***
Когда все её поклонники продумывали свои коварные планы о покорении её сердца, Гермиона преспокойно сидела на одном из пыльных диванов Норы между Роном с одной стороны и близнецами с другой. Сказать, что первый был до крайней степени смущен её появлением, значит не сказать ничего. Он время от времени покрывался красными пятнами, постоянно одергивал драный рукав рубашки и ёрзал на своём месте. — Братец, да у тебя шило что ли? — то и дело подначивал его Джордж, явно довольный результатом. В конце концов Рональд, красный как рак, со словами «Кажется, мама зовёт!» выскочил из гостиной, пулей взлетев по лестнице. Миссис Уизли, сидевшая в кресле напротив, оторвалась от вязания, недовольная тем, что её посмели беспокоить, увидела, что никто её не звал, и вернулась к своему занятию опять. Близнецы прыснули от смеха, хватаясь за животы, а на лице Гермионы заиграла весёлая улыбка. Через четверть часа Рон всё-таки вернулся, но узнать его было просто невозможно: на нём была новая красная рубашка, волосы были причесаны и больше не казались такими грязными, а резким одеколоном разило за километр. Гермиона не смогла сдержать смешок, от чего парень нахмурился и вновь уселся рядом с ней. Напоминать парню о том, как здорово он «помогал маме» никто не стал. Этот прокол они решили проглотить. — Да, — заговорил Рональд, собственнически закинув руку на спинку дивана. — Гарри, конечно даёт. Мир с Волдемортом? Да я бы плюнул ему в харю! Нашёлся мне тут добродетель! Глаза Грейнджер зло сверкнули. Рон никогда не являлся для неё приятным собеседником, но, когда он решался поумничать, показывая свою «крутость», нервы девушки уходили в отпуск, оставив свою хозяйку сидеть на пороховой бочке. — Да? — с напором спросила Грейнджер. — А я считаю, что Гарри прав. Мир — лучший исход событий. — Ну, — Уизли снисходительно улыбнулся. — Девушкам не свойственно разбираться в политике, Гермиона. Даже таким умным, как ты. Ваше дело — хозяйство и дети. Политика — дело мужское, тут никакой диплом не поможет, если ты девчонка. Гермиона вскочила, импульсивно махнув рукой в знак протеста. Её и без того пушистые волосы находились в беспорядке, а во взгляде читалась не только ярость, но и жажда крови. Крови Рональда Артура Уизли. — Интересно, — едко усмехнувшись, сказала Гермиона. — Не себя ли ты имеешь в виду, говоря о мужчинах. — Гермиона, детка, успокойся, — в дело вмешалась Молли. — Ни к чему тебе эта политика. Только нервы и силы тратить! Тебе ещё рожать! Пусть такие сильные лбы, как Рон, разбираются во всём этом. Грейнджер опешила от такого заявления. Вот так вот просто взяли и словами «не женское это дело» поставили крест на её карьере? На карьере одной из самых могущественных волшебниц поколения? — Ну знаете! От страшного гнева Гермионы Грейнджер семейство рыжих спас влетевший в открытое окно филин. Птица покружила над потолком и приземлилась на плечо растрепанной и разгневанной девушки, протягивая привязанную к её лапке записку. «Дорогая Гермиона! Я бесконечно опечален тем, что ты сбежала, и пусть мне тяжело даются эти слова, я ни в коем случае не стану делать что-либо без твоего на то согласие. Я понимаю, что требовать от тебя повиновения глупо. Прости, я был неправ. Прошу, нет, умоляю тебя, вернись! Мне ужасно одиноко. Мне не хватает друга! Не смею просить ничего больше твоей дружбы. Надеюсь если не на понимание, то хотя бы на прощение! Ты мне нужна! Здесь никто не посмеет тебя обидеть, иначе… кхм… В общем, возвращайся скорее! Искренне твой, Т.М.Реддл». Гермиона была, не сказать, что в шоке. Нет, скорее просто удивлена. Стоит только представить, чего стоило такому человеку, как Волдеморт, просить её, Гермиону, вернуться! Она ещё раз бегло пробежалась по строчкам глазами, незаметно улыбнулась краешком губ, глубоко выдохнула и подняла подобревший взгляд шоколадных глаз. Ей вдруг стало всё равно и на Рона с его патриархальными деспотическими взглядами, и на Молли, приросшей к кухонной плите за долгие годы брака. В душе лишь тлело чувство понимания, пускай и понял её только злодей века. — Это от кого? — полюбопытствовал Рон, с пренебрежением разглядывая птицу. Когда же он заметил на лапке филина бирку с фамильным гербом Малфоев, его затрясло. — Неужели это от…. — До свидания! –прервала его Гермиона, на ходу завязывая шарф вокруг горла. Раздался хлопок аппарации. Девушка исчезла. — Что ж, малыш Ронни, — с важным видом сказал Фред. — Придётся тебе искать другую ведьму. Эта, видишь ли, кашу варить отказалась. Но ты не переживай, отношения не столь важны. Зато ты, вон какой молодец, разбираешься в политике!Глава 6
20 августа 2019 г. в 20:04
— Детский сад какой-то! — проворчал Волдеморт, швырнув очередное неудавшееся письмо. — Не буду я больше писать! Устроили цирк! Писать письмо какой-то девке! Да пусть она хоть триста раз великолепная, красивая, умная, обаятельная… — Волдеморт совсем замечтался и опрокинул на мантию полную ёмкость чернил, от чего стал злиться ещё больше.
Дамблдор неодобряюще покачал головой, поднял измятый кусок пергамента и, почему-то, совсем не удивился написанному:
«ГРЕЙНДЖЕР! Если ты сейчас же не вернёшься, я кину Авадой в Поттера!»
«Мелкая, поганая, противная девчонка, не смей играть со мной в прятки!»
«Ну вернись, пожалуйста!»
«Хватит плясать канкан на моём сердце, мне, между прочим, больно! Я же, наверное, люблю тебя…»
Идея женить Тома на Гермионе почему-то казалась Дамблдору очень заманчивой. Возможно, он верил, что так Реддл станет добрее, может быть, перестанет ненавидеть весь мир и сосредоточится на семье. Но оставим в покое мысли старого сводника. Он обошёл валяющуюся кучу любовных писем, если эту груду рваной бумаги, усаженной кляксами, можно назвать таким образом, и сел рядом с Томом, ободряюще хлопнув его по плечу.
— Послушай, Том, — начал директор. — Представь себе цветочную поляну.
Волдеморт кивнул, подозрительно поглядывая на собеседника.
— Хорошо. А теперь представь, что на поляне вырос невероятной красоты цветок, вид которого приводит тебя в восторг, а аромат дурманит разум.
Волдеморту пришлось кивнуть вновь. В словах старика было что-то дельное.
— Так, а теперь представь, что этот цветок хочет кто-нибудь сорвать.
— Малфой, — незамедлительно процедил Волдеморт.
— Ну что ты, Том, — добродушно расхохотался Альбус. — Мистер Малфой тут абсолютно не причём. Вернёмся к цветку. Так вот, этот кто-то успеет сорвать цветок раньше тебя.
— Это ещё почему?
— Потому что он знает, что цветок ему действительно нужен, — заключил Дамблдор и вышел прочь, оставив Волдеморта наедине с самим собой.
Тем временем Драко Малфой, возомнивший себя героем-любовником и «не нарочно» подслушавший разговор Дамблдора, накинул на плечи свою лучшую изумрудную мантию, пригладил и без того аккуратно прилизанные волосы и отправился на поиски своего «цветка».