***
Занятия по этикету начались как обычно, если не считать странной возбуждённости мадам Атталь. За плохую осанку она приложила меня по спине сильнее, чем обычно, при этом что-то бормоча себе под нос на непонятном языке. Хотя, для меня любой язык, кроме английского, звучит как эльфийский. Пуффендуйка Алиса Родригес, что сидела рядом со мной, сочувственно покачала головой. Потом мадам Атталь опустилась за свой стол, и начала радостно вещать о чём-то. А я отметила, насколько отвыкла от этой её манеры заменять все «р» на «г», хотя, иногда она, забываясь, как сейчас, говорила почти без акцента. — Прекрасные новости. Да, просто замечательные. Наш, несомненно мудрый, директор наконец-то дал разрешение. Я настаиваю, чтобы каждая из вас посетила пробы! Да да, сразу после отбора в команды я устрою пробы! В этом году на балу мы поставим спектакль! Ну не здорово ли? — А что за спектакль, мадам Атталь? — подняла руку Ава. — О чём он? — Ах, спектакль? Профессор Дамблдор настоял на этом сюжете. Фонтан Феи Фортуны. История, конечно, о любви. Какую замечательную вокальную партию можно будет поставить! Вокальную? Что ж, она очень разочаруется, послушав, как я пою. — О любви? Она вообще её не читала! — тихо фыркнула Алиса, сидящая рядом. — А о чём? — так же тихо, под щебет мадам Атталь переспросила я. — О связи магов и маглов, — пояснила она. — Её хотели запретить, но так и не смогли. Я была крайне заинтригована. Даже, отчасти, разделяла возбуждение преподавательницы, и потому слушала её в два раза внимательнее, чем раньше. Режиссёром сего действа был назначен Герберт Бири — преподаватель травологии, грезивший Волшебной Академией Драматических Искусств. Мадам Атталь, по её словам, назначили ответственной за кастинг, а Дамблдора — за спецэффекты. Она также сказала что-то про роль профессора Кеттлберна и гигантского змея. Я хотела было переспросить, мол, о змеях можно было бы и поподробнее, может я подойду на эту роль, но профессор уже пустилась в размышления о нарядах актёров, и никто не решался её прерывать. — Сколько до конца? — одними губами спросила Алиса. Я аккуратно вызвала Темпус под столом и взглянула на время. — Ещё пятнадцать минут, — не успела я договорить, как мадам Атталь громко вскрикнула. — Нет, нет, всё не то! Как мало времени, Oh mon Dieu! (О боже мой — фр.) Кастинг проведём на этой же неделе, пусть они перенесут квиддич! — потом она наконец-то посмотрела на нас, и, кажется, не совсем поняла, что мы тут делаем. — Идите, идите, мне нужно подумать. Урок окончен. Уговаривать нас было не нужно. Класс опустел моментально, и каждая устремилась по своим делам. Я поплелась в ближайшую уборную, находящуюся в тупиковом коридоре первого этажа. Меня так резко обдало жаром и морозом одновременно, что я чуть не упала прямо на лестнице. На плечи как будто свалилась вся тяжесть каменных сводов. Я ухватилась за кольцо автоматически — просто, чтобы проверить, что оно на месте. С утра у меня была лёгкая паранойя, которая к этому моменту переросла в панику — школьный лес полон Имп, о которых мне ничего неизвестно. Вокруг школы — патруль магов, а внутри — дежурят преподаватели. Я пересилила желание упасть и рыдать, и продолжила продвигаться к уборной, делая короткие передышки. Добралась до неё я минут за пять, и сразу принялась умывать лицо холодной водой. «Какой интересный кран — подумала я — на нём вырезана змейка». От холодной воды я ощутила необъяснимую лёгкость. Боль в голове ушла. Я чувствовала, что рядом наверняка есть целое змеиное гнездо — так хорошо мне вдруг задышалось. Краем глаза я заметила какое-то движение у входной двери. Резко обернулась. Призрачная фигура, до этого момента торчавшая из двери наполовину, скрылась, только светлые волосы и подол платья мелькнули на секунду. Это Серая дама — у меня не возникло сомнений. Она следит за мной? — появился вопрос в моей голове. Нет, что за бред — ответила я сама себе. А если она знает? В ходе этой короткой ментальной борьбы сторона с паранойей взяла верх — и я кинулась к двери, надеясь, что призрак не успел уплыть далеко. Я пыталась бежать за растворяющимся силуэтом по коридору. — Серая дама! Стойте! Подождите! Привидение вскинулось, остановилось, и испуганно обернулось. Прозрачная кожа, мне показалось, стала бледнее, а красивое лицо молодой девушки изменило выражение с деланной озабоченности на испуг и обратно. — Подождите! — я опёрлась на стену рядом и стала глубоко дышать, приходя в норму после пробежки. Я никогда не гордилась своими лёгкими, но стоило мне отойти от туалета, и я ощутила себя на возраст Мерлина, а может и старше. — Елена. Меня зовут Елена, — поправило приведение истеричным голосом. — И я ничего не знаю! Абсолютно ничего! — Вы за мной следили? — я постаралась придать своему голосу не обвиняющий тон, потому что она, казалось, сейчас упадёт в призрачный обморок. — Я просто хотела помочь, — промямлило приведение. — Я не хотела тебя пугать. Просто это проклятие, и я… — Молчите! — вскинула я руку и быстро огляделась по сторонам. — Сюда. — Я толкнула ближайшую дверь, которая хоть сколько-то напоминала пустой класс. Помещение оказалось кладовкой, или чем-то подобным, но инвентарь тут был как будто из прошлого века. К тому же, деревянные вёдра в углу были наполнены водой, в которой прорастало что-то, что вполне бы могло в конечном итоге эволюционировать в человека, а всё остальное покрывали хлопья пыли. — Здесь нас никто не услышит, — я закрыла дверь. — Вы следили за мной? — аккуратно спросила я. — Я хотела узнать! Просто помочь! Элизабет, она… — Не кричите! — если бы я могла, я бы закрыла её рот рукой, но вместо этого моя рука просто прошла сквозь неё, и как будто окунулась в снег. — Откуда вы знаете? — Я тогда… я тогда… — Елена принялась тяжело дышать и всхлипывать. — Я тогда была жива. — Успокойтесь, — шепнула я, внутри всё похолодело, как будто в этот раз я вся прошла сквозь приведение. — Из нас здесь я приведение увидела, а не вы. Почему вы сказали «Элизабет»? Елена драматично вытерла с глаз несуществующие слёзы, и виновато на меня посмотрела. — Так её звали, — сказала Елена, прекратив всхлипы. — Проклятую девочку. Она на тебя очень похожа. — Была очень похожа, — уточнила я. В семье их было много, я видела семейное дерево. Которую знала Елена? Около одиннадцатого века… Сюда бы сестру! Она бы точно могла сказать! «У достойной волшебницы должна за спиной стоять семья! — отвечал мне её голос в голове — Почитай нашу историю, Нагини, она тебе пригодится.» Надеюсь, это последний раз, когда звёзды сложились так, что мне нужна моя история. — Она сказала мне, что проклята… — продолжила Елена. — Я не знала, чем и кем, не успела узнать… «Что ж, одиннадцатый век и глупость — это сужает круг подозреваемых». — Зачем вы следили? — Просто хотела узнать, — выдохнуло приведение, и меня снова пробрал мороз. — Ты ведь Маледиктус? Я видела в лесу! — Кому вы говорили? — сердце у меня на этом слове пропустило удар. Приведение не заткнуть, не заколдовать, не заплатить и не напугать — по крайней мере я ничего из этого не могу. Тогда что делать? В срочном порядке бежать к отцу? Падать на колени? Уезжать из страны и до конца дней своих жить взаперти, пока меня не продадут замуж? Или умереть, будучи казнённой за своё проклятие? — Я? — её лицо изобразило искреннее возмущение. — Я похожа на последнюю дуру? Может порядки и изменились, но в моё время это означало подписать смертный приговор. Я ошарашенно смотрела на неё с минуту, после чего выдала: — Если вы всё знаете, и никому не скажите, тогда почему вы шли за мной сейчас? — Когда я была в зале, я слышала про Имп в лесу. Я хотела предложить помощь, — замялась она. — Если ты расскажешь мне, что это за кольцо, — она указала на змейку на моём пальце. — Я хотела помочь той девочке при жизни и сейчас это меня не отпускает. Я живу с этой мыслью почти тысячу лет! Ты не представляешь, какой это кошмар! — Хорошо, — я прошлась из стороны в сторону, по кладовке, морща лоб. Принимать решения в критических ситуациях — не моя сильная сторона. — Давайте встретимся сегодня. Мы поговорим, и вы поможете мне пройти в лес. — Сегодня у тебя не будет с этим проблем, — отозвалась Елена, как будто этот разговор принёс ей облегчение. — Имп привлекает пламя. — Что это значит? Вы что-то знаете? — У призраков свои источники, — самодовольно улыбнулась она и озабоченно добавила: — Встретимся позже, Элизабет. Елена Когтевран растворилась в стене, оставив в кладовке нас вдвоём: меня и пожирающую всё вокруг беспросветную панику, от которой хотелось лезть на стену.***
Я, потом, кровью и испачканными во внутренностях какого-то жука волосами и руками, заработала десять факультетских баллов. Руки у меня дрожали до сих пор. И хоть бы одна гриффиндорская зараза вызвалась участвовать первой — но нет, мы же когтвевранцы, мы же умные. Тьфу! Чтоб я ещё раз пошла на уход за магическими существами! Чуть не потеряла сознание, и даже не поняла от чего: то ли от вида внутреннего мира чешуйницы, то ли от проклятья. — Экскуро! — я махнула палочкой, и липкая слизь исчезла с волос, но те всё равно казались слабо-зеленоватыми. — Вот же Мордред! — Аркур! — раздался голос позади. — Иди сюда, хватит копаться! Я мысленно обругала Реджиса, услышав тихие смешки от сокурсников. Он уже подошёл ко мне, сверкая не только покрытыми гелем волосами, но и белозубой улыбкой. — Идём на дуэльную площадку? — весело спросил он, уже толкая меня в нужную сторону. — Если только посмотрим, — вздохнула я. Сейчас, если я подпрыгну, или наколдую что-то большее, чем Люмос — препарировать будут уже не чешуйниц, а меня. — Ты? — изумился он. — Посмотришь? Может ты больна? — Лестрейндж рассмеялся. — Я думал, ты сейчас ворвёшься туда и сразу вызовешь какого-нибудь семикурсника. — Какого ты плохого обо мне мнения, — я не смогла не улыбнуться. — Просто меня после всех этих вскрытий тошнит. — Понимаю, — кивнул он. — У нас после охоты туши разделывают — то ещё зрелище. Мы вышли во внутренний двор школы. Теперь он напоминал гладиаторскую арену: круг в центре был очень большой, и покрыт твёрдым, но пружинящим материалом тёмно-коричневого цвета, вокруг него был достаточно высокий бордюр — на котором, и за которым сидели зрители. Внутри было несколько маленьких кругов, которые были обведены магической краской — для того чтобы тренироваться могло сразу несколько пар. Сейчас здесь было людно. Я оглядела участников — все знакомые лица. Маккиннон против Аллена, старший Прюэтт, вроде Игнатиус, против Лестрейнджевского вассала Сеймура, Сигнус Блэк, чья самодовольная рожа портила мне настроение, против Мальсибера, хотя тот на три года старше. Я оглядела толпу. Справа, в тени, сидели в основном девочки по своим компаниям. Посмотреть на дерущихся парней для старшекурсниц было в удовольствие. Не для всех, конечно, но представить себе такое я не могла. Бурный восторг у меня, кроме участия, вызывало только когда проклятье Мальсибера задевало Блэка, и я могла вдоволь позлорадствовать, но происходило это не так часто. С другой стороны арены контингент уже больше походил на мой — и представляли его в основном гриффиндорцы и слизеринцы, примерно в равных долях. Там мне сразу бросился в глаза Реддл: он стоял в отдалении с абсолютно серьёзным лицом, и прищурившись следил за ходом дуэли. Не могу сказать которой, возможно, за всеми. В глаза он бросался из-за ужасного контраста между его серьёзным и бледным лицом и веселящимися вокруг людьми. И правда, я прошлась глазами по толпе, и увидела только ещё одного мальчика, который бы выглядел так же. Я пихнула Реджиса в бок, и указала на второго. — Этот тот Долохов, да? — Ага, — он мельком глянул на мальчика и снова вернулся к дуэлям. Я тоже стала смотреть на арену, забравшись на бордюр с ногами. Не уверена, что это разрешено, но мистер Келли благополучно обсуждал какие-то вещи по двойному зеркалу в дальней части двора и не обращал на собравшихся ни малейшего внимания. Тут закончилась дуэль Мальсибера и Блэка. Блэк проиграл, как и следовало ожидать, но без особых потерь. Я бы назвала это ничьей. Мальсибер стоял в круге, поигрывая палочкой, и наслаждался вниманием людей. — Хэй, Долохов! — окрикнул он сурового мальчишку. — Давай, выходи. Вас в Дурмстранге учили дуэлям? Мальчик сверкнул глазами, ничуть не изменившись в лице, но мне стало немного жутковато. — Ты что, боишься? Выходи, не трусь! — разошёлся Эйдан. — У тебя смелость должна быть в крови! — На что он намекает? — я пихнула Реджиса в бок. — На его отца, — отозвался Реджис, чьё лицо приобрело озабоченный вид. — Нехорошо это. Мальчик поднялся с видом человека, внушающего страх. Хотя внешне не было похоже, что это ему свойственно. Долохов распрямился, и сделал несколько твёрдых шагов в сторону Мальсибера. И пусть они были на одном курсе, новенький оказался на голову ниже, и в два раза меньше в размерах. Мальсибер, судя по лицу, немного растерялся, глядя на лицо мальчика. Но отступать он не мог — они молча, практически в тишине, создали щит и бросили жребий. — Локомотор Мортис! — взмахнул палочкой первым Мальсибер. Долохов сделал скачок в сторону, неловко приземлившись, и потеряв равновесие. — Экспульсо! Эйдан легко пригнулся и ушёл от заклятья. — Вердимилиус! Вспышка задела Долохову ногу, он перевернулся и приземлился на руки. Мальсибер улыбнулся и продолжил наступать. — Остолбеней! Инкарцеро! — заклинания ударили в землю, а мальчик уклонился сначала в одну, а потом в другую сторону. Мальсибер торжествующе поднял руку, и приготовился произнести ещё одно заклятье, когда мы услышали страшный вой, как будто в один момент каждый предмет вокруг стал издавать протяжный, мерзкий звук сирены. Поднялась суета, в рядах школьников стали возникать домовики, которые что-то кричали. Дети носились туда-сюда, совершенно не понимая, что происходит. Эта беготня длилась с минуту, пока замок не накрыл размеренный, но суровый голос директора. — Всем ученикам спуститься в подземелья, и ждать дальнейших указания. Старостам пересчитать детей, и отвести своих подопечных в безопасное место. Не паниковать. Повторяю… Мы с Реджисом переглянулись. — Идём? — спросил он, неуверенно. — Подожди, — я придержала его за рукав. — Ты знаешь, что это? — Нет. Это Реддл всё знает, куда мне до великих. — Реддл? — переспросила я, обыскивая толпу взглядом. — Смотри! За колонной детей, которую выстраивала староста Когтеврана, высокий и худой силуэт удалялся в сторону, противоположную подземельям.***
Мы с Лестрейнджем кивнули синхронно и спрыгнули на арену, присев на корточки за бордюром. Так, согнувшись, под оглушающие крики, я и Реджис пробирались к нужной части двора. Бежать в согнутом состоянии — сложная задача, особенно, когда Реддл может исчезнуть из виду в любую минуту. — Ты его видишь? — Нет, — призналась я. Вообще-то, я не видела совсем ничего, потому что от резких движений в глазах потемнело. — Подожди, — Реджис вынул палочку из кармана и что-то пробормотал. Вперёд полетел светящийся шар, который скрылся за поворотом. — Заклятье проверяет, есть ли кто-то рядом, и где он. Оно ковенское. — А-а-а-а, — протянула я. — Тогда веди. Я побежала за Реджисом по коридору. Здесь было пусто, даже портреты ушли из рам. Ещё немного — и доспехи сойдут со своего места, и спрячутся в подземельях. — Ты уверен? — я недоверчиво покосилась на него, когда Лестрейндж привёл меня к подножию лестницы, которая вела в одну из нежилых башен. — Да, — махнул на меня рукой Лестрейндж. — Ты слышишь? Я замерла. Пришлось закрыть глаза — чтоб полностью сосредоточится на слухе. — У меня звенит в ушах? — Нет, — Реджис помотал головой. — Нам туда. — Он указал наверх. Мы стали бежать вверх. Лестница была очень узкой и крутой, вмещала только одного человека, и идти мы могли только друг за другом. Реджис бежал первым. Я успела подумать, что это верное решение — он лучше физически подготовлен, а я пару раз чуть не улетела вниз, и, если бы не он, уже переломала бы себе всё. И вот тут я была благодарна сама себе за тренировки в лесу. Если бы не они, до верха я бы не добралась никогда, даже очень размеренным шагом. Я выбежала за Реджисом, который застыл как вкопанный, задрав голову кверху. — Ох, Мордред! — выдавил он. Здесь гул был в три раза сильнее, а небо над нашими головами заволокло чёрными полосами так, что там почти не было просветов. Реддл сидел, скрючившись, под каким-то брезентом. На крыше башни, лежала куча разного хламья: ящики, швабры, вёдра и так далее. Он обдал нас убивающим ледяным взглядом, и махнул рукой, мол, идите сюда. Мы с Лестрейнджем послушались. — Это… — начала я. — Это самолёты. А на них бомбы, — раздался потусторонний голос Тома, спокойный, но с пугающими интонациями. — Они не могут видеть замок! — тихо запротестовала я. — Это случайность! — Магглы не могут видеть замок, — уточнил Реддл. — Кто говорит, что они маггловские? — Это маги? — я застыла от ужаса. — Грин-де-вальдовцы? — Они могут нас здесь увидеть? — шёпотом уточнил Реджис. — Я не знаю, — сказал Том. С последним его словом мы услышали оглушающий, громоподобный грохот. Недалеко от границы Запретного леса поднялся столб чёрного дыма и огня. Потом ещё несколько — друг за другом. Я сжалась от ужаса в комок. Все чувства отошли на второй план. В ушах звенело очень громко, казалось, ещё чуть-чуть, и я совсем оглохну. — Мы здесь в безопасности, — уверила я друзей, или всё-таки себя. — Над замком купол. Ничего постороннего не пройдёт сквозь него. — Да, — задумчиво ответил Реддл. — В замке безопасно. Смотрите, они улетают. Можно выходить. — Откуда ты знаешь? — поинтересовалась я. У него был такой вид, будто он видел это уже не первый раз. — Просто знаю. — Замолчите оба! — шикнул на нас Реджис, тоже распрямляясь. — Кто-то идёт. — Старосты проверяют замок, — Том посмотрел на меня. — Сможешь решить вопрос? Я замялась. Он намекал на мой дар, но я не была уверена, что поднимется наверх именно староста-мальчик. Если это будет девочка — нас спасёт только лестрейнджевское обаяние. — Стойте за мной, — скомандовала я. Прятаться здесь было негде — башня была очень узкой, а ящики низкими. Оставался только брезент, но это даже звучало смешно. В проходе появился силуэт. Я нервно выдохнула, не понимая, радоваться мне сейчас, или будет безопаснее спрыгнуть с этой же башни. Там стояла девочка: слизеринка, с копной кудрявых чёрных волос, и кривоватой палочкой в руках — Вальбурга. — Нагини? — растерянно спросила она, но её лицо через секунду приняло раздражённое выражение, а сразу за тем — злое — Какого Мордреда вы трое тут забыли? Я вас всех спрашиваю! — взвизгнула она. — Вам повезло, что вас никто не хватился! Вы хоть представляете, что могло случиться! Да вы… Да вы… — она пыталась подобрать что-то, чтобы не было ругательством. Лучше бы я прыгнула с башни! — Вас шляпа всех должна была послать на Гриффиндор! — Вэл… — тихо сказала я, боясь вызвать новую волну гнева. — Сестрёнка… — Ах значит сестрёнка?! — подпрыгнула она. — Вальбурга, — заговорил Том спокойно, сделав шаг вперёд. — А ты вообще молчи, Реддл! — она ткнула его пальцем в грудь, и он сделал несколько шагов назад. — Вас всех накажут! Нет, исключат! Тома будто окатило ледяной водой, и он, изменившись в лице, отпрянул ещё сильнее. — Вальбурга, пожалуйста! — я сложила руки в умоляющем жесте. — Не говори им! Мы согласны на наказание, но прошу тебя, не говори! — Не говори?! — снова взвизгнула она. — Да как ты вообще себе это представляешь? — Скажи, что мы гуляли после комендантского! И будем наказаны! Честно! Только не говори об этом! Лестрейндж у меня за спиной виновато опустил глаза, Том стояла, бледный, как полотно, а я чуть не рыдала. Вальбурга задумалась. Я молилась Мерлину, чтобы она решила сжалиться над нами, иначе… Я даже боялась об этом думать! — Хорошо, — сестра улыбнулась очень недобро. — Тогда вы две недели будете мыть посуду! На кухне вместо домовиков! Без магии. Ясно? — Хорошо, хорошо, — закивала я. — Ладно, — согласился Реджис. Том сморщился, но промолчал. — Тогда сейчас идёте за мной в подземелье. — Она резко развернулась и пошла по лестнице. Я, опустив голову, пошла за ней, за мной Реджис, а за ним Том.***
— Зачем вы пошли за мной? — спросил Реддл, когда мы остались в зелёной гостиной. — Нужно было оставить меня одного. — А зачем ты туда пошёл? — в ответ поинтересовалась я. — Я хотел узнать, что происходит, — отрезал Реддл. — С твоими способностями можно было бы просто спросить, — ответила я. — Что происходит? — Ничего. Зачем вы пошли? — Потому что мы твои друзья! — Реджис скрестил руки на груди и поглядел на него с вызовом — Были, по крайней мере. Пару минут мы втроём перекидывались возмущёнными взглядами. Я смотрела на Тома мол: «Слышал? А он прав!», Реджис смотрел на него и на меня по очереди, имея ввиду «Вот и думайте теперь об этом!», а о чём думал Реддл сказать никогда нельзя, я думаю, что он был возмущён этим заявлением, или, в крайнем случае, ошарашен. — Может, пойдём в библиотеку? — тихо предложила я, прерывая затянувшуюся паузу. — Чего мы тут стоять будем? — Тьфу, ботаники, — улыбнулся Лестрейндж. — Пойдём, у меня зельеварение не прочитано. Мы посмотрели на Реддла: — Хорошо, — он поднял руки, как будто отступая. — Мне тоже туда нужно.***
Я с первыми лучами солнца хромала по Запретному лесу. Елена была права — Импы слетелись на огонь, как мотыльки. Проход был чист. Даже сейчас на горизонте ещё были видны столбы дыма, хотя лес тушили уже почти двенадцать часов. Моё здоровье, несмотря на недавние метаморфозы, улучшилось, а вместе с ним и настроение. Ещё бы — нам с Лестрейнджем удалось затащить Реддла с собой в библиотеку, и даже взять обещание, что он объяснит нам, что с ним происходит! Не то чтоб это был отличный результат — Том может заговорить нам зубы, и про обещание мы забудем, но небольшой прогресс — тоже прогресс. Может его этими чарами приложить, что ли? Заговорит как миленький! Я прошла через замок, наткнувшись на пару-тройку призраков. За прошедший год я выучила все портреты, что могли бы сдать меня, а так же маршруты дежурных учителей, и теперь выстроила свой маршрут — через окно в дальней части замка, потом по узким коридорам в обход башни грифов, дальше — через дверь за гобеленом подняться на нужный этаж (там, слава Мерлину, лестница не двигалась), пройти по «опасному», из-за дежурных, коридору, и, оседлав одну из весьма разумных лестниц, — добраться до башни. Иногда мне везло, и лестница с первого этажа сразу подбрасывала меня куда нужно, а иногда приходилось обходить весь замок через седьмой этаж — всё лучше, чем идти главными коридорами. Сверх того я была рада, что не учусь в Гриффиндоре, и вовсе не потому, что они придурки, а потому что разумный портрет выдал бы меня с потрохами. В Когтевране была всего лишь дверь: — Назовите три страны, на территории которых распространена система наставничества. — Эээээ…нуууу — промямлила я. — Может, я лучше заклинание какое расскажу? Действие там, применение… — Назовите три страны, на территории которых распространена система наставничества. — Мордред! — воскликнула я. — Ладно. Польша, Россия и… можно подсказку? — Назовите три страны, на территории которых распространена система наставничества. — Гори ты в огне! — я топнула ногой. — Пусти меня! Дверь начала медленно открываться. Я уже было обрадовалась — наконец-то в этом куске дерева проснулась человечность, но из щели показалась взлохмаченная светло-русая девочка. — Нагини? — она посмотрела на меня своими голубыми глазищами. — Ты только пришла? — Мы гуляли с друзьями, — тихо шепнула я, порадовавшись, что очистилась от крови заклятьем. — Здорово! — восхитилась Мари-первокурсница. — После отбоя! Я вчера тебя видела! Они со Слизерина, да? Ты заходи, не стой. Я зашла в гостиную. Мария стояла в одной ночной рубашке, и больше никого не было. — А ты что здесь делаешь? — Проснулась, и больше не могу уснуть, — пожала она плечами и сразу покраснела. — Волнуюсь. — Насчёт чего? — У нас сегодня первый урок с профессором Дамблдором. Мама говорила он… ну… опасен. Я хотела успокоить девочку — сказать, что это не так. Но потом задумалась: а правду ли я скажу? Лучше быть наготове. — Я, кстати, тоже дружу со Слизеринцами, — улыбнулась скромно Мари. — С Эйлин и Гарри. У нас будет совместный урок. — Даааа, — протянула я. — Слизеринцы классные ребята. Я пойду спать, хорошо? Ужасно устала. — Конечно, — девочка отвернулась. — Я лучше здесь посижу. Я тихонько пробралась в свою комнату, и растянулась на кровати. Мне показалось, что глаза я закрыла буквально на секунду, прежде чем зазвонил будильник.***
— Мне кажется, мы потерялись, — заявила я, когда нам пришлось в восьмой раз подряд сворачивать направо. — Том? — Реджис пихнул идущего впереди Реддла. — Я начинаю с ней соглашаться. Ты точно знаешь, как добраться до кухни? Он хмуро обернулся: — Знаю. Мы почти пришли. Я и Лестрейндж еле поспевали за его широкими шагами. Мало того, что мы шли отбывать наказание, так ещё и опаздывали почти на десять минут. Виновата, вообще-то, была я. Ну, и профессор Бинс. Кто делает такие скучные лекции на последнем уроке? Приведение бы вещало более эмоционально! Так что сон сморил меня к концу занятия, и Реджису пришлось незаметно, но очень настойчиво, пихать меня локтём под столом. — Вот сюда! — Реддл указал на большую деревянную дверь с замысловатыми узорами, на цветочный мотив. По периметру был изображён добрый десяток непонятных мне рун, которые защищали это место. Нас не шарахнет каким-нибудь проклятьем, когда мы войдём? Я не решилась озвучить этот вопрос, но друзей пропустила вперёд. Не на себе же это проверять! За дверью оказалось огромное светлое помещение, с минимальным количеством убранства. Повсюду, одетые в лохмотья, шныряли домовики, из тех, кто кухню никогда не покидал. Всё у них было настолько слаженно, что им даже не приходилось говорить. Комнату наполнял только шум посуды и запах еды. Как относиться к домовикам, я не знала. С одной стороны, вы и представить себе не можете, как радостно те предлагали нам еду. Им точно нравилась их работа. С другой, они работают в таких условиях за еду, ходят в обносках и непонятно, где спят. А ещё, если честно, они меня несколько пугали своим видом: большими ушами, огромными блестящими глазами, сморщенной кожей. Я никогда так близко их не видела, да ещё и сразу несколько десятков в одном месте. Тут перед нами возник ещё один — в приличном костюмчике и умытый. — Пройдёмте за мной, — вежливо сказал он. Я сочла за благо скрыться за спиной Лестрейнджа, который первым сообразил, что делать. — Вас сегодня будет четверо, — сказал домовик, раздвигая перед нами ряды своих собратьев, которые временно прервали работу на кухне. — Учителя оставили вам немного посуды, вы быстро закончите. — Четверо? — переспросил Реддл, удивлённо. — Кто ещё? Домовик его проигнорировал, говоря, судя по всему, строго по инструкциям. Он распахнул перед нами неприметную дверь, и провёл в полутёмное помещение, с дюжиной древних раковин по периметру. Там, скрестив руки на груди, уже стоял мальчик в ковенской одежде — Антонин Долохов. Вокруг него уже в несколько высоких стопок лежали тарелки. Отдельно — горка с блюдами огромных размеров, и ещё в одном углу — добрая сотня кружек. Домовик закрыл дверь щелчком пальцев, и обернулся к нам: — Посуду нужно помыть, высушить полотенцами, — он указал на кучу тряпок в углу. — И составить вон туда. — Он указал на стол. Магию использовать запрещено. Туалет там. Я вернусь, когда вы закончите. — С этими словами эльф растворился в воздухе. — Нууу, всё хорошо, что не порка от Прингла, да? — присвистнул Реджис, осматривая фронт работ. — Спорное утверждение, — я покачала головой. — Обсудим его, когда у нас отвалятся руки. — Раньше начнём — раньше закончим, — он стал закатывать рукава. — Кто-нибудь знает, как это делается? — Я знаю, — подал голос Долохов угрюмо. — А ты за что загремел? — поинтересовался Реджис, выжимая пену из странной губки коричневого цвета. Мы с Реддлом (его лицо можно взять за эталон отвращения) тоже взялись за губки, и подошли к раковинам. Вода текла просто ледяная, и это никак нельзя было изменить. Эту комнату будто сделали много лет назад, и так и не открывали. — За драку, — признался мальчик. — С Мальсибером? — спросил Том. — Ага, — ещё больше нахмурился Антонин. — Я бы тоже ему с удовольствием зарядила, после вчерашнего, — я попыталась посочувствовать от души, как умела. — Только ему? — наигранно удивился Реджис. — Я думал ты уже список составляешь. — И ты в нём первый, — огрызнулась я со смехом, уронив тарелку в раковину, и обрызгав себя водой. — Да что мы, не маги, что ли?! Том заинтересованно на меня посмотрел: — У тебя есть предложения? — Есть только возмущения. За предложения обычно отвечаешь ты, — пожала плечами я. — Вот уж лучший ученик Хогвартса может что-нибудь придумать. Реддл почесал затылок и снова ушёл в мыслительную нирвану, оставив воду из крана течь впустую. — Лучший ученик? — переспросил Антонин. — Ага. Том Реддл, — пояснил Реджис. — Наслышан, — кивнул мальчик. — А вы? — Реджис Лестрейндж, — улыбнулся он и пожал ему руку. — А это… — Нагини Аркур, — я тоже протянула руку, для рукопожатия. Лицо мальчика вытянулось: — Это твой отец недавно вошёл в Визенгамот? Он ещё в газете давал интервью, такое… — Если ты хочешь сказать мерзкое, то мой, — скривилась я. — К сожалению. — А это идея, — я услышала голос Реддла. — Может сработать. — Мы слушаем тебя, о светлый ум, — Реджис хохотнул. — Нам нужно найти артефакт, — сказал Реддл. — Что-то с мощным магическим следом. — И как нам это поможет? — попытался прояснить Долохов. — Они не могут отслеживать, используем ли магию с помощью заклятий — здесь мощный магически фон домовиков. И ограничить они её не могут — тогда бы домовикам нечем было питаться. Значит где-то здесь лежит что-то, что способно отслеживать магию другого рода. Я думаю, что это устраивали специально для наказаний, значит артефакт лежит здесь недавно. Может, пару лет. От него должен остаться след. Мы можем наколдовать вокруг артефакта купол — тогда без препятствий применим Эванеско. — А если мы просто поставим купол вокруг нас? — спросила я. — Мы не продержим его нужного размера. Или у нас не останется сил на Эванеско. — Тогда приступаем, — я кивнула. — Всё лучше, чем мыть это до конца наших дней. Мы принялись переворачивать гору тряпок, шарить руками по грязным углам и под ржавыми раковинами. Если бы не полутьма — нам бы было значительно легче. Здесь, правда, как будто не убирали пару десятков лет. Я краем мантии протёрла почти весь пол — проверяя, вываливается ли какой камень, столкнувшись пару раз с Реджисом головой. Антонин и Том прощупывали камни на стенах, что было не легче, поскольку стоять им приходилось на раковинах и столе. Я ощупывала пол под столом, когда услышала голос Долохова: — Кажется, нашёл! Бум! Я ударилась головой об столешницу, от неожиданности, и, потирая затылок, поползла назад. — Молодец, — хлопнул его по плечу Лестрейндж. Я взяла артефакт у него из рук, потирая ушибленный затылок, и развернула тряпку, слишком чистую, чтобы лежать в этой комнате. Внутри было небольшое золотое зеркальце, с несколькими камнями по ободку. За сколько же его можно продать? Я покрутила его в руках — автор заклятий должен был оставить клеймо. — Ох, Мерлинова борода, — я стала всматриваться в значок на задней стороне зеркальца. — Покажи! — Реджис забрал его у меня и стал приглядываться сам. — Мордред! — он передал его Тому, который сразу принялся что-то бубнить на латыни. Проверял на безопасность? Мне тоже стоит научиться, прежде чем хватать неизвестные артефакты. Внутренняя Вальбурга неодобрительно качала головой. — Что здесь делает символ Грин-де-Вальда? — спросил Антонин, и я заметила, с каким ужасом он отшатнулся от артефакта. — Хороший вопрос, — Реддл одобрительно покачал головой. — Ещё нужно узнать, кому принадлежит второе. — Второе? — я заинтересованно выхватила у него зеркальце, и стала вглядываться в отражение. — Протеевы чары? И только? — Ещё много неизвестных проклятий, — Том скрестил руки на груди. — Я почти ничего из этого не знаю. Ещё нам неизвестно, что я не смог обнаружить. — Поразительно! — восхитилась я. — Мы сможем сделать купол вокруг него? Нас не убьёт? — Не должно. Кто умеет ставить купол? — Я умею, — я подняла руку. — Пол часа продержу. Может час. Летом научилась. — Хорошо, — кивнул Реддл. — Тогда с тобой держим по часу. — Чур я первая! — Значит сейчас мы с Антонином применяем Эванеско, а Реджис левитирует посуду на стол. Дел на пятнадцать минут, потом будем отдыхать, чтобы растянуть время. Разобрались? — Есть, сэр, — Лестрейндж в шутку отдал честь, чем вызвал у нас смех. Они принялись за работу, как только я вспомнила правильное заклятье, и уселась с зеркальцем на куче тряпок. Мимо меня туда-сюда летали тарелки, иногда сталкиваясь с громким звоном. Я занималась тем, что бездумно вертела в руках зеркальце, сосредоточившись на заклятии. Будь я крутым взрослым магом — могла бы без проблем поставить такой купол на сотню лет, и даже не заметить. Но сейчас силы покидали меня с первой космической скоростью. В какой-то момент, я ощутила, что один из камней в зеркальце шатается. Неужели я его сломала? Ох, Мордред! Нет, он не сломан, и не шатается. Я присмотрелась, и поняла, что он просто поворачивается, как рычаг выключения. Недолго думая, я повернула его. Из зеркала стали доносится голоса, которые я едва ли могла узнать. — Стойте! — крикнула я, вернув камень в прежнее положение. — Идите сюда! Реддл, Долохов и Лестрейндж окружили меня, и выжидающе уставились, бросив тарелки, где попало. — Молчите! — сказала я, и повернула камешек. — Мы уже говорили с вами на эту тему, профессор Дамблдор, если вы верите каким-то туманным пророчествам, то я — нет, — кресло директора скрипнуло. — Не надо давить на мальчика, он всего лишь ребёнок. — Всего лишь ребёнок? — пол скрипел от шагов профессора трансфигурации, что сопровождалось гулом портретов. — Очень способный ребёнок! Слишком сильный и тёмный… — Вы говорили, — оборвал его директор. — Победить или примкнуть. Его способности могут оказаться достаточно полезными. — Вы мне не верите, — в голосе профессора звучало разочарование. — Альбус, вы умный человек, и должны понимать, что есть дела более насущные… — Они нас не услышат, — в полный голос заявил Реддл, и мне захотелось приложить его чем-то, даже не выслушивая аргументы. — Под куполом у них нет такой возможности, потому что наше зеркало не главное. — Не главное? — Не то, на которое капали кровью. — Аааааа, — синхронно протянули мы втроём. — Так что там? Что там? — Бэнкс, Мордред его дери, — проворчал Реддл, который держал зеркало в руках. — В самый неподходящий момент! — Подвинься! — я потеснила Реддла плечом. — Давайте смотреть все вместе! Мы приставили зеркальце к стене и вчетвером склонились над артефактом, сидя почти что друг на друге. — Почти как кинотеатр! — заявил Реджис. Бэнкс своим появлением сразу смутил профессора трансфигурации. Тот со скоростью пятинога ретировался из кабинета, так и не дав нам узнать ничего полезного. А, поскольку разговор Бэнкса с директором мог навевать только сон, очень скоро мы стали кататься по полу, смотря на Реджиса, который озвучивал их обоих с особым сходством. — Быть может пройдём и поучимся этикету, директор? — томным голосом говорил он вместо Бэнкса. Потом к нему присоединился Долохов, который на деле оказался весёлым парнем: — Ох, профессор, может дадите мне дополнительные занятия у себя в кабинете? Время пролетело очень быстро, особенно когда я отдала свои обязанности по удержанию купола Тому. Мы домыли посуду, и засунули зеркальце обратно, прежде чем уйти.