Новый хранитель.

Проснулась русоволосая с тупой болью во всем теле. Особенно сильной она была в районе груди. Поднявшись с кровати и чудом не грохнувшись, девушка в серых тапочках пошаркала на кухню. Уже на месте она открыла холодильник и достала оттуда бутылку с питьевым йогуртом. — Ммм. Черника. Посмотрев в окно, студентка понимает, что уже далеко не утро. — Твою ж дивизию! Кортни быстро забегает обратно в комнату и берет телефон с тумбочки. Половина одиннадцатого. — Так, на анатомию человека, вроде, успеваю. Она быстро подбегает к шкафу и достает оттуда джинсы и черный свитер, игнорируя головокружение и небольшую тошноту. Переодеваясь, девушка неожиданно кидает взгляд на зеркало, да так и застывает. «Что с моим глазом?! Почему он другой формы вообще не свойственной человеку?! Такого не бывает! Я как хоть и начинающий врач знаю! Так, главное — спокойствие. Куплю линзы по дороге. Мне нельзя опаздывать.» Встряхнув головой, Форест хватает сумку со стола и, закидывая лямку через плечо, выбегает из комнаты, а затем из дома. *** — Что у тебя с глазами, Кортни? Они… Стали на тон светлее? — Линзы. — Зачем они тебе? Злостный взгляд заставил абсолютно левую девушку подругу замолчать. У бедняжки не было абсолютно никакого желания разговаривать об… Этом. Сегодня она пролистала почти все учебники по анатомии и медицине. Ничего нет! Измена цвета радужки — пожалуйста! Посерение зрачка — к вашим услугам! Но постоянное изменение цвета и формы и того и другого нет! Будто и не бывает такого вовсе. Хотя, если так подумать, такого и вправду не может быть. Что же тогда с ней такое? Пришла домой девушка в ужасном настроение. Если что-то и произошло, то произошло ночью и это факт. Но только что? А вдруг это какое-то заболевание? А вдруг она умрет? А вдруг это только начало и у нее начнут вырастать новые конечности или чего ещё похуже. Страшные догадки и картинки возможного будущего начали лезть в голову. Надо сходить к врачу! А если они запрут ее в лаборатории? Она ведь к тому ещё и весь интернет прошерстила. Ни-че-го. А это значит подобного ещё не фиксировали. «Я не хочу провести остаток жизни в колбах и клетках как крыса! Что же тогда делать?» Стоя напротив зеркала в прихожей и упорно рассматривая свои «глаз» невольно девушка понимает, что неспроста все это. По измененному глазу было сложно понять, что чувствует хозяйка, зато ярко-оранжевый ясно выражал злость и непонимание. Наконец, оторвав взгляд от отражения жертва девушка бредет на кухню. Утренняя боль прошла довольно быстро. Также в теле чувствовалось… Что-то… Что-то странное. Будто что-то изменилось, но что? Сев за стол и посмотрев в окно, Кортни устало обводит взглядом ближайшие многоэтажки. Почему зрение вдруг стало более четким? Может, всплеск гормонов? «Да, наверное этим можно объяснить все… Это.» Разноглазая до сих пор так и не определилась как называть свое состояние. Что делать? А что собственно произошло? И из-за чего? Вот, пожалуй, на последние два вопроса стоит ответить в первую очередь. Может, это какая-то эпидемия, о которой молчит правительство? Нет, наврятли. Она ведь не чувствует недомогания, даже наоборот. К концу дня длинноволосая всегда уставала, а теперь хоть десять кругов вокруг дома бегай. Последующие часы брожения по квартире не привели ни к чему хорошему. От злости Форест разбила папину любимую кружку, опрокинула стол и даже накрутить себя успела до потемнения в глазах, от чего в груди становилось очень и очень больно. Такое всегда было, когда девушка начинала слишком сильно бояться. Что-то внутри будто напоминало, что с любыми трудностями справляться нужно и без этого никуда. Собственно это и привело ее в чувства. — Так. Я Форест или где? — жёстко спросила она у самой себя. — Вот именно. Взяла себя в руки и начала соображать адекватно! Только слова слетели с губ, как что-то в ее комнате упало. Нахмурившись, русоволосая выпрямилась, снова пошла на кухню, взяла сковородку и направилась в направлении так называемого чего-то. Осторожно открыв деревянную и ничем не примечательную дверь с непроницаемыми стеклянными вставками, огляделась. Никого не было кроме… — Что это ещё такое? На полу лежала большая кисть. Нет, огромная кисть размером, наверное, чуть выше ее самой. «Что это здесь делает? Утром ее не было… Или была? Хотя, учитывая то, что если бы я случайно не заглянула в зеркало, то так бы и пошла не прикрывая своего… Глаза. Наверное, всё-таки я не заметила…» Осторожно подойдя к странной вещи, Кортни присела на корточки, рассматривая оную с самого начала деревянной части кисти, до самых концов длинных щетинок. Кстати говоря, они были довольно мягкими, несмотря на внешний вид. Наконец, взяв в руки предмет и медленно поднявшись, девушка заметила, что он довольно тяжёлый. Сначала глаз, затем улучшение зрения и прибавка энергии, теперь кисть. Что все это значит? Ещё раз осмотрев комнату вдоль и поперек, студентка вздохнула, убрала сковороду на место и пошагала в гостиную. Сев на диван и положив чересчур огромный инструмент художника, хозяйка квартиры начала думать. Много думать, составляя цепочку из событий. Вчера этой кисти не было, в этом она уверена на все сто процентов, значит она появилась ночью. Ладно, но как она здесь оказалась? Или… «Кто-то принес ее…» Паника нахлынула волной, как во время цунами. Кто-то был здесь! Кто-то пробирался в ее закрытую чуть ли не на все замки квартиру! Но как? Окна были плотно заперты, а другого входа кроме этих самых окон и двери не было! Быстро промчавшись на кухню и присев возле белого, немного старенького холодильника, разноглазая заглянула под него. Вытащив небольшую железную коробочку и открыв ту, она вздохнула. С плеч паникерши свалилась целая гора волнения. Это явно были не грабители. А если бы грабители, то они не нашли ее заначки. И это радовало. *** Вот уже неделю Кортни не находит ответов на свои вопросы. Целые вечера в библиотеке были потрачены впустую. Зато, девушка подготовилась к экзаменам. Но в этом она видела мало облегчения. Руки совсем опустились и даже попытки себя подбодрить ничего хорошего не приносили. Ещё и эти ужасные головные боли… Они начались примерно несколько дней назад. Также появились какие-то странные беспричинные чувства, не поддающиеся никаким объяснениям. Например, возникает какая-то странная тревога за кого-то. И вот вопрос: за кого и почему? Друзей как таковых нет. Родных тоже. За кого волноваться? Было и странное ноющее чувство тоски и тоже по кому-то. По кому? У нее никого нет! Она одна! И все в подобном духе. Создавалось ощущение, что и не ее эти чувства вовсе. Ну, а раз не ее, тогда чьи? И на этот вопрос ответа тоже не было. «Что делать?» в который раз спрашивает Форест себя. «Куда податься, чтобы не ощущать этого?» Чужие эмоции были настолько сильными и достающими, что хотелось выть, точно волк на луну. От них иногда появлялись слезы, но не ее, а чужие. «Чьи? Чьи они?!» — выкрикивала она ночами. Кортни по жизни была одинока. Все те, кто ее окружал — лишь знакомые. Все те, с кем она общалась — пустышки и не более. Ей не по кому было скучать и волноваться. Теплые воспоминания давно забыты и впредь причиняют лишь боль. Так откуда вдруг взялось это теплое чувство в груди? Откуда вдруг взялась радость и умиление, при виде влюбленных парочек и художников в парке? Почему медицина вмиг стала скучна и неинтересна, но в тоже время Кортни ее любила и бросать не собиралась? Что это ещё за противоречивые чувства? Она ненавидела любовничков держащихся за руки, а художников считала ничего не добившихся в жизни людьми! Медицинский колледж — все для нее! Это разрывало девушку на части, заставляя тихо рыдать на кухне. Также, были проблемы с аппетитом. Иногда есть совсем не хотелось, а иногда голод был настолько диким, что чуть ли не граничил с животным. Во время зубрения очередных симптомов диагноза появлялось желание взять в руки карандаш и что-нибудь нарисовать. А русоволосая ненавидела рисование всей душой. А что стало со сном? Что за люди фигурируют в фантазии мозга во время этого? Почему это ей снится? Раньше она вообще не видела ничего. Просто спала и все. Даже кошмаров не было, а теперь они вдруг появились. И в них тоже присутствуют личности, которых она в глаза не видела. Если быть честной, о таких чертах девушки не знал абсолютно никто. Да и не кому… Это заставляло сердце болезненно сжаться, хотя раньше это приносило чуть ли не радость. Кортни любила тишину и покой. Любила дождь. Любила просто тихо посидеть, слушая что-нибудь из плейлиста в потертом и не новом телефоне. Любила холодный душ и здравомыслие. Любила прямолинейность и хоть и суровую, но реальность. Любила быть одиночкой… А теперь что? Теперь все эти сведение можно выкинуть в канаву, потому что и здесь были противоречия. И это раздражало. Поистине раздражало. Со странной огромной кистью русоволосая так и не разобралась, убрав в дальний угол чердака, хотя иногда так и чесались руки взять ее и… И на этом девушка переставала понимать это желание. А впрочем, какая разница? Просто нужно потерпеть, наверняка это пройдет. Кортни надеятся, что это произойдет раньше, чем она свихнется. Овсяная каша была просто отвратительна на вкус, но… «Это полезно и питательно.» — повторяла она себя каждое утро. — «Здоровье превыше вс…» — и тут она запнулась, не решаясь продолжить мысль. Факт того, что она до сих пор не сходила к врачу съедал и не давал спокойно существовать жить. Позавтракав и приведя себя в относительный порядок, Кортни накинув пальто вышла из квартиры, закрывая ту на несколько замков. Идя по аллее и раздражаясь наслаждаясь тишиной, прикрывая глаза от одиночества маленького счастья. Денёк был сегодня отвратительным чудесным. От линз уже не болели глазницы, поэтому был лишь зов о помощи была лишь головная боль. Ничего не предвещало беды как…