***
— Бум! — глухой удар в отдалении эхом разнёсся по подвалу приюта Вула. Он был громче предыдущих, от которых, казалось, ушные перепонки просто лопались. Голоса остальных, сидящих здесь, стихли. Прекратились всхлипы и рыдания. Каждый как будто отсчитывал время до нового удара — Бум! — раздалось ещё громче. Лица некоторых исказил страх — словно вот-вот потолок начнёт обрушатся, и на их месте останется только огромный котлован. Том сидел на холодной земле, скрестив ноги. Ему было холодно: он успел накинуть только рубашку на пижамные штаны и теперь дрожал, но не собирался придвигаться ближе к остальным. Реддла вполне устроил его отдалённый тёмный угол, где никто не мог разглядеть его лица. Ему было страшно. Впервые в жизни по-настоящему страшно. На его глазах разнесло трамвайные пути, около которых находились некоторые его соседи по приюту. Он увидел, правда издалека, как тело одного из них отбросило в стену дома напротив, другого — утянуло в котлован, а третий погиб под обрушившейся стеной другого здания. Всё это — за считанные секунды. Потом появилась миссис Коул. Она кричала, махала руками, загоняя детей в подвал одного за одним. По её лицу текли слёзы, как и у Марты, но она продолжала кричать. Сейчас он тоже ощущал мокрые полосы на своём лице. Том взял только палочку — но сейчас она казалась ему бесполезной. Какой смысл убирать следы от слёз, если он всё равно умрёт? Ему было страшно умирать, как никогда раньше. Реддл чётко представлял своё тело под обломками приюта — тело мальчика с волшебной палочкой. И никто и никогда не узнает, кем был этот мальчик. Ни о его успехах в Хогвартсе, ни о фантастических знаниях. Все запомнят его как ещё одного погибшего ребёнка. Сейчас он не чувствовал себя выше этих детей, наоборот, их всех оставили здесь умирать. Их родители, родственники, все вокруг. От смерти не смогли уйти даже волшебники, а Том хотел бежать от неё, не оглядываясь. — Мы должны были уехать, уехать, — причитала миссис Коул. — Бедный, бедный Хьюго, — вспоминала она одного из погибших мальчиков. — Вы слышите? — спросила Марта, помощница миссис Коул. — Улетели. Никто не шевельнулся. Марта поднялась с земли и исчезла в тьме прохода. Минута, две — её не было. Потом оттуда донёсся крик, такой горький и безрадостный, что Тому послышался крик Авгурея. Дети медленно пошли к выходу, не в силах сдерживать более любопытство. Том пошёл с ними. Его заплаканное лицо едва ли вызвало хоть какую-то реакцию — сейчас каждый выглядел именно так. Снаружи всё оказалось так печально, как выражал крик Марты. Часть крыши приюта рассыпалась на мелкие кусочки, дома вокруг стали грудами развалин. Вся дорога, вдоль и поперёк, была испещрена мелкими и крупными дырками. Том сразу пошёл прочь. Мимо котлована с обломками трамвая, где внизу, кажется, ещё виднелось тело его соседа по комнате — Хьюго Портмана. Без сочувствия он прошёл и мимо одного из зданий, откуда-то из-под обломков которого доносился крик ребёнка, который быстро стих. На месте каждого из них мог быть Том — и он это понимал. Его комната не пострадала. Туда он и ушёл, надеясь побыть в одиночестве, но эта попытка успехом не увенчалась. — Том… м-м-м, мистер Реддл, — поправила себя девочка, что показалась на пороге. Её глаза были опухшими, и смотрела она в пол. Реддл вздрогнул от неожиданности. Элфреда Беннет не решилась бы с ним заговорить, но вот, она стояла перед ним сейчас. — Что? — его голос прозвучал более сиплым чем он ожидал. — Я… я… я же видела, что ты делаешь! Прошу тебя, прекрати это! Верни их! Верни Хьюго! Я знаю, что ты можешь… — Что? — переспросил Реддл. — Ты ничего не видела. Я ничего не могу, — сказал он твёрдо. — П-пожалуйста! Верни их! Верни их всех! — она не кричала, но тараторила быстро и с нажимом. — Я готова умереть, только верни их! — Я не могу, — отрезал Реддл. — Можешь, я всё видела! Прошу тебя, пожалуйста, мы сделаем, что ты захочешь! И никому-никому не скажем! — Я не могу, слышишь ты или нет, глупая девчонка! — взорвался Том от негодования. — А если и мог бы, то не стал бы спасать вас, магглов! Глаза девочки округлились, она подпрыгнула от неожиданности, и сразу скрылась за дверью. Том осел на кровать и закрыл лицо руками. До Хогвартса осталось немного, только продержаться пару дней. Прожить пару дней.***
Амадеус Бэнкс занимался тем, что в знак молчаливого протеста сворачивал и разворачивал свой пергамент взглядом. А как ещё ему было протестовать? От всей души он хотел плюнуть на всех собравшихся и выйти вон, но положение не позволяло. Рядом с ним сидела Галатея Вилкост, как всегда в самом своём строгом виде. Даже её не так вывели из себя предложения директора, и это несмотря на её изначально воинственный настрой. Потом — в свои года она была вполне консервативна, и некоторые из нововведений даже вызвали её одобрительные кивки. За ней расположилась мадам Атталь — вот уж кто был в немом восторге от происходящего. — Oui, oui, exactement! — радостно хлопала она в ладоши, освещая помещение слишком уж белоснежной улыбкой. Поддержки Бэнкс не сыскал и на противоположной стороне стола: преподаватель травологии клевала носом в стол, завхоз ворчал что-то себе под нос, а мисс Фламбард — прорицательница — то и дело прикладывалась к кубку, в котором, по мнению Амадеуса, было точно не сливочное пиво. Ведущая руны Батшеда Бабблинг, что не так давно поступила к ним в школу, сидела и улыбалась мистеру Уркхарту, что преподавал полёты на мётлах, и они едва ли слышали о каких переменах идёт речь. Остальные же — или были готовы их принять, или не готовы спорить. А перемены были значительные. — В условиях этого м-м-м… тяжёлого времени, мы с заместителем директора, уважаемым Альбусом Дамблдором, составили план некоторых изменений в грядущем учебном году. Мы с вами все прекрасно понимаем, что нашей школе сейчас нелегко. Почти все магглокровки, простите, я хотел сказать — магглорожденные, находятся в тяжёлых военных условиях. Никто из их родителей не считает школу местом безопасным, так что многих оставшихся с нами в том году уже забрали из школы. И это несомненно важно, мы это понимаем, но сейчас происходит и отток чистокровных студентов. Их семьи мигрируют прочь из Британии и Европы в огромных количествах. Чтож, мы не можем себя обманывать долго, ведь все уже осознают, что обучение в Хогвартсе для них — дань традициям — в этот момент Бэнкс согласно кивнул, и начал было надеяться на адекватные меры, которые будут направлены на улучшение программы — Поэтому я всё же смог убедить профессора Дамблдора, как важно восстановить наши прежние традиции и, хотя бы временно, вернуть Хогвартсу его первоначальный вид! Амадеус подавился чаем и выкатил глаза. — Во-первых мадам Атталь уже несколько лет ходатайствовала о возобновлении театрального кружка, и мы, наконец, решили дать ей такую возможность. Мы поставим пьесу на Рождественском балу. Во-вторых, как и было в прежние времена, уделим практической боевой магии больше внимания. Я смог убедить профессора Дамблдора в необходимости дуэльной площадки в школьном дворе. Директор продолжал говорить, но Бэнкс изучал глазами лицо Дамблдора. Тот стал немного бледнее и болезненнее выглядеть с их прошлой встречи, проседь в волосах стала больше, а морщины вокруг глаз закрутили глубокие узоры. Он не выражал никаких эмоций относительно этого, только молча смотрел на директора. Чтож, видимо он не был слишком доволен, но и не особо утруждал себя сейчас новыми порядками в школе. Что-то волновало его значительно больше. — Относительно безопасности, мы решили сократить число походов в Хогсмид. Он останется открытым только для учеников пятых-седьмых курсов… — Без исключений? — протянул Слизнорт. — Без, — покачал головой Диппет, поняв, на какой круг учеников тот намекает — Авроры будут дежурить не только на территории вокруг замка, но и внутри. Так же мы долго решали, как лучше будет защитить нас со стороны Запретного леса. Министерство предлагало нам помощь дементоров, кентавров, великанов и так далее. Но мы решили, что лучшим выходом станут Импы. — Импы это хорошо, конечно, — закивала миссис Вилкост. — Мне дадут время на прохождение борьбы с ними? — Миссис Вилкост, кстати об этом, мы бы хотели попросить вас немного пересмотреть вашу программу, — подал голос Альбус Дамблдор. — Внести некоторые корректировки. — К примеру? — Мы просим вас временно сократить количество существ, на которых будут тренироваться ученики. Тяжёлые времена, здесь и так небезопасно, и мы бы хотели свести это, ну, к минимуму. Миссис Вилкост хитро прищурилась, как будто сама читала мысли профессора. Все смотрели на неё, в ожидании ответа. — Да что вы, профессор, я всё прекрасно понимаю! — сказала она елейным голосом. — Я даже готова отказаться ото всех, если мне позволят воспользоваться такой возможностью и внести в программу только одно, весьма и весьма определённое существо! — Вот и договорились! — заключил директор. — Подожди, Армандо, — Альбус поднял руку. — Какое существо? — Дементора, — невинно ответила миссис Вилкост. — Я проведу неделю занятий, посвящённых патронусам. — Это невозможно, — воскликнул Дамблдор. -Возмутительно! — сказала мадам Атталь. — Дементоры — плохое предзнаменование! — отозвалась мисс Фламбард. За общим шумом никто мы и не заметил, если бы Бэнкс встал и поаплодировал этой Галатее. За это знакомство он был благодарен каждой подсидевшей его министерской букашке — такую женщину не стоило иметь поблизости. — Довольно, — взмахнул рукой Диппет. — Мы это обсудим наедине. А пока прошу всех преподавателей наслаждаться своим чаем! У нас не будет такой возможности ближайший учебный год! Объявляю перерыв! — с этими словами директор с хлопком исчез со своего места. Амадеусу оставалось только жалеть о том, как он однажды предпочёл Хогвартс верной смерти. Впереди был тяжёлый год.***
— Ого! Ты только посмотри! — я пихнула сестру, чтобы та обернулась. — Надо позвать Эллу, ей понравится! На витрине магазина разного старья сидела кукла. В красивом белом платье, с чёрными волосами и яркими голубыми глазами. «Игрушка летающая» — гласил ценник. — Не стоит, — Вальбурга пересчитала деньги в кошельке. — Я не ожидала, что в этом году будет столько новых учебников для тебя. Они сильно изменили план занятий. — Да… — мне почему-то стало стыдно. — Тогда в магазин мантий? — кисло сказала я. — Элла! Идём! — крикнула Вальбурга. Мы вышли из книжного с тяжёлыми от учебников карманами. Маленькая Друэлла восхищалась, когда я уменьшила книги до карманного размера. В магазине мантий она бегала мимо живых манекенов и смеялась, когда те повторяли её движения, пока мы с сестрой перебирали мантии. — Вэл, что скажешь? Она подойдёт по цене! — я показала ей одну из чёрных накидок. Отшивать её с волшебницей-консультантом было дороже. — Какой ужас! — фыркнула она. — Ты будешь как мешок с мокрицами! Померь эту. — Она дала мне в руки красивую блестящую чёрную мантию. Я накинула её и быстро повернулась к зеркалу. — Красота-а-а-а, — мечтательно протянула Элла. — У меня будет точно такая же. Мантия и правда была красивой. С атласными лентами по швам, которые примут цвет факультета, приталенная и идеальной длины, она спадала вниз блестящим водопадом. — Сколько за неё? — я начала искать ценник. Как только маленькая бумажка попала мне в руки, я её чуть не выронила от удивления. — Повесь на место! — Нам хватит, — запротестовала сестра. — Тебе не в чем ходить! — Лучше я буду как мешок с мокрицами! — сказала я, снимая с себя мантию. — Чем вот так! Мне, признаться, всё ещё было неимоверно стыдно. Стыдно за покупку книги, когда сестрам деньги были нужны сильнее. И я поставила для себя цель — потратить как можно меньше на себя, чтобы моя совесть наконец замолчала. Сейчас, в этой мантии, она кричала как банши прямо в ухо. — Ты не можешь идти в старой! — Вальбурга скрестила руки на груди. — В старой! — вдруг воскликнула я. — Точно. Извините, — я окликнула волшебницу с эмблемой магазина на одежде. — А у вас есть ткань? — Чёрная закончилась, — бросила она небрежно. — Раньше надо приходить. — А почему вы её не заколдуете? А, к Мордреду, дайте бордовую! — Нагини! — возмутилась сестра. — У нас хватает денег, давай возьмём нормальную мантию! — Нет, — отрезала я, отдавая ведьме бронзовые монеты. — А теперь берём сову за крылья и идём за куклой! Я не слышала дальнейших возмущений сестры, когда вылетала из магазина. Может, потому что их заглушили вопросы Друэллы, но настроение у меня всё равно поднялось. Мыслями я уже вся была в замке, спала на мягкой кровати, ела до отвала и мучила всех вокруг вопросами. Мне было глубоко всё равно на то, как теперь я буду половину ночи перешивать мантию, главное — моя совесть наконец замолчала, и я могла спокойно ехать в замок. Кукла стоила всех оставшихся денег, но лицо Друэллы, когда та её увидела, было ценнее. — Это мне? — спросила она недоверчиво. — Насовсем? — Насовсем, — подтвердила я. — Правда-правда? — Правда. Она набрала в грудь воздуха и запрыгала от радости, прижимая к себе куклу. — Я назову её Шарлотта! — Ш-шарлотта? Почему? — по моему телу прошла дрожь. Почему именно это имя? Она не может знать! — Ты говорила это имя во сне, — задумчиво сказала Элла. Мы с Вальбургой переглянулись, мол: «Ты в порядке?» «Уже не уверена». — Ну хорошо, — выдохнула старшая сестра. — Теперь домой? У Нагини теперь много дел! — она ткнула пальцем в ткань. — Идём, — пожала я плечами с невинным видом. — Мы уже всё купили.***
— Ваша светлость, вы уж присматривайте за Гарри. Если он что-то натворит, — мистер Хилл метнул взгляд на сына. — Пишите, не стесняйтесь. — Хорошо, Логан, — кивнул Лестрейндж. — Не пора нам отправляться на вокзал? Реджис ждал этого дня с благоговением, и не мог оставаться здесь ни минутой более. После того, как леди Блэкшир слегла с неизвестным проклятьем, ковен становился всё более удушающим местом с каждым днём. Куда бы он не пошёл — его везде преследовала давящая атмосфера уныния и безысходности. — Гарри, тащи чемодан! Ты взял палочку? — Да, пап, — мелкий даже на свой возраст мальчишка тащил чемодан из хорошей кожи, — и ещё половину нашего дома. — Не паясничай, — прикрикнул на него отец. — В камин заходим по очереди. Сначала я, потом вы, юный лорд, потом Гарри, а за ним Фрамер. Боевик в углу только на секунду отвлёкся от разглядывания пола, чтобы утвердительно кивнуть. — Хорошо. Остальные ребята отправятся в замок камином из главной гостиной. Уверены, что не хотите с ними? — Приказ отца не подлежит обсуждениям, — покачал головой Реджис, хотя в душе был очень рад такому решению. Корвус Лестрейндж несколько дней назад авторитарно заявил: «Нечего баловать сына», и отдал приказ всем остальным отправляться камином. Они конечно были не очень рады потерять пару часов свободы, но заявить об этом вслух никто не решился. Реджис сделал шаг за вассалом, и сразу ощутил, как его внутренности скрутило и раскрутило обратно, как будто кто-то отжал тряпку. Он закашлялся. Отовсюду потянуло запахами вокзала — угольные печи, залежалые чемоданы, лавочки с горячей, но тошнотворной едой. Это место как будто и не затронуло вечное уныние, окружающее его везде. Хотя людей здесь было гораздо меньше, чем ему запомнилось. Нет, действительно меньше. Если присмотреться — часть магов была аврорами, что ходили туда-сюда и патрулировали. Их было едва ли не больше, чем пассажиров. — Я пойду поищу друзей, — оповестил Реджис. — Фрамер, — кивнул боевику Хилл, и тот двинулся за Лестрейнджем по платформе. Времени дуться у мальчика не было. Он начал обыскивать скамейки глазами, пытаясь высмотреть знакомые лица. — Реджис! — раздался радостный возглас справа. Он повернулся, и сразу наткнулся взглядом на Нагини. Реджис сразу узнал её, но отметил как та изменилась с их последней встречи. Девочка выглядела болезненной, с глубокими синяками под глазами, как будто не спала всю ночь. На ней была бордовая мантия, что уже стало местной шуткой, но на этот раз он заметил, что она была новая, более длинная и другого фасона. Когда девочка подскочила к нему, он определил, что она подросла, и теперь была выше него на несколько дюймов. — Ты здесь давно? — после бурной радости и обмена любезностями осведомился он. — Не очень, — сообщила девочка. — Никого пока больше не видела. А ты? — И я, — ответил Лестрейндж, и стал снова осматривать платформу. — О, вон Розье. — Они вместе помахали мальчику. Тот слабо махнул в ответ и отвернулся. Тут девочка прищурилась и бросила взгляд на арку, которая вела в сторону маггловского Лондона. — А это, часом, не Реддл? Реджис повернулся в указанном направлении и подтвердил её догадку. — Вэл, встретимся в поезде, — бросила девочка, подхватывая свой чемодан. Сейчас он заметил и её сестру — та сидела на скамейке с книжкой, и только рассеянно кивнула, уронив на лицо часть непослушных кудрей. Реджис присмотрелся — на её груди висел блестящий значок старосты. Проталкиваться через толпу им не приходилось, потому что боевик за спиной Лестрейнджа выглядел достаточно внушительно, чтобы люди расступались сами по себе. Реджис успевал разглядывать людей вокруг — чету Блэков, старшего Флинта со взрослым сыном, Мальсибера с его известным дедом, Прюэттов, что вели милую беседу с Рубеусом, и ещё многих знакомых. Сложно было их не найти, когда платформу не занимала толпа, провожающая первокурсников. Когда Реджис снова вернул взгляд на проход — Тома там не было. Но девочка уже бежала в другую сторону, задевая по дороге особенно невнимательных магов. — У тебя на него нюх, что ли? — поинтересовался Лестрейндж, когда перестал понимать, куда они вообще движутся. — Ага, у меня нюх на тех, кто где-то прохлаждается, вместо того чтобы идти здороваться, — весело заявила она. — Ага! Они резко остановились. Тома он вблизи почти не узнал. Во-первых, тот вырос так, что теперь возвышался над ними обоими как минимум на фут. Во-вторых, вытянувшись, он похудел, и мрачное лицо, с глубокими впадинами под глазами и на щеках добавляли ему инфернальности. — Доброе утро, — холодно ответил он, на их приветствия. — Да, я тоже рад. Реджис был уверен, что он не рад. Том смотрел им за спины, всё время, пока с ним пытались разговаривать. А потом заявил: — Не ждите меня, я поеду в купе один, — и оставил их одних хлопать глазами и смотреть ему вслед. — Ну его, — фыркнула девочка. — Пойдём займём купе. — Пол, — обратился Реджис к Фрамеру. — Я в поезд. Скажи Гарри, что буду во втором вагоне. Хорошо? Боевик кивнул. — Удачи, милорд. Они запрыгнули в первое попавшееся купе — оно, на удивление, было не занято. — Гарри? — поинтересовалась девочка. — Что за Гарри? Знакомое имя… — Это сын одного из вассалов, — пояснил Реджис. — Первокурсник. — Аааааа…. — протянула Нагини задумчиво, но тут в дверь постучали. На пороге стоял сам мальчик, со своим большим чемоданом, опустив глаза в пол. — Можно я поеду с вами? — он заглянул за его плечо. — Не хочу ехать один. Девочка не возражала, а только, сведя брови, рассматривала мальчика. Тот был маленьким и черноволосым, на нём болталась чёрная куртка. Гарри был очень тихим мальчиком, сколько Реджис его помнил. Когда поезд двинулся, их неторопливая беседа с Нагини потекла сама собой. Мальчик рядом молчал, и смотрел в окно. — Ух, кто так громко орёт? Мандрагору в поезд пронесли, что ли? — поинтересовалась девочка, подходя к прозрачному окошку в двери. — Спорим, гриффиндорцы? — А это кто? — она ткнула пальцем в коридор и Реджис пригляделся к шумной компании. — Джонсон, Дэвис и Малис, — пожал плечами Лестрейндж и сразу осёкся. Рука девочки сразу метнулась к карману с палочкой, и крепко её сжала, а лицо приобрело убийственно суровый вид. — Бенджен Малис? — уточнила она. — Не смей, — прошипел в ответ Реджис. — Я не знаю, что ты задумала, просто не смей! Их трое! Они старше! Беспалочковое Акцио тебе не поможет. — Это не единственное, что я выучила, — на её лице промелькнула пугающая улыбка и она кинулась к двери. — Нет! — Реджис перехватил её и толкнул на диван. — Эй! — возмутилась девочка. — Ты точно жить не хочешь! — воскликнул он. — Если бы здесь был хотя бы Том, то это ещё куда ни шло, но так! — Тогда мы должны понять, что с ним стало, — пробурчала она, убирая палочку. — Как будто крышей поехал! — Лестрейндж обрадовался, что смог перенаправить её гнев с Малиса на Реддла. — Подожди хотя бы до завтра, — взмолился Реджис. — Поговоришь с ним с самого утра! — Ладно, — снисходительно кивнула девочка. — Но если он снова будет вести себя как мистер-мне-никто-не-нужен я подпалю его мантию! — Договорились, — согласился Реджис.***
Я замерла от страха, когда увидела тварь, что тащила карету. — Ре-еджис, — позвала я. Но он что-то объяснял мрачному мальчику Гарри, указывая в сторону лодок. — Ре-е-еджис! — Что? — мальчик подошёл ко мне. — Ты ЭТО видишь? — указала я пальцем на уродливых сушёных лошадей. Почему-то вспомнилась мне развешанная рядами вяленая рыба — и теперь я так и видела похожую табличку «Вяленые лошади. Скидки 50% на тех, что ещё шевелятся». — Это фестралы, — спокойно пояснил мальчик. — Их видят только те, кто видел чью-то смерть. У нас их разводят в ковене. — Смерть в смысле как комара или человеческую? — уточнила я. — Человека. У меня дед умер, когда мне было лет пять, — он начал что-то вспоминать. — Мерзкий был маг. А у тебя? — Ну тогда не сочувствую, — я улыбнулась и постаралась уйти от вопроса. — А они ну…не опасны? Выглядят как существа, которые могут кого-то прикончить. — Нет, — отмахнулся Лестрейндж. — Пойдём сядем. Мы сели в одну карету с другими второкурсниками. Я отодвинулась от конского ммм…. зада? Нет. От тазовых костей лошади, как можно дальше. Никто вокруг, казалось, не замечал всей странности ситуации. Кучки школьников в темноте носились туда-сюда, что-то радостно кричали и визжали. Я оглянулась назад. В темноте лицо Реддла, стоящего возле соседней кареты стало ещё заметнее из-за нездоровой бледности. Он со смесью удивления и отвращения присматривался к вяленым лошадкам. «Он их что, впервые видит?» — подумала я.***
Когда впервые входишь в Большой зал за долгое время, он кажется тебе просто невероятно огромным. Гораздо больше, чем был в воспоминаниях. Каким-то неуютным и помпезным, как будто в нём есть что-то лишнее. Стол Когтеврана был полупустым, как и остальные. Голоса школьников не заглушали даже песен Пиввза, разбрасывающего какую-то мерзость в воздухе. Та, по мановению волшебной палочки завхоза тут же исчезала, но полтергейста это не останавливало. Я села рядом с Миртл и Ирмой Харди. Авы Флинт нигде не было видно — может, она не приехала? Зал быстро наполнился школьниками, и когда за последним из них закрылась дверь, поднялся и заговорил директор. По проходу, между столами, уже шествовал профессор Дамблдор с распределяющей шляпой. Потом распахнулась дверь, и вслед за миссис Вилкост в зал вошла дюжина первокурсников. Их сопровождала только она, с таким количеством детей ей точно не нужны были помощники. Чуть отставая от них в зал вошёл ещё один мальчик — лет тринадцати, наверное. Он мрачно стоял поодаль от них, скрестив на груди руки. Раздался голос шляпы. Та пела свою обычную песню. Миртл рядом тихонько подпевала себе под нос. Мои глаза стали потихоньку слипаться. Шутка ли — поспать пару часов за ночь, а потом провести целый день на ногах. Это чувство даже затмило чувство голода — а есть мне с самого утра хотелось просто ужасно. Я старалась поддерживать внутренний монолог, чтоб не уснуть, хотя бы пока слово не взял директор. Но разговор с собой оказался гораздо увлекательнее его речи. — В этом году мы приветствуем в нашей школе… — я начала вертеть головой по сторонам. «Ого, там Серая Дама. Почему я с ней так и не говорила?» — Новый ученик переводится к нам из Дурмстранга… «А в Дурмстранге пользуются вялеными лошадьми? У них скорее вяленые драконы. Интересная, наверное, практика» Когда директор замолчал, мальчик, стоящий в стороне, уверенно надел на себя шляпу. Он точно был единственным, не считая Рубеуса Хагрида, магом, которому она не закрыла глаза и половину лица. — Слизерин! — объявила шляпа. Грянули аплодисменты. Достаточно громкие, особенно радовался декан Слизнорт. Не набрался ли он, раньше времени? Потом последовали первокурсники. Всего их оказалось одиннадцать. Две девочки и два мальчика — отправились на Гриффиндор, трое мальчиков — на Пуффендуй, два мальчика и девочка — на Слизерин. Осталась одна девочка, с длинными русыми волосами и большими голубыми глазами, в цвет платья под её мантией. Она зажмурилась, надевая шляпу, и даже кажется перестала дышать на пару секунд. — Когтевран! — объявила шляпа. Послышались сдержанные аплодисменты. Она вся покраснела, и села на самый край скамейки, отодвинувшись подальше, и прикрыв смущенное лицо волосами. Потом снова поднялся директор. Стало так тихо, что я услышала, как заурчал мой живот. — В это нелёгкое время… «Дзынь — звякнул счётчик этой фразы в моей голове. Мы с Реджисом поспорили, сколько раз он её скажет». — …сплотиться вокруг общей цели. Грядут большие изменения. Я обязан вас предупредить, что в этом году Хогвартс по-новому подошёл к защите своих границ. В Запретном лесу появятся Импы — их задачей будет защищать вас в это тяжёлое время. «Дзынь. Стоп, какие Импы? Если они будут в Запретном лесу, то как я буду обращаться? Вот ведь чёрт. Кто это вообще такие? Ох, я снова всё прослушала!» — В школьном дворе откроется дуэльная площадка. Но об этом вам подробнее расскажет новый преподаватель Дуэльного искусства. Позвольте представить вам — Эдвард Келли. По залу прокатился шёпот «Он что, родственник того самого? Да нет, просто однофамилец. Родственник, я тебе говорю, я видел картинку в учебнике!» Мужчина, вальяжно переговаривавшийся со Слизнортом, поднялся с места. Я бы никогда не поверила, что он, тучный, с залысинами и небольшого роста, может вести такой предмет. Сразу вспомнился молодой профессор Руквуд — стройный аврор с немалым багажом знаний. Эдвард Келли торжественно поклонился и вернулся к разговору. Аплодисментов слышно не было. — Дорогие ученики, поздравляю вас с началом этого учебного года. Пусть для вас он будет беспечным и полезным. (Дзынь!) На этом моменте я окончательно отключила свой слух, обводя пальцем узоры на столе. Ах, вся эта рутинная жизнь в Хогвартсе, я о ней совсем забыла. Мысленно я уже лежала на своей мягкой кроватке под синим балдахином с книгой по ЗОТИ в руках. На столах в один момент появилась еда. Горячая и вкусная. Я не знала, за что схватиться первым, пока не заговорил голос сестры в моей голове: «Увеличивать размеры порций надо постепенно, иначе окажешься в больничном крыле!» Поворчав, я отодвинула от себя тарелку с куриными крылышками. Ну, может хоть парочку? Я оглянулась на сестру. Та что-то обеспокоенно объясняла первокурсникам. Да, тяжёлая у старост работа. Моя рука, совсем незаметно для меня, потянулась за куриным крылышком. Незнакомая девочка, сидящая напротив, пододвинула ко мне тарелку. — Привет, Нагини, — она улыбнулась белоснежной улыбкой. Если бы я сейчас ела, то подавилась бы насмерть. — Ава? — растерянно промямлила я. — А ты… Как ты… Тебе очень идёт конечно, но как…? — В комнате расскажу! — девочка подмигнула и рассмеялась. Я сидела с раскрытым ртом пару секунд, пока голод снова не взял верх. Ава изменилась так сильно, что я её толком-то и не узнала, если бы она со мной не заговорила. Изменились все черты её лица, она совсем не имела с прежней собой ничего общего. Лицо прежде было несимпатичным — с кривыми зубами, большой челюстью и очень маленьким носом. Теперь я бы без вопросов дала ей награду мисс мира — черты лица стали тонкими и лёгкими, фигура и движения были более женственными, а по плечам рассыпались блестящие светло-коричневые волосы.***
Мне пришлось покинуть большой зал в числе первых. Я просто кошмарно хотела спать. Зевая, открыла дверь в комнату и услышала тихий голос: — П-привет. Я подпрыгнула на месте. Признаться, не ожидала увидеть в комнате кого-то, кому было меньше пары сотен лет. — Привет? — переспросила я. — Ты первокурсница, да? — Да… я… мне сказали идти сюда… и я прочитала надпись на двери… Я посмотрела на табличку, которая прежде гласила «Первый курс». Буквы изменились, теперь красивым и старинным почерком было обозначено «Второй и первый курс». Потом оглянулась. В углу за дверью стояла новая кровать, такая же, как и прочие. Появился новый сундук, полка и часы. Ну действительно, а как же иначе. Импы в лесу, людная комната…давайте, губите мою тайну, что там дальше? Мы на уроке будем проходить тест-малидиктест? Потом я оглядела девочку. Она, кажется, боялась меня больше, чем я за свою тайну. Девочка прятала красное лицо за светло-русыми волосами. — Как ты добралась до башни? Одна? Я видела старост внизу… — Мне помогла Серая Дама, — тихо ответила девочка. — Повезло, — пожала я плечами. — Ни разу с ней не говорила. Дверь распахнулась, и в комнату зашли остальные. Ирма и Ава-я-никогда-к-ней-не-привыкну шли спереди, позади плелась Миртл. — И как они могли разогнать нас по кроватям так рано? — возмущалась Ава. Ирма пихнула её локтём. — Привет, ты ведь Мария? Девочка покраснела ещё гуще, а я не знала, что думать. — Мария Гамп. Очень приятно. — Ирма Харди, — улыбнулась соседка. — Миртл Уоррен. — Ава Флинт, — она снова улыбнулась белозубой улыбкой. — Нагини Аркур, — я снова зевнула. — Давайте отложим церемонии на утро, а? — Ты точно не хочешь ничего узнать? — вкрадчиво спросила Ава. — Утром, — отмахнулась я. — Всё утром. Я плюхнулась на кровать и утонула лицом в мягкой подушке.