* * *
— Конфетка… — поздоровался Бастиан, но заметив, что Кэндис не одна, удивлённо, но с улыбкой добавил: — Бэмби… — Привет, — в унисон ответили помощник и секретарь. Вторая быстрым взглядом прошлась по Бэмби, а затем с прищуром уставилась на босса. Девочка выдавала себя с головой — завидев Бастиана, сразу начала пунцоветь и чуть ли не вклеилась в экран «макбука». Но это абсолютно не волновало. Гораздо волнительнее была сама Бэмби. Она, наконец, пришла на работу в платье. Чёрное, свободное, с застёгнутыми под горло пуговицами, оно доходило до колен. Ножки затянуты в чёрные… скорее всего колготки, хотя воображение отчаянно рисовало чулки. Калейдоскопом закрутились поцелуи, лихорадочный блеск глаз-омутов, жар нежной кожи и россыпь русых волос на бархате его кровати и собственный жар от робкого прикосновения дрожащих пальчиков… «Стоп. Успокоились. Первым делом разговор с немцами. С Бэмби надо пока подождать. Но чуточку взбодрить ведь не помешает?..» — Как эссе? Удовлетворила профессора? — Бастиан навис над помощницей, умышленно накрыв её руку своей. Мурашки, покрасневшие уши, расширенные зрачки — всё, что так нравилось. Теперь нравилось… — Пока неизвестно. Результаты придут только вечером, — перепуганный взгляд метнулся с его руки на секретаря. Бастиан с усмешкой отстранился: — Сбрось. Я учился в колумбийском на том же факультете. И тоже сдавал Хелен Бенедикт эссе. Знаю её предпочтения. Пробегусь по тексту. Скажу, понравилось ей или нет. Чтобы ты не томилась в ожидании. — Я подожду результатов. Как все. — Ореховые глаза зафиксировались на мониторе. Чёрные ноготки впились в мышку. Бедняжка не знала, куда себя деть. «Wer Honig lecken will, darf die Bienen nicht scheuen,¹ золотце… От законов природы никуда не деться». — Ну как хочешь. Где-то через часик-полтора будем выдвигаться. — Бастиан ещё раз легонько коснулся бархатистой ручки, довольно усмехнулся незамедлительно последовавшей реакции и пошёл в кабинет. Всё время до запланированного выезда Бастиан провёл на телефоне, попутно подписывая бумаги. Принося документы на подпись, Кэндис несколько раз задерживалась, явно желая о чём-то поговорить, но Бастиан лишь разводил руками. Не представлялось возможным выделить ей даже минутку. Немцы, чувствуя, что дела плохи, мотали нервы — обрывали разговор на повышенных тонах, но тут же снова перезванивали. Все их попытки договориться продать компанию хотя бы по изначально предложенной стоимости терпели фиаско. Бастиан твёрдо стоял на своём и на уступки идти не собирался. Закончились переговоры просьбой герра Шёльца дать учредителям время на размышления и заморозить последнюю предложенную цену до понедельника, до 12:00 по Нью-Йорку. Пару минут порелаксировав в абсолютной тишине, Бастиан бодро потянулся, сгрёб со стола «айфон» и, прихватив пальто, вышел в приёмную. Бэмби пила что-то из любимого «Старбакс» и покручивалась в громадном кожаном кресле, что-то клацая в телефоне. — Готова? — Угу, — сделав ещё глоток, она бросила стаканчик в мусорную корзину и запорхала к шкафу за курткой. Наблюдая за ней, Бастиан случайно встретился взглядом с Кэндис. В выражении лица читалось неодобрение и что-то ещё… Что-то… «Ах, да…» — Ты вроде хотела поговорить. Извини, был занят… это поглощение сводит с ума. — Поглощение сводит с ума?.. Хм... Думала, нечто другое, — саркастично произнесла Кэндис. Бастиан лукаво усмехнулся и подмигнул, мол, «подкол засчитан». — Хорошо слетать, — всё с тем же странным видом секретарь таинственно усмехнулась. «Снова хочет завести старую шарманку о Бэмби — не готова, неинтересно, бла-бла-бла…» — И тебе не скучать, конфетка. — Пока, Кэндис, — попрощалась Бэмби, выходя из офиса. Заметив, что помощница оставила сотовый, Бастиан забрал его. — Не твоё, случайно?.. — показывая телефон, спросил Бастиан, поравнявшись с Бэмби в лифтовом холле. — О, спасибо. А то пришлось бы возвращаться, — она мягко улыбнулась и едва взялась за противоположный край протянутого сотового, как оказалась в объятиях. Запах, вкус, вереница электрических вспышек под кожей… Рука медленно поползла по талии ниже и… Вся магия момента испарилась со звонком прибывшего лифта. Бэмби отпрянула, как ужаленная. — Если лифт вызван моей карточкой, — усмехнулся Бастиан, — он всегда приезжает пустой. Алебастровая кожа порозовела. Выхватив телефон, Бэмби буквально влетела в кабину. — Ну чего ты? — Нажав на первый этаж, он приблизился к вжавшейся в стену Бэмби. — У меня всё под контролем. Не нервничай так. Обещаю, что никому не попадёмся… — Всё очень неправильно… — Бэмби, поёжившись, отступила в угол. Прекрасное личико погрустнело. — Эй, Бэмби, — Бастиан взял её за плечи, — всё настолько правильно, что не может быть даже альтернативных вариантов, — пришлось немного наклониться, чтобы заглянуть в ореховые глаза. Глядя исподлобья, девочка закусила губу. Он собрался вернуть её в объятья, но лифт некстати пискнул, сигнализируя об остановке. Раздосадовано вздохнув, Бастиан опёрся на стену рядом. Двери разъехались, впуская нескольких пассажиров. В холле обоих ожидал сюрприз — у ресепшена стояла Софи. — Мистер фон дер Граф! — специально громко окликнула она. Бастиан мысленно выругался, но учтиво кивнул, приветствуя: — Мисс Брукс. — Только обед, а вам уже невтерпёж? На перепихон в гостиничку? — понизив голос, когда поравнялись, с мерзкой улыбкой спросила Софи. — Помню эту схему. — Луна, иди в машину, — Бастиан подтолкнул Бэмби вперёд, но та не послушалась. — А что, не доросла ещё о таком говорить? А до всего остального доросла? — блондинка хищно блеснула глазами, поворачиваясь к Бэмби. — Хорошо справляешься? — почти прошипела она. — Луна — в машину, — не повышая голоса, скомандовал Бастиан. Повелительный тон возымел эффект — Бэмби, смерив Софи презрительным взглядом, пошагала к выходу. — Смотрю, увлёкся этой фейри не на шутку… Так и несёт приторной ванилью. Внимания никто на них не обращал. Вестибюль, как обычно, гудел от разговоров снующих туда-сюда людей. Бастиан какое-то время рассматривал искажённую злобой физию бывшей любовницы, представляя, как взрываются нафаршированные ботоксом губищи. С трудом вырвавшись из потока ярких картинок, он растянул губы в не уступающем по хищности оскале и пальцем поманил блондинку к себе. Словно загипнотизированная, без задней мысли, она немедленно повиновалась. Убрав ей за ухо платиновую прядь, Бастиан чуть склонился и зашептал: — Будешь гнить в провинциальной газетёнке… В той дыре, из которой приехала… Софи дёрнулась в попытке отойти, но он не позволил, крепко удерживая за руку. — …Ни одно мало-мальски приличное издание тебя не возьмёт. Обещаю. — Последнее прозвучало особенно сердечно и волнительно. Ослабив хватку, Бастиан позволил ей отступить. Потирая предплечье, Софи молчала с полными горечи и обиды глазами. Результат беседы виделся вполне удовлетворительным. — Настоятельно рекомендую вам и вашему недорыцарю больше в здании не появляться. А по возможности и около него тоже, — улыбнувшись напоследок одной из самых «милых» улыбок, Бастиан привычной вальяжной походкой направился к стеклянным вращающимся дверям. Как только Бастиан закрыл дверь, «Роллс-Ройс» заурчал и начал вклиниваться в бесконечный поток машин. Вид Бэмби романтики не предвещал. Руки скрещены на груди, между бровями пролегла тонкая складочка, губы сжаты… — Дуешься ещё с лифта или что-то новенькое придумала? — Бастиан усмехнулся. — Давай, выкладывай, что за неправильности нарисовались в твоей прекрасной головке. Как-никак, предстоит совместный уикэнд. Только ты и я… Никаких знакомых лиц, которые могут оказаться за закрытыми дверями лифта. Никаких эссе… Ноздри дрогнули. Оленьи глаза сузились. «Негодование? Злость? Интересно… и прекрасно. Как и всё остальное в ней». — Я могла сама ответить Софи, — тихо, но уверенно произнесла Бэмби. — М-да-а-а? — игриво протянул Бастиан. — И что сказала бы? В ореховых омутах зажглись огоньки. Почти настолько же зловещие, как в фигурных глазницах хэллоуиновских тыкв. — Ты обращаешься со мной, как с ребёнком. Ставишь в угол и отправляешь спать, когда посчитаешь нужным. А я не ребёнок. Могу за себя постоять. И ненавижу, когда мной командуют. «Сейчас было очень горячо, лапуля…» Бастиан с ухмылкой откинул разделявший их подлокотник. — Я даже близко не Софи и не ей подобные, к которым ты, очевидно, привык. Он наблюдал за каждым движением и слушал каждое слово. В теле зрело напряжение. — …Возможно, не стоило выгонять мисс Брукс. Она могла бы пригодиться. «Ревнуешь, mein herz… Женщина вытесняет девочку…» — Думаешь, — начал чуть охрипшим голосом Бастиан, — нам нужен в поездке кто-то третий? Вишнёвые губы поджались: — Думаю, что ты выбрал для забав не ту. Может, я со стороны и выгляжу тупоголовой блондинкой, по поводу которых у тебя явный задвиг, но уверяю, это мнение ошибочное. — Иди сюда, — он без особых реверансов пересадил Бэмби себе на колени. Платье при транспортировке слегка задралось. «Колготки с имитацией чулок… твою мать…» Взгляд вернулся к раскрасневшемуся личику. Огромные влажные глаза, приоткрытый рот… Прижатые к груди ладошки прожигали одежду. — Во-первых, — Бастиан легонько поцеловал острый подбородок и, дразнясь, провёл кончиком носа по бархатистой щёчке, — если бы считал тебя ребёнком, то не стал бы делать ничего подобного… Когда он бесцеремонно, с напором, прошёлся языком по её губам, Бэмби ахнула. Чуть громче обычного. Громче, чем приличествовало выпускнице английского пансиона для девочек. — …Лизнул, значит — моё… — Бастиан с нескрываемым удовольствием облизнулся, — Во-вторых, — я не считаю тебя тупоголовой. Может, при первой встрече что-то такое и подумал… Бэмби нахмурилась и надавила на грудь сильнее. — …но потом понял, что ошибся, — губы растянулись в лукавой усмешке, а руки крепче сжали девичью талию. — Такая маленькая, головастая и чертовски горячая… Даже не представляешь, насколько… Отпор ослаб. Воспользовавшись моментом, Бастиан прижал Бэмби обратно к себе и жадно впился в сладенький ротик. Стон. Второй. Вдох. Пальчики легли на шею… Спящая красавица пробуждалась. Сахарный язычок робко начал отвечать взаимностью… Первая взаимность. Очень горячо. Время остановилось. Всё вокруг вибрировало. Главный источник вибрации определённо шёл откуда-то изнутри. Аккурат оттуда, где в нагрудном кармане пиджака лежал телефон… Чёрт. Снова кто-то звонил. Возможно, немцы. Надо отвечать. Бастиан сбавил обороты. Отстранившись, он запечатлел жаркий поцелуй на щеке Бэмби, после — на лбу. — Запомни, на чём остановились. Поговорю, и обязательно продолжим. Не открывая глаз, Бэмби обмякла у него на груди. — Слушаю, — не посмотрев на номер, ответил Бастиан. Сбившееся дыхание девочки щекотало шею. Пальчики мелко подрагивали на лацкане пиджака. — Привет, — раздался голос Джулиана. — Удобно? — Привет. Не очень. У меня… встреча. — Не один? — С помощницей, — коротко ответил Бастиан, поглаживая спину Бэмби. — Понял, — хмыкнул Джулиан. — Я вот зачем звоню. Доверенное лицо сообщило, что совет директоров закрылся в переговорной и ведёт бурное обсуждение. Похоже, ты их всё-таки дожал. Не знаю, что ты сказал Шёльцу, но тот, говорят, в предынфарктном состоянии. Бастиан усмехнулся. — Думаю, они сдадутся ещё до понедельника. Не удивлюсь, если сегодня же ночью позвонят и согласятся на сделку. С учётом всех раскладов, лучшего никто не предложит, — с юношеским энтузиазмом продолжал Куинн. — Только подумать… Европейский издательский гигант, купленный за пару центов… Джулиан обожал бизнес-игры. А сейчас шла одна из самых крупных. Даже через телефон ощущалось, что Джулиан на взводе и очень хочет с кем-то поговорить. Бастиан решил не перебивать. Пусть выговорится. Жена и дочки, с которыми тот неделю как отдыхал в Новой Зеландии, точно слушать не станут. Бэмби заёрзала, в попытке пересесть на сидение, но Бастиан, удерживая её за талию, покачал головой. Весь остаток пути он вполуха слушал Джулиана, то выписывая свободной рукой узоры на спине прижатой к нему Бэмби, то накручивая на палец мягкие русые пряди. — Ладно, — на подъезде к аэропорту, произнёс Куинн, — не буду отвлекать. У тебя там всё-таки помощница скучает… Если узнаешь что-то раньше, звони в любое время. Хорошо съездить. Бэмби по-прежнему сидела, уткнувшись носом в шею Бастиана. — Скучаешь? — Бастиан провёл рукой по шелковистым волосам. Бэмби выдохнула отрицательное «у, у». Он с усмешкой помассировал тонкие плечики и прислонился губами к девичьей щеке. Бэмби привстала. Смущения во взгляде поубавилось. Теперь там присутствовало что-то другое. Интерес?.. Желание?.. — Надеюсь, хотя бы часть мыслей о неправильности мы искоренили? — Нет, — улыбнувшись краешком губ, ответила та. «Бэмби-скромница, строптивая Бэмби, Бэмби-ревнивица, чувственная Бэмби, а теперь Бэмби-кокетка?.. Что ещё появится, если копнуть глубже?..» — А хотя бы мысли о том, что мне следовало взять в помощницы кого-то другого, истребили? — Тем более нет. — То есть, ты бы хотела, чтобы сейчас на твоём месте был кто-то другой? — Парадоксально — но тоже нет. Бастиан тихо рассмеялся. Сотовый снова завибрировал, уведомляя об очередном желающем о чём-то поговорить и отвлечь от куда более интересных занятий. На экране предварительного просмотра вывалилась целая куча сообщений — в большинстве своём от редакторов с набросками материалов для будущего номера. — Надо же… — прокомментировал Бастиан, — Какое рвение. — Что случилось? — Наш улей гудит вовсю. В поте лица трудится над новым номером. Сейчас начну сбрасывать тебе. За сообщениями последовали звонки. Не расставаясь с телефоном, Бастиан отдал Бэмби паспорт, чтобы она занялась получением посадочных талонов — Кэндис так и не смогла совладать с регистрацией онлайн. Когда сотрудница аэропорта вручила посадочные, Бастиан обратил внимание, что Бэмби занервничала. Взгляд пробежался по содержимому талонов. «Всё верно. Вылет в восемь. Терминал и гейт указаны. Первый класс. Что не так?..» В стеклянный телескопический коридор ведущий на борт, они вошли последними, как только Бастиан завершил разговор. На входе бортпроводница поприветствовала и пригласила следовать за ней. Обернувшись, чтобы пропустить Бэмби вперёд, Бастиан увидел необычайно бледное лицо и влажные перепуганные глаза. — Бэмби?.. — Надо было сказать раньше… — тихо произнесла она. — Думала, пересилю себя, но… Не получилось. Я… на самом деле… боюсь летать. Вот. Скулы Бастиана дрогнули: — Ты понимаешь, что как бы затянула с признанием? До фига так затянула. Бэмби опустила голову. — Мистер фон дер Граф, мисс ван Мунс, — в недоумении, но с вежливой улыбкой стюардесса вернулась к ним обратно, — прошу следовать за мной. — Минутку, — отмахнулся Бастиан. «Бэмби, мать твою… что же у тебя всё так своевременно?..» — Как ты летела из Британии сюда? Под наркозом? — Нет, — губы девочки дрогнули. — Меня сопровождала бабушка. Мы сидели рядом. И я приняла снотворное перед вылетом… Перелёт ведь долгий… Можно было принять снотворное… — Она громко выдохнула и схватилась за его руку. Помимо исходящего от девочки холода, ощущалась дрожь. — Мне действительно страшно. — Голос дрожал. Во взгляде билась мольба. «…Сидела рядом с бабушкой. В первом классе рядом не сядешь. Места отдельные. Остаётся только…» Бастиан взглянул на стюардессу: — Нельзя ли перевести нас в бизнес-класс? — Все места в бизнес-классе заняты. Извините. — Кто-то непременно должен согласиться на экстравагантное предложение поменять второй класс на первый. Стюардесса захлопала ресницами. — О, чёрт… — раздражённо прошипел Бастиан. — Вызовите старшего бортпроводника. Главный стюард искренне проникся возникшей у постоянного клиента национальных авиалиний проблемой. Пассажиры, которым предложили обмен, удивились, но возражать не стали. Ещё бы. Какой дурак откажется?.. Считай, срубили джекпот. Сама виновница торжества с момента шокирующего признания не проронила ни слова. Послушно заняла место и тут же опустила пластиковую шторку. — Иллюминатор нельзя закрывать перед взлётом и перед приземлением, — проинструктировала стюардесса. — Этот будет закрыт, — безапелляционно отчеканил Бастиан. Стюардесса натянула улыбку и поспешно ретировалась, не желая попадать под горячую руку мечущего молнии блондина. Милой спутнице наэлектризованного австрийца оставалось только посочувствовать. Бедняжка и так боится летать, а тут ещё этот тевтонский рыцарь звенит доспехами над головой. Хотя и красавчик… — Кто надоумил тебя поступать на журналистику? И кто поддержал этот порыв? — Бастиан, не глядя в сторону помощницы, подвернул рукава рубашки и поставил на персональном столике макбук. — Умения хорошо писать недостаточно. Журналист должен уметь говорить. А из тебя и слова щипцами не вытащишь. Ты не… — Гневная тирада умерла в зачатке, когда всё такие же холодные дрожащие пальчики коснулись разгорячённой кисти. Бастиан посмотрел на Бэмби. Бледная, испуганная, она учащённо дышала, вперившись в одну точку перед собой. Раздражение состязалось с желанием обнять её, погладить по шелковистым волосам и шептать любые банальности, пока девочка не успокоится. Бой заведомо проигрышный. Но признавать этого не хотелось. Нет. Признавать нельзя. Он и так пожертвовал удобным местом в первом классе, хотя спокойно мог отправить сюда её одну… Забрал домой, когда ей стало плохо. Устроил разгон в издательстве из-за сплетен о ней. Снова пустил в дом, когда Ронни привёз пьяной. А что дальше?.. — Что может случиться? Тебя укачивает? Попросить больше пакетов? — Старался говорить холодно, чтобы не показывать прорастающее зерно слабости. Всё внутри отторгало инородный росток, а он пускал ядовитые корни всё глубже. — Н-нет. Просто паникую. М-могу… потерять сознание. Ненадолго, — дрожащим голосом произнесла Бэмби. — Н-ничего серьёзного. — Ну да. Потеря сознания, это ведь такой пустяк, — сыронизировал Бастиан. — Можно было его потерять и на одинарном сиденье. «Какая глупая… Молчать до последнего! Уму непостижимо! Пусть справляется сама! Военный журналист! Оборжаться!» На входе в салон бизнес-класса появилась молоденькая стюардесса. Невысокая стройная девушка в тёмно-синей униформе поправила форменный шарфик с алой окантовкой и жизнерадостно, как умели только представительницы её профессии, поприветствовала пассажиров на борту «Американ Эйрлайнс». С лучезарной улыбкой озвучила время посадки, сообщила, что самолёт вылетает из Международного аэропорта имени Джона Кеннеди и через шесть часов приземлится в Международном аэропорту Лос-Анджелес. Завершилась лучисто-пушистая речь традиционным пожеланием хорошего полёта. Правда на Бэмби патока не подействовала. Особая энергетика стюардессы, способная зарядить позитивом даже пассажиров падающего самолёта, не помогла. Бастиан обвёл несчастное создание сочувствующим взглядом. Остатки злости захлебнулись в водах Хиллиер, булькнув напоследок розовыми пузырьками². — Выпьешь что-то? Виски? Водка?.. — он тут же осёкся, вспомнив об отношениях Бэмби с алкоголем. «Ну да… забыл, с кем имею дело. Девственница. Нецелованная. Не пьёт и не курит… Куда катится мир и как в нём дальше жить?..» — Получается, остаётся ждать, когда потеряешь сознание?.. Самолёт тронулся и начал набирать скорость. Бэмби, глубоко вдохнув, зажмурилась и до белизны в костяшках сжала подлокотники. «Глупая девчонка…» Бастиан накрыл её руку своей. Пальцы заскользили по нежной коже, обрисовали несколько кругов на тонком запястье, после юркнули в ладошку. Ореховые глаза раскрылись. — С бабушкой и снотворным может, и не сравнюсь, но тоже кое-что умею. — Расстегнув ремень безопасности, Бастиан придвинулся ближе и второй рукой накрыл щёку. Бэмби, будто по мановению волшебной палочки, подалась навстречу. Пушистые ресницы сомкнулись, но теперь не от страха, а вишнёвые губы коснулись его губ. Два раза о таком просить не требовалось. Самолёт оторвался от земли. Бастиан со всем энтузиазмом ответил на робкий поцелуй. Бэмби «ахнула», под его весом, усиленным взлётом. Кровь кризис-менеджера забурлила. За спиной раздалось тихое «гм, гм». Бастиан с трудом отстранился от раскрасневшихся сладких губ и с невозмутимым видом повернулся. Стюардесса многозначительно посмотрела на расстёгнутый ремень безопасности, но, промолчав, учтиво предложила напитки. Получив бокал виски и стакан «колы», Бастиан снова обратил всё внимание к Бэмби: — Ну что же… мы взлетели, а ты в сознании. Лекарство найдено. Правда, раздельные сиденья определённо не подходят. Надо поменять обратные билеты.* * *
Бэмби крепко спала, используя плечо Бастиана вместо подушки, пока тот вносил замечания в присланные наработки. Вдруг взгляд уловил мерцание на экране её сотового. В режиме предпросмотра высветилось имя Ронни и часть сообщения: «Муна, хорошо долететь. Долго кое о чём думал. Даже, наверное, слишком долго…». Чтобы прочесть продолжение, надо было войти в мессенджер. Не раздумывая, Бастиан кликнул «просмотреть». Глаза жадно впились в текст: «…Возможно, рискую… Возможно, ты уже с кем-то встречаешься… Но не прощу себе, если ничего не скажу. Ты давно мне нравишься. Это если мягко говорить. Я бы хотел пригласить тебя в понедельник на свидание. Или во вторник. Или в любой другой день, если ты не против. Сладких снов, малышка, и ещё раз желаю хорошей посадки». Завершали сногсшибательно-душещипательное признание смайлик-поцелуйчик и розочка. Отметив сообщение как непрочитанное, Бастиан вернул телефон на место. «„Ты давно мне нравишься…” Казанова хренов. Признаться в любви в мессенджере и там же предложить встречаться. Неужели такое действует?.. Нет, правда. А сексом по вебке или по телефону заниматься?.. Предварительно тоже предложив по смс?.. Возможно, рискую, но давно хочу пригласить потрахаться часиков в восемь у меня в общаге. Пацаны на часок уступят комнату. Поцелуйчик. Цветочек. Постскриптум: Презики купи сама, а то я стесняюсь. Мда-а-а. Предел девичьих грёз. Рыцарь в сияющих доспехах!.. Таких ни на шаг нельзя подпускать к девчонкам. Тем более к тем, у которых уровень опытности — зеро. Испортят ведь впечатления на всю жизнь. Жесть. Даже думать не хочется о Бэмби рядом с этим пикап-мастером... Надо отправить пару ласковых соплежую. Сидит ведь там, медитирует на монитор с Бэмби на заставке… И ведь догадался уже, что у меня с ней… Оу…» — мыслепоток едкостей оборвался. Руки Луны приятно сдавили предплечье. От девочки струилось тепло. Совершенно деструктивное, несовместимое и вообще противопоказанное. Оно по-хозяйски громко клацало переключателями, принудительно останавливая всегда чётко и слаженно работающие механизмы. И повлиять на процесс не представлялось возможным… Впервые. С чего вдруг броня сбоит?.. «Макбук» просигнализировал о новых сообщениях. Очередная статья и фотки от Ронни. Будто пятой точкой учуял. Бастиан покосился на Бэмби — продолжать печатать, не разбудив, не получится. Разница с Эл-Эй три часа. Сутки без сна не проблема — можно поработать ночью. Надев наушники, он включил на мини-телевизоре второго «Железного человека» и попросил стюардессу повторить виски. Что-то мягкое легонько коснулось щеки. Затем подбородка. Раскрыв сперва один глаз, затем другой, Бастиан пару секунд ориентировался в пространстве. На экране разворачивалась финальная битва Тони Старка с негодяем Иваном Ванко в исполнении Микки Рурка. Но почему без звука?.. Бастиан повернулся к Бэмби. — Заходим на посадку. Надо было тебя разбудить. — Луна отложила наушники. — Давно проснулась? — На вечеринке Тони. — И всё это время смирно сидела в сознании? — Бастиан с усмешкой выровнялся в кресле и потянулся. — Потому что ты колдун. Теперь я в этом уверена. — М-да?.. — Он накрыл ротик быстрым поцелуем. В ожидании большего Луна потянулась навстречу. Не встретив желанную преграду, залилась румянцем. «Ну не оставлять же девочку без сладкого? Как можно?» Обхватив горячие щёчки, он продлил сеанс. «Бедняга Ронни. Совершенно никаких шансов…» В салоне прозвучала повторная просьба пристегнуться. Гадать, к кому так настойчиво взывала стюардесса, не требовалось. Руки переместились на острые плечи, скользнули на талию, нащупали ремень безопасности. Защёлкнув его, Бастиан отстранился. Раскрасневшиеся губы девочки растянулись в улыбке. Зеленоватые вкрапления-туманности в ореховых глазах игриво мерцали. «Хочешь?.. Согласишься?.. По прилёту займусь тобой или работой?..» Словно прочитав мысли, Бэмби поспешила отвернуться. Схватив со столика сотовый, свайпнула по экрану и тут же замерла. Без сомнений зависла на сообщении конопатого плейбоя. Бастиан с интересом наблюдал, как она, не моргая, раз за разом перечитывает убогонькое амурное послание. При соприкосновении шасси с асфальтом самолёт тряхнуло. Яблочный девайс полетел вниз. Бэмби ухватилась за руку Бастиана. — Тш-ш-ш… — Он погладил тонкую ручку. — Мы уже сели. Самое страшное позади. Ты всё пропустила, пока читала… что-то… Отстегнувшись, Бастиан поднял сотовый. Экран заблокироваться не успел. Окно мессенджера так и осталось открытым. — Результат по вчерашнему эссе? Плохая оценка?.. Ожидаемого испуга от грядущего обличения не наблюдалось. Всё в Бэмби противоречило законам природы. Странно. Любая другая незамедлительно выхватила бы телефон. — Это не по эссе, — ответила Бэмби. — Это… Не знаю почему он так… Не думала, что… «Да ла-а-адно. Неужели расскажет?..» — …Ронни написал… «О, чёрт…» — …Что… Что хочет… — Она опустила взгляд и замолчала. — Что хочет? — Вопрос прозвучал несколько более настойчиво, чем следовало. Большие глаза встретились с его глазами. — Сходить на… свидание. — Прозвучало так, словно сама не верила, что озвучила. «Святая простота. Серьёзно?.. Аж настолько не умеешь обманывать или пытаешься вызвать ревность?..» — Губы Бастиана растянулись в ухмылке. Он нажал кнопку блокировки и положил сотовый на колени Бэмби: — Серьёзное предложение. Надо подумать, что ответить… Бэмби нахмурилась. — А разве нет? Разве такие решения могут приниматься необдуманно? — продолжил подтрунивать Бастиан. Бэмби поджала губы и отвернулась к закрытому шторкой иллюминатору. «Окей, пусть подуется, раз сильно хочется. На что рассчитывала, когда решила рассказать?.. Что закачу сцену ревности? Как же!.. Или действительно не умеет врать? Красивая, невинная, неглупая и честная? Нет. Это какая-то фантастика. Получается, ангел во плоти…» А Бастиан в ангелов не верил... Кроме дефилирующих по подиуму в нижнем белье. Часы на табло терминала показывали одиннадцать вечера, в то время как в Нью-Йорке уже настала суббота. Лос-Анджелес встретил тёплым воздухом и ясным звёздным небом. У выхода из аэропорта ожидал серебристый «ягуар» кабриолет — сейчас верх был поднят — с водителем. — Что скажешь насчёт позднего ужина? Доставят прямо в номер. Всё, что душе будет угодно. — Бастиан взглянул на спутницу. В ответ — тишина. В общем, ожидаемо. Бровки нахмурены, губки надуты — ничего не изменилось. «Неужели презент придётся вручать в знак примирения? М-да». Не так он всё планировал… — Не забудь поставить будильник, — заказав еду онлайн, снова заговорил Бастиан. — В полдесятого начнётся официальная часть. То есть часиков в девять — начале десятого желательно быть в конференц-зале. Реакции ноль целых ноль десятых. Только танец теней и неона от мерцающих за окном вывесок на бледном застывшем личике оживлял картинку. — Wie lange haben Sie noch vor, zu schweigen?³ Бэмби едва заметно вздрогнула, но голову не повернула. Бастиан продолжил по-немецки и дальше: — Чего дуешься? На что рассчитывала, говоря о предложении Ронни? Думала, стану ревновать? — Для большей убедительности и укрепления ореола непоколебимости, вложил в усмешку максимальное количество пренебрежения и сарказма. Вуаля! Полыхающие возмущением глаза впились в него тысячей кинжалов. — Сохрани этот взгляд и настроение пока не приедем в отель. Начнём бурно мириться там. Когда останемся вдвоём. Машина притормозила на светофоре. Алебастровую кожу крайне возмущённой Бэмби очень кстати подсветила ярко-красная вывеска. — Ты… — начала Луна, но замолчала. Вдохнув поглубже, будто собираясь с силами, тихо, почти шипя, перешла на немецкий: — Du bist wirklich unmöglich⁴. «Очень хорошо… особенно на умляутах⁵. Жаль, в моём имени их нет…» — Ещё как возможен. — Бастиан театрально-коварно ухмыльнулся. — Можно даже потрогать… Светлые брови взметнулись вверх, а губы чуть приоткрылись, однако так и не пропустили ни слова, ни звука. «Обескуражена и, конечно, напугана. Gut». Остаток пути прошёл в молчании, но без следов былой обиды и недовольства на личике Бэмби. Роскошный «Беверли-Хиллз Хоутел», известный как «Розовый дворец», традиционно встретил багряной дорожкой. На ресепшене администратор выдал по пластиковой карточке-ключу от делюксовых номеров, пожелал спокойной ночи и просигнализировал одному из портье сопроводить гостей. — Так что, — спросил Бастиан, как только они остались вдвоём, — ужинаем у меня или у тебя?.. Перед тем как хлопнуть дверью, Бэмби ещё разок обожгла его взглядом. Вместе с дверным хлопком фантазия о волшебной ночи разлетелась тысячей мыльных пузырьков. «Значит, придётся работать… Спокойной ночи, золотце…» — Бастиан с усмешкой вошёл в свой номер.