Долгожданное признание

Мужчина медленно расстегнул молнию на ее платье, и эта сейчас ненужная вещь упала вниз. Теперь она стоит перед ним в нижнем, кружевном белье. Уверенным движением он зацепил кружевной верх комбинации и одним махом разорвал ее надвое, а потом резко сдернул порванные куски и отбросил в сторону. Теперь она стояла перед ним совсем голая, на секунду оцепенев. Сжал в объятиях и поцеловал горячим жадным поцелуем. И она страстно ответила ему, хватаясь руками за его плечи. Ее пальцы нащупали ремень его брюк и расстегнули его с неприличной поспешностью, но когда она пыталась справиться с молнией, натянувшейся над его возбужденной плотью, он перестал целовать ее. — Господи, — воскликнул он. — Шираюки- нет! Перестань немедленно, пока я… Она не послушалась, молния с трудом разошлась, и она освободила его, увидев, до какой степени он возбужден. Обнимая ее за талию, легонько покусывая набухший сосок, он подталкивал ее назад, пока ее голые ягодицы не оказались на краю стола. Рукой раздвинув ей бедра, он опрокинул ее на стол. Он резким движением вошел в нее, и она вздрогнула от мимолетной боли, перешедшей в несказанное наслаждение. Она всхлипнула, когда он сильно задвигался в ней, резкой энергией возбуждая ее все больше, пока острое наслаждение волнами не залило ее тело. Она запрокинула голову, прокричав его имя, почувствовала последний завершающий удар, и он тоже застонал, уткнувшись в ее шею, и она крепко обняла его. Зен наконец поднял голову и посмотрел на нее: — Ну что, — проговорил он наконец. — Тебе нравится, когда я теряю контроль над собой? Чтобы овладеть тобой, как какой-то мальчишка, не сняв даже до конца брюк? Она закрыла глаза. Меньше всего ей хотелось сейчас о чем-то размышлять. Она предпочла бы еще раз испытать это несказанное наслаждение. Он отнес ее в спальню, и аккуратно положил на кровать. — На этот раз я разденусь. Наберись терпения. Она так давно не видела этих прекрасных линий, гладких и сильных рук, длинных ног и крепких как камень бедер, широкой груди. Я люблю его, подумала она, глядя, как, сняв свои часы, он клал их на тумбочку рядом с кроватью, а потом заметила знакомое выражение, полуопущенные веки, изгиб рта, означающий только то, что он снова хотел обладать ее телом. Она ощутила, как прогнулась кровать, когда он оказался на ней, ногами раздвигая ее ноги, и она не смогла удержаться, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до него, но увидела, как он чуть вздрогнул. Возможно, от удивления. Она никогда в прошлом не проявляла инициативы. Он убрал ее руку и прижал к своей груди. — Разве тебе неприятно? — прошептала она. Выражение его лица стало жалобным, и он прижал ее руку к теплым мягким губам. — Неприятно? — он покачал головой. — Дорогая, мне очень приятно, но я должен продержаться всю ночь — а если ты начнешь так делать, я могу и не продержаться. Серый рассвет забрезжил в окнах. Шира попыталась открыть глаза, и на губах заиграла блаженная улыбка, когда память вернула ее назад. Слова Зена о том, что это будет продолжаться всю ночь, не были пустой угрозой. Секс между ними всегда был бурным, даже в конце, но в прошлом он всегда словно сдерживался, относился к ней как к чему-то хрупкому, что может сломаться. Однако прошлой ночью он не сдерживался. Он любил ее так, будто вновь открыл для себя секс, и легко доводил ее до высшего блаженства. Ее глаза открылись, и она недоуменно огляделась.В своей квартире. Беззвучный стон вырвался из ее груди. Что она наделала? Она позволила Зена привезти ее домой и переспать с ней. «Позволила», передразнила она себя. Красноволосая сама буквально сорвала с него одежду. Она услышала звук закрывающегося крана и поспешно полузакрыла глаза. Может быть, он возвращается к ней… Но сердце ее упало, когда минутой позже он вошел в комнату полностью одетый. Мороз пробегал у нее по коже, когда она смотрела, как он завязывает галстук, а потом молча надевает мягкие кожаные туфли. — Я не сплю, — проговорила она. — Тебе совсем не обязательно ходить на цыпочках. Он, вздрогнув, поднял голову, и ей показалось, что ему стало неловко. — Я не хотел разбудить тебя, — сказал он, надевая часы. Он осторожно и изучающе поглядел на нее. — Боюсь, у меня есть дела. Он сел на край кровати. — О прошлой ночи… — начал он. Она хотела сохранить эту ночь в неприкосновенности, чтобы можно было вспоминать, как это было. Одинокими ночами она позволит себе думать об этом. Ей не хотелось, чтобы он все испортил своими сожалениями. Она надела на свои распухшие от поцелуев губы беспечную улыбку. — Давай забудем, что это вообще было, — сказала зеленоглазая. Его темные глаза прищурились. — Забыть? — эхом отозвался он. — Что ты такое говоришь? «Я говорю, что все еще люблю тебя, но для тебя это просто обычное желание. Конечно, ты же ведь всегда получаешь, то что ты хочешь», — думала красноволосая. — Я говорю, что было очень приятно… — Она откинулась на подушки, увидев на его лице ярость. — Приятно?! — заревел он. — Приятно?!  — Ну, хорошо, это было великолепно — ты это знаешь, но давай не будем играть друг с другом. — Глядя ему в глаза, она прочитала в них правду. — Для этого ты и привез меня домой, да, Зен? Ты получил, что хотел, не так ли? Минуту он смотрел на нее холодно и сурово, потом встал. — Да, — проговорил он безжизненным тоном. — Получил. — И не сказав больше ни слова, он повернулся и вышел из комнаты. Но затем медленно, безжалостно стали одолевать мрачные мысли. Куда пошел Зен, на работу или может быть назад к той красивой девушке? Как она могла так низко пасть, спать со своим мужем в то время, когда у него есть другая? Уткнувшись лицом в подушку, она заревела…