Золотой Ветер

Они сидели за столом, молча. Джина переводила взгляд то на него, то на Фуго. Паннакотта, оперевшись сложенными крест-накрест руками о стол, смотрел в пол. А он сам смотрел на Джину. Она просто не выходила у него из головы. С того самого момента, когда он нашел ее, беззаботно спящей на причале. Он часто приходил туда, но никогда не встречал там кого-то еще. Нечто было в ее присутствии, что и успокаивало, и волновало одновременно. Буччеррати не мог понять до конца, почему она его так волнует. Их глаза встретились. Яркие, изумрудные глаза. И от их глубокого и пытливого выражения, Бруно напрочь забыл, что в комнате они не одни. Тишину нарушило урчание живота. Джина и Буччеррати синхронно повернули головы в сторону Фуго. Джина поднялась из-за стола. Видимо, даже устрашающим гангстерам нужно есть. — Что насчет арабьяты? Паннакотта еще глубже уткнулся взглядом в пол, пряча проступивший румянец, и что-то невнятно буркнул. — Я тебе помогу. Джина немного удивилась. — Хорошо. Она дала Буччеррати доску, нож, красный перец и чеснок. — Наруби это, пожалуйста. Джина наполнила три широких бокала красным вином. Сама же принялась нарезать помидоры. — Бруно, зачем они начали стрелять? Кто это вообще был? — Кем бы они ни были, они отлично подгадали время, когда почти все из Пассионе покинут территорию. Атака наверняка была спланирована заранее. — Он протянул Джине нарубленные кусочки. — Непонятно только, была ли она направлена именно на нас, или же только на гражданских. Джина кинула всё, что нарезал Бруно, на раскаленное масло. — Джина? — Фуго наконец подал голос. — Ты одна из тех, кого стационировали в Вомеро из-за предстоящего квартала? Она уже хотела спросить, что тот имеет в виду, но вдруг почувствовала, как под столом на ее бедро опустилась рука Буччеррати. — Да. — Бруно ответил за нее. — Джина недавно сюда переехала. Девушка медленно кивнула. Его рука! Все еще… Джина почувствовала, как рука Буччеррати медленно скользнула чуть выше, но потом почти сразу же исчезла. Она медленно выдохнула, только сейчас заметив, что не дышала. Сердце колотилось так быстро, что грудь окутала легкая тупая боль. Джина отпила вина. Буччеррати сделал то же самое. Фуго смотрел на них. Мне кажется, или эти двое не особо ладят между собой… Они слишком уж напряжены друг с другом. Интересно… кто из них стоит выше в иерархии Пассионе… То, как разговаривает с ней Буччеррати, — не похоже, чтобы Джина находилась под его командованием. Но сама Джина тоже не приказывает ему. Они приступили к еде. Что бы там Джина не наговорила консьержке, а готовить она умела отлично, — абсолютно необходимое качество для любой уважающей себя итальянской женщины, если она хочет иметь крепкий и счастливый брак. Буччеррати и Паннакотта вдруг одновременно закашляли и кинулись запивать пасту вином. Джина возмущенно на них посмотрела. — Как остро! — Фуго осушил свой бокал, будто там была вода. — Вообще-то, острая пища полезна во всех отношениях, — недовольно пробурчала Джина, подливая ему вино. — Очень вкусно. — Буччеррати смотрел на свою тарелку с настолько серьезным видом, словно перед ним была не паста, а интегральное уравнение Фредгольма. Он отправил вторую вилку в рот. — Да арабьята и должна быть острой!!! — Нет, правда, очень вкусно! — Фуго тоже принялся быстро поедать свою порцию. Джина недовольно вздохнула.

* * *

В ее спальне Абаккио открыл глаза. Во рту было невероятно сухо. Где я, чтоб его… Он осмотрел свое окружение: маленькая комната, небольшой комод, на полу стопка книг, зеркало, пара больших горшков с цветами. На прикроватном столике лежали склянки, шприцы и бинты. Комната была незнакомая и… женская. Леоне вспомнил, что последним, что он видел, прежде чем отключиться, было лицо Джины. Его нога была перевязана и немного ныла, но в целом, за исключением слабости, Абаккио чувствовал себя вполне сносно. — Эй! Эй, здесь есть кто-нибудь? В дверях тут же показалась довольно странная компания: Паннакотта, Буччеррати и Страччателла. Они подошли к нему. — Воды дайте. Джина вернулась с бутылкой воды. Она помогла ему приподняться и поднесла бутылку к губам. Леоне с жадностью осушил ее. — Как я тут оказался? — Ты потерял сознание от потери крови. Мы у меня дома. — О. — С секунду Абаккио переваривал всю эту информацию и делал логические заключения. — Спасибо тебе. — Он искренне поблагодарил ее. Джина улыбнулась. Она была рада, на самом деле рада, что с ним все в порядке. И плевать на то, что все трое были гангстерами из самой страшной банды в городе. Сейчас они совершенно не казались ей плохими. Фуго помог Абаккио встать и спуститься к машине. Буччеррати решил, что раз его состояние стабилизировалось, можно переместить Абаккио для дальнейшего присмотра уже во владениях Пассионе. Когда они с Фуго покинули квартиру Джины, он повернулся к ней. — Джина. Она смотрела на него и не могла его понять. Когда они встретились впервые, он показался ей добрым. Когда же Джина узнала про его принадлежность к Пассионе, Буччеррати как будто стал совершенно другим человеком. Черт, да у Джины от него холодели все внутренности! А сейчас… сейчас он ей казался кем-то еще. Кем-то, кого Джина еще не знала. Казалось, будто хладнокровный гангстер смешался с тем молодым человеком, что разбудил ее тогда на причале. Джина посмотрела на него. Он чертовски, просто дьявольски привлекателен… — Я отвезу тебя в отель. Ты можешь оставаться там так долго, как пожелаешь. А в это время я позабочусь о том, чтобы здесь все привели в порядок. — В этом нет никакой необходимости… — Джина. Тогда, на причале… Прости. Я не хотел, чтобы тебя связывало что-то с Пассионе. Я не собирался ничего тебе делать, просто хотел, чтобы ты… — Испугалась и держалась от тебя, а значит и от Пассионе, подальше. — Да. — Ну что ж. Твой план явно дал слабину. — Да. Несколько долгих секунд они молчали. Джина подошла к Буччеррати вплотную. Он, не отрывая от нее взгляда, положил одну руку ей на талию, второй коснулся ее щеки. И увлек Джину в самый страстный поцелуй в ее жизни.