Долгожданное признание

К своему удивлению, красновласка спала очень хорошо, но, проснувшись, вспомнила поздний телефонный разговор Зена, уже после того, как он отвел ее в спальню и ушел. Шираюки выглянула в окно. День был необыкновенный. Она приняла решение. Она поедет. Но она не покажет ему истинных чувств. И больше никакой физической близости. Это приводит лишь к страданиям. Она спустилась вниз, и Гаррак принесла ей теплый супчик на завтрак с кофе. Зеленоглазая хорошо поела, поблагодарив за еду горничную, она пошла в свою комнату чтобы переодеться для предстоящей поездки. После того как она оделась, без стука зашел Зен. — Доброе утро, — улыбнулся он. — Гаррак сказала, что ты сегодня хорошо поела. — Его заботливый вид означает всего лишь элементарную вежливость, напомнила она себе. — Она очень вкусно готовит, — ответила она. — Но ведь ты никогда не ешь, когда тебе плохо, ведь так? Как вчера вечером, — настаивал он. — Так что можно рассматривать твой аппетит как признак хорошего самочувствия? — Думай, как хочешь, — сказала жена господина Вистерия. — Шираюки, — сказал он тихо. — Сегодня у нас выходной. Сегодня мы не будем ссориться. Ладно? — Договорились, — согласилась она. — Ты прекрасно знаешь, что именно так мы и говорим. Через несколько минут она сидела рядом с ним, и машина мчалась по дороге. — Куда ты меня везешь? — спросила девушка. — Увидишь, — ответил он уклончиво. — Отдыхай. Она постаралась сосредоточиться на пейзаже, пытаясь не обращать внимания на подавляющее присутствие этого человека. Он привез ее в ресторан, где она никогда прежде не бывала, — огромные окна выходили на горы, которые в течение многих лет служили источником вдохновения для художников. — Тебе здесь нравится? — вежливо спросил Зен. Она кивнула. — Хочешь чай? — спросил мужчина. — Да, пожалуйста.

***

Это был какой-то сказочный, нереальный мир — она не хотела ни о чем думать, ни о чем вспоминать. Она больше не рвалась работать, чтобы доказать самой себе, на что способна, и не беспокоилась о том, что думают о ней окружающие. Она чувствовала себя отдохнувшей и расслабившейся; вкусная еда, свежий воздух и купание укрепили ее тело. Иногда она одергивала себя, напоминая, что именно было причиной этого райского существования. Это был его, а не ее мир. Его и той красивой девушки. И она не должна забывать причины, по которой находится здесь — необдуманный поступок, который может иметь серьезные последствия. Легкий ветерок кружился, что-то нашептывая. Это был единственный звук, который Шира могла слышать на вершине горы, в самом тихом месте на свете. Она постояла минутку, глядя на маленький скромный деревянный домик, куда они приехали на машине. Место, куда он привез ее в их медовый месяц. Где они провели самые прекрасные три недели своей жизни. — И зачем тебе понадобилось сюда приезжать? — с досадой спросила она. Он напряженно смотрел на нее. — Просто проверить воду. И газ тоже. — голубоглазый наклонился, чтобы посмотреть трубу под раковиной. — Тут у нас недавно была протечка. «У нас». Она сглотнула. — Я подожду на улице, пока ты закончишь. — Как хочешь. Она подошла к деревянной скамеечке, с которой открывался необыкновенный вид на долину, но даже это оказалось мучительно, она вспомнила, как они сидели здесь вдвоем, смотрели на заходящее солнце, затем наступала прохлада, после чего им хотелось есть, а еще больше хотелось друг друга. Девушка вспоминала, как долгими вечерами они играли в шахматы. Зеленоглазая быстро встала, почувствовав запах свежесваренного кофе, и увидела в дверях Зена. — Я считаю, что нам надо поговорить.-сказал мужчина. — Почему именно здесь? — А почему нет? — Потому что… — но если она назовет истинную причину, то выдаст себя сразу же. — Я привез тебя сюда не для того, чтобы заниматься любовью. Нам уже пора обсудить кое-какие вопросы, от которых мы ловко уклонялись. Садись. — Он указал на скамеечку, а сам прошел в хижину, откуда вернулся через несколько минут, неся обшарпанный поднос с кофейником, двумя кружками и сахарницей. Пепельноволосый положил сахар в обе кружки, помешал, протянул ей одну и сел рядом. И она внезапно почувствовала его близость. — О чем же ты хотел со мной поговорить?