Игры в богов

Горячий апрельский воздух пах на побережье солью и гниющими на палящем солнце водорослями. Запах щекотал нос, а от солнца хотелось жмуриться и отворачивать голову. Вдобавок, после недавнего дождя, было очень душно — лужи едва ли не дымились, а влажная земля каменела на глазах. Форма липла к телу, ноги отекали, постоянно хотелось пить, но вода в бутылках была уже теплой, несмотря на то, что кто-то додумался заключить упаковку воды в ледяной куб заклинанием. Куб давно растаял и растекся по палатке лужей, мокрые бутылки грелись, но мало кто возмущался. Вода в данной ситуации годилась даже не для того, чтоб утолить жажду, а скорее чтоб было чем запивать успокоительное. Обстановка накаливалась быстрее, чем, таял на жаре лед. Директор штаб-квартиры мракоборцев МАКУСА стояла без движения примерно с полчаса. Одной рукой крепко сжимала нацеленную волшебную палочку, другая же рука была полусогнута и поднята вверх для быстрой команды мракоборцам, стоявшим позади. Мракоборцы, сжимая палочки, смотрели то перед собой, то на подрагивающую руку директора Вонг и, обливаясь испаринами, гадали: это им подают знак, или рука директора немного подрагивала просто потому что дрожали напряженные мышцы. — Шаг назад все, — одними губами прошептала директор. — Очень тихо. Беспрекословно шагнув, мракоборцы не в силах были оторваться от происходящего впереди. Толстые сухие лозы, переплетаясь, как две гигантские змеи, комкали металлическую изгородь. Трещали крепления, жалобно скрипели гнувшиеся, как пластилиновые, прутья. Лозы, казавшиеся бесконечными и не имеющими ни начала, ни конца, путались узлами, переплетая изгородь, закрывали проход плотнее, не оставляя шансов увидеть, что происходит за воротами. Лозы бугрились и на земле, пульсируя и лениво лоснясь на солнце, и оплетали старый, похожий на безжизненную грязно-белую коробку дом. Да не просто оплетали, а стягивали, обмотались вокруг, словно спагеети о вилку, вселив во всех, кто наблюдал за проклятьем в Сан-Хосе из-за ворот, уверенность в том, что, если лозы ослабят натиск, дом рухнет на тысячу обломков кирпичей. «Да где же они?» — думала директор Вонг, прищуренно глядя в узкие щели меж лозами. — «Здесь слишком тихо». Действительно тихо. Лишь скрип гнущегося металла, шорох лоз, и чириканье птиц. И вдруг лязг — покореженная часть металлической изгороди оказалась вырванна из каменного блока на земле. Мракоборцы, задрав головы, смотрели на то, как взмыли вверх лозы, держа смятую изгородь на весу. — Всем на землю, — проорала бы директор Вонг, если бы не знала, что каждый громкий звук может стать последним. А потому прошептала, но так яростно, что оказалась услышена. Мракоборцы припали к земле, прикрывая головы руками, и прочувствовав холодную волну и дрожь по спине от пролетевшего над ними куска изгороди, задержали дыхание. Директор Вонг крепко зажмурилась, ожидая грохот, с которым изгородь упадет на подъездную дорогу. Это точно станет последним аккордом миссии — на грохот инферналы вылетят, где бы они не прятались, пчелиным роем. Но грохота не последовало. Тяжело дыша, директор Вонг села на корточки и обернулась. Кусок изгороди, по размеру похожий на гаражную дверь, парил в полуметре от земли. Высокий черноволосый мракоборец, стоял напротив, сжимая мускулистой рукой волшебную палочку. Удерживать чары ему, несмотря на крепкое телосложение, было явно непросто — напряженная рука подрагивала, а изгородь мелко колыхалась. «Британцы», — Директор Вонг чуть не рухнула в облегчении. Она с благодарностью оглядывала появившуюся у палатки группу коллег, облаченных в холщовые болотно-зеленые одежды– «Как же вы вовремя». Четверо других, тоже в болотно-зеленом, поспешили на помощь и тоже нацелили на изгородь палочки. Изгородь медленно и плавно опустилась на мощенную камнем подъездную дорогу, бесшумно, словно перышко. Все вздохнули с облегчением. Директор Вонг задрала голову к небу. Обернувшись назад, она глянула на зияющую дыру в изгороди. Дыру быстро скрыли лозы, крепко обвив соседние куски еще целых металлических прутьев. — Иен, за главного, — шепнула директор, опустив руку на плечо поднимающемуся с земли мракоборцу. Невысокий молодой мракоборец кивнул и, поняв, что от него требуется, бесшумно вышел вперед отряда. Директор Вонг, одергивая пиджак, приблизилась к британцам и протянула руку. — Делия Вонг. Директор штаб-квартиры мракоборцев. — О, коллега, приветствую, — руку пожала молодая ведьма с пепельными волосами, остриженными в асимметричное каре. Директор Вонг прошла дальше, поспешно пожимая руки всем. — Джеймс Поттер. — Крепкий мракоборец, тот, что среагировал с парящий изгородью раньше всех, сжал ладонь Делии. — Как вы так быстро добрались? Мы ждали ваш отряд только завтра. — Не тратили время на заселение. — Джеймс оглядел оплетенную живыми лозами изгородь. — Это и есть оно? Делия повернула голову. — Это меньшая из бед. Мы не знаем откуда оно растет и где конец, но то, что оно защищает — наш объект. — Инферналы? — Да. Пусть вас не расслабляет, что их не видно, они точно здесь. — Да как уж тут расслабиться, — протянул Джеймс, глянув косо на вырванный кусок изгороди. — Мисс Вонг… — Пожалуйста, только Делия. — Делия, мы не в теме, командуйте, что делать. Британские мракоборцы окружили Делию плотным кольцом. — Работаем сменами по три часа, не больше — проклятье подпитывается нашей силой. Следим за временем: три часа прошло, возвращаемся в штаб-квартиру порталом, сменяемся другим отрядом. — Делия сдвинула край палатки и указала пальцем на дом за воротами. — Эта чертовщина продолжает ломать забор. Наша задача сейчас — не допустить того, чтоб инферналы вышли за пределы квадрата. Одна группа — руководит Иен Свонсон, держит защитный купол, который не дает проклятью вырваться. Другая группа чинит и укрепляет изгородь. Важно делать это быстро и очень тихо. Шум приманивает инферналов. Делия вернулась в палатку. — Когда мы прибыли забор был практически уничтожен. Сейчас подлатали, но надо следить по периметру. Всех инферналов со стороны виноградников и кладбища загнали сюда, окружили забором и куполом. Наша цель — не дать мертвецам разбрестись и прикрывать ликвидаторов проклятий. И помним про правило трех часов. Больница у нас хорошая, но лечиться там некогда. Можете заступать через полчаса, как раз смените тех, кто закончит смену. — Принято. — Джеймс кивнул и повернулся к своему отряду. — Пятеро — к Свонсону, держать купол, я с вами. Шестеро — к воротам. Мракоборцы разделились, а Джеймс, уже собиравшийся выйти вслед за Делией, нахмурился, когда один из мракоборцев, тринадцатый и стоявший все это время тихо за широкими спинами коллег, остался без назначения. — А ты откуда? — спросил Джеймс. Девушка с пепельным каре вжала голову в плечи и глянула на него сверху вниз. — Я стажер. — Что ты здесь делаешь, стажер? Джеймс был бы вне себя, но слишком удивлен. Стажеру на вид было лет двадцать, не старше. Сама бледная, как полотно, огромные зеленые глаза перепуганные, длинные белесые ресницы так и хлопали в непонимании, что вообще происходит. — Мне сказали идти со всеми, я и пошла. — Губы стажера задрожали. Боясь, что она сейчас разрыдается и привлечет инферналов, Джеймс поспешно начал утешать. — Кто тебе сказал? — наклонившись, спросил он. — Я не знаю его имени. Я никого не знаю в министерстве, я третий день только… Джеймс вздохнул. — Ладно, держись рядом, но под ногами не путайся. — Есть. Стажер, выскользнув из палатки, стажер быстро юркнула под дерево, перебежав при этом дорогу человеку, который трансгрессировал с тихим хлопком. — Здрасьте. — Добрый день, — кивнул человек и на мгновение задержал взгляд. — Стой. Стажер замерла. — Британия? — Да, сэр. — Отлично. Спасибо, что здесь. И зашагал по подъездной дороге вперед. Делия Вонг повернула голову. — Господин президент, — зашептала она. — Господин президент. Но на ее едва слышный шепот человек не обернулся. — Джон, иди сюда, — уже строже и чуть громче позвала Делия. Джон Роквелл, заметив ее в толпе у изгороди, приблизился. — Ну как? Делия шагнула ближе к изгороди. — Купол держим, забор чиним. Проклятье лютует, но мертвецы еще не высунулись. Погода, конечно, против нас. Но, что уж делать. Закатывая рукава белой рубашки, президент Роквелл кивнул. — Получил твою весточку. В принципе, согласен. Делия, тяжело дыша, стянула белокурые волосы в хвост покрепче. Президент Роквелл вытянул из кармана брюк волшебную палочку и возвел руки вверх. Из кончика палочки вырвался серебристый луч и, угодив в защитный купол, похожий на прозрачное подрагивающее желе, заставил его на один миг вспыхнуть. Серебристые лучи, разлетаясь внутри купола, заставили его подняться выше и подрагивать меньше. — Ищешь любую возможность не сидеть на совещаниях Международной конфедерации? — протянула Делия. — Я посидел пять минут, извинился и меня все поняли, учитывая, какая ситуация у нас в Сан-Хосе. — Знаешь, я до сих не могу поверить, что Конгресс не вмешивается в твою политику. Ты — самый своевольный президент из последних. — И не говори, — шепнул Роквелл. Действительно, президент Роквелл, заступивший на пост год назад, был довольно категоричным и своевольным, однако Конгресс в его дела вмешался лишь раз — когда на внеплановых выборах выставил его кандидатуру в противовес тогдашнему президенту Эландер. Сам Роквелл, тогда уже вышедший на покой, не был против, прекрасно понимая, что пользуется у избирателей славой хладнокровного деспота, стальной руки МАКУСА, да еще и развалившим штаб-квартиру мракоборцев самодуром, и в выборы не лез вообще, надеясь их проиграть. Однако, когда был разбужен на собственную инаугурацию, пребывал в крайней степени шока, узнав, что собрал рекордные в истории девяносто три процента голосов. — Мы здесь третий день, — доложила Делия. — Без изменений, инферналы не показывались. Людей достаточно: французы приехали вчера, британцы сегодня. Завтра бразильцы пришлют тридцать человек. Все со своими ликвидаторами. Готовность хорошая. Кто знает, сколько еще инферналы не будут лезть. — Так давай не мяться еще сутки. — Вот я же об этом и говорю. Можем еще неделю этот забор чинить и проклятье держать, а можно один раз собраться, запустить внутрь ликвидаторов и пусть шаманят. — Я за, — кивнул Роквелл. — Ликвидаторов предупредил перед уходом, с минуты на минуту будут здесь. Если повезет, к ночи вопрос решим и вздохнем, наконец, спокойно. Делия косо глянула на циферблат часов у него на руке. — Группа, — шепнула она. — Отбой. Меняемся. Мракоборцы осторожно, не отводя взглядов, опустили палочки. Похожий на желе купол чуть провис и начал растягиваться дырами, но быстро подоспевшие на смену мракоборцы в болотно-зеленом подхватили работу и заняли позиции. Купол снова устремился выгнутой дугой вверх. — Ты молодец, — шепнул президент Роквелл, сменяя Делию. — Отличная работа. Делия хмыкнула. — Пока еще не отличная. Но, кстати про молодцов, — она указала кивком головы на невысокого мракоборца, двигающегося к палатке. — Хорошо, что ты не дал ему тогда уйти. Парень очень толковый. — Да ты что. Позади, со стороны палатки, послышались негромкие хлопки. Президент Роквелл повернул голову. — А вот и ликвидаторы. Делия прищурилась. — Больше, чем мы рассчитывали, если считать с британскими. — Скажи, пусть готовятся. Скоро их выход. Стоя у некогда цветущей, а ныне сухой и голой магнолии, британский мракоборец-стажер смотрела, повернув голову, с негодованием. Она провела взглядом Делию Вонг, поздоровавшуюся с ликвидаторами, и чуть дернула пальцем, когда ликвидаторы, на ходу перешептываясь, пошли за ней в палатку. Одна из ликвидаторов, приветливо помахав рукой всем присутствующим, широко улыбнулась ослепительной белоснежной улыбкой. — Смотрим на купол, — прошипел Джеймс Поттер, вернув коллег в реальность. — Потом познакомимся. Британские мракоборцы хоть и прониклись всей важностью международной миссии, но появление американского ликвидатора оказалось сильнее. Как уж отвести взгляда от тонкой гибкой фигурки, в частности, от нижней ее части, туго обтянутой блестящими на солнце черными кожаными штанами. Молодая и довольная ликвидатор, и сама сияющая, как новенький галлеон, своей гладкой бронзовой кожей, длинными орехового цвета волосами и игривым блеском черных глаз, явно наслаждалась произведенным впечатлением. Ее жемчужная улыбка померкла лишь под взглядом нелюдимого стажера, стоявшего неподалеку от палатки. — Скажи пожалуйста, — украдкой и не поворачивая голову, шепнула стажер. — Что из фразы «оденься так, чтоб не привлекать внимание» тебе не понятно? — Перестань, Эл. — Не могу поверить. Каблуки… ты приперлась на каблуках. Потирая друг о дружку ботинки на толстом и довольно высоком каблуке, ликвидатор отмахнулась. Она зашла в палатку и вскоре оттуда вышла с бутылкой воды. Отвинтила крышечку и, спрятавшись в тень у сухой магнолии, сделала глоток. — Я здесь со всеми сдружилась и много чего узнала. — Так, — не глядя на собеседницу, сказала стажер. — Короче, операцией руководит лично президент Роквелл. Делия Вонг — директор мракоборцев, его ученица, в мае выходит замуж, и ей от штаб-квартиры на свадьбу подарят комнатный фонтанчик. А у президента Роквелла был долгий роман с прошлым президентом, но кольца на пальце у него нет, поэтому у них вряд ли срослось, что неудивительно, он — Водолей, а она на пять лет его старше и, говорят, что ебнутая… — Это все, что ты узнала для нашей миссии? У стажера задергался глаз. Ликвидатор прервала свой воодушевленный поток и сомкнула покрытые ягодным блеском губы. — А ты и не уточняла, какая конкретно информация нужна. Стажер помассировала виски пальцами. — Значит, расклад такой. — И, увидев, что ее не слушают, ведь напарница отвлеклась на улыбки какому-то мракоборцу, дернула ее за руки. — Расклад такой. Роквелл и Вонг хотят открыть коридор для ликвидаторов внутрь дома. Прикинешься ликвидатором, зайдешь вместе со всеми. — Вообще-то я и есть ликвидатор. — Правда? — стажер вскинула брови. — Никогда бы не подумала. Ликвидатор протяжно цокнула языком. — Зайдешь внутрь и сразу ищи запонку. Начни с той комнаты на втором этаже, которая первая справа от лестницы. — Поняла. — Без глупостей. Я прикрою. Иди, слушай Делию, и не привлекай еще больше внимания. Девушки коротко переглянулись. Ликвидатор кивнула и направилась в палатку. Не привлекать внимания не получилось сразу. От красавицы-ликвидатора даже пахло ощутимо — сладкой вишней. Стоило ей войти в палатку, стуча тихонько каблуками, запах сразу почувствовали. — Выдвигаемся по команде, — подытожила директор Вонг. — У каждого свой квадрат. Если они идут на вас, замрите и задержите дыхание. Мракоборцы возьмут удар на себя, ваша задача — не отвлекаться и снять проклятье. Инструктаж выдался коротким и прерванным на полуслове. В палатку вошел президент Роквелл. — Пора. Мы готовы. Зияющая дыра на месте куска вырванной металлической изгороди была оплетена лозами, которые двигались медленно и лениво — двое мракоборцев что-то монотонно нашептывали, словно успокаивая потревоженных змей. Лозы тянулись и ослабляли хватку, образовав в дыре просвет. Небольшой, неровный, но в который, в целом, вполне мог пролезть человек. — Осторожно и медленно, — шептал президент Роквелл, стоя у просвета. — Не задевайте ничего. И, крепко придержав ликвидатора за руку, пригнул ей голову и помог пролезть в лаз. — М-да, — протянул президент, критически оглядев каблуки ботинок. — Ну, если вам удобно… стоп. Стоять, дальше пока не движемся без команды. По одному пролезая за ограждение, мракоборцы и ликвидаторы ускорились, когда лозы снова зарезвели. Президент Роквелл проскочил последним, а просвет за ним тут же затянулся: три переплетенные лозы так крепко переплели соседние части изгороди, что вновь в креплениях что-то затрещало. Слушая щебет птиц и приглушенный шум океана, мракоборцы и ликвидаторы застыли. Мракоборцы, окружив ликвидаторов плотным кольцом, глядели по сторонам. Никого. Тишина. Сухие разросшиеся кустарники шелестели на ветру. Белая штукатурка сыпалась со стен виллы, которую тоже оплетали и сжимали лозы. Широко открытая дверь скрипела петлями, приглашая внутрь. Президент Роквелл, не опуская палочки, шагнул вперед первым, но только поставил ногу на ступеньку, как вздрогнул от того, что кто-то позади схватил его руку. Невысокий юркий Свонсон, бесшумно перескочив разбитую каменную плиту разжал руку и подошел ближе. Роквелл наклонил голову в его сторону, а Свонсон лишь молча указал пальцем на дверь и высоко поднял полусогнутую руку, давая стоявшим позади сигнал оставаться на месте и замереть. С полминуты глядя за открытую дверь, президент Роквелл увидел, что едва заметная на полу в темноте толстая лоза, словно сдавшись, ленивой змеей втянулась вглубь дома. Роквелл снова повернул голову, поймал взгляд Свонсона, быстро показал большой палец и кивнул в одобрении. — Через окна, — шепнула едва слышно Делия. Большие окна пустовали. Стекла были выбиты и оставались лишь мутными крохотными осколками в комнатах, однако солнечный свет, пробивался внутрь дома и позволял видеть вокруг себя куда больше, чем если всем вместе зайти через дверь, в темноту и ожидать чего-угодно за углом. Крохотные осколки скрипели под ногами, и, оказавшись внутри, мракоборцы снова оцепили ликвидаторов кольцом, опасаясь, что наделали шума. Несколько секунд в напряжении, но атаки не последовало. На полу и лестнице также растягивались лозы, пол бугрился, был местами в разломах, обнажая фундамент, под ногами помимо стекол хрустела какая-то ветошь: грязные пыльные тряпки, палки, листья, крупицы чего-то, похожего на неровные обломки. И более внутри не было ничего. Президент Роквелл, не веря своим глазам, огляделся. Ситуация хуже некуда. Он так громко кричал с трибуны про инферналов и собрал столько сил в поддержку, а сейчас эти самые силы смотрели на мусор под ногами. Инферналов на вилле не было. — Джон, что-то не так, — шепнула ему в ухо Делия Вонг. — Что делаем? — шепнул следом Джеймс Поттер. Президент Роквелл опустил палочку. — Что и планировали. Пускаем ликвидаторов.

***

Щурясь на ленивом солнце, Доминик натянула большие солнцезащитные очки и растянулась на шезлонге. Сказочное княжество Монако было достойной наградой за терпение. Терпение нужно иметь титаническое, чтоб пережить интриги мужа-революционера и не придушить его ночью подушкой. Приятный зной с легкой и редкой прохладной в виде ненавязчивого бриза, пощипывал кожу. Море все еще прохладное, но с разбегу бежать в лазурную воду, как в первый день отпуска, а потом кутаться в полотенца и дрожать, не хотелось. Шезлонг утопал в мелких камушках, спинка его была изначально выставлена идеально — не пришлось возиться, то поднимая ее, то опуская, чтоб улечься удобно. Купальник тоже сидел идеально — его тонкие лямки не впивались в нежную кожу загоревших плеч. Большие солнцезащитные очки не сползали на кончик носа, а руки холодил высокий стакан с грейпфрутовым соком. Даже если бы море было теплее, Доминик бы в жизни не сдвинулась с места, уж слишком идеально было лежать. — Ты помнишь, какой сегодня день? — промурлыкала Доминик, поглаживая пальцем руку устроившегося на соседнем шезлонге Скорпиуса. Скорпиус в честь последнего дня отпуска решил немножечко попустить семейный сухой закон и попросил бармена плеснуть ему в сок вермута. Отлучался за коктейлем он при каждой удобной возможности, а потому, пригревшись и разомлев на солнце, лорд Малфой дремал с лицом человека, который хоть и в темных очках и слегка устал, но пристально следит за дисциплиной на пляже. Услышав провокационный вопрос, Скорпиус проснулся, стянул очки и попытался задуматься так, чтоб этого не показывать. — Конечно помню. Сегодня твой… Доминик покачала головой. — Мой… И снова покачала. — С годовщиной, любовь моя! — Наша годовщина в январе. Скорпиус замер, вытянувшись, чтоб торжественно поцеловать жену в щеку. Чувствуя себя как никогда уязвимо, он напряг каждую мышцу в теле. Но Доминик лишь звонко рассмеялась. — Расслабься, я пошутила. — Ну ты даешь, — улыбнулся Скорпиус и снова улегся. — Я даже на секунду подумал, что у нас что-то будет сегодня. — Почему бы и да. Скорпиус аж подавился остатками нагретого солцнем сока с ароматом вермута и кутежа. Подобные новости ему нужно было сообщать не так резко. — В честь чего это? — Мы женаты. — А-а. Доминик вдруг встрепенулась и села на шезлонге по-турецки. — Какой кошмар. Мы теперь без повода и согласованного графика не можем. — Порядок должен быть во всем… — Малфой, сегодня мы с тобой ебемся здесь. К ним обернулась добрая половина отдыхающих. Скорпиус закрыл лицо рукой, но, поймав взгляд мужчины неподалеку, решил на всякий случай похвастаться: — Малфой — это я. — И повернулся к Доминик. — Ну не так громко же… — Здесь. Прямо здесь. На пляже. — Но здесь галька… Доминик стянула очки. — Как скажешь, — мирно добавил Скорпиус. — Чем еще заняться в наш последний день в Монако. Тем более, что в казино нас уже не пускают. В казино уже действительно не пускали, потому как Скорпиус, подключив сразу два козыря: знания, полученые в университете по курсу теории вероятности и навыки прорицательства, отточенные на уроках профессора Трелони, за полчаса игры в рулетку сорвал куш, за что был тихонько попрошен охраной покинуть заведение вместе со своей очаровательной спутницей. — Кстати говоря, — протянул Скорпиус сонно. — Надо бы отметить этот вечер. Мой первый отпуск. — М-м, а ты говоришь, повода нет. — И наше последние путешествие по настоящим паспортам. Доминик вздохнула. — Ты все еще не можешь расслабиться? Скорпиус честно мотнул головой. — Только об этом и думаю. Тервиллигер дал понять, что подумает, но я уверен на все сто — меня пошлют нахер. Доминик придвинула шезлонг ближе и, улегшись, опустила голову на плечо Скорпиуса. — Не пошлют. Ты понимаешь, почему Тервиллигер снял тебя с должности? — За Элландершу, ясно за что. — Не-а, — негромко и игриво шепнула Доминик. — Он боится тебя. — Конечно. Я уже пугнул его камнем. — Во-от. А еще тобой нельзя управлять. Вот он и испугался. Пока существует твой камень, Тервиллигер в узде. Поэтому он сделает все, как нужно. Расслабься. Звучало логично и так, как Скорпиус и построил у себя в голове. Но тревога не отступала. Даже здесь, далеко от холодного министерства и его законов выживания. — Но я не откидываю план Б. Конечно, он плохой и решит меньшее из зол, но все же. Ты звонила Алу по поводу новых паспортов? — спросил Скорпиус. Доминик вытянула длинные ноги на его шезлонг. — Нет. И не буду. — Почему? — Сам позвони. Скорпиус закатил глаза. — Он был твоим другом задолго до того, как я приняла, что он мой брат. Поэтому, дорогой, сделай милость, и набери его номер. — Я не хочу, чтоб он делал мне одолжение. Мы не очень мирно попрощались. — Он не откажет. — Но запомнит. — Бараны. Скорпиус отмахнулся. И задумался снова. Они полежали еще некоторое время, слушая легкий шум воды и ленивые звуки набережной: негромкая музыка, голоса людей, редкие автомобили. — Слушай, — проговорила Доминик, отпрянув. — А если закон примут, как он будет работать? — Так, чтоб каждые десять лет память о нашем существовании у маглов, которые нас окружают, обнулялась, — отозвался негромко Скорпиус. — Не знаю, как это технически сделать, но, думаю, возможно, если захотеть. — Это же каждые десять лет новые документы? — Само собой. — И это ведь не только паспорт. Это же все… свидетельство о браке… — … страховка. — Документы на квартиру. — Все банковские бумаги. — Социальные сети, — произнесла Доминик. — А все, что попадает в интернет, там остается навсегда. Как быть с фотками, постами? Удалим у себя, но если кто-то переслал кому-то? Они переглянулись. — Так, разберемся, — уверил Скорпиус, крепко приобняв ее. — Не паниковать раньше времени. Конечно, это все будет проще сделать, если Тервиллигер продвинет закон. На одних фальшивых паспортах далеко не уехать. Но, кстати говоря, уехать далеко — это вариант, на случай, если два варианта не сработают. Доминик вздохнула. — Насколько далеко? — Не знаю. Хочешь жить здесь? — Хочу жить на Шафтсбери-авеню. — Я тоже. Не хочу пугать, но к такому варианту тоже надо морально подготовиться. Морально подготавливаться не хотелось. Свою квартиру супруги любили, несмотря на соблазнительные перспективы сменить шумный Сохо на полноценный дом с лужайкой, цветами и яблочными деревьями. Где-нибудь в далеком живописном месте, у белых скал Дувра, например. Приехать молодоженами с новой историей, бесить немногочисленных соседей счастливыми улыбками. Или вообще обойтись без соседей. Как Роза — вот уж с кем на одной улице ужиться сложно, правильно сделала, что переехала за конец географии. Или, зачем к белым скалам Дувра. Можно осесть в местах, где живут волшебники. Пусть и не выйдет придумать новую историю, зато и врать не придется. Можно переехать в Малфой-мэнор и продолжать многовековую традицию пытаться сделать из холодного величественного особняка семейное гнездо, но Скорпиус даже боялся заикнуться об этой идее, которую пометил галочкой как «на случай если все будем прям уж совсем безысходно». Так или иначе, не было ничего хуже, чем надеяться на милость Тервиллигера. Милость, хоть и приправленная патовой ситуацией, шантажом и очередным штатным конфликтом интересов, была далека — Генри Тервиллигер был далеко не худшим из первых людей министерства и магического мира, даже справедливым, но Скорпиус Малфой как никто другой понимал, что начальник являлся таковым до поры до времени, пока под ним не дымилась обивка кресла и не нависала угроза дамокловым мечом. Уже по возвращению домой, Скорпиус понял три очевидные вещи. Во-первых, сэр Генри не намерен продвигать предложенный закон. Во-вторых, непокорный громкий Малфой с его вечным двигателем продвижения собственных интересов — философским камнем в Отделе Тайн, явно напрягает не только Тервиллигера, но и двоих других из высшего света. И, в-третьих, дамоклов меч, напрвленный изначально на систему влияния министерства, в итоге крепко навис над Шафтсбери-авеню. — Добрый день! — радушно поздоровался с открывшей дверь Доминик мужчина средних лет с залысиной на макушке и черной колючей щетиной, покрывающей квадратный подбородок. — Здравствуйте, — кивнула Доминик, выпытывающе уставившись на гостя. — Оливер Коэн, муниципальная инспекция. Заходил к вам на днях, вас дома не было. — Мы с мужем сегодня вернулись из-за границы. — О, это замечательно. Ничего не может быть лучше путешествий и новых впечатлений. И широко заулыбался, демонстрируя широкий просвет между крупными зубами. Доминик тоже улыбнулась, выжидающе глядя. — Чем могу помочь, мистер Коэн? — так и не дождавшись вопроса, ответа и пояснений, спросила она. — Ах, простите. — Мистер Коэн хлопнул себя по лбу. — Администрацией города планируется реконструкция фасада дома. Здание старое, историческое, и требует должного внимания. Паркет позади скрипнул. Чувствуя макушкой дыхание Скорпиуса, Доминик повернула голову. — Мы не против, только за, — ответил Скорпиус. — Дом вроде выглядит как всегда, но не нам судить, когда нужна реконструкция. — Верный подход. Это ведь не только вопрос эстетики. Это заделка мелких щелей, знаете, сколько в подобных домах трещин? О-о, порой улицу видно. — У нас такого нет, благо. — Давно здесь живете? — Пару лет, — туманно ответил Скорпиус, улыбнувшись. — Мистер Малфой, верно? — Да. Мистер Коэн глянул на него поверх Доминик. — Ваши соседи говорят, что Малфои живут здесь уже двадцать лет. Доминик приоткрыла рот, но рука Скорпиуса на ее талии чуть сжалась. — Мои родители долгое время жили в этой квартире. А после нашей с миссис Малфой свадьбы оставили нам ключи. — И как вам здесь? — поинтересовался мистер Коэн. — Соседи жалуются, что шумно. — Сохо, что сказать. — Шум из вашей квартиры. — Обещаем быть тише, — Скорпиус подмигнул. — Так, ну… что еще… мы ничего против реконструкции не имеем. Спасибо за информацию. И взглядом точно указал на то, что разговор окончен. Мистер Коэн начал что-то суетливо искать в стареньком портфеле, пытаясь удержать его на весу коленом. Скорпиус, чувствуя, как Доминик водит пальцем вокруг его запястья уже около минуты, обратил внимание на руку муниципального инспектора. Рука пыталась тянуть из туго набитого портфеля какую-то папку, а рукав легкого пальто, задравшись при этом, оголил широко запястье. Вокруг запястья были обмотаны деревянные четки, от которых на длинной нити колыхался крохотный серебряный крестик. Скорпиус побледнел и судорожно вздохнул, но Доминик, крепко сжала ему руку, улыбаясь гостю. — Можно ваши документы? — спросил будничным тоном мистер Коэн. — Нет, — отрезал Скорпиус. Их взгляды пересеклись. Скорпиус улыбнулся. — Зачем они вам? Мы ознакомлены, согласны. Спасибо. — Ну, не все так просто. Мне нужно внести вас в реестр, вот, пожалуйста. — Мистер Коэн помахал папкой. — Это будут установлены строительные леса, натянута сетка у окон, возможен шум. Мне нужно зафиксировать, что вы ознакомлены и, условно говоря, не будете жаловаться на неудобства. — Мы не будем. — Но процедура, мистер Малфой. Это недолго. Просто паспорта. Или какие-то проблемы? — Никаких, — проговорила Доминик. — Просто мы сегодня вернулись из путешествия и до сих пор сидим на чемоданах. Паспорта надо поискать, это небыстро. — В суматохе после регистрации на рейс распихали все по карманам, а теперь вот ищем, — кивнул Скорпиус. — Я подожду. Доминик сжала губы. — Тогда я поищу. — Мы подождем, — кивнул мистер Коэн. Скорпиус, одарив ее быстрым вопрошающим взглядом, нехотя убрал руку, дав Доминик пройти в квартиру. «Что ты делаешь, Дом?» — так и билось у него в голове. — Что вам нужно? — спросил Скорпиус негромко. — Ваши паспорта. Ожидание затянулось на несколько минут, в процессе которых Скорпиус, не двигаясь, стоял на пороге, а мистер Коэн, явно надеясь на приглашение внутрь, покачивался на коротких ногах. — А чем занимаетесь с женой? Жилье в Сохо, да еще и в два этажа — недешевое удовольствие. — Это был подарок родителей. — Но счета и налоги тоже существенны. Ваши соседи проклинают налоговую ставку. — Да, есть такое дело. Но, что поделать. Сохо. Доминик вернулась, сжимая в руке два паспорта. — О, а вот и миссис Малфой, — улыбнулся мистер Коэн. — Что ж, давайте, глянем… И осекся, протянув руку за паспортами. Глаза его вмиг остекленели, тело обмякло и рухнуло через порог, прямо меж успевших отскочить по разным сторонам Скорпиуса и Доминик. Я, глядя на них обоих потер кулак. Убедившись, что в затылке вмятины не оставил, поднял взгляд на вечных молодоженов. — Дом, когда ты позвонила и сказала, чтоб у тебя проблема, я ожидал вообще не этого. — Да, я набрала Ала, — ответив фактом на обескураженный взгляд Скорпиуса, пояснила Доминик. — А что было делать? Я переступил порог и ноги мистера Коэна. — Что происходит? Скорпиус почесал затылок. — Хорошо, что ты здесь, Ал. — И принюхался. — Ты что, пьян? — Да. — Десять утра. — Будь я трезвым, хрен там плавал, я бы согласился за вас впрячься. — Я наклонился, вцепившись в пальто незваного гостя, и потащил в квартиру. — Понесли. Скорпиус, спохватившись, бросился мне помогать. Доминик закрыла дверь на цепочку. Портрет Николаса Фламеля решено было завесить одеялом. — Да спокойно, нормально все будет. — Я хлопнул серо-белую Доминик по плечу и присел перед незваным гостем на корточки. Похлопав его по карманам, я сунул руку во внутренний, где нашарил паспорт. Паспорт я швырнул Скорпиусу, который, поймав его, раскрыл и прочитал: — Оливер Коэн. — Паспорт далеко не прячь. — Думаешь, это как-то поможет этот паспорт? — Не знаю, как поможет вам, но я его заберу и оформлю микрозайм. Что здесь еще Бог послал… О. — Я вытянул из кармана пальто телефон. — Чур мое. Скорпиус закатил глаза и, присев на корточки рядом со мной, закатил рукав пальто. — Смотри. Я глянул на запястье Оливера Коэн, тесно обмотанное четками. — И? Мы переглянулись. — А, ты об этом… — Пожалуйста, не пытайтесь меня не пугать, я первая поняла, кто это, — подрагивающим голосом вразумила Доминик. Я поднял на нее взгляд. — Больно надо тебя не пугать. Догадка — это хорошо, конечно. Но лучше бы у этого человечка узнать правду. Кто такой, чего надо, кто подослал. — Тот же подослал, кто и в тот раз, — прошипел Скорпиус. — Мы в дерьме, — констатировала Доминик. Я снова на нее глянул: — Чего ты стоишь, негативишь? — А что мне делать? — Иди, принеси утюг. — Зачем? — Ее зеленые глаза расширились в ужасе. — Шторы вам поглажу, — сухо протянул я. — Ал, не надо. — Скорпиус повернулся ко мне. — Есть другие методы. — Круциатус? Мы что, звери? Сиди молча, внук Беллатрисы, садист ебаный. Доминик, неси утюг, скотч и два пакета. Доминик умчалась наверх. Я оглядел квартиру, в которой очень давно не был. — Ездили куда-то? — кивнув на чемоданы, поинтересовался. — В Монте-Карло. — Круто. Мы со Скорпиусом неловко переглянулись. Обожаю вести с ним светские беседы в неловкий момент. — А ты как? — Недавно вернулся в Лондон. — Отдыхать ездил? — Почти. Сына от тюрьмы отмазывал. — Круто. — Ага. Скорпиус закивал и закусил губу. Я косо на него глянул и ткнул локтем в бок. — Не ссы, Малфой, — усмехнулся я. — Если это то, что ты думаешь, мы это решим. — Мы? — Ну, ты же не думаешь, что я кину Доминик? — Ну да. Слушай, — Скорпиус разбавил неловкость вопросом. — Утюг — ясно. А зачем скотч? — Если на ожог от утюга приклеить скотч и потом медленно сдирать, можно узнать все гораздо быстрее, чем если использовать Сыворотку правды. Да, Малфой? Скорпиус моргнул. — Да, Поттер. Маньяк чертов. Выпрямившись и размяв затекшие колени, мы оба уселись на диван. Как два родственника, задолжавших друг другу денег, мы сидели, смотрели перед собой и ждали Доминик. Неловко. — Блядь, почему если происходит жопа, то происходит именно с моей семьей? — Скорпиус ссутулился и, простонав, закрыл лицо руками. Я фыркнул. — Добро пожаловать в мой мир, сынок.

***

Придерживая взметнувшийся от ветра тренч, Роза Грейнджер-Уизли сдула с лица лохматую кудрявую прядь. В этой части страны было прохладнее, не то, что приятный солнечный апрель там, где цветут вересковые поля. Дул сильный ветер со стороны реки, и Роза, даже после недолгой ходьбы, пожалела, что не обмотала шею шарфом. В Ромфорде она не была уже много лет и по этому поводу совершенно не страдала. И вот, оказавшись снова, Роза немного заблудилась, попутно вспоминая, какая из двух улиц на дорожном указателе ведет к ее родному дому. Смутно узнавая окружающий пейзаж, Роза нашла нужный дом, толкнула калитку и поднялась на крыльцо. Окно и стены дома овивал красивый краснолистый плющ — именно он стал тем ориентиром, по которому Роза узнала дом. Ей было шестнадцать, когда мама решила посадить плющ из крохотного росточка. — О, — мама растерялась, увидев ее на пороге. — Привет. Ты… — Я быстро, — ответила Роза. Женщины переглянулись. «А, мы же помирились», — вспомнила Роза виновато. — Привет, ма. Впустишь? Миссис Грейнджер-Уизли, растерявшись то ли изумлении, то ли на радостях, забыла, в какую сторону открывается уже открытая дверь. — Конечно, заходи! Неловко повозившись у порога, и потоптавшись, Роза зашла в дом. Пахло в нем малознакомо. Но, это как посудить. В ее доме на отшибе пахло ароматическими маслами, древесным срубом и тлеющими благовониями. В доме в Ромфорде пахло… то ли тестом (это от мамы), то ли пивом (это от папы). — Почему так легко одета? — покачала головой миссис Грейнджер-Уизли, когда Роза сняла тренч. «Даже если я в июле буду в лыжном пуховике и шапке по брови, ты все равно задашь мне этот вопрос», — подумала Роза. — «Все, заткнись, Роза. Молчи». Отца дома не было — видимо, его магазин в Косом Переулке все так же работал до семи вечера. Наверху слышался топот — это Хьюго, никак не устающий плевать в потолок. Не имея никакого желания с ним здороваться и разочаровываться еще больше, Роза прошла на кухню. — Мне нужна помощь. Все же, будь Роза человеком более семейным, то знала бы точно — нельзя говорить родителям таки фразы без объяснений. Лицо миссис Грейнджер-Уизли вытянулось и побледнело. — О Боже. — Ма, ничего не случилось, все хорошо. — Роза поспешила успокоить. — Просто консультация. — Консультация? Садись. Роза села за стол, на мягкую подушку, устланную на сидение стула. Кухня настолько чистая, что Роза прям ожидала камня в свою неряшливость. Нет, в доме на отшибе был порядок, и кухня сияла, и тараканы не бегали по грязной посуде. Но это не была заслуга отнюдь не Розы. Ее талантов в уборке хватало максимум на то, чтоб сорить поменьше. — Да, консультация. Ты у меня женщина, конечно, сложная. Но великая волшебница. — Роза достала из сумки блокнот и ручку. — Нужно мнение профи. Миссис Грейнджер-Уизли внимательно смотрела в блокнот и читала только что написанные дочерью несвязные фразы. «Пресс-конференция в министерстве, мракоборец из МАКУСА, не мракоборец по факту, никто не помнит, Альбус-Северус вернулся, все в порядке. Вброс инфо». Роза отложила ручку. — А сейчас давай сделаем вид, что мы не смотрим в блокнот, — шепнула Роза. — Смотри в сторону. И сама глянула в чашку, где кружил в чае кружочек лимона. Не без беспокойства отвернувшись, мисс Грейнджер-Уизли тревожно посмотрела на дочь. — Что происходит? — Три… два… один. Роза опустила взгляд снова и торжественно повернула блокнот к матери. Страница была пуста. Миссис Грейнджер-Уизли вскинула брови. — Вот это и происходит, ма. Исчезла моя рукопись. Исчезли мои заметки. Фотографии с пресс-конференции выглядят как пережженная бракованная пленка. На днях я пыталась озвучить мысли на диктофон. На записи только шум, — проговорила Роза. — Исчезают все упоминания о пресс-конференции. — Какая пресс-конференция? — Давняя. Помнишь, когда нашли Альбуса. Была пресс-конференция в министерстве. Мисс Грейнджер-Уизли нахмурилась. — Я просто помню, что Альбус вернулся. — А где он был ты помнишь? Помнишь, что озвучила мракоборец из МАКУСА, которая его привезла? — Мракоборец из МАКУСА? Не помню. — Вот именно, — кивнула Роза. — Верь или нет, но я считаю, что это была крупнейшая афера. Миру вбросили информацию о том, что вернулся Альбус и все в порядке. Это все, что помнят люди, которые были на той пресс-конференции. Ни газет, ни снимков. Ничего. Никакого архива. Никто не помнит. И я тоже забываю. Забыла, на чем остановилась в своей книге. Но… Роза перелистала страницы блокноты. — Каждый день вот уже месяц я смотрю на это, и вспоминаю, что пресс-конференция была. И ряженая мракоборец была. И мне не показалось. Она ткнула пальцем в короткую заметку карандашом. «Джон. Снимки. Балерина». — Это единственное, что не исчезает. Наверное потому что ни слова про пресс-конференцию, мракоборца и ложь. — Почему балерина? — поинтересовалась миссис Грейнджер-Уизли. Роза вздохнула. — Я не помню. Оставила это, когда мы с Роквеллом напивались у него дома. Мы договорились, что я поищу снимки с той пресс-конференции и отправлю ему копии. А снимков, оказывается, нет. Есть идеи, что это может быть за магия? — Открой там, где писала только что. Роза перевернула страницы заложенной нитяной закладкой. Миссис Грейнджер-Уизли вытерла мокрые руки полотенцем и вытянула из кармана кофты волшебную палочку. — Апарекиум, — нацелив палочку на страницу, произнесла она. Страница чуть дернулась, но осталась неизменно чистой. Миссис Грейнджер-Уизли и бровью не повела. — Хорошо. Как подсчитала Роза, попивая бергамотовый чай, в арсенале у матери оказалось одиннадцать заклинаний, способных распознавать невидимые чернила, секретные пометки и ложь. Когда же последнее заклинание, безмолвное и совершенное резким выпадом волшебной палочки, заставило блокнот заходить ходуном и в итоге пустить из страниц потекшие чернила, миссис Грейнджер-Уизли вынесла вердикт: — Ну понятно. Роза, жуя лимон, не поняла. — Ма, пояснительную бригаду, пожалуйста. — Мощные чары забвения. — Настолько мощные, что работают спустя кучу лет и через кучу миль? — Да. Поэтому, я бы не говорила с уверенностью, что эта мракоборец была ряженой. Роза нахмурилась. — Почему? Роквелл говорил, что форму не достать просто, но ведь можно отшить. Все в МАКУСА знают, как выглядит форма мракоборцев. — Дело не в форме. Заклинание забвения не такое сложное. Не простое, но и не самое сложное. Однако для того, чтоб его использовать, нужен зрительный контакт с объектом. Меня на той пресс-конференции не было. Я о ней точно слышала, одно министерство все-таки, но забыла. — Ты хочешь сказать, что все в министерстве слышали? — Конечно. Это огромное событие, задействовано очень много людей. Начиная от уборщиков и заканчивая министром. Но на самой пресс-конференции присутствуют далеко не все. Роза лихорадочно думала. — Но забыли все. Потому что никто не спрашивал потом: «А что в итоге?». Миссис Грейнджер-Уизли кивнула. — А почему ты уверена, что мракоборец не ряженая? — А потому что, чтоб стереть память всем, да еще и так четко, нужно оббегать половину магической Британии. Или знать, как это делают в отделе магического правопорядка. — Миссис Грейнджер-Уизли кивнула. — Вот к примеру в том же МАКУСА. Огромная территория, а мракоборцев не так много. В конце семнадцатого года был у них случай из ряда вон. Представь, на глазах у маглов, у целого штата, пролетел дракон. Мало того, что пролетел, так еще спустился в поле и начал там моститься, чтоб высидеть яйца. И дракона видели все, со всеми последствиями. Фотографии, посты в социальных сетях, новости. Что делает МАКУСА? — Без понятия. — То же, что и наше министерство. Стирает память одним заклинанием. Они берут самую обычную карту, глобус, атлас… — Макет. — Или макет. Достаточно нацелить палочку в нужное место, сказать особое заклинание и проблемы нет. Дракона никто не видел, фотографий нет, новости исчезли с экранов и из записи. Ничего не напоминает? Роза так и замерла без движения с приоткрытым ртом. — Подходит любая карта, хоть в метро купленная. Но заклинание в книжке не вычитать, — произнесла миссис Грейнджер-Уизли. — Этому учат в академии. Или уже на службе, можешь уточнить у Гарри. Но, главное, если бы такие мог выучить каждый, кто посещает книжный магазин, представь себе масштабы хаоса. Не лезла бы ты, конечно, в это дело, раз все против. Но, черта с два ты меня послушаешь, поэтому ищи среди мракоборцев, ликвидаторов проклятий, стирателей памяти. Вот там вот. — Ма, — прошептала Роза. — Ты крутая. — Помогла? — Еще бы. Роза косо усмехнулась, не отгоняя мысли ни на секунду. Миссис Грейнджер-Уизли глядела на нее с тревогой. — И что ты собралась делать? Только не говори, что вернешься в МАКУСА. Роза, нет! После того, как тебя там арестовывали по три раза за неделю, это не лучшая идея. — Я просто сменю картинку. Отдохну, как того хотела Ева. Тем более, — Роза допила остатки чая. — Президент Роквелл так и не проставился за свою инаугурацию.

***

Президент Роквелл стоял на втором этаже и внимательно смотрел вниз. — Чисто, — окликнул один из ликвидаторов из конца коридора. Шуметь уже не боялись. Не то чтоб был отдан приказ не шептать более — это вышло само собой, когда после часа тишины и ожидания нашествия мертвецов, единственное, с чем столкнулась международная коалиция по расчистке проклятого дома, была грязь. Сжав перила, президент Роквелл выругался сквозь стиснутые зубы. Уже третий ликвидатор проклятий вынес тот же вердикт и убрал свои чудные приспособления в сумку. — Не понимаю, — проговорил Роквелл негромко. — Ну не могло же мне показаться? — Пургу не неси, — посоветовала Делия Вонг шепотом. — Инферналы существуют. Ты их видел, я их видела. Наши люди от них погибли. Они есть. Роквелл мотнул головой, отгоняя мысли. Тем не менее был мрачнее тучи. — Ты понимаешь, как мы сейчас выглядим перед британцами? Перед всей Международной конфедерацией, — шепнул он. — Как тот мальчик, который десять раз кричал: «Волк!». Делия нехотя кивнула. — Пускай. Они не дураки, все понимают. Проклятье есть. За воротами фонило так, что палочки дымились. — Чисто! — крикнул еще один ликвидатор с первого этажа. Президент Роквелл ударил ладонью по ржавым перилам. Делия сунула палочку в ножны на поясе и поспешила узнать точнее. А президент Роквелл услышал у уха шепот. — Наверх глянь. Свонсон устремил палец вверх. Президент Роквелл поднял взгляд и шагнул назад. Виноградные лозы разной толщины переплетались узлами, затягивая потолок. — Что-то не так, — прошептал Роквелл и повернул голову к мракоборцу. — Да смотри же. Роквелл снова глянул вверх и прищурился. Лозы медленно переплетались, накрывая потолок сплошной пеленой. Пелена провисала и едва уловимо двигалась вниз. — Они давят сверху. Как бы это затишье не оказалось ловушкой. — Вот-вот, — шепнул Свонсон. — Не отходи далеко. — Есть. — Чисто! — опять крикнули где-то. Джеймс Поттер присел на корточки у разбитого пола. — Не понимаю. Президент Роквелл, спустившись на первый этаж, тоже не понимал. — Продолжаем работать, — все равно гнул он. — Не отпускайте ликвидаторов. Ликвидаторы и продолжали работу, некоторые — по второму кругу. Не работал лишь один, пропавший из виду и, несмотря на яркое появление, оставшийся незаметным практически для всех. — Что вы здесь ищете? — бесшумно замерев на пороге комнаты на втором этаже, спросил мракоборец Свонсон. Знойная красавица-ликвидатор вздрогнула и, чувствуя спиной взгляд, медленно закрыла прикроватную тумбочку. — Я похожа на мародера? — обворожительно улыбнулась она. Свонсон бегло оглядел раскрытый шкаф и вывернутое на пол его ветхое содержимое. — Что по вашему квадрату? — Чисто, — повторила ликвидатор. — Ясно. Ликвидатор закусила губу, когда мракоборец, кивнув, вышел из комнаты. — Где еще, где еще ты можешь быть, — шептала она себе под нос. Стажер отдела мракоборцев успела обыскать кухню и комнату виолончелиста, тенью шастая мимо коллег. Увидев на лестнице, как к президенту Роквеллу спустился невысокий худощавый служащий и что-то зашептал в самое ухо. — Кто такая? — услышала стажер вопрос президента. «Дура», — подумала стажер, уже понимая, что ее напарница облажалась. — Есть поток! — вдруг крикнул ликвидатор у вмятины в полу на первом этаже. Шум стих моментально. Мракоборцы и ликвидаторы поспешили к тому, кто первый засек проклятье и окружили его плотным кольцом. Пытаясь понять что-то в карте, похожей на очень приблизительное расположение комнат в доме, в гнутых маятниках, охапку которых ликвидатор сжимал в руке и во вспыхивающих на карте черных точках, президент Роквелл присел на корточки. — Это откуда идет? Ликвидатор хотел было ответить, но черные точки вдруг расплылись единой чернильной кляксой. Клякса на глазах увеличивалась, закрывая карту черной дымкой. — Отовсюду. Кажется, погасло солнце. В один миг в доме, залитом светом, стало темно. Из темноты, звуча действительно отовсюду, как будто из стен и трещин в полу, раздалось глухое, но отчетливое пристукивание ладонью. Делия Вонг подняла согнутую руку вверх, но и без этой команды никто не шелохнулся. Взгляды были устремлены вперед — там, из ветоши, которую они все переступили, как хлам, из обрывков, сухих палок, в которых не признали обломки костей, и грязи, поднимались мертвецы. Они поднимались, карабкаясь друг за дружку, разрывали сплетенные сухие жилы, шипели, хрустели пробитыми костями, поднимались на подгибающиеся ноги. — Тишина, — беззвучно и одним ртом произнес президент Роквелл — ближайший инфернал вертел головой в нескольких дюймах от его лица. Некоторые мракоборцы зажали себе рты и носы ладонями, чтоб не дышать громко. Инферналы лишь тянулись, не разбредались, но вдруг повернулись, кряхтя, назад, и расступились. В дверь, словно мяч для боулинга, кем-то запущенный, вкатилась косматая голова. Пролетела между расступившимися инферналами и врезалась в конвульсивно дергающееся обезглавленное тело, распластанное на полу. Жили потянулись, цепляясь за видневшиеся кости черепа, тянули голову навстречу шее, плотнели, оплетали, и, наконец, последний мертвец поднялся. Безжизненная и неестественно длинная шея дернулась вперед, запрокинутая назад голова заняла вертикальное положение, широкий рот открылся в протяжном хрипе. Маятники ликвидаторов дрожали. Делия Вонг медленно опускала полусогнутую руку. Мракоборцы вскинули палочки, оттесняя ликвидаторов назад. Где-то вдали ритм участился — пол под ногами заходил ходуном. И все бы обошлось малой кровью, если бы с потолка не упал огромный пласт штукатурки, прямо к ногам стоявшего впереди всех президента Роквелла. Инферналы взревели и, молниеносно сплелись в одну кучу переплетающихся зловонных жил. — Начали! — крикнул во весь голос президент Роквелл, первым метнув в поток инферналов заклинание. Комнату озарила яркая белая вспышка. Поток отбросило назад, но лишь на мгновение. Оставляя на полу мерзкие следы гнили, мертвецы, мешаясь внутри потока, как в мясорубке, ринулись вперед снова. Дюжина защитных заклинаний полетела им навстречу, а ликвидаторы проклятий за спинами прикрывающих их мракоборцев, принялись нашептывать на раскаляющиеся в руках маятники некие чары. И лишь мракоборец Свонсон, не отпуская палочки, поднял голову вверх. — В сторону! — вдруг крикнул он, толкая двух стоявших рядом коллег. Тяжелые лозы, широкие, как бревна, те самые, что затягивали потолок непроницаемой сетью, рухнули вниз. Тяжело грохоча, они подняли пыль, смешавшуюся с ошметками штукатурки, заметались на полу, как раненые звери и, вдруг разделившись, отшвырнули разом семерых мракоборцев назад. Те, пролетев добрый десяток метров, врезались в стену и рухнули на пол. Поток инферналов взметнулся и полетел на шум. Разрозненные мракоборцы, угасающие защитные чары, потерявшие концентрацию и попадавшие от заходившего ходуном пола ликвидаторы, метались от клубьев пыли, кашляли от штукатурки и пытались сбросить с себя вновь ожившие и оплетающие с ног до головы лозы. Первым из тех, кого откинули прочь из круга, на дрожащие колени поднялся Джеймс Поттер, весь покрытый пылью от штукатурки. И, увидев несущийся на себя поток, успел лишь зажмуриться. Президент Роквелл, не отводя взгляда, разорвал сковывающую его лозу и метнул в поток заклинание. Белая вспышка прошла сквозь мертвецов, отбросив их в сторону, но снова ненадолго. Джеймс кивнул и, задержал дыхание, чтоб не издать ни звука. Зажав рот мракоборцу, который тоже начал приходить в себя, он замер, не рискуя даже разогнуться, чтоб не шелестела холщовая одежда. Люди, тонущие под тяжестью лоз, хрипели и, побросав палочки, пытались стянуть душившие оковы. Поток инферналов, услышав шум, резко поменял направление и полетел навстречу обездвиженным лозами магам. Слышался хрип, скрежет, стук костей и хруст, звуки приближались, но вдруг в их ужасающую палитру вклинился еще один — негромкий стук толстых каблуков по обломкам мраморных плит. Красавица-ликвидатор, перемахнув через лестничные перила, спрыгнула вниз и, оказавшись между потоком мертвецов и оплетёнными лозами волшебниками, успела присесть и резко опустить ладонь на пол перед собой. Пол вновь задрожал, словно под фундаментом просыпалось древнее чудище. Поток мертвецов замер, словно впечатавшись в невидимую преграду. Ликвидатор, подняв на него горящие черные глаза, приоткрыла рот и вновь ударила ладонью по полу. Плита под ее рукой треснула надвое. Поток рассыпался. Мертвецы, отлипая друг от друга, сонно застыли, лишь вертели головами. В один миг они разом издали душераздирающий громкий хрип, но ликвидатор, безжалостно отбивая на разбитой плите ритм, широко раскрыла рот и гортанный бас, слишком жесткий и скрипучий для нежного миловидного личика, вырвался из ее горла. Ладонь отбивала все быстрее и быстрее, словно спиралью закручивая единство неизвестного грубого языка и резких хлопков рукой по полу. Мертвецы снова сплелись в поток, но медленнее, ленивее, словно упрашиваемые кем-то другим, но ликвидатор, ссутулив плечи, забасила еще громче. Синеющая от нещадного отбивания ладонь не замерла ни на миг. Поток вновь распался, инферналы вновь замерли без движения. Из покореженных костей с остатками гниющей плоти посыпалась труха. Быть может, проклятье оказалось действительно снято, если бы ликвидатор не рухнула на спину, оттаскиваемая кем-то за волосы, и не исчезла раньше, чем пелену шока с себя стряхнули президент Роквелл и Делия Вонг. Рывок трансгрессии, сжавший ее внутренности холодной рукой, вдруг прекратился. Рухнув на влажную землю, едва поросшую желтоватой травой, ликвидатор тяжело задышала. Судорожно нашарив в сумке карту, такую же, какую выдали и всем ликвидаторам, она быстро развернула ее и в ужасе ахнула, когда увидела, что черная точка, одна-единственная, быстро растекалась на весь пергамент. А красные точки-огоньки, напротив, сгрудившись в одну, начинали угасать. — Ты что наделала? — забыв, как дышать, прошептала ликвидатор и, повозившись, поднялась на ноги. Ноги дрожали. Толстые каблуки ботинок утопали в земле. — Тупая мразь, — рявкнула ей в лицо бледная и подрагивающая не меньше стажер отдела мракоборцев. Ее пепельные волосы были растрепаны ветром, даже тугие косички на висках растрепались. — Ты не имела права вмешиваться в события этого времени! — Их бы всех разорвали! — Это должно было произойти! Нельзя менять ход истории, дура! Ты понимаешь, что теперь будет?! — У Делии скоро свадьба, а у Джеймса двое маленьких деток, а еще там были… — Заткнись. Мракоборец крепко зажмурилась. — Я буду требовать, чтоб тебя отстранили. Хватит с меня. — А я — чтоб тебя судили. Ты бросила тридцать человек на смерть! — Ты не должна была вмешиваться, Селеста. Хоть бы иногда думала головой. Ты опять провалила все, из-за тебя теперь мы неизвестно что получим на выходе… Господи, да ты даже не слушаешь! Как тебя вообще могли взять работать на МАКУСА с такой-то биографией… Мракоборец дернула ее за руку, мешая трансгрессировать обратно. — Только попробуй. — Кто тебе сказал, что ты главная, Эл? — Красивое лицо ликвидатора исказила ледяная гримаса. — Естественный отбор. — Всякий раз, Эл, когда ты надумаешь нацепить корону снова, — процедила ликвидатор. — Вспомни, почему я здесь. Потому что без меня ты к мертвецам войти не сможешь. И если не хочешь, чтоб в следующий раз я бросила тебя там одну, никогда не переходи мне дорогу больше. Папа-алхимик вряд ли соберет тебя по частям. Выдернув руку из тонких пальцев, ликвидатор снова развернула карту. Красные точки все еще мигали. — Где мы? — Ликвидатор огляделась, но кроме вспаханной размокшей земли и видневшихся деревьев больше не видела ничего. Эл пожала плечами и отвернулась. — Знаешь почему твоя семья проклята, сука? — спросила ликвидатор, в злости бросив карту ей под ноги. — Вот поэтому. Только вас ни один ликвидатор уже не спасет. Давай, скажи это, как твой папаша. Давай. И, поравнявшись снова, заглянула в надменное лицо. — Ради общего блага. Так вы говорите? Да? — Да, — произнесла мракоборец. На лице ее не дрогнул ни один мускул. Ликвидатор, хмыкнув, трансгрессировала прочь. Черная клякса на забытой карте растягивалась еще шире, но, в один миг, начала уменьшаться. Красные точки показались на грязном пергаменте вновь. — Дура, — буркнула Эл и глянула на часы. Стрелки, тикающие в обратную сторону, неумолимо приближались к отметке «большая беда».