~*~
— Скажите ему что-нибудь, мистер Буччеллати! Леоне недовольно хмыкнул, кладя в рот очередной кусок сочного мяса. Он наконец стал наслаждаться вкусом еды, вместо того, чтобы просто складывать ее в свой желудок. А ужин в ресторане вместе с Бруно был лучшим, что могло происходить с ним. И вот так грубо прерывать их трапезу — какое неуважение! Но Буччеллати, кажется, уже давно следил за столкновением владельца ресторана и дерзкого мальчишки. Он повернулся, улыбнулся и мягко произнес: — Звучит интересно. Он махнул Леоне рукой. Мужчина понял, что это значило. «Оставь нас». Он недовольно зыркнул на юношу, и повиновался. Проходя мимо блондина, он коротко бросил: — Иди. Буччеллати желает говорить с тобой.~*~
Лишь спустя несколько дней Аббаккио понял: его жизнь уже никогда не будет прежней. Они стали жить втроем. Ему все реже удавалось побыть наедине с любимым, тот же все чаще и все настойчивее поднимал тему переезда Леоне. Фуго прошел тест Польпо и был принят в Пассионе, и теперь ни на шаг не отходил от Буччеллати. Тот же был чрезвычайно мил и добр к юноше. Слишком мил и добр. Леоне не хотел думать об этом так, но мысль возвращалась снова и снова: «ты не особенный». Буччеллати был добр и нежен к каждому, а не только к нему. Его движения были так же непринужденны, как когда они были вдвоем. Только теперь их было трое. Леоне послушался Буччеллати и нашел жилье. Он не хотел покидать этот уютный дом, но выбора не было. Он не смел ослушаться. Буччеллати был рад. Слишком рад. Нет, Леоне понимал, что Бруно радовался не оттого, что он уезжает, а просто был рад, что Леоне наконец оправился и начинает нормальную жизнь. Но странная боль все еще скручивала живот. — Буччеллати, мы можем поговорить? — брюнет улыбнулся и кивнул, а Леоне добавил, кивнув в сторону Фуго, — Наедине. Бруно кивнул юноше и тот молча удалился. Леоне вздохнул с облегчением. Наконец-то они вновь были вдвоем. — О чем ты хотел поговорить? — на лице брюнета играла мягкая улыбка. — Да, прежде чем я… — слова давались с трудом. — Прежде чем я уеду, я хотел… — Почему это было так сложно? Он много раз репетировал эту речь в голове, но теперь мысли не хотели складываться так, как он того хотел. — Я хотел сказать… Улыбка медленно сошла с губ Бруно. В его глазах читалось беспокойство. — Понимаешь, я… Я не хочу уезжать. — Понимаю. Но и ты пойми: я не могу вечно тебя опекать. Тебе нужно научиться жить без меня. — Но я не хочу! — Леоне схватил Бруно за плечи и встряхнул. Страх легкой тенью пробежался по лицу брюнета. — Я не смогу жить без тебя! — Не глупи, — улыбка вновь коснулась голубых глаз. — Мы просто не будем жить вместе. Ты все еще мой подчиненный. — Подчиненный? — пробормотал Леоне, ослабив хватку. — Просто подчиненный? Смятение коснулось лица Буччеллати. — Конечно нет, Леоне, — осторожно отвечал он. — Ты мой самый близкий друг… Леоне с тяжелым вздохом опустил голову на грудь Бруно. Тот аккуратно приобнял его за плечи. — Глупый, глупый Бруно. Как же ты не видишь? Я же так сильно люблю тебя… Горячее дыхание обожгло грудь, и Буччеллати резко оттолкнул от себя Аббаккио. На его лице читалась смесь замешательства и страха. — Что ты такое говоришь, Аббаккио..? — Ты меня слышал, — отвечал тот, делая вновь шаг к Буччеллати. — Стоять! — резко скомандовал тот, и Леоне застыл на месте. Бруно отвернулся, нервно потирая руки. Леоне терпеливо ждал суда. Сейчас этот прекрасный мужчина скажет, что больше не хочет видеть его никогда, и он со спокойной душой вернется к саморазрушению. Снова возьмет в руки бутылку и закончит все там, где и начал. Но Буччеллати молчал. Так долго, что, казалось, прошли часы, прежде, чем тот снова заговорил. — Аббаккио, — мягко произнес он. — Я действительно люблю тебя… Радость наполнила сердце Леоне. Слезы наполнили его глаза, он сделал шаг вперед… — …как друга. Что-то внутри оборвалось. Слезы медленно потекли из глаз. — Я ценю тебя, как напарника, ты прекрасный собеседник и мой самый близкий друг. Нет. Не говори этого. — Но я не могу ответить на твои чувства. Леоне быстро схватил сумку со своими вещами и захлопнул за собой дверь. Жестокие слова не утихая гудели в голове, громче и громче с каждой секундой, и даже когда алкоголь стукнул в голову, они не было заглушены. Леоне вновь и вновь заливал в себя мерзкую жидкость, в надежде заглушить голос Бруно в голове. Он утих только когда Леоне отключился.~*~
Леоне обнаружил себя у порога своей квартиры. Он использовал свою сумку в качестве подушки. Его рука все еще сжимала горлышко полупустой бутылки. Он поднял руку и… кинул бутылку об стену, когда увидел внизу лестницы знакомый силуэт. Бутылка разбилась на мельчайшие осколки, и остатки жидкости стекли на пол. Леоне позволил оторвать себя от горизонтальной поверхности. Позволил затащить себя в квартиру. Позволил засунуть себя в ванную. Позволил перегнуть себя через бортик ванной. Холодная вода хлынула на него. — Дай мне уже сдохнуть, — застонал он, и его желудок вывернуло наизнанку. — Не дам, — строго ответил Бруно. Живот скрутило вновь. Но не от тошноты. Последний, кого Леоне хотел видеть рядом, пока он в таком состоянии, был Бруно. Последний, кого Леоне хотел видеть теперь, был Бруно. Слезы текли из глаз, смешиваясь с водой.~*~
От отказа он не стал любить его меньше. Просто находиться рядом с ним стало невыносимо. Но находиться вдали от него было просто невозможно. Леоне выбрал меньшее из зол. Он остался рядом с ним. Боль не ушла. Он просто привык. И научился жить с ней. — То, что ты сделал — попросту самоубийство. Кроме того, я никогда не клялся тебе в верности. Я поклялся в верности к организации. Но даже так… У меня никогда не было места, что я мог бы назвать домом, или куда мог бы податься. Я чувствую себя спокойно только рядом с тобой, Буччеллати.