mixtape

      Как оказалось, у Ричи довольно много совместных уроков с маленьким Эдди Каспбраком.       Он никогда не обращал внимания на этого ребёнка; в большей степени, потому что имеет склонность мечтать и с тоской смотреть на вид за окнами во время лекций, поэтому он никогда не замечает своих одноклассников до тех пор, пока с ним не начинают говорить.       Однако в этот понедельник, когда осеннее солнце проникает сквозь окна и создаёт на столах витиеватые узоры, Ричи замечает маленького мальчика, стоящего в двух рядах от привычного места Ричи.       Эдди протирает свой стол дезинфицирующей салфеткой, осторожно поднимая сумку, чтобы она не касалась поверхности, и Ричи задаётся вопросом, что именно находилось на той поверхности до прибытия Эдди.       Он выравнивает осанку, поправляет очки на носу и открывает рот, чтобы позвать астматика. Однако прежде чем слова покидают его язык, он слышит, как группа девочек начинает дразнить мальчика.        — Привет, Каспбрак. У тебя нет новых противозачаточных таблеток?       Как будто слыша их реплики, в поясной сумке Эдди гремит бутылка таблеток, пока тот поворачивается лицом к группе задир. Его выражение лица тут же сникает, его глаза наполняются угрюмостью, но это не длится долго. Он глубоко вздыхает, морщит брови и тут же начинает защищать себя.        — Да, я оставляю их для твоей мамы, — рычит он.       Ричи ухмыляется, поворачивая голову к окну, но всё ещё прислушивается к голосу мальчика.        — О, так у тебя тоже месячные? Есть какие-нибудь тампоны, чтобы помочь ему, Грета?        — Я уверена, что у него целая аптека в его поясной сумке, разве нет?       Ричи ждёт быстрого остроумного ответа Эдди, но вместо этого на его уши сваливается тишина. От любопытства он смотрит, чтобы увидеть, что случилось с Эдди, но он встречается лишь с унылым выражением лица. Грудь Ричи сжимается, и он чувствует необходимость выплюнуть слово «шлюха», просто чтобы поставить Грету на её место, но потом он вспоминает Беверли.       Её голос звучит так же ясно, как кристалл; звучит сквозь его разум в её строгом и властном тоне. «Не называй девушек сучками, блядями или шлюхами. Они не должны стоить меньше из-за того, с кем спят, Ричи Тозиер!»       Направив последний взгляд на Эдди, который сейчас садится на своё место и пытается казаться как можно незаметнее, Ричи сдаётся и сосредотачивает свое внимание на лекции, тема которой записана на доске.       Чувство вины тут же пронизывает его тело. Весь урок он старается сосредоточиться на заметках, которые ему нужно сделать, но его взгляд постоянно блуждает. И всё ещё продолжает блуждать. И каждый раз он в итоге направлен на одно и то же место, на одного и того же человека. Ричи ловит себя на том, что смотрит в сторону, а затем чувствует магнитное притяжение к крошечной фигуре Эдди. Почему он не ответил этим девушкам? Почему он просто принял поражение? Ричи никогда не сдавался так легко, едкие ответы и оскорбления — это то, что всегда находится при нём.       Когда звучит звонок, Ричи первым встаёт со своего места. Он не бросается к двери, как остальные его одноклассники — вместо этого он проходит два ряда с партами, которые необходимо пройти для того, чтобы добраться до Эдди Каспбрака.       Эдди, который аккуратно упаковывает всё в свой рюкзак, прекращает свои действия, когда видит перед собой пару грязных конверсов.       Он смотрит вверх; его глаза широко раскрыты и полны удивления. В его глазах есть леса, Ричи видит каждый отдельный лист, бревно, ветвь и фауну.        — Ой, прости, я на твоём пути? — Эдди быстро встаёт, отступая в сторону, чтобы пропустить Ричи.  — Есть тампоны? — спрашивает Ричи, сужая свои слишком большие из-за очков глаза.       Эдди вздрагивает, избегая взгляда Ричи. Не говоря ни слова, он проходит мимо Ричи и начинает уходить из класса.        — Нет, правда, Эдс! Я уверен, что у тебя есть немного Вагизила* в твоей милой маленькой сумочке, — Ричи следует за ребёнком, входит в холл и подходит как можно ближе, чтобы не потерять маленького мальчика в толпе.        — Заткнись, Балабол, — злится Эдди, а затем качает головой и продолжает идти.       — Это не то, что твоя мама говорила прошлой ночью, — продолжает Ричи, отчаянно пытаясь заставить Эдди сломаться. — Или мы не были достаточно громкими? Я приду сегодня вечером снова, чтобы убедиться, что ты действительно услышишь нас в этот раз.       Эдди молчит, наклонив голову и поворачивая по коридору. Ричи протягивает руку, хватает ремень рюкзака и тянет Эдди к себе, прежде чем мальчик пытается убежать. Глаза Эдди расширяются, и когда он переводит взгляд с крепкой хватки Ричи на лицо, то выглядит более испуганным, чем ожидал когда-либо увидеть Ричи.        — Почему ты не защищаешь себя? — спрашивает Ричи; его голос стал намного мягче. — Ты не должен позволять людям так разговаривать с тобой.       Вспыльчивый мальчик хмурится, морщится и говорит:        — Ага, чтобы мне отсыпали тумаков на мою же задницу по полной? Отличная идея, гений.        — Кто, чёрт возьми, бьёт тебя? — Ричи не верит, что кто-нибудь, когда-либо увидевший лицо, похожее на лицо Эдди, будет чувствовать желание причинить боль такому невинному существу.        — А как ты думаешь? — Эдди пытается вырваться из рук Ричи, но Рич только стискивает пальцы вокруг лямки рюкзака и притягивает Эдди ближе. — Генри Бауэрс. Всегда Генри Бауэрс.       При упоминании старого имени челюсть Ричи сжимается сама собой, но он пытается не проявить это на своём лице.       — Нахуй Бауэрса, — раздражается Ричи. Глаза Эдди расширяются от страха, и он хлопает своими миниатюрными руками по громкому рту Ричи, после чего оглядывается, чтобы увидеть, слышал ли кто-нибудь слова Ричи. Высокий мальчик наклоняет голову, освобождая рот от заглушающих его рук Эдди, и повторяет гораздо громче:        — Нахуй Бауэрса!        — Что за хрень с тобой? Ты самоубийца?! — Эдди несильно бьёт по торсу Ричи, но Ричи совсем не вздрагивает от крошечных кулаков.        — Почему девочки дразнят тебя? — спрашивает он вместо этого. — Гретта и другие су… девочки.       Щеки Эдди вспыхивают розовым цветом, и Ричи мысленно подмечает, что может научиться любить его, если будет видеть это часто. Мальчик быстро качает головой, а затем тихо бормочет:        — Они зовут меня… девчачьим мальчиком. Это глупо.        — А ты? — спрашивает Ричи. Его рука скользит от рюкзака Эдди до его запястья, где он мягко хватает миниатюрную руку Эдди и разжимает каждый палец. Чистые, подстриженные ногти, всё так тщательно отполированы, кроме одного. Его мизинец окрашен в тот же синий цвет, который Ричи купил для Беверли.       Эдди отводит руку назад, а затем разочарованно вздыхает, когда по коридору проносится звонок и коридор вокруг них начинает пустеть.        — Отлично. Теперь я опоздал.        — Так пропусти, — пожимает плечами Ричи.       Глаза Эдди чуть не выпадают из орбит.        — П-пропустить? Ты с ума сошёл? Ты ведь знаешь, что сделает моя мама, если узнает, что я не был там, где я должен был быть? Она добьётся того, что на меня будет выписан ордер на розыск!       Что-то в словах «ордер на розыск» и их связи с отсутствующими плакатами заставляет ладони Ричи зудеть от страха. Он отбрасывает эти мысли в сторону и не предпринимает попыток схватить Эдди за руку, когда тот начинает уходить.       — Нахуй твою маму, — говорит Ричи, прислонившись к шкафчику рядом с ним. Его взгляд опускается на шорты Эдди, а затем колени, которые сгибаются, когда Эдди замечает, что его осматривают. Ричи ухмыляется, мучительно медленно поднимая глаза, а затем говорит своим любимым саркастическим тоном:        — Ох, подожди, кажется, она уже побывала на моём.       Эдди раздражённо вздыхает, качает головой и быстро мчится по коридору. Ричи собирается отвернуться, чтобы направиться к классу, где у него проходит следующий урок, когда видит, что Эдди оглядывается через плечо, а затем слова, произнесённые им, несутся по коридору, чтобы в итоге добраться до ушей Ричи.        — Ты неисправим, Ричард Тозиер.       Его полное имя звучит чуждо ему, но не из уст Эдди Каспбрака, отчего он улыбается.        — Я не знаю значения этого слова, — в шутку отвечает Ричи.       Эдди оглядывается и улыбается:        — Я знаю это.       Ричи улыбается, наблюдая за Эдди, пока мальчик не исчезает за поворотом, а затем позволяет себе откинуться на шкафчик и счастливо выдохнуть.       Он едва ли знает Эдди Каспбрака, но всё же ребёнку каким-то образом удаётся заставить его улыбаться за один день гораздо больше, чем Ричи улыбался за последние пять лет.