Влюбись в лёд

POV Канбёль Прошедшая ночь       Часа в три ночи я проснулась, мне жутко хотелось пить. Ещё в более бодром состояние я направилась на кухню, подмечая то, что в той же одежде, что и вечером.       Налив полстакана и осушив его, я пошла обратно в свою комнату. Комната Тэхёна, где сейчас живёт Чонгук была поглощена в темноту, это было видно благодаря небольшой щели. Мне стало очень интересно увидеть, как спит Чонгук.       Вместо напольного матраца Чонгук решил переселится на кровать «братца». Он так мило расположился на кровати, словно маленький котёнок. Его волосы растрепались по подушке и выглядели так мягко, что хотелось уткнуться в них носом, но я сдержалась.       Ещё днём я хотела убить своего кузена за такое серьезное признание от него. Но после новости о родстве, а точнее о его отсутствие, моё желание исчезло, и мне захотелось обнять его вновь, также сильно и крепко, как тогда, на улице. Но сейчас я лишь невесомо задела его носик, из-за чего он забавно зашмыгал им… От лица автора День. Тренировка на катке — Ребят, вы хорошо постарались. Номер выглядит достойно. Но вы уверенны, что хотите на сборы? — посмотрел на своих фигуристов тренер, а те недоумевающе переглянулись. — Тут даже без вопросов, сонбэ, — улыбнулась Канбёль. — Да, наша цель сейчас сборы, а потом и все масштабные соревнования, — поддержал девушку Чонгук, поглядывая на сестру и подмигивая ей, а та с свою очередь застенчиво опустила глаза, но тренер не заметил этой переглядки. — Но, дети мои, у нас всего каких-то 2,5 недели, даже пары с большим стажем никогда не готовятся за такой короткий срок, — продолжал тренер. — Мы сможем, — уверенно и в унисон произнесла спортивная пара.       2,5 недели — для фигуристов это всего лишь миг, особенно перед сборами, но он должен оправдать себя. После сказанных слов пара пошла отрабатывать свои номера. Тренер восхищался упорством и целеустремлённости этих двоих. Они работали в 2 раза больше и усерднее всех на этом льду, т.к. многие катают свои программы 2 месяца, а кто-то уже 2 года. А их же номера были самыми «юными» на этом льду, но не менее сложными.       Чонгук и Канбёль спотыкались, падали, не докручивали, но вставали и вновь делали твизлы, поддержки, танцевальные элементы, стараясь избегать старых ошибок. С них стекал десятый пот, но они продолжали, улучшая и отрабатывая свою программу. Ещё час, а потом ещё 2 в танцевальной комнате. После окончания работы — Тэхён? Ты уже здесь, — удивилась девушка, увидев своего недобрата. — Да, — он кивнул головой и пожал руку Чонгуку в знак приветствия, — ты с нами? — Если Канбёль не против… — Я? Нет, — проговорила девушка, после чего они сели в машину.       Они ехали в тишине, никто не проронил ни слова. Канбёль пыталась подготовить себя морально, а Тэхён и Чонгук уже придумывали в своих головах способы успокоить эмоциональную сестру.       Вот они уже стоят перед входом на кладбище. Девушка сделала первый неуверенный шаг на территорию этого места. Она переживала, и это было чётко написано на её лице. Канбёль тяжело дышала, сдерживая ком слёз, проглатывая его, когда он становился где-то в горле. Тэхён взял сестру за руку и повёл к нужной могиле.       Ещё чуть свежая снежная земля, неубранная фотография на венках смотрела на троих людей. Увидев глаза своей матери, Канбёль не выдержала, ноги подкосились, а вся боль вновь вырвалась наружу. Истерика накрыла её с головой. Она упала на колени и смотрела в глаза своей матери и плакала. Она видела яркие и улыбающиеся глаза, полные жизни. Рядом висела табличка, отмечающая дату рождения и дату смерти женщины. — Дк тебе было всего 17, когда ты родила меня. Как мне сейчас. Поэтому ты отдала меня? — спрашивала она тихо в пустоту и не получала никого ответа, — спасибо, что ты подарила мне жизнь. Спасибо, что подарила глаза. Спасибо, что сделала правильный выбор, чтобы сделать меня счастливой. Спасибо, мамочка, — на последних словах она разрыдалась сильней, полностью прислоняясь к земле.       Её горячие слёзы падали на холодную землю. Братья не подходили к ней, понимая, что ей это необходимо. Наблюдая за этой картиной, Чонгук вспомнил, как убивался сам после смерти лучшего друга. Он возненавидел себя, других, он не мог долго восстановиться. Ему говорили, что время лечит. Но он всегда считал эти слова пустыми и глупыми, в которых нет никого смысла. Он считал, что невозможно убрать душевные раны.       Но только сейчас он понял, что можно болезненные раны превратить в безболезненные и невидимые шрамы, благодаря дорогим и любимым людям. Он понял, что Канбёль намного большее, чем может быть. Она его второе дыхание, которое мотивирует его жить и радоваться дальше, также ярко улыбаясь.       Спустя час пребывания в данном месте Канбёль встала, взяв Тэхёна под руку, направилась к машине. Также спотыкаясь, она была измотана как морально, так и физически.       Как только они тронулись, её глаза под тяжестью усталости сомкнулись, а мозг постепенно отключался. Она вновь уснула вне своей кровати. Братья изредка поглядывали на мелкую: — Чонгук, она же тебе не безразлична? — вдруг неожиданно спросил Тэхён, не отрываясь от дороги, — я спрашиваю тебя сейчас как старший брат Канбёль. — С чего ты взял? — нервно спросил Чонгук, — но ты прав, я люблю её, — тихо произнёс он. — Тебе сейчас ничего не мешает, Чонгук. Делай всё, что нужно, но если обидишь её, зад надеру и не посмотрю, что ты мой кузен, — посмеялся Тэхён, на что получил счастливый кивок, — уложи её спать, как приедем. — Да я делаю это уже второй раз, — улыбнулся, словно кролик, мелкий. Ночь. Квартира Ким       Вторую ночь подряд не могла спать. Из-за сухости в горле Канбёль хотела встать с кровати и пройти на кухню, но тяжёлая рука не дала ей сделать этого. Она полностью проснулась и повернулась на другой бок, чтобы убедиться в своих предположениях.       Повернувшись на левый бок, она увидела Чонгука, который также сладко спал, как и вчера. Только сегодня он был рядом. Такой сказочный и нереальный, она снова и снова смотрела на него, и как будто видела этого человека впервые. Его черты лица притягивали её вновь и вновь, она засматривалась на каждой части его лица, подмечая в своей голове его красоту. Спустя непонятное количество времени она тихо прошептала: — Чон, ты, чёртов соблазнитель, перестань быть таким. Зачем ты делаешь это? — а затем ещё тише добавила, — ты заставил меня влюбиться в тебя…       Чонгук притянул её ещё ближе к своей груди, крепко обнимая и не открывая глаз: — Потому что люблю тебя…