Walking the wire

— Каждый из нас знает цену этой победы. Каждый заплатил ее сполна, выжимая из себя последнее. Каждый потерял на этой войне частичку себя, своей души, своей силы, своего детства и своей надежды. Но каждый смог подняться и продолжить свой путь. И теперь, неся эту дань памяти, мы должны продолжать защищать этот мир. Чтобы больше такого не повторилось никогда. Чтобы наши дети жили в мире и покое, — говорит Стив Роджерс. Говорит плавно, размеренно, выдерживая ровно столько пауз, сколько необходимо. Опуская взгляд ровно тогда, когда требуется. Сцепляя нервно подрагивающие руки в замок в тот момент, когда этого от него ждут. Стефану бы уйти. Роджерс ведь обязательно произнесет имя Тони, обязательно проедется по старым ранам. Да, это и его тоже... Даже не так — во многом, это и есть его раны, потому что Тони был его другом куда дольше и куда ближе, чем Стефан. Что успел маг за короткие часы знакомства с Железным человеком? Нахамить, съязвить десятки раз, ерничать бесконечно да поднять вверх палец, знаменуя таким образом финал, конец игры, единственный шанс на победу. Стефану бы стараться лучше. Просмотреть не четырнадцать с лишним, а пятнадцать, двадцать — да сколько потребуется! — вариантов исхода. Терпеть и дальше, стиснув зубы, адскую боль, когда титан сжигает их заживо, пронзает железными обломками, превращает в пыль и пепел или просто дробит кости в муку. Стефан должен был выдержать. Ради них всех. Ради Тони. Он сдался позорно рано, и каждый из магов Камар-Таджа вышвырнул бы его за порог обители, потому что Верховный не оправдал доверия, не выдержал, дал слабину и позволил сильнейшему защитнику человечества пасть в неравном бою. Вирджиния Старк, невероятно сильная женщина, едва держится на ногах, пока ведет к причалу свою — их — дочь, Морган, чтобы опустить на воду красивый цветочный островок. Стефан видит надпись на нем, и собственное сердце милостиво пропускает удары, грозясь вот-вот остановиться. Питер Паркер, забавный паучий мальчик, плачет, беззащитно уткнувшись в плечо своей тетушки. Брюс Беннер обнимает его со спины, а Клинт Бартон неуверенно касается плеча Алой Ведьмы. Да, тут многим есть, о чем поговорить. Не о чем и не с кем говорить только Стефану, чьи колени до сих пор кровоточат от того, как тяжело он рухнул на землю, пытаясь отдать дань памяти и уважения Тони Старку.

***

Время обманывает мир, бережно засыпая сухую неплодотворную землю свежим грунтом, через который прорастает новая надежда и новые силы на жизнь. Вот уже и Питер вовсю сражается с монстрами, спасая мир; вот Пеппер спокойно и свободно идет по улице, ведя Морган в школу. Вот Харли Кинер получает премию СтаркИн и разрабатывает собственный многообещающий проект. Даже новая любовь способна зародиться в навек, казалось бы, застывших в верности сердцах. И только сердце Верховного мага остановилось и осталось где-то там, в тихой безымянной речке, рядом с цветочным островком и сияющим в темноте, пока не кончится заряд, дуговым реактором. Стрэндж знает, что не имеет права на эту боль, потому что сам привел Тони к гибели за руку, буквально женил его на смерти. И все равно каждую ночь маг корчится в огромной пустой постели, подтягивая колени к груди и судорожно считая секунды до рассвета. Когда-нибудь его отпустит или, наоборот, милостиво приберет к себе адская боль. Потому что терпеть то, что есть сейчас, невозможно. Зияющая пустота, удушливый смрад вины и горечи, боль потери, снова — одиночество, тоска, страх, засасывающие, как болото, как зыбучие пески, как полынья с ледяной водой. Стефан не выходит на связь со мстителями, зная, что его ненавидят, презирают и винят в том, что Тони Старк погиб. Если бы Стрэндж мог, то изогнул бы временную плоскость так, чтобы умереть в муках самому, а Тони предоставить право жить. Но Стефан не может. Все, что ему остается, это ночные кошмары и тщательно скрываемые слезы по утрам — на его плечах все еще лежит огромный груз. Каждый из мстителей заплатил огромную цену, и кто Стефан такой, чтобы обнулять эти огромные числа и округлять их в свою пользу?..

***

Стефан никогда не видел этого места во снах. Большая поляна на округлом холме с сочной зеленой травой. Вдали шумят кроны деревьев, густо усыпанных белыми цветками, источающими приятный аромат, похожий одновременно на запах жасмина, сирени и лилий. Светлое голубое небо, какое бывает только в июле и только в ясные теплые дни; мягко журчащая поодаль речка с плещущимися в ней диковинными разноцветными рыбками. Стрэндж осторожно ступает по некоему подобию тропы — примятая трава, словно по ней до того прошел человек, максимум — двое. Маг с замиранием сердца ждет, когда идиллия обернётся кошмаром, когда небо почернеет, и кроваво-красная луна озарит все мертвенным алым сиянием, укрывая мир погребальным саваном. Но ничего такого не происходит. Взойдя на вершину холма, Стефан видит кого-то, спокойно сидящего в корнях большого платана, раскинувшего ветви широким веером. Этот кто-то смотрит на небо, пестрое от листвы и пробивающегося сквозь нее солнечного света, и улыбается. Стефан подходит ближе и у з н а е т . — О, привет. Я все ждал тебя. Сюда нельзя надолго, — поясняет Тони Старк, кривовато — так привычно и тепло — улыбаясь. Стефан не может ответить, хоть и хочет, не может даже кивнуть, лишь дергается, ощущая бесконтрольно бегущую по щекам горячую соленую влагу. — Я должен был раньше тебе сказать, док, — спокойно вещает Тони, поднимаясь и подходя. — Ты не виноват. Вот вообще ни разу. Все произошло так, как должно было. Каждый из нас знал, на что идет и чего это стоит. Так что ты молодец. Ты выполнил огромную работу и держался лучше многих из нас. Там, ну... Там, короче, все горды тобой. Стефан лишь неверяще мотает головой, слезы застилают его глаза. Очертания Старка расплываются, и Стрэндж тянет руки, чтобы удержать видение хоть на миг. Ладони механика мягко обхватывают его дрожащие руки, покрытые шрамами, и Старк улыбается. — Это не просто сон. Я правда пришел, чтобы сказать все это. Знаешь, тут такие сложные законы! Чертовски занудно. — Он замолкает на мгновение. — Я хочу попросить тебя присматривать за ними. Пеппер, Морган, Пит и Харли... Им нужен будет кто-то, кто сможет защитить. Меня ведь ты защитил. Не спорь, я знаю, о чем говорю! — Глаза Тони решительно сверкают. — У меня не так много времени... Док, спасибо. Спасибо за все. Повторю, не вини себя. Все всё поймут спустя время. А я прощаю — хотя и не за что, но я знаю, что тебе так будет легче, — так вот, я прощаю тебя уже сейчас. Продолжай быть несносной ходячей катастрофой. А мы всегда будем тебя беречь. Закончив говорить, Тони подходит к Стефану вплотную и касается его лба горячими губами. По телу Стрэнджа пробегает дрожь, он прикрывает глаза и облегченно улыбается, пока по его щекам катятся соленые слезы. Открыв глаза, он видит лишь платан и ручей да слышит шорох листвы и пение птиц вдали. Но Стефан почти счастлив. Потому что прощен. Каждый из нас заслуживает прощения, как бы сильна ни была ненависть, поглотившая души.