***
— Спасибо, что приехал, — спустя минут десять шепчу я, сидя на диване в гостинной. — Ты всегда можешь положиться на меня, — шепчет парень, все так же приобнимая. — Знаешь, уже как-то не особо, — с ноткой юмора отвечаю я, намекая на недавнее расставание. На это парень лишь глубоко вздыхает. — Прости... — Все хорошо, Том. Я позвала тебя не для того, чтобы отношения выяснять. — успокаиваю его, — Мне не кому звонить. Брат далеко, родители тоже, подруги на вечеринке. Ты единственный, к кому я смогла обратиться. — Ничего, я даже немного рад, что ты после такого вообще со мной общаешься. — Сама в шоке. Мы оба издаем смешок. И следующие минут десять сидим в полной тишине. Как-то странно все это, не замечаете? Если бы еще пару месяцев назад мне кто-нибудь сказал, что я буду вот так вот сидеть в час ночи на диване с бывшим (терпеть не могу это слово) в обнимку — я бы рассмеялась этому человеку в лицо. И больше из-за того, моим бывшим окажется Том Смит. Такой паре, как мы, обычно пророчат светлое будущее: свадьба после колледжа, муж-адвокат, пару маленьких детишек и небольшой домик с наигранно дружелюбными соседями. Выглядит как американская мечта. Которой не суждено сбыться. — Эб, я хотел бы узнать кое-что важное. — нарушил тишину Том. — Слушаю, — вяло отвечаю я. Моя голова бессильно лежит на его груди, а я почти засыпаю. Мы минут пять назад перешли на мою мягкую кровать, от чего еще больше хотелось спать. — Ты же будешь не против, если у меня появяться новые отношения? — этот вопрос заставляет меня проснуться, а сердце сжаться. Частично из-за того, что Том — мой бывший парень, но я понимаю, что вместе мы уже не будем. Никогда. Но и это даже как-то забавно: хоть когда-то ему не плевать на мои чувства. — Не против, Том. С недавних пор, мы с тобой почти чужие люди и я не имею права запрещать тебе встречаться с кем-то. — с легкой улыбкой, отвечаю я и чувствую какое-то облегчение. — Как и я тебе. — Все верно. — снова вяло отвечаю и уже почти засыпаю. — Обещай, что не уйдёшь сегодня. — Обещаю, Эбигейл. Сладких снов. — последние слова я слышу как в тумане и сразу же засыпаю на груди парня. Ушёл. На следующее утро я просыпаюсь в полном одиночестве. Том не сдержал своего обещания и ушел, за что я его и не виню. Даже немного благодарна. Теперь-то на свежую голову я понимаю какую глупость сделала, попросив бывшего, у которого уже даже новые отношения наклёвываются, приехать ко мне и даже переночевать. Это же совсем странно и неправильно. Такие мысли не покидают меня с полшестого утра и вплоть до двенадцати дня, когда меня забирает домой к маме отец. Но есть еще одна причина, что не дает мне спать по утрам, а вечером уснуть. Причина, в которую я влюбляюсь каждый, мать его, день. Особенно в школе. Некий запретный плод, который еще больше хочется, когда видишь большую неоновую вывеску "Нельзя". Майкл Томпсон — учитель математики и одновременно мой репетитор, к которому я не ходила вот уже несколько недель после той минутной слабости, что мы позволили себе на пороге моей квартиры. Все для того, чтобы сократить наше общение до минимума и избежать неловкости. Но кто же думал, что я не смогу не думать о нем все последние дни. Мысли и воспоминания с ним начали появляться совсем недавно, и все интенсивней и интенсивней, как будто должно что-то непременно случиться. И это все меня пугает. И вот, после выходных с семьёй, я иду по коридору школы, полностью погружена в свои мысли, но не сразу замечаю, что около шкафчика какого-то ученика стоит толпа подростков и что-то нервно обсуждает. Я сразу же нахожу подругу и полу шёпотом спрашиваю: — Что случилось? — Ты не слышала? Марта Кемпбелл покончила с собой вчера вечером, — так же тихо отвечает Джесс и я открываю рот от удивления. — Что? Почему? — Говорят, что ее шантажировали. Грозились слить фотки непристойного характера. У меня все внутри холонет. Я когда-то тоже с ней хорошо общалась. Мы долгое время сидели вместе на ланче, пока она не нашла себе парня. От осознания, кто это мог быть, мне становиться плохо. Я протискиваюсь сквозь толпу и поворачиваюсь к ним. — Что вы тут собрались?! Думаете, что это поможет ей? Черта с два! Это все ваше противное общество, которое думает, что интернет-шантажем можно добиться всего. — выплевываю каждое слово, — Собрались тут, плачете, думая, что знали ее по-настоящему. Да вам было все равно на нее и ее чувства, но только сейчас вспомнили о ней, после ее смерти. — сквозь слезы говорю я и толпа начинает медленно рассасываться. Од части мне это и было нужно. Я пользуюсь этим и быстро делаю фото шкафчика, который теперь так похож на шкафчик Мии. — Пойдём, Эбби, нам пора, — обнимает меня за плечи Вал и ведет в класс.Твоих рук дело?
Я отправляю фото своему недоброжелателю, с надеждой получить ответы. Нравится? "Безумно", — отвечаю я с сарказмом и мне становиться плохо.Почему она?
Я же говорил, что будет, если игнорировать меня. Скажи спасибо, что начал с далека. На следующий раз я не буду таким добрым. Потом можешь созерцать в новостях своих подруг и близких.Следующего раза не повториться.
Вот так бы сразу) Я откладываю телефон в сторону, сдерживая слёзы. Неприятный ком засел в груди и с каждой минутой все больше давит и давит. — Мисс Морган, с вами все хорошо? — спрашивает такая надоедливая учительница истории — миссис Манн. — Нет, можно выйти? — закусывая губу, спрашиваю я. — Если так нужно, то да. — с раздражением выкидывает женщина и я, оставив вещи, выхожу на пару минут, чтобы подышать воздухом. Школа пустая. Все ученики на уроках. Царит кромешная тишина от чего мне, на удивление, становиться легче. Я отправляюсь к автомату, чтобы купить себе воды, но злосчастная бутылка все никак не хотела выпадать, от чего я начала еще больше нервничать. — Тише, Эбби, успокойся. — говорит рядом Том и я подпрыгиваю от неожиданности. Парень спокойно подходи ко мне и одним ударом выбивает бутылку воды из-за которой я так мучилась. — Спасибо, Том. — легонько улыбаюсь я. — Пустяки, — отводит взгляд в пол. — Как у тебя дела? Тот человек больше не тревожил? — Нет, все хорошо. Никто больше не приходил. — Это хорошо. — пауза, — Но если что — звони. Буду рад помочь. — Хорошо, Том. Спасибо, — я легонько улыбаюсь. Настает неловкая пауза, во время которой я успела содрать пол обёртки с бутылки воды. — До встречи, Эбс, — нарушает тишину Том и машет на прощание, уходя.***
Как же это все неправильно. Сидеть на физике и не отводить взгляд от молодого учителя, представляя не совсем правильные для детского разума сцены, в тот день, когда узнаешь, что твоя бывшая подруга совершила суицид из-за твоего недоброжелателя. Безусловно, эти мысли тоже не покидали меня. Но сейчас мой мозг отказывался думать и соображать, когда в нескольких метрах рядом с передними партами стоит он — тот самый учитель, мысли о котором отказывались покидать меня весь урок. Но, о мой бог, вы видели эти скулы и пухлые губы, что так выделялись на бледно-снежной коже. А в волосы так и хотелось запустить пальцы и перебирать эти кудри весь день. В памяти невольно проскакивает наш поцелуй. — Эбби! — зовёт подруга третий раз подряд. — Что?! — Хватит мечтать! Вернись к нам. Уже урок окончился. Репетиция или домой? — Не знаю, — растерянно говорю я. — Репетиция нам не помешает. Собирай девочек. — Эбигейл, останься на минуту, пожалуйста! — перекрикивает учеников, мистер Томпсон. — Поможешь мне с оборудованием. — Жди в спортзале. — говорю я Джесс и подхожу к партам, собирая амперметры. — Куда? — спрашиваю я. — Туда. — кивает учитель на маленькую комнатушку, что идёт как дополнение к классной комнате таких кабинетов, как физический, химический, биологический и другие, что хоть как-то связаны с лабораторными работами и опытами. Поставив все на свои места, я разворачиваюсь, чтобы уйти, но замечаю, что мистер Томпсон не спешит отпускать меня. Он один раз проворачивает ключ и, вынув его из замочной скважины, прячет себе в карман. — А я всегда знала, что вы... ты какой-то маньяк, — я издаю нервный смешок и включаю свою первую защитную реакцию — шутки и смех. — Я это сделал только из-за необходимости. Не бойся, — он выставляет руки вперёд, давая знать, что его не стоит бояться. От этого мне не легче. — Из-за какой такой необходимости? — поднимаю брови. — Чтобы ты меня выслушала. После того...кгхм... случая, мы так толком и не поговорили с тобой. — Не только из-за меня, вообще-то. — поправляю его я, потому что и правда: первую неделю мы избегали друг друга взаимно. — Да, я знаю. Я собирался с мыслями и много об этом думал. — соглашается парень и, вынув ключ из кармана, кладет его на стол. — Я хочу с тобой поговорить, но ты можешь уйти в любой момент. — Хорошо, — я тихо киваю и сажусь на парту. Парень поправляет волосы и томно вздыхает. — У тебя никогда не бывало такого, когда ты смотришь на человека и не можешь оторвать взгляд. Тебе нравиться все в нем: от манеры поведения до странных привычек, от прекрасной лучезарной улыбки до летящей и такой легкой походки. Все на свете. Ты не находишь себе места, когда рядом с ним. Умираешь и мучаешься, когда не видишь его. — воодушевлённо рассказывает Майкл, а я удивляюсь как точно он описал меня и мои ощущения последние пару дней, от силы неделю. — О да, мне знакомо это чувство. — легонько улыбаюсь я. — Это называется краш. Особенно, когда понимаешь, что это не взаимно. Или думаешь так. — а я все больше ловлю себя на мысли, что мне бы безумно хотелось, чтобы мой краш — мистер Томпсон — в ответ крашнулся в меня (я уже и не стараюсь переубедить себя). Как бы было здорово, если все это он сказал про меня. — Тогда ты можешь меня понять. — Как никто другой. — Я конечно же понимаю, что такие темы не обсуждаются между учеником и учителем, — ага, а целовать ученицу, это в порядке вещей. Видимо, и мистер Томпсон тоже об этом подумал, потому что быстро отвел взгляд в сторону, — но все же я надеюсь на твою помощь. Ты имеешь к этому чуть-ли не прямое отношение. — Рассказывайте, мистер Томпсон. Я вся во внимании. — я сложила руки на коленях, с нетерпением выжидая. После долгой, так сказать, разлуки я уже и не знаю как мне называть учителя. Иметь наглость и ты-кать ему, или же все таки иметь хоть каплю уважения и знать с кем говорю. — Кто же ваш краш? "Ну давай же! Скажи, что я! Нуу?!" — Мне давно, то бишь почти с первой встречи, нравиться твоя подруга Джесси. "Дура. Блять. Как же можно быть такой наивной? Сними розовые очки, Эбби." — Во как, — только и выдавливаю из себя я. — Но у нее есть паре... — Ладно, я пошутил. Прости, — перебивает меня. Откуда в такого серьезного учителя такой юношеский и почти детский характер? — Кхм, ладно. Кто же тогда? — Ты.