Ночь

POV Том Никогда бы не подумал, что буду спать с мужиком. Стоп-стоп! Я сейчас конкретно о сне говорю, а не о глупостях, которые приходят на ум при этой фразе. Хотя всё же я позволил некоторые вещи, которые трудно назвать нормальными. Конечно, для нормальных пар вполне нормально целоваться и обниматься, но мы-то... Тьфу-тьфу три раза! И это после трёх ночей? Я бы мог, конечно, его прогнать, но перспектива одному, беспомощному сидеть в номере ещё четыре дня не радовала. Маринка больше не приходила. Остальные сотрудники тоже не жаловали вниманием. Костылей, как сказал Роберт, не достать в такой сезон. Поэтому даже вниманием гомосека уже не приходится брезговать. Вот будет позор, когда кто-то узнает, чем мы занимаемся в номере. Он оказался любителем полизаться. Постоянно целует. Получает по наглой роже и всё равно продолжает. Мазохист какой-то... Смотрит своими телячьими глазищами, целует бедро, получает по морде и снова целует. Но главное — так смотрит, что силы в руках куда-то пропадают. Понимаю, что мои удары совсем не похожи на сопротивление, только не могу позволить, чтобы он подумал, что победил. Честно, он какой-то не такой. Какой-то выходящий за рамки канонов. Или моё представление было другим? Я не понимаю, но этот парень чего-то добивается, нянчится со мной. Сидит и смотрит теперь, как я ем. Зачем-то постоянно рассказывает о себе: детство, школа. Задаёт вопросы, пытаясь вывести на разговор. Он наглый. Уже на второй день почему-то его чемодан переехал в мой номер. Душ он теперь принимает, даже не прикрыв двери. Меня же додумался протирать мокрым полотенцем. Я даже залез на сайт геев, пока он спускался за обедом, чтобы прочитать, что значат все эти его влажные компрессы. Сильно подозрительно этот гомик смотрел на меня в тот момент, мало ли, ещё ночью нападёт. Ответа не нашёл, зато начитался лишнего. Оно мне нужно было? Неделя пролетела, и осталось пережить лишь одну ночь. Такого отдыха у меня ещё не было. Все планы, которые строил, пошли прахом из-за него. Женщина даже не смотрит на меня; сотрудники до сих пор таят обиду; гипс; меня поимели, хорошо, что не помню сам процесс, да ещё теперь за мной приударяет мужик. Весело? Всем весело, даже этот любитель задниц решил развлечься, сказал, сотрудники обижаются, что не проводит с ними время. Пошёл с ними выпить, оставив наконец-то меня в покое. Знаю я, какие сотрудники его ждут! Я уже даже вижу, как он сидит, окружённый женщинами и мужиками тоже... Так! Дайте-ка подумать,, я и забыл, что меня уже посещала мысль, что не я один могу быть его жертвой. Сергей Антонович сразу отпал. Ну, не настолько же он извращенец. Джеймс — отец троих детей. Не вариант. Шрамов — ничего себе так, парень маленького роста, коренастый, любит футбол. Нужно будет присмотреться. Флешнер — вот кто даже без гаданий смахивает на педика. Шарфики любит на шею накручивать, пару раз застал его в соседнем торговом центре за столом у маникюрщицы. Даю девяносто девять процентов, что он из этих. А я-то ещё удивлялся, что это он так часто бегает в кабинет к Роберту. От такого умозаключения стало не приятно. Не то, чтобы я был высокого мнения о себе, но я намного симпатичнее Флешнера, это точно. О чём я думаю?! Если бы можно было отключить мозги и спокойно уснуть, я бы это сделал, Только вместо этого я лежал в темноте и рисовал мысленно разные картины. За каких-то четыре часа, что его не было, он успел переспать со всеми, даже с Сергеем Антоновичем. Ну что за фигня! Накрыв башку подушкой, я постарался уснуть, считая овечек, как учила меня мама в детстве. На двести девяносто седьмой овце я услышал звук открывающейся двери. Убрав подушку на место, сделал вид что сплю. Тело опустилось рядом на кровать и стало надвигаться на меня. Запах алкоголя ударил в лицо, и я почувствовал его губы на моей щеке. — Я извиняюсь, но мне просто интересно, — не удержавшись, я выдал себя, — У тебя не сработал гей-радар, что ты опять лезешь на меня? Или он у тебя совсем не рабочий, если ты думаешь, что тебе со мной что-то светит? Постой, я понял! Ты, наверное, не очень привлекательный для педиков. Я угадал? Он резко перевернул меня на спину и, схватив за запястья, прижал всем телом к кровати. Я испугался такой реакции, но ничего не произошло. Он просто лежал и смотрел на меня. В упор. Я даже видел в темноте, как блестят его глаза. Стало страшно. — Всё нормально у меня работает, — наконец-то он решил заговорить, — Показать? Можешь не отвечать, я и так знаю ответ. Думаешь, обидел меня? Унизил? Знаешь, что меня больше всего расстраивает? Что ты такой дурак. Бегаешь за девкой, которая о тебя вытирает ноги. А знаешь, что она мне сейчас предлагала? Сказать? Нет, ты и так знаешь. Ты просто делаешь вид, что ничего не понимаешь. И сейчас ты будешь строить из себя праведного гетеро вместо того, чтобы ответить на чувства человека, которому ты по-настоящему нравишься. Тебе просто нужно лишь намекнуть. Не нужно ничего говорить. Я бы для тебя сделал всё, что ты пожелал... Он отпустил мои запястья, но продолжал смотреть. Он ждёт ответ? Какой? Что я готов принять его? Чёрт! Это значит "принять" его штуковину?! Нет, я не из таких... Или... Нет, я не такой! Роберт словно прочёл ответ на моём лице. Полностью освободив меня, он отвернулся и, даже не раздеваясь, сделал вид, что спит. Поговорили, мать твою!