~*~
Обида тугим кольцом обвилась вокруг горла и сжала его, не давая дышать. Злость затуманивала разум. Мысли, что прежде никогда не приходили в голову, теперь терзали его, разрывая душу на части. Они поссорились. Так, как никогда прежде. Миста не хотел уступать, не хотел признавать свою неправоту, а Джорно это надоело. Он всегда шел на уступки, но, видимо, не в этот раз. Теперь они избегали друг друга. И юноша заметил разницу. Первым делом он заметил Шилу. Она внезапно стала снова крутиться у его ног. У нее всегда было полно работы, которая вдруг исчезла. Но и она не была худшим: на Джорно вдруг обрушилась тонна работы, которой, казалось, прежде не было вообще. На третий день Джорно стал лезть на стену. Он наконец осознал, как много на самом деле делал Миста. Он знал, что надо было извиниться. Но обида сжала горло сильнее и приказала: не надо. Он сам это начал, ему и извиняться. А Миста вел себя так же непринужденно, как и раньше, а потом и вовсе пропал. День, другой… Джорно не мог сомкнуть глаз, и теперь причиной этому были не только непрекращающиеся кошмары. Он не спал, не ел, лишь дрожащими руками откупоривал очередную бутылку и заливал в себя алую жидкость в надежде хоть немного заглушить навязчивые мысли. Но они не отступали. Воображение рисовало тысячу и один способ, как Миста мог умереть. Один красочнее другого. Шила И искала его, но никак не могла найти, и с каждой прошедшей секундой руки опускались все ниже и ниже. Джорно так и заснул с полупустой бутылкой в руках и слезами на глазах. Он видел сон. Но не из тех, что ему снились обычно. Он был в Риме — это оставалось неизменным всегда — а на его руках лежал Миста — израненный, умирающий. — Отлично, — хрипло сказал он. — Просто залечи мои раны, и я буду в порядке. Но глаза Джорно были устремлены не на него. Он смотрел на силуэт Бруно, исчезавший в облаках, и боль в очередной раз пронзала все его естество. — Джорно..? — голос Мисты сорвался. Блондин опустил взгляд. На руках он держал бездыханное тело. — Миста? — он прикоснулся к мужчине, но тот был уже настолько холодным, словно лежал так уже несколько часов. — Постой, Гвидо, я… — рука Gold Experience коснулась груди мужчины, но было уже поздно. — Не-ет, — простонал Джорно. Из его глаз потекли слезы. — Нет, нет, только не ты… Ты не можешь… Не можешь! Джорно с криком проснулся. Его трясло. Солнце клонилось к горизонту. Мисты не было рядом. Шилы И тоже не было, но не было и Мисты. Мисты не было рядом. Джорно поднялся и, шатаясь, поплелся в комнату. Дрожащими руками он поднес бутылку к губам и жидкость потекла, попав в рот лишь на половину. Бутылка выпала из ослабшей руки и со звоном разбилась об пол. Джорно нажал на ручку знакомой двери и ввалился в комнату. Что-то было не так. Окна были закрыты плотными шторами. Приглушенный свет свечей танцевал на золотых стенах, создавая теплую и уютную атмосферу. На столе стоял свежий букет цветов, а рядом стояла небольшая коробочка. Джорно почувствовал внезапное облегчение. Пошатываясь, он подошел к столу и вдохнул запах цветов. Запах был ярким и сумбурным. В букете было множество самых разных цветов. Джорно любил их все по-отдельности, но вместе они создавали ужасный вихрь запахов. Некоторые были слишком яркими и разными, другие же просто терялись в дерзости прочих ароматов. И цвета… Они совершенно не сочетались! Листья и лепестки местами были помяты, а кое-где встречались и поломанные стебли. Джорно тяжело вздохнул и перевел взгляд на коробку. На крышке мелкими камушками были выложены слова «Прости меня». Джорно мягко улыбнулся. А потом задумался. Ведь такие камни лежали по краям дорожки в его саду. Значит и цветы… Блондин сглотнул ком, подступивший к горлу. Крепкие руки обняли его сзади. Джорно дрожал. — Скажи мне, где ты достал эти цветы, — максимально холодно произнес он. — Ну, я… — Миста вздрогнул, осознав, о чем подумал Джорно. — ДжоДжо, нет! Я бы никогда- Юноша дрожащими руками открыл алую коробочку. На дне лежали крошечные серьги в форме божьих коровок. Джорно расплылся в улыбке. — Я знаю, как ты относишься к своему саду, я бы в жизни не стал бы рвать твои цветы! — испуганно тараторил Миста. Джорно медленно снял свои голубые гвоздики и заменил их аккуратными синими божьими коровками. — Ты сам составлял букет? — тихо, но тепло спросил он. — Да, — все еще с некоторой осторожностью ответил Миста. — Тебе нравится? — Честно? Он ужасен. Но если его делал ты, то это лучший букет в моей жизни. — Прости меня, ДжоДжо, я… — Джорно повернул голову, и в нос Мисты врезался резкий запах алкоголя. — Ты пьян?! — Я? Нет, я не- Взгляд блондина встретился со взглядом Мисты. Лицо мужчины источало праведный гнев. Джорно несколько секунд грустно смотрел на него, а потом не выдержал и заплакал. Он повернулся и впился губами в губы брюнета. Тот поморщился, когда вкус алкоголя коснулся его губ, но не нашел в себе сил оттолкнуть возлюбленного, и лишь мягко притянул того к себе. — ДжоДжо… Блондин разрыдался, уткнувшись лицом в широкую грудь Мисты. Тот подхватил юношу на руки и сел вместе с ним на кровать. Он гладил Джорно по голове, пока тот опустошали запасы жидкости в глазах, и шептал блондину успокаивающе: — Я здесь, слышишь? Я рядом. Я всегда буду рядом. Больше я никуда не уйду, хорошо? Я здесь. Рядом. Постепенно Джорно успокаивался. Слезы на щеках высохли, и он спокойно сидел в объятьях возлюбленного. А Миста продолжал гладить его по голове и шептать успокаивающие слова о том, что он всегда будет рядом, и как он его любит, и что все будет хорошо. А Джорно слушал его и думал о том, что почти готов поверить ему.~*~
Голова болела, но Джорно мог винить только себя: никто не заставлял его так много пить. Он не вполне помнил, как оказался в комнате и в какой момент уснул, но, кажется, они с Мистой помирились: он проснулся в объятьях любимого, а на столе стоял букет настолько ужасный, что подарен он мог быть только Мистой. А еще у него были новые серьги. Миста не отходил от него ни на шаг, даря юноше объятья и поцелуи всякий раз, как они оставались наедине. Джорно был не против. — Держи, — блондин протянул бумагу Мисте. — Позаботься об этом. Брюнет бегло пробежался глазами по бумаге и, кивнув, удалился. Джорно обреченно вздохнул. Он ненавидел оставаться один. Но выбора у него, в общем-то, и не было. Однако не прошло и получаса, как Миста вернулся. Джорно вопросительно приподнял бровь. Миста развел руками. — Да я тут подумал, пойду, еще опять под свои пули попаду, ты меня опять лечить будешь, а это знаешь как больно! Джорно одарил напарника взглядом, ясно говорившим о том, что в слова Мисты он не верит. Но усмешка все же коснулась его губ. — Ну… — промямлил тот, — я… Он тихо выругался, подошел к столу и, опершись о него руками и придвинувшись ближе к блондину, тихо пробормотал: — Я просто не хочу, чтобы ты снова пил… Тем более из-за меня… Несмотря на то, как неловко прозвучали слова Мисты, Джорно услышал то, что мужчина пытался сказать: «Если я уйду, то ты снова будешь волноваться». Джорно откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Миста медленно обогнул стол и подошел к юноше сзади. Его голос раздался прямо над ухом: — Я обещал тебе, что буду рядом всегда, и я намереваюсь сдержать обещание. Джорно открыл глаза и лучезарно улыбнулся ему, мягко касаясь рук, скрепленных на его груди в замок. — Спасибо, Гвидо.