Сообщение от: «,»
Привет, это Пак. Прости, что так поздно. Ты не хочешь встретиться сейчас? Я могу за тобой заехать. Просто покатаемся на машине.
Сообщение вывело Бэкхёна из слабой дрёмы. Он так замотался днём, помогая маме с выбором и покупкой новой посуды, что вечером даже не заметил, как стал клевать носом над книгой Дейла Карнеги. Бэкхён безусловно читал оригинал, а не перевод на корейском. Перевод всегда искажал истину, Бёну не нравилось читать пародии на мысли автора. Он хотел понять суть, осознать всю важность той или иной вещи. Но это оказалось непосильной задачей, поэтому, когда мягкая, как вата, подушка нагрелась под блондинистыми волосами, парень плавно прикрыл глаза, представляя, что плывёт на лодке посреди океана. И никому не по силам дотронуться до него, коснуться, потревожить. Иллюзии рассеялись, когда над ухом противно зажужжал смартфон, оповещая о немыслимом содержании.
Едва очухавшись, Бэк дёрнулся вбок, из-за чего раскрытая на груди книга рухнула на пол, издавая неприятный грохот. Такой же, как и в душе Бэкхёна, когда сознание всё-таки включилось и он понял, от кого пришло нежданное сообщение.
Бён прошёлся взглядом по чёрным буквам. Они словно кричали громко и надрывно. Так неправильно. Но это всё равно не остановило юношу, и, быстро открывая светящуюся клавиатуру, он поспешил напечатать ответ. Пальцы казались онемевшими, порезанными кусочками мяса и не поддавались воле хозяина. И всё было таким бессмысленным, так как слова искажались и больше походили на мусор.
Бэкхён встрепенулся, желая написать о том, как сильно ему понравился вчерашний вечер и что не против повторить. Он чувствовал трепет, набирая сообщение. Чувствовал восторг и даже азарт. Ему сильно хотелось извиниться, что он не поблагодарил Чанёля ещё вчера, ведь Пак помог ему прийти в себя. Почувствовать свою надобность. Парень намеревался согласиться, а потом какой-то острый, облитый ядом предмет больно кольнул сердце. Догадки о появлении Сехуна заставили его замереть и стереть написанное. Отчего-то в груди становилось по-странному неприятно, будто Бэк не хотел сейчас видеть Сехуна, либо не хотел видеть Сехуна рядом с Чанёлем. Мысли, как чёрная туча, нависли над телефоном и блестящими глазами.
Соломенный свет настольной лампы дурманил, прямо как низкоградусный напиток — так же медленно, но прямо в цель. Тусклый сырный цвет обоев уже осточертел подростку — он напоминал Бёну цвет золотой клетки, в которой он, казалось, просидел всю жизнь, где отсчёт времени пошёл с прихода в семью отчима, который потребовал называть его отцом. Бэк сел поудобнее, взбив блекло-голубого оттенка подушку под собой и устроился чуть выше. Прижав ноги к голой груди, парень помассировал большим и указательным пальцами переносицу, чтобы согнать остатки сна и сосредоточиться.
Начал печатать.
Бэкхён:
С Сехуном?
Ответ пришел незамедлительно, будто Чанёль всё это время держал телефон перед собой, ожидая оповещения. Бэкхён представил, как Пак, сидя в машине в полной темноте и слушая еле взбирающуюся по венам музыку, быстро перебирает грубыми пальцами по раздражающе яркому экрану. Он точно злится из-за света и иногда поправляет свою чёрную кепку на макушке, будто она щит, который никому не позволяет прочитать его скрывающиеся на дне разума мысли.
Сообщение от: «,»
Нет.
Бэкхён:
Почему?
Сообщение от: «,»
Если тебя как-то напрягает наша встреча без Сехуна, то я не собираюсь вмешиваться.
Бэкхён едва встрепенулся, читая довольно неожиданно резкий ответ. Не то чтобы его это сильно задело, скорее взбудоражило ещё не проснувшиеся нервы. Бён понял одно: Чанёль хочет с ним встретиться, желательно прямо сейчас. Бэку отчего-то показалось, что если сейчас он откажет Паку, то тот больше никогда ему не напишет. Неосознанно Бэкхён набрал ответ:
Бэкхён:
Хорошо, ты где?
Сообщение от: «,»
Я у твоего дома. Выходи.
Забыв про то, что он без футболки, Бэкхён подскочил с кровати и резким движением сдвинул лёгкие светлые шторы, от которых уже, честно, тошнило. Из окна можно было разглядеть часть узкой улицы, освещённой одиноким фонарём, под которым когда-то давно Бэкхён стоял вместе с Сехуном и поддавался неприличным желаниям. Теперь же там стояла знакомая белая «Тойота», Бён с трудом мог разглядеть очертание плеча водителя, но парень был уверен, что это не кто иной, как Чанёль. Какая-то часть тела сразу же наполнилась непонятным теплом, а в горле пересохло. Бён даже и не заметил, как на его лице появилась скромная, но живая улыбка, когда парень понёсся в ванну, перепрыгивая кучу грязной одежды. Бэкхён чувствовал воодушевление оттого, что сам Пак предложил ему покататься, тем более без Сехуна. Возвышенное чувство в груди трубило о том, что он тоже может иметь друзей, настоящих и преданных. Появление Чанёля у его дома гласило о приближении к своей цели на маленький шаг. Бэкхён не хуже Сехуна! И достоин того же. Разве не так?
Знатно пошумев и залетев в ванную, Бён сразу начал чистить зубы, приводя своё дыхание в порядок. Хотелось выглядеть идеально, пусть это и было невозможно, потому что… Зеркало не могло скрыть правду. Опьянённый произошедшим взгляд устремился на слегка выпирающую скулу, на которой красовался ярко-розовый синяк после вчерашнего. Бесстыдный, резкий удар украсил молодое лицо пятном отвращения, брезгливости и ненависти. Об этом изо всех сил хотелось забыть, но саднящая, не унимающаяся боль лишь возобновляла картину ночи, где отец подарил Бёну своё внимание. Всё то, что Бэк так долго и отчаянно прятал о своей семье за невинной улыбкой, могло вмиг раскрыться перед человеком, в глазах которого хотелось казаться сильным, интересным и весёлым. У Бэкхёна и в мыслях никогда не было кого-либо нагружать своими проблемами, да и раньше его никогда не били по лицу. О чём думал отец? Неужто так хотелось показать «белобрысому гомику», кто по-настоящему владеет Бэкхёном? Бён замер перед зеркалом, обдумывая, какой будет реакция Чанёля. Парню стало так стыдно, что в голову забрались мысли об отказе. Но не поздно ли?
Спустя всего лишь пять минут блондин был абсолютно готов и уже натягивал vans'ы на ноги, пыхтя и огрызаясь. Ему поскорее хотелось сбежать из этого дома. Чанёль был идеальным предлогом для этого. Сидеть в коридоре было максимально отвратительно, ноющая боль, казалось, выросла в два раза.
— Бэкхён, — из гостиной послышался слабый женский голос. — Ты куда? — спросила мама, медленно и аккуратно, будто на расстрел, выйдя в коридор. Бэкхён поднял голову, но из-за чёрной кепки, которую парень нацепил на лицо, женщина не смогла понять, что чувствует её сын. Её лицо вскользь выразило взволнованность и тревогу.
— Гулять, — произнёс Бэк, стараясь быть как можно мягче. Грубить не хотелось, сегодня мама была намного тише и нежнее, чем обычно. Вероятно, она была обеспокоена разрисованным лицом дорогого сына, она чувствовала определённую ношу вины из-за поступка мужчины, но сама ничего не могла сделать. Или просто не хотела? После таких перепалок с мужчиной она постоянно только одаривала сына опечаленным взором, говорящим тихое родительское «прости» и бесконфликтно уходила прочь, боясь, возможно, последствий.
— С минуты на минуту придёт отец, — подытожила она, поглаживая свои холодные ладони. В доме царил холод и тишина, что было неизменно годами. — Может, не стоит его злить?
Бэкхён резко встал, нагло и быстро заглядывая в глаза, окружённые спрятанными под тональником паутинами морщин. Непонятная злость и храбрость незамедлительно поднялись с самых пят и коснулись кончиков уже покрасневших ушей.
— Может, не стоило тебе выходить за него замуж?! — отчётливо и невежливо выплюнул парень, сразу замечая потухший, виноватый взгляд женщины. Она вмиг опустила голову, желая сыну хорошей прогулки и не приходить слишком поздно. По-матерински оповестила о том, что ужин, который Бён так и не съел, в холодильнике. В сердце подростка остался неприятный осадок из-за оскорбительных слов, когда мама обеспокоилась о внешнем виде и предложила надеть хотя бы лёгкую куртку, потому что на улице было достаточно холодно.
— Я на машине, — прошептал Бэкхён и вышел из дома, не попрощавшись.
Онемевшие пальцы неприятно кололо то ли от нарастающей злобы на самого себя, то ли от невероятного холода на улице. Парню дьявольски сильно хотелось сесть в нагретую машину, где Пак будет ждать его с улыбкой на лице, как вчера. Но взгляд матери въелся в подсознание, и Бён желал тотчас же просто провалиться под землю. Либо он слишком её любил и уважал, либо слишком был слаб. Бён надеялся, что это не одно и то же.
Быстро преодолев несколько ступенек и заперев за собой калитку, Бэкхён заметил недоумевающий взгляд из-под уже привычной чёрной кепки водителя. Бён чувствовал его на себе даже через стекло. С мрачным лицом парень обошёл машину и уже собирался сесть на переднее сидение, как услышал до отвращения и боли на скуле знакомый голос, от которого хотелось не просто убежать, а умереть. Застыв перед дверью, юноша поднял глаза, рассматривая плохо освещённую дорогу, по которой размеренным и уверенным шагом шёл мужчина, от одного взгляда на которого все кишки невольно выворачивались наизнанку. Под белой маской, которую Бён быстренько натянул на лицо перед выходом, надеясь хоть как-то скрыть нежелательные побои, Бэкхён сильно закусил нижнюю губу, пытаясь решить, что ему дальше делать. Но неприязнь была настолько велика, что стоять просто не было сил. Несмотря на все выкрики взрослого, подросток пулей сел в напрочь прокуренный салон. Шумно выдохнув, юноша скатился спиной по креслу, желая отсрочить неминуемую смерть. Газануть и умчаться было бы идеальным решением прямо сейчас, но машина не сдвинулась с места даже тогда, когда незнакомый для Чанёля мужчина подошёл к автомобилю и несколько раз угрожающе постучал в окно водителя. Бэкхён нервно дёрнулся, наблюдая за всем со стороны, и уже успел тысячу раз извиниться перед Паком, а стыд перекрыл все эмоции. Бэк пожелал, чтобы его увезли куда подальше от этого места, от этого мужчины, что прямо сейчас смотрит так сурово и пугающе.
Тем временем Чанёль подождал несколько секунд перед тем, как опустить стекло и озадаченно, с большой долей пофигизма во взгляде посмотреть в потемневшие от ярости незнакомые глаза.
— Я слушаю, — важно произнёс Пак, легко приподнимая козырёк кепки. Взрослый мужчина тут же ощутимо стушевался, почувствовав непривычный тон общения. Решив не отвечать и немного нагнувшись, отец посмотрел через водителя на Бэкхёна и задержал на
сыне до жути недовольный взгляд, произнёс:
— Бэкхён, выходи из машины, — на что Бён не сдвинулся с места.
— А вы, собственно, кто? — вмешался Пак, найдя игнорирование за оскорбление.
— Собственно, я его отец, — съязвил мужчина, начиная тяжело дышать, вызывая тем самым странное недовольство на лице брюнета.
— Насколько мне известно, у Бэкхёна нет отца.
На этих словах Бэкхён просто умер. Тот тон, который выбрал Чанёль, определённо свёл с ума мужчину, и не в хорошем смысле. Подросток почувствовал ком слабости и страха, что застряли у него в горле, дыхание окончательно спёрло, а в голове начали метаться картинки сегодняшней ночи, когда Бён вернётся домой и отец устроит ему настоящую взбучку. Сердце, казалось, сделало последний удар и отказалось возобновлять привычный ритм работы. Всё вдруг стало настолько чёрным, а леденящий кровь ужас растворил все когда-то ещё живые нервные окончания.
Отец прожёг Чанёля суровым взглядом, но не сломил парня, отчего сразу же выпрямился и глухо засмеялся в голос.
— И что же вы вдвоём собираетесь делать ночью в машине? Небось, трахаться?
— О боже, — очень тихо вырвалось из ошарашенного Бэкхёна, что ещё никогда не видел отца таким.
— Извините, — пробасил парень. — Но я предпочитаю женщин. А с Бэком у меня исключительно дружеские отношения.
Мужчина сконфуженно замер, видимо, пытаясь придумать, что ответить. Но ничего отвратительного и унижающего Бэкхёна, как личность, больше не вырвалось из этого рта. Бёну даже мельком показалось, что отец улыбнулся, но ведь это не может быть правдой, да? Мужчина выпрямился буквально на пять секунд, видимо, выпуская пар, а потом снова посмотрел на молодых парней.
— Бэкхён, — уже тише произнёс отец, пытаясь поймать бегающий по салону авто взгляд подростка. — Давай не так поздно, как вчера.
Бён слабо кивнул. И наступило затишье.
Сидящие в машине парни проводили мужчину изучающим взглядом, а потом Пак резко вцепился в руль и, наконец, завёл машину. Топлива как всегда был полный бак, в отличие от внутренней чаши Бёна. Напоследок Чанёль кинул взгляд на лицо Бэкхёна, всё-таки замечая головокружительных размеров побои, но ничего не сказал, отчего невысказанные слова заполнили салон и дышать стало куда тяжелее. Машина тронулась, и сосредоточенный на выезде брюнет тихо произнёс:
— Я купил тебе какао, — он метнул взгляд на подстаканник у коробки передач. — Но не надейся, что оно ещё теплое. Ты слишком долго собирался.
Подросток испытал долю смущения, но всё-таки произнёс слова благодарности, не решаясь сказать что-то большее, и аккуратно взял в руки действительно уже остывший напиток. Слова висели над ними так же, как и всё ещё не выветренное облако ядовитого серого дыма. И даже запах мятного какао не мог перебить эту вонь, от которой, Бэкхён даже боялся в этом признаться, начала кружиться голова.
— Скоро всё выветрится, — сказал Чанёль, и в мыслях которого не было извиниться за неудобство. Хотя, кто бы говорил о прощении? Бён сделал вынужденный глоток, чувствуя, как шоколадный вкус расплывается по горлу и заставляет тело приятно дрожать. Но что-то до сих пор смущало парня. Какой-то исходящий от одежды Пака неестественный запах. Бэкхён незаметно повернулся лицом к водителю и прищурился, всматриваясь в суровое лицо человека, которого до сих пор не решался назвать другом.
— Ты что, пил? — встревожено и неверяще спросил Бэкхён, отложив стаканчик и быстро пристегнувшись. По физиономии Чанёля стало понятно, что этот вопрос не просто задел его, но и оскорбил. Пак некрасиво и раздражённо закатил глаза, откидываясь на сиденье и беря руль одной рукой, вызывая у блондина ещё больший ужас. Чёрт возьми!
— Какая тебе разница? — нагло отрезал брюнет, не решаясь заглянуть в растерянные, удивлённые глаза собеседника. В голове у Бэкхёна просто не складывалась мозаика. Вчера он смотрел на сообразительного и весёлого парня, который мог открыть все двери перед Бэкхёном, а сегодня Чанёль был явно недоволен и, соответственно, груб, пусть и вытащил Бэка из передряги с отцом. Казалось, будто из Пака слова лились неосознанно и ему было стыдно за них, но в то же время брюнета окутывали пьяные цепи пофигизма и уверенности в своих действиях. Честно сказать, Бэкхён был напуган. Такая смена поведения не сулила ничего хорошего, да и Сехун ему никогда не рассказывал про эту черту Чанёля. Пак был хорошим парнем, правда, отличным парнем, но сейчас на него словно нацепили маску, эмоции под которой он не хотел никому показывать. Но зачем тогда нужен Бэкхён? Возможно ли то, что Пак просто хотел отыграться на нём? Или просто поговорить по душам? Но по понятным причинам и тону собеседника сейчас Бэкхён больше склонялся к первому варианту развития событий.
— Я же не спрашиваю ничего о твоём лице. Вот и ты сиди и пей свой кофе.
— Какао.
— Ты меня понял, — педаль газа медленно, но верно опускалась вниз, так же стремительно опустилось в пятки и сердце Бэкхёна уже второй раз за день. Схватившись за ручку двери, Бён взглянул на быстрорастущий показатель скорости на панели с синей подсветкой.
— Чанёль, прошу тебя, — повысил голос Бэкхён, но, кажется, всё равно не смог привлечь внимание пьяного водителя. — Прошу, сбавь скорость!
А Чанёль наоборот, как упёртый баран, сильнее вдавливал педаль газа, обгоняя легковушку на тёмной трассе.
— Твою мать, Чанёль! — закричал Бэкхён, бултыхнувшись по салону и ударившись виском о дверь. И даже сильное шипение не привлекло внимание брюнета, не отводящего глаз с дороги. Бэкхён мог поклясться, что где-то мелькнул знак девяносто, и, ей-богу, машина ехала, превышая допустимую скорость в два раза точно. — Прекрати!
Под тёмными джинсами пробежали мурашки, а руки задрожали, хватаясь за всё, что могло бы Бэкхёну спасти жизнь. Он был уверен, что вот сейчас они вылетят на встречку и Бэкхён больше никогда не встретит завтрашний день, никогда не извинится перед мамой и никогда не даст отпор отцу. Скорее всего, его конечности будут отдирать от асфальта, фотографируя для протокола непонятные останки тела. Сердце забилось с неистовой силой, Бён положил руку на рот, начиная слишком быстро и часто дышать.
— Да пошло оно всё нахуй! — рявкнул Чанёль. Его мозг бегло генерировал идеи, а глаза почернели от обиды и злости. По Паку было заметно, что он был не в себе. Его истерия сочилась через край до тех пор, пока рука Бэкхёна не упала на чужое плечо и Чанёль не оглянулся, сразу оцепенев от шока. — Бэкхён?
Секунду назад стремящаяся напролом по дороге машина начала тормозить, ловя недовольные гудки других водителей. Выключив свою глупую ненависть, за которую Пак уже успел себя проклясть, он остановил машину на обочине и повернулся всем корпусом к Бэку, быстро освобождая того от давящего ремня безопасности. Парень пугающе неправильно дышал, издавая странный хрип, бледнея и едва не теряя сознание.
— Что с тобой? Как мне помочь? — заволновался Чанёль, не понимая происходящего. Минуту назад он забыл буквально обо всём, погружаясь в свой собственный мир, никак не думая, что тем самым может навредить невинному Бэкхёну. — Бэкхён, ты слышишь меня?
Сильно дрожащими пальцами Бэк вцепился в ручку дверцы и попытался открыть её, но руки уже достаточно сильно онемели, и парень в ужасе начал хватать ртом воздух. Он задыхался, на его грудь, в буквальном смысле, будто что-то давило. Он перестал чувствовать как руки, так и ноги, кидая сумасшедший взгляд на всё вокруг. Увидев несчастные попытки блондина вылезти, Пак, что было сил, резко дёрнул ручку, открывая чужую дверь нараспашку. Бэкхён не отвечал. Он и не мог вымолвить даже жалкого писка, погружаясь в ад целиком и полностью. Всё, что он был в состоянии сделать, так это повалиться набок, прямо из машины к свежему воздуху. Но ноги его больше не держали, поэтому подросток просто упал на землю, скрючившись от судорог и пытаясь прийти в себя. Чанёль в ужасе выскочил из машины, обогнув машину и подлетев к не двигающемуся телу.
— Что с тобой?! — будто спрашивая самого себя, в истерике кричал Пак, поднимая с голой земли тело и кладя светлую макушку себе на согнутые колени.
Бэкхён не терял сознание, он всё помнил, и оттого становилось до смущения стыдно. Он помнил, как стал учащённо дышать, как начали покалывать пальцы рук и ног. Помнил, как рухнул и почувствовал мерзкий колючий холод щекой. Он не чувствовал тело, не мог говорить, но всё видел и слышал. Живой труп.
Бэкхён закрыл глаза разве что на несколько минут, когда до сознания наконец дошло, что жизни больше ничего не угрожает. Открыв один глаз, Бён совсем не удивился тому, что находится в машине, лёжа на задних сидениях. Бэк с силой закусил нижнюю губу, увидев согнувшегося и уткнувшегося головой в руль Чанёля. Пак тихо переосмысливал все свои действия, возможно, обвинял себя, называя последней скотиной. Бэкхёну хотелось в это верить. Ведь если Пак и дальше продолжит вести себя холодно с ним, закатывая глаза в недовольстве, то это, по меньшей мере, сильно ранит Бёна. Бэкхён перевернулся набок, лицом вперившись в мерзкую гладкую обивку сиденья, и хрипло, жалко прошептал:
— Отвези меня домой.
Пак завертелся на месте, и подростку жизненно необходимо было взглянуть в эти чёрные глаза, посмотреть и понять, что это была за хрень. А главное узнать, почему Бэк принял во всём этом цирке участие. Хотелось размазать Чанёля по салону авто, заставить просить прощения и рассказывать, что же всё-таки случилось. Но вместо этого, чёрт возьми, Бэкхён слезливо попросил отвезти его домой. У парня просто не хватило храбрости поступить иначе. Он чувствовал себя трусом, и если раньше он принимал себя таким, то сейчас от этого стало вдруг тошно. Как будто такой сильный, важный Пак Чанёль заставил себя так чувствовать на своём фоне.
Сука.
И ещё хуже стало, когда Чанёль, так ничего и не ответив, просто завёл мотор. Он не спросил, как Бэкхён себя чувствует, не поинтересовался о случившемся, не проявил ни капельку внимания, которого дал бы ему Сехун. Хотя какого чёрта Бэк вообще их сравнивал? Похоже, это было непроизвольно.
Резина заскрипела по сухому асфальту, выуживая из блондина чувство омерзения. Скопившееся внутри тепло выскользнуло из его тела, а на это место пришла злость. Нескрываемая, рвущаяся наружу злоба. И Бён вдруг осознал, почему. Она была такая же, какую Бэкхён испытывает, смотря на отца. В момент ярости Пак, не обращая внимания на слабого, поверженного парня, смотрел так же. И этот взгляд оставил свой нерушимый отпечаток. Бэкхён хотел выкинуть это из головы, хотел избавиться от этой щемящей внутри грудной клетки боли. Но как же это, блин, было тяжело.
Сильный поворот вывел Бэкхёна из раздумий, и парень широко раскрыл глаза, пытаясь уловить знакомые силуэты зданий через окошко, но угол был такой резкий, что единственное, что увидел Бён, так это пробирающийся в тёмный салон автомобиля яркий белый свет. Где они?
Заглушив мотор, всё такой же тихий Чанёль, секунду помедлив, резко вышел из машины, запуская холодный августовский воздух гулять по остывшему телу лежащего на задних сидениях пассажира. Бэкхён поёжился, ловя звуки удаляющихся прочь шагов. Первые мысли: «да плевать, пусть идёт, куда хочет».
— Он, правда, ушёл? — злобно заворчал Бэк, приподнимаясь на локтях и пытаясь понять, куда его привезли. Слепящий белый свет исходил от яркой вывески с бесхитростным названием сего места, панорамные окна небольшого одноэтажного магазинчика открывали вид на невысокие стеллажи с различными вкусностями в пёстрых обёртках со знакомыми названиями. Живот скрутило от голода, а затёкший бок молил о нормальной позе. Парень выпрямился, падая на кожаную спинку и чувствуя, как все мышцы его тела, наконец, расслабляются. Спустя минуту из магазина быстрым шагом вылетел Пак, и Бён поймал себя на бесстыжем подсматривании. Остановившись под ярким светом, Чанёль, не зная, что за ним наблюдали из его собственной машины, упёрся взглядом в висевшую на дверях рекламу о двух хот-догах по цене одного. И мир, словно по щелчку пальца, остановился. Свободная рука брюнета проворно прошмыгнула в карман брюк, выуживая одну-единственную помятую сигарету и ярко-красную зажигалку. Немного приподняв козырёк ударом костяшки пальца, Чанёль по возможности спрятался от ветра и, зажав недосигарету меж губ, чиркнул большим пальцем по колёсику, высвобождая пламя. Забыв о собственной злобе, Бэкхён пялился на, если Пака можно так назвать, друга, не упуская ни малейшей детали.
Закурив, он будто пытался отсрочить разговор с Бэком. Он стоял на ветру, рассматривая свои пальцы при свете ярких фонарей одновременно выпуская колкий, кружевной дым из лёгких. Казалось, он думал, не прекращая. Умный, прищуренный взгляд метался из стороны в сторону. Бэкхён отметил слегка напряжённый, озадаченный вид брюнета и усмехнулся, замечая в левой руке Чанёля непонятную упаковку. Обстоятельства не сильно радовали, но Бён мысленно поблагодарил Пака, что тот не отвёз его сразу домой, ведь это было бы реально глупо, учитывая, что они только-только поехали «кататься». Если бы Бэкхён приехал так рано домой, то точно бы наткнулся на расспросы отца. А этого не хотелось вообще. Хотя глупо избегать того, чему суждено сбыться рано или поздно. Люди должны разговаривать, чтобы понять друг друга, только вот Бэкхён почему-то пренебрегал этим советом, полагаясь только на время. Его это бесило, ведь сейчас он задолжал слишком многим разговор: Чанёлю, отцу, маме и даже Сехуну, который не писал ему уже на протяжении целого дня. И Бэкхён был без понятия, где О вообще носит. Бэк хотел рассказать своему парню о разрисованном лице, возможно, потому, что хотел, чтобы его пожалели, посочувствовали, поддержали. Но от Сехуна ни привета, ни ответа, словно тот провалился сквозь землю. Это такими отношениями дорожит Бэк?
Запутавшись в паутине мыслей, Бэкхён даже не заметил, как Пак докурил и теперь, сев рядом с Бэкхёном сзади, смотрел на сосредоточившегося будто на каком-то коварном плане блондина. Льющегося с улицы света было достаточно, чтобы разглядеть приподнятые брови брюнета и чуть-чуть опечаленный взгляд.
— Чего? — не удержался юноша, вперившись взглядом в чужую скулу. Только потому что долго задерживать взгляд на глазах не хотелось от слова совсем.
— Держи, — вполголоса бросил Пак, протягивая упаковку с сочным бутербродом прямо во вспотевшую ладонь Бёна. Подросток тянул время, не решаясь принять еду сразу. Будто испытывал Чанёля на прочность, хотя у самого живот изнывал от голода.
— Ладно, — недолго сопротивляясь беззвучным просьбам, согласился Бэкхён, с резким движением и цоканьем вырывая бутерброд из холодных, пропахших дымом ладоней.
— Мой отец говорит, что еда сближает людей, — победно произнёс Чанёль, закидывая в рот сразу две мятных жвачки.
— Поэтому-то ты такой худой, — не удержался Бэк, с силой разрывая прозрачную упаковку и откусывая сразу огромный кусок. Бутерброд с курицей и помидорами. Идеальный выбор. Сладковатый соус сразу ударил волной по вкусовым рецепторам, будоража сознание.
— Ха-ха, — театрально посмеялся брюнет, немного сползая вниз и по-мужски шире расставляя ноги, отчего сзади стало сразу меньше места. Чанёль был слишком большим. Бэкхён это уже давно заметил: в плечах Пак с Сехуном были наравне, но вот ростом Чанёль был выше сантиметров на пять, из-за чего казался младшему чересчур высоким.
— Что это было? — наконец спросил Пак, которому, видимо, осточертела тишина.
— Аналогичный вопрос, — дожёвывая последний кусок, съязвил всё ещё обиженный парень. Чанёль вытащил из кармана бомбера салфетки, протягивая их испачканному в соусе Бэкхёну, заставляя того приподнять брови от удивления. Что в этих карманах только не умещается.
— Просто день не задался с самого утра, — опуская всевозможные детали, пробурчал Чанёль. Но этот ответ едва ли мог устроить блондина. Наоборот, этот ответ злил ещё сильнее.
— А у меня просто здоровье не задалось с самого детства.
— Бэкхён.
— Чанёль, — едко повторил Бэк, уже без стеснения повернувшись к Паку корпусом и рассматривая недовольное лицо старшего.
— Я пытаюсь поговорить.
— Если ты не заметил, я вообще-то тоже, — рассердился Бэк. — Хотя изначально, соглашаясь с тобой встретиться, не думал, что сяду в обкуренный салон к нетрезвому, грубому водителю, который ещё и будет гнать по трассе, как на голову отбитый. Ты вообще зачем меня позвал? Двойное самоубийство хотел сделать? Нет, спасибо, откажусь.
— Бэкхён, — встрял Пак.
— Нет, теперь слушай меня, раз нормально отвечать на вопросы не умеешь. Это было безрассудно! Я вообще тебя не узнал. Ты раньше не злоупотреблял алкоголем, а про курение я вообще молчу. Чёрт, ты сам на себя не похож. Я сильно испугался, когда ты выскочил на дорогу и стал обгонять всех подряд. Мне кажется, будь это полиция, тебе было бы всё так же плевать. Это было… Было очень глупо, я разочарован, — уже шёпотом закончил Бэк, ощущая покалывание в пальцах и красные от гнева щёки. Ему хватает дерьма дома, хватает отца со своими приказами и кулаками. Это уже вот, у самого горла. Мама вообще стоит в сторонке, лижет ноги этому козлу. Ещё и Сехун хрен знает, куда пропал. Ещё и эта отвратительная учёба. Бэк профукает целый год впустую, так как никуда не поступил. Будет слушать выкрики отца по этому поводу, ловить на себе разочарованный взгляд мамы. Сехун тоже был недоволен этим фактом, ещё и он на мозги капал. Всё и так шло под откос. А Чанёль… Он был единственным, кто вытащил его из этой кучи проблем хоть на денёк, даря надежду и
убежище. А что теперь? Неужто Бэкхён настолько слаб, чтобы его так использовали? Захотели — взяли с собой, захотели — отвезли домой, захотели — убили. Прекрасно!
— И так всё дерьмово, ещё и ты тут со своими заскоками. Если бы я знал, не поехал бы никуда.
Бэкхён повернулся к окну, закинув ногу на ногу и считая секунды до того момента, как ему станет стыдно за все свои слова и он проклянёт себя за вспыльчивость. Но в то же время как же легко стало, когда он выговорился, пусть и неправильным способом, пусть и не тому, кому надо было, пусть и обидев невиновного.
В отражении Бён увидел, что Пак так же отвернулся в сторону, сильно сцепляя руки в замок и поджимая губы. Тяжкий вздох расколол тишину. Они молчали несколько минут, за которые Бэкхён уже успел успокоиться и прийти в себя. Блондин рисовал на запотевшем стекле узоры указательным пальцем, когда хриплый, низкий бас отвлёк его.
— Я не хотел звать Сехуна, потому что, когда в голову пришла идея с кем-то поговорить, уже был знатно пьян. Ты знаешь, как О относится к алкоголю, — брюнет вымученно вздохнул и продолжил:
— Чонин бы меня послал, ведь его не колышут чьи-либо проблемы, кроме своих. Он бы предложил ещё больше напиться, чтобы на следующий день вообще ничего не помнить, но это не выход, как мне кажется. Звать какую-нибудь подругу я тоже не захотел. Не было настроения. И я вспомнил, что вчера мне впервые за долгое время было классно с кем-то проводить время. Подумал, что ты идеальный вариант. Я знал, что ты не откажешь. Просто знал это. Но вместо того, чтобы спокойно провести время, я разозлился, стоило мне только увидеть тебя.
Бэкхён повернулся к Паку, не понимая, чем вызвал такой гнев.
— Не знаю, — бросил Чанёль, тем самым ответив на телепатически брошенный ему вопрос. — Твоё выражение или твой синяк на пол-лица вывели меня из себя. Я просто понял, что не вовремя всё это затеял, поэтому и разозлился. Не знаю… Ситуация с твоим отчимом меня вообще подкосила. Я так старался не выдать тот факт, что он двоился у меня перед лицом. Ты даже не представляешь, как сложно это было.
— Ты справился, но был слишком резок с ним.
— Я привык, что как со мной, так и я с человеком.
Не найдя, что ответить, Бэкхён смешно хмыкнул.
— Это что-то вроде панической атаки, — тихо добавил Бэк, рисуя кончиком пальца маленькую ёлочку. И он говорил совсем не о Паке, а о себе. — Ничего не могу с собой поделать. Это случается, когда мне страшно, да и испытывал я это всего пару раз, так что и в этом не могу быть уверен. Гипервентиляционный синдром.
— Не слышал о таком никогда. Похоже на астму?
— Не думаю, — более расслабленно промычал Бэк, задумываясь. — Я не принимаю никаких лекарств, и это проходит, стоит мне успокоиться.
На прозрачном холсте, опалённым горячим дыханием, ёлочка превратилась в настоящий лес. Дальше ёжики и пни.
— Не расскажешь, почему был пьян?
Семья ёжиков скрылась за высокой летней травой. И тучи настигли выдуманный лес.
Хочу узнать.
— Слишком идиотская ситуация, — отмахнулся Пак, внимательно следя за вырисовывающимся перед ним миром, художником которого был Бён.
— Я не сдвинусь с места, если ты не расскажешь, — потребовал парень, добавляя к рисунку точки — то ли снег, то ли дождь.
— Бэк.
— Ты же для этого меня позвал. Будет глупо, если ты не выговоришься.
— Одно дело, когда этим можно что-то изменить, — Чанёль придвинулся ближе к заметно вжавшемуся к двери телу. Блондин сразу почувствовал себя неуютно. Их бёдра соприкоснулись, и брюнет слегка надавил, нагибаясь ближе к окну.
— Я могу помочь тебе, — тише добавил Бэкхён, сосредоточившись на движениях старшего. Вытянув руку к стеклу и высунув напряжённый краешек языка, Пак нарисовал то ли волка, то ли лисицу. Бэкхён задержал дыхание, рассматривая чужую мужскую кисть, от которой сочился запах дыма и чего-то мятного, притягательного.
— Какой страх, — прокомментировал Бэк нового жителя леса в исполнении Чанёля. — Ужасно рисуешь.
— Я застукал сегодня свою мать в постели с каким-то мужиком, — безэмоционально холодно прошептал Чанёль, будто сказал что-то обыденное и естественное. Но Бэкхён смог уловить в этом что-то живое, тяжело и больно ударившее сознание с сердцем в придачу.
— Прости, — брюнет резким движением стёр их общее творение, будто в отражении стекла увидел что-то мерзкое и противное. Словно картинки сегодняшнего инцидента всё ещё мелькали у него в голове. Конечно, неприятно. Конечно, больно. Бэкхён примерно знал ситуацию в семье Пака по рассказам от Сехуна. Отец работал на двух работах в поте лица, чтобы содержать семью. Мама любила дорогие вещи, поэтому необдуманно тратила все сбережения. Ей приносило это удовольствие, но это не уберегало от ссор. Отец прощал ей всё ради их детей — Чанёля и маленького Чанхо, которому сейчас от силы лет пять-шесть. Чанёль никогда не афишировал своими семейными проблемами, никогда этим не делился ни с кем. Только О знал об этом и то, возможно, случайно. Пак горько хмыкнул, падая в себя с головой.
— Слава богу, что Чанхо уже спал в это время, иначе я бы убил и её, и этого козла.
Чанёль и не заметил, как на его ладонь легла чужая — меньше и по-нежному тёплая.
— Такое случается, — тихо произнёс Бэк, пытаясь успокоить друга. — Чувства не могут быть вечными. Рано или поздно мы находим что-то или кого-то другого, с кем нам легче и комфортнее.
— Хочешь сказать, это не было ошибкой?
И правда, было ли это нормой? Или всё же настоящая ошибка? Бэкхён не мог защищать мать Чанёля, зная чувства друга, но не мог встать против неё. Ведь для всего же есть причина. Ничего в этой жизни не случается просто так. Мы, хозяева своей жизни, сами встаём на ту или иную дорогу. И только мы являемся причиной нашим действиям и желаниям.
— Не знаю.
— Для тебя норма встретить кого-то другого и начать с ним спать втайне от любимого человека? Ты бы спал с кем-то втайне от Сехуна?
— Я такого не говорил, но… — Бэкхён под расстрелом потемневших от неверия и злобы глаз поднял руки, пытаясь отмахнуться. — Но ты уверен в том, что твой отец не знает?
— Блядь, да конечно, н-не… — Чанёль резко замолчал, снова отодвигаясь от Бэка, и, вперившись пустым взглядом в переднее кресло, перестал даже двигаться, глупо хлопая ресницами и время от времени то открывая, то закрывая рот. Подросток просто пялился на растерянного друга, пока тот не стал хлопать ладонями по карманам, что-то ища.
— Мне нужно покурить. Я могу покурить? Не помешало бы найти хоть какую-нибудь сигарету. По-ку-рить!
— Так что ты думаешь о моём предположении? — встрепенулся Бэк, повышая голос, чтобы стремительно выходящий из автомобиля Пак услышал его. — Чанёль?
— Ты, — старший показал пальцем на замеревшего на месте юношу, — странный.
Странный.
Захлопнув дверцу, Чанёль отошёл от машины, закуривая случайно найденную ещё одну недосигарету. Затянувшись, высокий парень поднял голову к звёздному небу, подставляя обожжённые щёки холодному ночному ветру, и выпустил облако дыма, зарываясь в него носом и прикрывая глаза. Вынужденное расслабление, которое будет сопровождаться очень долгими мучительными раздумьями.
Сообщение от: «Сехун»
Твой отец будет завтра дома в час дня? Если нет, то я собираюсь зайти к тебе ненадолго. Сиди дома.
Бэк противно скривился, читая последнюю строку только что звякнувшего на смартфоне сообщения. Он что, собачка, чтобы дома сидеть? А вдруг у него дела появятся? Что за командирский тон?
Иди к чёрту, Сехун!
Телефон снова завибрировал, привлекая внимание, но следующее сообщение было хуже предыдущего.
Сообщение от: «Сехун»
Не хочу нарваться на твоего отчима, поэтому напиши мне, будет он дома или нет. Срочно!
— Если так боишься его, то и не приходил бы вообще, — свирепо огрызнулся Бэкхён, мигом печатая ответ.
— Бэкхён, — Пак слишком резко открыл дверь, пугая блондина. — Ой, прости.
— Ничего, — промычал Бэк, блокируя телефон, случайно включив режим «без звука», и посмотрел на тлеющую в стёртых пальцах сигарету, дым от которой снова проник в салон.
— С моей стороны будет наглостью попросить переночевать у тебя дома сегодня?
— Чего? — удивился Бён, широко раскрывая глаза.
— Ключи от съёмной квартиры я потерял, а к родителям в дом я, как ты понимаешь, не хочу. Я, конечно, могу и в машине переночевать, — Чанёль вдруг выпрямился и задумался над своим предложением, смотря куда-то в сторону, будто там мог найти нужные ему ответы.
— У меня дома отец, — Бэк придвинулся ближе к окну, чтобы лучше видеть собеседника. Это было безумием. Никто в здравом уме не пойдёт к Бэкхёну домой, пока там отец. Даже Сехун его боялся и старался держаться от него подальше, словно от какой-то чумы. Нет, Пак просто сам не захочет поучаствовать в этом безумии.
— И что? — резко выпалил Пак, снова наклоняясь и понимая, что Бэкхён всё-таки не против такой затеи, просто волнуется за реакцию мужчины. — С ним я уже практически знаком. Да и что он мне сделает? Изобьёт?
— Ну, он бывший генерал-майор, я даже не знаю, — хохотнул Бэк, заряжаясь инициативой. Ведь это будет нечто из ряда вон выходящее.
— А я знаю законы, и у меня есть связи в полиции!
Чанёль кинул окурок на асфальт и придавил его мыском ботинка, с хитрой улыбкой направляясь за водительское место. Бэкхён тоже быстро выскочил из машины, прыгая на переднее сидение и забывая ответить на чужое сообщение.
— У тебя, правда, есть связи в полиции?
Машина съехала с парковки, выезжая на безлюдную, одинокую дорогу и прощаясь с заправкой, на которой продаются невыносимо вкусные бутерброды с курицей и помидорами.
