Azor Ahai

      Огонь на стенах слабо освещал помещение, играя тенями на каменных стенах, и от этого Дейенерис становилось не по себе. Обстановка казалась зловещей, и она до сих пор не знала, зачем Мелисандра привела их сюда. Она посмотрела на Джона: желваки играли на его лице, а тень глубоко залегала под нахмуренными бровями, пламя прыгало в темных глазах. Не держи она его за руку, она была бы уверена, что он вот-вот напрыгнет на жрицу и задушит ее.       Мелисандра бросила что-то в огонь перед ними. Искры скакнули вверх, ярким фейерверком доставая до потолка.       － Есть способ, который поможет победить всех ваших врагов, － наконец сказала она, поднимая что-то со столика. Дени заметила блеск стали.       － Это магия крови, － она ужаснулась.       － Взгляните на небо, Ваше Величество. Это знак от Владыки Света. Девиз вашего дома "Пламя и кровь", и вот оно небо, алое, как кровь и дракон на вашем гербе, и облака черные, как ваш старший сын.       － Что в таком случае тут делаю я? － Джон сжал подлокотники. Он делал это каждый раз, когда ярость накатывала на него.       － Потому что в вас королевская кровь, Ваше Величество.       Таргариены даже не удивились, что Мелисандра знает о происхождении Джона.       － Мой главный враг － смерть. У смерти нет крови.       Мелисандра улыбнулась Джону:       － Владыка Света делает исключения для своих любимцев.       － Не зови нас так. Мы не шлюшки твоего бога и не его питомцы.       － Вы его воины, － нетерпеливо перебила Мелисандра, － а воины платят кровью.       "Платят кровью". Дейенерис платила прежде жизнью за жизнь, и что из этого вышло? Она получила лишенного разума мужа и потеряла дитя, которое любила еще нерожденным. И вместе с тем она получила драконов.       － Что нужно делать?       － Назвать имя, － жрица положила кинжал на жаровню, через решетку которой показывались наружу языки пламени. Она вышла бесшумно, сверкая рубинами глаз.       Дени стала напротив Джона, пытаясь понять по его глазам, что творится у него на душе. Он был сконфужен; сейчас им предстояло каплей крови платить за смерть других. Такая маленькая цена за такой страшный поступок.       Джон взял нож, чувствуя жар нагретой стали. Раскаленным, он провел по ладони, и кровь, хлынувшая из раны, вскипела.       － Король Ночи, － сказал он, протягивая руку Дейенерис, морщившейся от боли в руке.       － Серсея Ланнистер, － вторила она, пожимая его ладонь, мешая их кровь и роняя ее на угли, плюющие искрами.       Оба, держа руки над огнем, чувствовали жар от разреза, перекатывающийся по всему телу. Боль ушла, оставляя место чему-то другому, темному и ужасающему, растущему в груди, в сердце, пускающем по венам драконью кровь. Джон поднял взгляд на Дени, и это было ошибкой. Чувство в груди выросло, вырываясь наружу, и жаровня опасно пошатнулась, когда они наскочили друг на друга, размазывая кровь по щекам и шее. Сердце Дейенерис билось в испуге, но она не могла понять, чего боится. Джон чувствовал запах и вкус крови во рту: кажется, он прикусил Дени губу. Животный голод застилал глаза, сейчас было важно только ее тело, принадлежащее ему.       Боль в плече от укуса принесла Дейенерис удовольствие, сравнимое с нежным поцелуем, и она теснее прижалась к мужу, чувствуя его желание бедром. Ее пальцы до крови впились в его спину, и Джон зарычал по-звериному, терзая ее губы зубами, как волк свою добычу, и это было слаще медовых ласк. Он насухую толкнулся внутрь, зажмуриваясь от удовольствия.       Что-то невообразимое творилось с ними сейчас. Сумасшедший темп, боль между ног и жар от рук, до синяков сжимающих ее, － все это заставляло Дени кричать от наслаждения, съедающего ее огнем. Ее крики пускали мурашки по телу Джона, но он не мог остановиться: хотелось до безумия излиться в нее, как будто от этого зависела его жизнь. Ногти больно врезались в его плечи, и Джон сам не узнавал свой голос, как и не узнавал глаз Дейнерис. Он прихватил зубами чувствительный сосок, и от неожиданности Дени вскрикнула, хватаясь за волосы. Зажмурившись до кругов перед глазами, она широко распахнула их: сперва она подумала, что комната едет, но приглядевшись, она поняла, что это тени шевелятся вокруг них. Джон выпрямился, рыча в пустоту; черные теневые крылья выросли за его спиной на мгновение, а затем комната остановилась, и Дейенерис почувствовала, как стекает по ногам семя, смешиваясь с ее кровью.       Как только Джон опустил ее на пол, саднящая боль во всем теле исчезла вместе с укусами и синяками, оставив только порез на ладони.       － Что это было? － испуганно спросил Джон. Оба, как по щелчку, посмотрели на жаровню, огонь в которой погас окончательно. Небо за это время стало совсем багровым.