. — У него отлично получается, — натянутым голосом отмечает Дафна, разворачиваясь. Ее настигает чувство похуже скрытой обиды и тоски, и это чувство вины. — И мне не стоит мешать, я не хочу сделать хуже. — Ну, нет, ты не можешь так уйти! — предугадывает ее намерения Дженна, берет за руку и немедленно тянет за собой к лестнице. — Если не можешь остаться ради Блейза, останься ради меня. Дафна вздыхает, затормозив и схватившись за перила у первой ступеньки. — Дженна... — Не говори, что откажешься выпить со мной за встречу, Дафна? — подключает манипуляции принцесса мафиози, невинно захлопав ресницами. — Per favore... — Ох, — неуверенно устремив взгляд в зал, Дафна не знает, к какой части себя прислушаться. Но, похоже, та, что вопреки не желает прислушиваться к здравому смыслу, вступила с Дженной в сговор. И уж с Дженной Забини здравому смыслу точно не совладать.***
Саундтрек: A$AP Ferg - Family — Не в курсе, что за красавица с Дженной у бара? — подойдя к племяннику с бокалом крепкого огневиски в руках, интересуется Джонни Диллинджер — брат Черной Вдовы, самый разыскиваемый и неуловимый гангстер, он же босс англо-итальянской мафии. Оставив беседу с компанией тех хохотушек, Блейз таскает с фуршетного стола закуски на шпажках и разворачивается лицом к дяде. — Судя по тому, как они общаются, она — ее подруга, но я все никак не могу вспомнить, где я видел эту хорошенькую блондинку... — добавляет темнокожий обаятельный мужчина, приспуская к носу темные очки в золотой оправе. Блейз вздергивает бровь и, прожевав креветку, направляет скучающий взгляд в том же направлении, что и его дядя. С Дженной на баре и правда спиной к ним сидит некая блондинка в пестрой юбке, положив одну длинную ножку, выглядывающую из-под выреза, на другую. Ее волосы такие же красивые и переливаются на свету жемчужным блеском, как у Дафны. Но Блейзу не прельщает думать о другой блондинке, какой бы шикарной она не показалась даже со спины. Кто-угодно, но только не блондинки. Ведь никакая даже самая писаная белокурая красавица не сможет заменить ее. Только будет лишним напоминаем о ней. Жалкой копией возлюбленной, которая может быть с ним только в мечтах. Но вот Дженна что-то улюлюкает и, пританцовывая плечами за барной стойкой, дает знак бармену. А ее подруга начинает отрицательно отмахиваться от наливающего ей в стакан бурбон бармена и разворачиваться на барном стуле, намереваясь уходить. Так что ее профиль попадает в поле зрения Блейза. И его сердце начинает стучать чаще. — Это же... Дафна, — обомленно выдыхает Блейз, отложив шпажку с закуской и приковав к ней все внимание. — Дафна? — сомневается Джонни. — Хочешь сказать, эта роскошная женщина — та девчушка, которую ты приводил в гости со школы? — Да, — не в силах отвести глаз, твёрдо говорит Блейз. Джонни тихонько присвистывает. — Черт возьми, как же быстро они растут! Блейз медленно отводит глаза от Дафны, чтобы окинуть своего дядю-донжуана мнительным, порицающим взглядом. — То есть... как быстро вы, детишки, растете, — наигранно вскидывает мафиозный босс руки в отступном жесте. — Погляди только на себя, — похлопав Блейза по плечу, сконфуженно спешит соскочить с темы Диллинджер. — Вон, как вымахал. Весь в отца — настоящий мужчина. И сколько уже сделал для семейного дела. — О будет тебе, дядя, — хмыкает Блейз, возвращая внимание к Дафне, которую Дженна, похоже, таки уговаривает пропустить еще один стаканчик. Саундтрек: Kendrick Lamar feat. Colin Munroe - No Make-Up (Her Vice) Блейз дает себе минутку, чтобы унять учащенное сердцебиение и окунуться в теплое воспоминание. В недалёкие времена, когда они учились в Хогвартсе, Дафна имела привычку подкрадываться к Блейзу за их обеденным столом в Большом зале и обнимать за плечи. По-разному поводу: это могло быть обычное дружеское прикосновение к его плечам, чтобы чем-то поделиться, а вместе с неожиданным объятием со спины мог быть и пылкий поцелуй в щеку, к примеру, по поводу их победы в квиддичном матче. Однажды такой впечатляющий, что Блейз почувствовал, как завелся от одного ее аромата, прикосновения желанных губ к своей щеке и объятий вокруг своих плеч. Может быть, он уже был на взводе из-за выпущенного адреналина на игре. Блейз тогда заигрывающе посоветовал ей переместиться к нему на колени или же перестать так прижиматься к его спине своей грудью. Замерев, Дафна с толикой чего-то потаенного заглянула из-за плеча Блейза в его хищные глаза и, со смущенной улыбкой еще раз похлопав его по защитным вставкам на плечах, села рядом за стол. Ощущение в этот момент было схожим, будто она обняла его со спины своим неожиданным появлением в его доме. Неосознанная ласка, которая так много значит для него. А может, и для Дафны... Ведь в ее взгляде всегда было что-то помимо дружбы. И он это замечал. Прямо как сейчас, когда их глаза встречаются. Почувствовав взгляд Блейза на себе, Дафна поворачивается, и ее губы перестают шевелиться в оживленной беседе с его сестрой. Блейз вспоминает, какого это: видеть ту самую перед собой и не иметь возможности с ней быть. Дафна как недосягаемое воплощение всех его мечтаний. Чем ближе он к ней подбирался, тем дальше она от него ускользала. Так и было, когда они нарушили границы дружбы. И вот Дафна здесь, ее мерцание затмевает все вокруг, как у самой яркой звезды в небе. Но, как и со звездами, с каждым шагом на пути к ней — расстояние меньше никак не становится. — Ну, так чего же ты ждешь? — спрашивает Диллинджер, задорно наблюдавший за застывшим племянником. — Не говори, что до сих пор не завоевал даму сердца... Молчание Блейза и его пристальное внимание к Дафне, поерзавшей на стуле и запоздало ответившей что-то Дженне, говорят за себя. И Диллинджер с улыбкой его подзадоривает: — Ух ты, Блейз. А ты поди не такой сердцеед, как твоя матушка... — Она помолвлена, — угрюмо возникает Блейз, сжав челюсть, — сколько я ее знаю. — Ах да, с твоим тем другом... Теодором, кажется? — припоминает Джонни. — Он мне уже давно не друг больше, дядя. — А как же, ты ведь положил глаз на его невесту, — поддразнивающе салютует ему стаканом Диллинджер и делает глоток. Блейз даже на секунду отводит глаза от Дафны, чтобы возразить дяде: — Дело было не в этом, он сам облажался. — Тогда я тем более не понимаю, почему ты все еще стоишь здесь и не пользуешься шансом. Дженна мне, кстати, уже пару раз многозначительно кивнула на тебя... Кажись, это она тут занимается сводничеством, а не я. — Диллинджер, забавляясь, поглядывает на племянника, под чьим задумчивым блестящим взглядом тоскующе не находит себе места светловолосая собеседница Дженны. — Но покуда вам, голубкам, заметить, глаз друг от друга отвести ведь не можете... Опомнившись, Блейз встряхивает головой и потирает лицо ладонью, украшенной золотыми кольцами. — Черт, — выдыхает он и, убирая ладонь с лица, говорит: — Я сам не понимал, как скучал по ней... Мне постоянно ее не хватало, будто жизнь потеряла прежний вкус. И вот она здесь, а я не могу отделаться от страха, что не выдержу еще одной разлуки с ней. — Так не отпускай ее, — просто советует Диллинджер. — Женщины остаются с теми, кто их добивается. — Думаешь, я не добивался? В один миг мне кажется, что она без ума от меня, но уже в другой она прячется от меня. В один миг мне кажется, что она ненавидит его до мозга костей, но в другой — они уже снова пара... Мерлин, да я в жизни не встречал такой сложной женщины. — С настоящими женщинами всегда сложно, Блейз. Чтобы заполучить сложную еще нужно иметь яйца. Бесспорно куда проще с легкомысленными особами. Жаль, мне никогда не хватало смелости... — уплывает куда-то в свои мысли Диллинджер, задержав свой ястребиный взгляд на Дженне. — С дочкой твоего отца вот сложностей не оберешься, — отмечает он и, рассудительно покачав головой, заключает: — Но именно за сложностями стоит настоящая личность, Блейз. Уголок губ Блейза поднимается в солидарной улыбке. А непреодолимое влечение в его глазах сменяется твердой решимостью. Дядя хлопает его по плечу с напутственным мужским пожеланием: — А теперь иди уже, вольно растрачивать фамильный шарм.***
Саундтрек: Kanye West - Love Lockdown — Нет, Дженна, мне лучше уйти, — обрывая с Блейзом затянувшийся зрительный контакт, Дафна переводит взгляд на барную стойку и берет свой клатч. — Я сама не знаю, зачем дала тебе себя уговорить... — Ты скучаешь по нему. — Да, но от нашей встречи ничего не изменится, Дженна. Мы только... — Дафна обрывается, силясь не смотреть вновь в сторону Блейза, чтобы увидеть это колеблющееся выражение на его лице. Внутренний голос твердит, что ей стоило бы дать ему себя забыть, а не маячить перед глазами лишним напоминаем о том, как разбила ему сердце. И что ей достаточно видеть Блейза счастливым. Так что Дафна пересиливает себя, встаёт со стула и договаривает: — ...всё усугубим. Но я была рада повидаться с тобой, Дженна... — Тебе всегда рады у нас, просто помни, — искристо улыбается Дженна, невзначай поглядывая куда-то Дафне за плечо. Благодарно кивнув и обменявшись на прощание поцелуями в щеки, Дафна разворачивается, чтобы уйти, но тут ее ноги немеют, и она оседает обратно на стул. Потому что видит перед собой Блейза. Он дарит ей свою обаятельную улыбку и, задержав пронзительный взгляд на ее широко раскрытых штормовых глазах, произносит: — Уходишь и даже со мной не потанцуешь? Дафна теряется в нем. Звуке его бархатистого голоса, обволакивающего ее уши. Все внутри нее клокочет от того, как Блейз смотрит на нее. А когда он по-джентельменски протягивает ей свою руку в приглашении на танец, все мысли за и против в ее голове просто исчезают. Вот Дафна уже принимает его руку, ощутив внутри прилив тепла от прикосновения. Уже позволяет Блейзу повести ее в медленный танец. Не замечая, как за спиной Дженна победно сжимает кисть в кулак и поудобней устраивается за барной стойкой, попивая из бокала через черную трубочку ликёр. Руки Блейза держат ее за талию, а Дафна осторожно кладет свои ему на плечи, которые стали шире за те полгода, что они не виделись. Померив глазами его вытянувшийся рост, она возвращает их на его красивое лицо. — Ты так возмужал. Его руки смещаются выше по талии Дафны, касаясь прядей ее волос. — А ты стала еще краше, — улыбается краем губ Блейз и склоняется к ее уху. — Скажи мне, и как это только возможно? — произносит он, посылая заряд мурашек от ее уха к шее и дальше по спине. А потом вновь заглядывает ей в глаза и парадоксально находит: — Учитывая, что в глазах у тебя, кажется, собрана грусть всей Вселенной. Дафна уязвленно выдыхает и несколько раз моргает. Неужели она такая очевидная? Или Блейз настолько хорошо ее знает, что не проходит и пяти минут с их встречи, как он все читает по ее глазам. — У меня все хорошо, Блейз, — уверяет она и в подтверждение с взыгравшей озорной улыбкой рассказывает: — Не поверишь, но я сегодня устроилась в отдел к Гермионе Грейнджер. Брови Блейза насмешливо поднимаются вверх. Дафна кивает в подтверждение, что не шутит. И его грудь начинает сотрясаться от смеха. — Что? Только не говори, что теперь запоешь под дудку новой местной министерской звезды и станешь продвигать это ее... Г.А.В.Н.Э? — поддевает он, заливаясь хриплым смехом. Дафна пожимает плечами, мол, кто знает. Ее завораживает то, как Блейз, запрокинув голову, хохочет, как движется при том на его крепкой шее кадык. Она не замечает, что гладит его широкие плечи, переместив ладони ему за спину. Но замечает Блейз: его смех стихает, он облизывает губы и ближе притягивает Дафну к себе. А она умиротворенно опускает голову ему на плечо. Найдя в его объятиях свои храм и убежище. — Дафна? — приглушенно хрипит Блейз. — М? — Странно, что я хочу забрать тебя в свою постель и никогда не отпускать? Дафне перехватывает дыхание. Ее тело вдруг наполняется истомой. Она ловит себя на том, что реальность вновь размывается, и вместо нее возникает потерянное чувство правильности происходящего. В его словах. В его голосе. В его запахе. В нем самом, находящимся с ней и говорящим такие вещи, которые стоило бы сочти странными. Но единственное, что кажется Дафне странным, так это погруженность ее сознания в туман и одновременно сопутствующая с тем кристальная ясность. Блейз будто затмевает весь остальной мир, становясь для нее центром вселенной. Все ее нутро концентрируется исключительно на нем одном. Ей хочется только слушать его голос, вдыхать его запах и чувствовать его прикосновения. Так остро, что Дафна ощущает себя одним сплошным оголенным нервом — в полном распоряжении Блейза. — Странно, что я бы не стала сопротивляться? Если ты подразумеваешь... — Похищение? О да, — протягивает Блейз тягучим баритоном, разлившемся в ее ушах. — И ведь, знаешь, мне бы сошло это с рук... — размышляет он, и Дафна, прикрыв веки, может слышать улыбку в его голосе. — Так что лучше не искушай меня, сладкая, не то я и вправду тебя похищу. Кончиками пальцев томно поводив по воротнику его пиджака, Дафна растворяется в самом медленном танце в своей жизни и зачарованно слегка потирается щекой о плечо Блейза. Его большие руки на ее талии забираются под жакет и, касаясь оголенного участка кожи, посылают заряд щекочущей неги по телу. Дыхание Блейза становится глубже, а хватка вокруг ее талии крепче. Он упирается подбородком в ее светлую макушку и прижимает Дафну к себе, давая ей почувствовать, как перекатываются под слоем одежды его мышцы. И Дафна внезапно вспоминает, как он шлёпал ее... как потом целовал. Видит Мерлин, она старалась не думать об этом. Запереть любовь и эйфорию, что он ей дарил. Но ее сводит с ума эта потребность на уровне инстинктов. Она любит его, хочет его и мечтает о нем. Своя уязвленность, которую она обычно старается подавлять, с Блейзом кажется более чем естественной и странным образом будоражит, вызывая блаженное томление. С ним весь мир кажется ей правильным. Саундтрек: IAMX - Happiness Блейз тянется к лицу Дафны и приподнимает пальцами за подбородок. Его веки слегка подрагивают, когда он снимает ее кисть со своего плеча и, сжав ее ладонь в своей, рассматривает кольцо на безымянном пальце. — Не делай этого, прошу... — глухо вымалвливает Блейз. Глаза Дафны вновь заволакивает грусть, отражение которой она находит в глубине его темных глаз. — Посмотри, какой ты с ним стала... Я ведь вижу, Дафна. Ты несчастна. Сглотнув, она вновь запутывается в паутине своих мыслей. В том, что велит ей сердце и что велит разум. И дилемма состоит даже не в том, с кем она будет счастлива. А в том, что стоит в приоритете: счастье или жизнь. — Позволь мне... — Блейз понижает голос до вкрадчивого полушепота, склоняясь к уху Дафны и обнимая ее рукой за затылок, — ...уберечь тебя. Я знаю, ты хотела спасти его... Но спасать нужно тебя — от него. Он разрушает себя и тебя за собой тянет. Он загубит тебя, Даф... Ты ведь не любишь его больше как прежде. И ты не должна соглашаться на меньшее, только потому что это то, чего от тебя ждут. Ведь ты достойна лучшего. Ты можешь быть свободной. Она утыкается лбом в его плечо, и Блейз бережно поглаживает ее по волосам. Тихий всхлип Дафны обнажает последние крохи его самообладания над своими чувствами. — Я сейчас совсем не прошу тебя быть моей... я хочу лишь, чтобы ты была собой, — выговаривается он. — Потому что с ним... ты сама не своя. Больше нет. А я помню, какая ты. И скучаю по тебе. — Я больше не знаю, какая я, Блейз. Может, я совсем не такая, какой ты представляешь меня... или какой хочет видеть меня он. — О, я знаю тебя, — печально улыбается он. — Возможно, даже лучше тебя самой. И это Нотт хочет, чтобы ты сомневалась в себе, хочет сделать тебя слабой. Чтобы ты нуждалась в нем... Но ты честная, настоящая и сильная. Ты просто запуталась и тебе больно. Дафна поднимает голову и находит его глаза и губы. Интенсивность влечения поцеловать Блейза заставляет ее внутренне застонать. Ей приходится напоминать себе, к чему привел их прошлый поцелуй. И Дафна мучительно старается отвлечься от навязчивых желаний, обвив руками затылок Блейза и нервно затеребив его воротник. Он замечает расфокусированность ее взгляда, обращенного куда-то ему в грудь, и притягивает ее к себе в объятия. — Не закрывайся от меня... — просит он, прислонившись к ее лбу своим. — Я больше ни дня не хочу делать вид, что мне не одиноко без моей самой близкой... подруги, — говорит Блейз, но совсем не в восторге от такого эвфемизма. — Ты незаменимая, Даф. Я хочу тебя в своей жизни как никого другого. — Блейз... — Дафна растроганно выдыхает, растворяясь в его руках и глазах цвета черного кофе. — Не заставляй меня снова расплакаться... Я и так скучала по тебе каждый день. Блейз подавляет стон сожалений, сжав в руках ее талию. — Проклятье, детка, я должен был с тобой связаться. Теснее прильнув к Блейзу, Дафна вдыхает полной грудью его мускусный аромат и вновь погружается в состояние ментального парения. — Ты ничего не должен... Ты танцуешь со мной, ты говоришь со мной. И это так хорошо... — Кхм-кхм, — раздается со стороны хриплое покашливание. И Дафна и Блейз отвлекаются на Джонни Диллинджера, который с извиняющимся видом обращается к племяннику: — Не сомневаюсь, Дженна убьет меня за то, что прерываю вас, ребятки. Но, Блейз, твоя мама известила меня только что: самое время нанести визит нашим старым «друзьям». Мы обнаружили их последнюю базу. Лицо Блейза обретает понимание и серьёзность. Это может значить только одно. Когда Корделия Диллинджер-Забини хочет нанести визит враждебным старым «друзьям» и созывает для того свой клан, — покатятся чьи-то головы. — Клан Морелли сегодня окончательно падет, Блейз. Делия хочет, чтобы ты видел их крах. Да и снайперская страховка нам не помешает. — Минутку, ладно, — кивает Блейз и возвращает внимание к Дафне. Накрыв ее плечи своими руками и погладив их, он напоследок всматривается в нее, с глубокой досадой вынужденный попрощаться: — Мне нужно идти, Даф... Дафна догадывается, что это касается войны между итальянскими мафиозными кланами. И мысль о расставании с Блейзом наводит такую тоску, что она отчаянно просит его: — Возьми меня с собой... Блейз на секунду задумывается и покачивает головой: — Это опасно и кровопролитно. — Ты же будешь за снайпера, так ведь? — Она кидает вопросительный взгляд на его дядю. — Значит, на безопасном расстоянии. Клянусь, я не буду мешать. — Все верно, — подтверждает Диллинджер, — бери свою сообразительную подружку и погнали, Блейз. Махнув им за собой рукой, гангстер разворачивается и направляется в гущу заполненного гостями зала. — Блейз, ну, пожалуйста, — упрашивает Дафна, видя сомнения на его лице. — Я не хочу возвращаться домой и продолжать скучать по тебе. Блейз томно выдыхает на ее слова, отстраняется и, поигрывая скулами в раздумьях, пытается беспристрастно взвесить риски. Но эти ее умоляющие небесные глаза — определённо его слабость. — Если вдруг что-то пойдет не по плану, хотя вероятность того ничтожна, — строго предупреждает Блейз, взяв девушку за плечи и пристально заглядывая ей в глаза, — ты будешь делать все, как я скажу, без оговорок. Понимаешь? Дафна торжественно кивает, смакуя свою маленькую победу. — Ладно... — Блейз не сдерживается от ухмылки при виде ее энтузиазма и, закинув руку Дафне на плечо, поворачивает с ней в сторону выхода. — Тогда, детка, это должно быть твоя первая вылазка с нами.