* * *
Джина Страччателла задумчиво шла по узким улицам Неаполя. Что имела в виду Кавалли? Он знаком с опасными людьми? Неужели он знает кого-то из местных бандитов? Зачем ему подобного рода знакомства? Может, мафия ввязалась в его антикварное дело? Оно ведь должно приносить немалые деньги, а в таких случаях мафия предпочитала иметь свой контроль и определенную долю… За переулком, который она проходила, послышались приглушенные голоса. Один из них, низкий и злой, показался Джине знакомым. Она прижалась к дому, стараясь не выдать себя, вслушиваясь в доносящийся диалог: — Слушай сюда, засранец. То, как твои отбросы попытались вмешаться в дела Пассионе на днях, Босс посчитал своим личным оскорблением. А он, знаешь ли, не очень хорошо переносит, когда кто-то пытается его оскорбить. — Нет! Прошу! Я не имею к этому никакого отношения! Я даже ничего не знал!!! Прошу! У меня есть семья, есть дети! — Не перебивай! — послышался удар, за ним второй, третий… — Имел или не имел отношения… Это сейчас не так уж и важно. Важно то, чтобы твоя шайка уяснила, насколько это была плохая идея — вмешиваться в наши дела! Избиение продолжилось. Джина зажала рот рукой. Дела Пассионе?! Она, хоть и была в Неаполе всего пару недель, но уже знала, что это означает. Нужно было уходить отсюда, пока Абаккио её не заметил. Она побежала, что есть сил. — Эй! Кто там?! А ну стоять!!! Но девушка успела забежать за угол соседнего дома, прежде чем Леоне вышел из переулка. Чего Джина никак не могла знать, так это того, что Абаккио стоит только лишь активировать Муди Блюз, чтобы увидеть, как она несколько секунд назад в испуге прижимала руку ко рту. Это он и сделал.* * *
Черт! Черт! Мне нужно поговорить с Буччеррати! Нужно просто спросить его обо всем! Наверняка этому есть более или менее разумное объяснение, по крайней мере, более приятное, чем предлагала ей сейчас логика. Ноги сами принесли Джину к дверям антикварного магазина. И она решительно открыла дверь. Внутри было тихо. — Буччеррати? Из ниоткуда показался Гвидини. Он её сразу узнал, судя по тому, как перекосилось его лицо, то ли от страха, то ли от смеси облегчения и страха. — Синьор Гвидини. Мне нужен синьор Буччеррати. Он здесь? Мужчина моментально покрылся потом. — Здесь? П-почему он должен быть здесь? Нет… нет, его здесь нет. О-он должен прийти сейчас? Он так вам сказал? Джина в диком недоумении посмотрела на лепечущего бред мужчину. — Он ведь здесь работает? Теперь уже мужчина воззрился на Джину, как на сумасшедшую. — Сеньорита, вы что такое говорите? Буччеррати здесь не работает! Как он может? Он ведь, о-он ведь… Тут мужчина побледнел и с силой захлопнул рот. Он все понял. Понял, что сейчас сболтнул лишнего. Понял, что когда Буччеррати все узнает, а он, несомненно, все узнает, Гвидини поплатится. И хорошо, если оплата будет его собственными пальцами, да видит бог, любыми конечностями, лишь бы не головой… Джина подошла к мужчине вплотную. Этот старик только что сказал то, что говорить не хотел, это было очевидно. Но ей нужно было, чтобы он продолжил говорить. — Сеньор Гвидини, все хорошо, не волнуйтесь. Вы можете мне все рассказать. Нет. Я прошу вас, расскажите мне все, что знаете о Буччеррати. Я должна знать. Мужчина жалобно посмотрел на нее. — Моя девочка… Вы хорошая, молодая… И, судя по всему, не из Неаполя… Я вам советую уехать отсюда, найти себе другой город, у вас обязательно все получится! — Какое отношение Буччеррати имеет к Пассионе? Несколько долгих секунд Гвидини вглядывался Джине в глаза, прикидывая, как дорого ему обойдётся желание помочь бедняжке понять, куда та вляпалась. — Самое что ни на есть прямое, моя дорогая, самое прямое.* * *
— Она все видела и слышала, Буччеррати. Думаю, она сложит дважды два и поймет, что ты, как, в принципе, и я, состоишь в Пассионе. Буччеррати опустил руку на лицо и с силой потер переносицу. — Допустим, это все было случайностью. Допустим, что девчонка обладает невероятным везением, и поэтому вы познакомились, поэтому она оказалась тогда в капелле, и так же случайно она сейчас увидела меня, выбивающего дурь из мудака. Знаешь, что тебе следует сделать? — Буччеррати хмуро поднял на него глаза, слушая. — Тебе следует дать ей понять, что у вас нет ничего общего, и что ты ее больше не хочешь видеть. Если она просто девчонка, которая по несчастью с нами связалась, лучше ей держаться от тебя подальше. Веди себя, как последний урод, игнорируй ее, женщины такого просто не выносят. Она сама не захочет иметь с тобой ничего общего. И проблема решена. — Заткнись, Абаккио. Я тебя услышал. — Он кивнул. — Ты прав, девчонке просто не повезло. Нет смысла втягивать её во все это. Я о ней позабочусь.* * *
Джина заперла дверь своей квартиры. Если подумать, он уже знает, где я живу. Неужели стоит найти другую квартиру? Ладно, будь он на самом деле таким ужасным мафиози, стал бы он тогда так себя вести со мной? Зачем вообще он со мной заговорил? О боже, он ведь тогда, когда нашел меня спящей на причале, мог невесть что мне сделать… но… но ведь не сделал? Что за черт?! — Джина закрыла лицо руками и застонала. На причале её, конечно, не было. Буччеррати сидел, уперев локти в ноги, подбородок опущен на сцепленные в замок руки. Он усмехнулся. А кто в здравом уме пойдет на встречу с лейтенантом при исполнении на службе у Пассионе в безлюдном месте, да еще и вечером. Её номера у него не было, он даже не знал, был ли у нее сотовый. Заявляться к ней домой было бы уже чересчур. Может она решила уехать из Неаполя, или, хотя бы, теперь будет прилагать все усилия, чтобы не попадаться ему на глаза. Это было бы к лучшему. — Эй, Буччеррати. Вот же чертовка. Он медленно повернул голову, брови сведены, взгляд холодный и, как он надеялся, устрашающий. Вот это взгляд. Джина не знала, что она собиралась ему сказать. Не знала, зачем вообще пошла его искать после всего того, что она сегодня увидела и услышала. Не знала, отчего в коленях почувствовалась слабость… она его настолько боится? — Послушай, для приезжей ты довольно дерзко себя ведешь. …Что? — Я же вел себя очень обходительно и гостеприимно — показал тебе город, развлек тебя… даже не стал прогонять, когда ты пришла на моё место… Тебе не кажется, что ты испытываешь свою удачу, продолжая попадаться мне на глаза? Джина словно проглотила язык. Она точно не знала этого человека. Все в нем: его тон, интонация, выражение лица, то, как он медленно двигается и говорит, нагоняло на неё ужас. Буччеррати, пользуясь её ступором, продолжил: — Мой тебе совет, — он медленно поднялся и направился к Джине. — Если ты уже узнала, кто я такой и на кого работаю, не стоило приходить в такое безлюдное место, да еще вечером, и испытывать мою галантность. — Буччеррати взял её локон и приложил к губам. — Скажу тебе честно, её может ненадолго хватить. А вот моё время, потраченное на тебя, не должно остаться потраченным впустую, что думаешь? — Он ухмыльнулся, и от этой его холодящей ухмылки Джина тотчас пришла в себя. Она с силой отмахнула его руку и сделала пару шагов назад. — Не подходи. Но он не слушал её. — Что такое? Неужели я тебе не нравлюсь? — Буччеррати медленно подходил к отступающей назад Джине. — Нет. — А вчера мне показалось совсем другое. — Тебе показалось. — Да ладно тебе, расслабься и составь мне компанию. Все же, удачно, что ты узнала правду, теперь мне не обязательно притворяться. Кстати, — он засунул одну руку в карман, а другой сжал плечо Джины. — А как ты все узнала? Может ты специально под меня копала? — он склонил голову набок, в упор всматриваясь ей в глаза — Может, ты не та, за кого себя выдаешь? Работаешь на кого-то? Ты учти, у меня особый талант распознавать лжецов. Джина со всей силы отпихнула его обеими руками и побежала так быстро, как только могла. — Не вздумай идти в полицию! Я ведь знаю, где ты живешь, не забывай! — Буччеррати проследил её взглядом, несущуюся прочь от него. Затем снова сел на причал и опустил голову на скрещенные в замок руки.