mixtape

— Хороший свитер, неудачник, — голос Греты выделяется средь остальной болтовни, привлекая внимание Ричи. Он оглядывается и всматривается в море студентов, чтобы увидеть, где стоит Эдди, как обычно вытирающий свой стол дезинфицирующими салфетками. Грета стоит позади него, с нетерпением ожидая, пока Эдди отойдёт, чтобы она смогла добраться до своего места. Мальчик вздыхает и смотрит на свой вязаный свитер, на узорчатые конструкции синего и розового цветов.  — Боже, я и подумать не могла, что он может выглядеть более гейски, чем был до этого! — восклицает одна из шестёрок Греты. Скажи что-нибудь, Эдс. Съязви в ответ. Эдди глубоко вздыхает, и Ричи придвигается ближе, чтобы услышать, как это оскорбление разрушает всю жизнь Греты. Вместо этого мальчик просто закрывает рот и занимает свое место, не говоря ни слова в ответ комментариям девушек. Ричи с разочарованием откидывается назад, наблюдая за тем, как грустные глаза Эдди бродят по доске, и смотрит на его выражение лица дольше, чем когда-либо. Как будто чувствуя на себе чей-то взгляд, Эдди разворачивается, чтобы посмотреть в сторону места, где сидел Ричи, поэтому мальчик быстро поворачивает голову, чтобы посмотреть в окно на ураган снежинок, летающих над Дерри сегодня. Несмотря на его молниеносные действия, Эдди всё же поймал его взгляд. Ричи не слушает большую часть лекции, а просто наблюдает за тем, как метель снаружи разрушает маленький город. Слишком холодно, чтобы идти куда-либо, и слишком холодно, чтобы ездить на велосипеде к чьим-либо домам. Ричи застрял дома, один, и он боится, что учебный день подходит к концу будто в первый раз в своей жизни. Когда наконец проносится звонок, Ричи направляется к следующему уроку и повторяет цикл наблюдения за видом из окна, пока, наконец, не наступает обеденное время. Ричи возвращается к своему обычному режиму: он прячется в библиотеке, находит свой одинокий стол, облегчённо вздыхает и садится за него. Эти действия кажутся ему знакомыми и безопасными. Он начинает распутывать свои наушники и чувствует себя возвращающимся к нормальной жизни. Почти нормальной.  — Хэй, Ричи! — Голос Бена Хэнскома звучит слишком громко в библиотеке. — Хэй! Ричи с тревогой поднимает голову и видит, как круглолицый мальчик подходит к его столу с самой яркой улыбкой на лице. Он держит стопку книг, и все они издают ужасный хлопающий звук, когда он бросает их на стол Ричи.  — Привет, Бен, — говорит Ричи, а затем продолжает: — Что я могу сделать для тебя, дружище?  — О, ничего. Я просто подумал, что мы могли бы сидеть вместе, потому что ты сегодня здесь, — предлагает Бен, садясь и не дожидаясь одобрения. — Давненько не видел тебя здесь! Слышал, что ты сидишь с другими парнями. В любом случае, я перестану говорить с тобой и позволю тебе вернуться к своей музыке. Ричи тихо кивает, продолжая распутывать провода, когда у него внезапно появляется идея.  — Бен, где хранятся ежегодники? Бен смотрит на него с любопытным выражением лица. После хороших пяти минут переноса ежегодников школьного округа Дерри за последние пять лет Ричи наконец садится и открывает самый последний. Он пролистывает страницы, пока не находит букву «Б», и просматривает страницу, пытаясь найти имя «Уильям Байерс». После нескольких минут неудачи Ричи пытается просмотреть ежегодники из частных школ. Никого. Ричи даже проверяет школьные ежегодники на полке, но в книгах никого нет под именем, которое в порыве злости выкрикнул Эдди. Ричи предпринимает последнюю отчаянную попытку найти его имя в телефонной книге, но после сканирования различных фамилий типа Бенсон и Брайерс Ричи сдаётся. В районе Дерри нет никого под именем Уилл Байерс. Эдди обманывает его? Он пытается заставить Ричи ревновать, выдумывая воображаемого друга? Это так глупо, это совсем не похоже на Эдди. Ричи очень хочет сдаться и просто надеть наушники, когда дверь библиотеки открывается и предлагает решение проблем Ричи: Беверли Марш. Бев подходит к парням за столом с простодушной улыбкой, наклоняясь, чтобы подарить Бену целомудренный поцелуй в щеку. Она принесла ему домашнее задание по алгебре, которое он оставил в её сумке, и он благодарит её за спасение его жизни. Девушка даже не моргает в сторону Ричи, и он предполагает, что напряженность между ними не беспричинна. Иногда Бев становится капризной и игнорирует Ричи, пока не почувствует, что он выучил свой урок, и он научился просто затыкаться и ждать, пока она не сделает первый шаг. Она действительно научилась избегать людей за эти годы. Однако прежде чем она уходит, Ричи прочищает горло и говорит:  — Хэй, Бевви? Бев поворачивается на каблуках, чтобы посмотреть на него.  — Да?  — Ты знаешь кого-нибудь по имени Уилл Байерс? — Ричи небрежно постукивает по обложке ежегодника, стараясь звучать как можно более буднично. Девушка останавливается и в замешательстве хмурит брови. Ричи предполагает, что она никогда не слышала этого имени, из-за чего вздыхает и в поражении закрывает открытые ежегодники, когда она наконец говорит:  — Почему ты спрашиваешь об Уилле?  — Так ты его знаешь? — тут же оживляется Ричи.  — Нет, не знаю. Он друг по переписке Эдди из Индианы, — Бев хмурится ещё сильнее. — Почему ты спрашиваешь? — Так вот откуда я знаю это имя! — Бен с триумфом щёлкает пальцами.  — У Эдди есть друг по переписке? — спрашивает Ричи; его тело ёрзает в кресле, он чувствует лёгкий дискомфорт в костях. — Из Индианы?  — Разве они не встречались в летнем лагере? — спрашивает Бен. Когда Беверли кивает, мальчик продолжает говорить с гораздо большей уверенностью. — Да. У Эдди появился друг по переписке где-то с восьми лет. Они встречаются каждое лето в лагере в Пенсильвании. Эдди не говорил тебе о нём?  — Он упоминал имя, — пожимает плечами в смущении Ричи. Он ведь должен был об этом знать, не так ли? Тут до него доходит, что он вообще мало что знает об Эдди.  — О, это странно. Он обычно готов прожужжать уши об Уилле каждому, — смеётся Бев, получая одобрительный кивок от Бена. Бев тут же начинает подтрунивать над Эдди, делая свой голос высоким настолько, чтобы выдать себя за мальчика с поздно ломающимся голосом. — О, а затем Уилл рассказал мне о том, как он устроил для себя похороны, был заживо похоронен и так далее!  — Он был что? — спрашивает Ричи, а его лицо тут же в замешательстве искажается.  — Это долгая история, — качает головой Бев. — Спроси его об этом когда-нибудь — я уверена, что он хотел бы поделиться этим с тобой.  — Прямо сейчас этим и займусь, — усмехается Ричи, наконец почти распутав свои наушники и успешно подключив их к своему «Walkman» с минимальным количеством узлов в шнуре. — Беги уже отсюда, Марш. Ричи надевает наушники, прежде чем она говорит что-то ещё, нажимая кнопку воспроизведения на миксе песен, которые напоминают ему о том, что значит быть влюблённым. Ричи вспоминает, как Эдди говорил, что он жаждет иметь те чувства, о которых написаны любовные песни, и он помнит, как пыль легко плыла по воздуху, когда мальчик это сказал. Он был так красив в тот день. Впрочем, Эдди всегда прекрасен. Сердце Ричи наполняется страхом, когда школьное время наконец подходит к концу. Он быстро добирается домой, но с каждым шагом его ноги кажутся тяжелее, а сапоги будто наполняются свинцом и бетоном, тем самым утяжеляя его ходьбу в снегу. Снежные хлопья резко и больно бьют и хлещут его по щекам. Когда Ричи наконец подходит по подъездной дорожке, он признаёт, что его грудь наполняется небольшим разочарованием, когда он не видит Эдди, сидящего, как обычно, на крыльце. Тем не менее, даже тогда он входит внутрь и бросает свою сумку под лестницей. Ричи жаждет чего-то горячего, поэтому направляется на кухню, чтобы приготовить себе что-то перекусить. Ему всё ещё кажется, что он в долгу перед Генри, но он не хочет когда-либо снова приближаться к этому психопату. Конечно, Генри мил с Ричи, но это не оправдывает тот факт, что он оскорбляет всех остальных в Дерри. Когда мальчик идёт, чтобы открыть холодильник, он останавливается; его рука замирает на ручке, а ноги прирастают к полу. Один кусок бумаги, приклеенный к холодильнику, заставляет его кости распадаться, тело твердеть, а кровь кипеть. Он не чувствует ничего, кроме чистого страха и ненависти, которые сразу же наполняют его — возможно, эту комбинацию эмоций можно назвать самой страшной. Там висит записка, приклеенная к двери морозильника и написанная от руки отца. В ней можно прочесть следующее: Ричард. Убери свою комнату. Тебе должно быть противно и стыдно за свинарник, в котором ты живёшь. Я не воспитывал тебя таким образом, чтобы ты оставлял одежду на полу — я, чёрт подери, купил тебе корзину для этого. Повысь свои оценки. Ты не справляешься с математикой. Ты недостаточно стараешься — тебе нужно больше показывать свои знания во время уроков и перестать тусоваться с девушкой Марша. Я разочарован в тебе. Исправь это, парень. Ты заставляешь нас чувствовать себя абсолютными дураками. Кажется, в ту секунду для Ричи всё встало на свои места. Резиновая лента вокруг его шара-разума наконец лопается и освобождает воспоминания последних нескольких дней; всё затопляет его сразу и начинает впитываться в его мозг против его согласия. Ричи падает на пол, всё его тело сотрясается в всхлипах. Его рёбра дрожат, когда он плачет, а его руки закрывают лицо, когда он качается взад-вперед на половой плитке. Он чувствует, что у него нет ничего, что заставило бы его двигаться вперёд. Он только движется назад. И как акула, плывущая в неверном направлении, он скоро умрёт. Жалость Ричи к самому себе прерывается банальным громким звонком, исходящим из телефона. Он встаёт, вытирая слёзы с лица и пытаясь успокоиться. Его дыхание всё ещё дрожит, всё ещё кажется тяжёлым, но у него нет времени, чтобы позволить телефону звонить дольше. — Алло? — Голос Ричи дрожит. По его голосу очевидно, что он плакал — любой нормальный человек смог бы определить это по его тону, независимо от того, хорошо ли они знали юношу. На другом конце провода тишина — тихое жуткое затишье звуков, чистая пустота проникает в его уши и мозг через динамик. Затем, когда Ричи уже собирается признать, что это просто розыгрыш и повесить трубку, он слышит, как кто-то прочищает горло. Он терпеливо ждёт, прислушиваясь к собеседнику. Когда не слышно ни звука, Ричи пытается снова.  — Алло? Это дом Тозиеров, могу ли я спросить, кто там? Человек так и не отвечает, однако Ричи получает ответ на свой вопрос. Услышав знакомый шум, он качает головой, вешает трубку на рычаг и делает шаг назад; его лёгкие снова сжимаются. Он знает, кто это был — этот звук был настолько отчётливым и знакомым, что невозможно представить, чтобы это был кто-то другой, кроме самого проклятия его существования. Это был простой звук. Тот, который Ричи никогда не забудет. Спусковой крючок ингалятора.