Что за ёбаная пропасть? Как утомляет…
Бар с замысловатым названием, которое Бён сразу же забыл, оказался просто золотой находкой. Бэкхён ожидал увидеть большой зал с множеством столов и кресел, а также длинную (а может, и не одну) барную стойку, за которой будет стоять размалёванный бармен, хаотично смешивающий ингредиенты для огненных шотов и дурманящих коктейлей. Но все ожидания рухнули об пол, разбившись вдребезги, потому что перед Бэкхёном предстала целая обитель Дьявола. Мелкий бар со смешными дурацкими вывесками в стиле Хэллоуинского «Сладость или гадость?» превратился в трёхэтажное здание с различными по величине комнатами. И каждая последующая была мрачнее предыдущей. И пусть в воздухе витал запах алкоголя, присущий всем барам, обстановка была настолько реалистичной, что аж ноги знатно потряхивало. После прохода через охрану и предъявления паспорта перед парнями распахнулась стеклянная дверь, и они попали на тесный, слабо освещённый лестничный пролёт, ведущий вниз под землю. На подземном этаже находился главный зал, выполненный в тёмных тонах. Из стен над столами, покрытыми чёрными скатертями, торчали головы скелетов, а пол был усыпан рыхлой, сухой землёй, отчего появлялось ощущение, будто идёшь по почве. Бэкхён, завороженный и потерявший дар речи, остановился у крутящегося стола с закусками, напоминающими червяков, поджаренных конечностей и расплывающихся по тарелке мозгов. Подошедший сзади Сехун оглядел содержимое стола и поморщился, сморозив что-то типа «я бы даже не смог это съесть», настолько всё было правдоподобно и пугающе. Мимо парней проходили длинноногие официантки в костюмах медсестёр и а-ля перерезанной шеей, они непринуждённо ласковым тоном интересовались заказами клиентов, а потом убегали на кухню, сверкая пластмассовыми шприцами, что крепились на белоснежные сетчатые чулки. Бэкхён провёл одну из таких девиц взглядом и сглотнул, когда та ему подмигнула и облизала губы. Благо Сехун не заметил. Бэкхёна окружали мертвецы, ведьмы, зомби, такие же, как и он, вампиры и другая нечисть. И он впервые за долгое время почувствовал себя в своей тарелке. Ему не нужно было притворно улыбаться и делать вид, что всё в его жизни сейчас прекрасней некуда.Веселье со вкусом смерти.
— Ты хочешь здесь остаться, или пойдём выше? — предусмотрительно спросил Бэкхён, когда в его поле зрения попал столик, за которым сидело шесть ехидно улыбающихся клоунов, у одного из которых из головы торчал окровавленный топор. Сехун проследил взглядом вглубь зала и, передёрнувшись, безмолвно повёл Бёна на следующий этаж. На первом этаже здания Бэкхёна сразу оглушили басы клубной музыки, и он оказался в потоке танцующих людей, что начал быстро уносить его куда-то вперёд. Под ногами захрустели сухие веточки, взгляд зацепился за торчащие из пола надгробия, а с потолка, разрисованным массивными ветвями деревьев, свисала белесая паутина, за которую Бэкхён успевал цепляться макушкой. Танцпол-кладбище полыхал яркими разноцветными огнями, что бегали по полу, как солнечные зайчики. И чем дальше толпа уносила его, тем прозрачнее и тоньше ощущались проблемы дома и недопонимание с Сехуном. В реке танцев и улыбок всё это показалось таким незначительным, что Бэкхёну даже захотелось улыбаться. Какая-то неведомая сила наполнила его тело, когда он начал двигаться в такт музыки и ловить короткие довольные улыбки присутствующих. Скопившаяся в душе тёмная слизь стала медленно, но верно вытекать из него, он закрыл глаза и почувствовал себя впервые за долгое время свободным. Но уже через несколько секунд на его плечи тяжёлым пятном легли чьи-то ладони, а знакомый голос коснулся ушей: — Нравится? Бэкхён пару раз моргнул, замечая нависшего над ним ухмыляющегося Сехуна, который на радостях притянул Бёна ближе к себе и теперь откровенно тёрся бёдрами, не обращая внимания на чужие пристальные взгляды. — Здесь очень шумно, — прокричал на ухо парню Бэкхён, дёрнувшись от той силы, с которой тот сжал его талию. Бэкхён не был против подобного внимания, но крайне опасался, что если и дальше всё пойдёт в таком духе, то у них могут появиться проблемы в лице пары бугаев, не терпящих подобного рода отношения. Но, казалось, Сехуна это нисколечко не волновало: он мягко провёл по подбородку Бэка, поворачивая к себе, и неожиданно впился влажным поцелуем в приоткрытые от шока губы своего вампира. О не сделал это нежно, наоборот, грубо укусил бёновскую нижнюю губу, будто таким образом хотел показать, что до сих пор зол. Наконец отлипнув друг от друга, Бэк удосужил парня недовольным взглядом, на что в ответ получил не присущее Сехуну животное хладнокровие. Первые мысли о том, что Сехун знает правду, были быстро отметены в сторону, хотя даже так пугающий холодок успел пробежаться по изогнутой в танце спине Бёна. На вопросы, что это было, О так и не ответил, решив оставить в неведении, полагая, что так будет лучше. Но на деле же ситуация просто завела Бэкхёна. Всё-таки он рассчитывал отдохнуть, но каждый раз, когда видел Сехуна перед собой, он слышал хруст собственного сердца. Подобно сухим старым веточкам, сосуды ломались, стоило только сильнее надавить, а взгляд О был именно таким — раздавливающим, тяжёлым и слишком пугающим. Такими глазами смотрят семьи жертв на преступников. О Сехун хотел мести, но за что именно, Бэкхён не мог понять. Время непозволительно быстро летело, не давая молодым даже передохнуть от нового темпа жизни. Пока О великодушно разрешал себе насладиться несколькими шотами, Бэкхён, дабы не сидеть рядом как преданная собачка на поводке, отрывался на танцполе как только мог, лишь бы не смотреть в сторону О, который заказывал всё новый и новый напиток под пристальный взгляд бармена. И Бёна брала злоба — сильный шквал эмоций, давящий на голову от чёртовой несправедливости. Сехун, который всё время внушал о вреде алкоголя, сигарет и наркотиков, теперь сидел в одиночестве и напивался в хлам. Старший не выносил танцы, предпочитая расслабиться на кресле, следя за танцующими с горделиво высоко поднятой головой. Бэкхён, с ног до головы окунувшись в адреналин, всё равно мог ощутить затылком пронзительным взгляд со стороны. О не отпускал его из виду, будто невидимым поводком удерживая на одном месте, и при этом держался на расстоянии, как будто боясь заразиться бешенством от своего же парня.Не смотри на него.
И как по указу кукловода, Бён поддался искушению снова сделать это — найдя сквозь толпу яркий промежуток света, точно падающего на восседающего будто на троне О, Бэкхён остановился.Уходи, Бэкхён.
Сехун расслабленно качал ногой, не подозревая о том, что прямо сейчас Бэкхёна разрывало на части. О брезгливо вылил в себя содержимое очередного шота и противно сморщился. Бён наблюдал за своим парнем, охваченный то ли гневом, то ли страхом. Гневом из-за треклятой несправедливости. Страхом за своё будущее, которое он проведёт на привязи и так и не осмелится показать себя. Бён был и есть чёртовой копией своей матери, не имеющей сил противостоять кому-либо. Сехун оторвался от созерцания пустого дна стопки и потянулся за телефоном. Выудив его и кинув на экран мимолётный взгляд, О настойчиво поманил пальчиком Бэкхёна, и тот на автомате послушался.Зачем ты столько выпил?
— Бэкхён, я выйду ненадолго, — сползая с высокого барного стула, коротко известил О, важно расправив складки на рубашке и заправив выбивающуюся ткань обратно в брюки. — Почему? Куда? — не понял Бён, преграждая захмелевшему парню путь к выходу. Тот неуклюже пошатнулся, но всё-таки выпрямился, пытаясь совладать с лёгким головокружением. — Отец звонит по работе, тут шумно. Я выйду на улицу. — Уже ночь, какая работа? — невольно возразил Бэкхён, на самом деле просто злясь, что О нахрюкался и ему не стыдно за это. То, что Сехуну мог позвонить отец по работе, было совсем не удивительно. Такой человек вообще не понимал разницу между днём и ночью, работяга до мозга костей, не знающий такого слова, как «отдых». Он часто звонил Сехуну, когда тот оставался у Бёна на ночёвку, и мог это сделать даже в два, а то и в три часа ночи, в то время как все нормальные люди спали. — Это нормально, — пожал плечами старший и скрылся в толпе. Его белая макушка прошла зал и спустя несколько секунд испарилась за раскрытой нараспашку дверью. — Ну и вали. Бэкхён опустился на нагретый Сехуном стул и, тяжело дыша, зачем-то считал про себя секунды. Оставшись наедине с самим собой, без возможности с кем-то поговорить, он стал следить за проходящими мимо людьми в интересных костюмах, некоторые из которых стали его фаворитами в этот вечер. Бэкхён смотрел на хаотично двигающуюся толпу людей и представлял себя среди них. Не то чтобы он любил танцевать, но сегодняшний день стал интересным исключением из привычных правил жизни. Бэкхён оглядел присутствующих барменов и мирно отдыхающих за стойкой гостей. Помимо него, поодаль сидели только несколько парней на вид лет двадцати пяти, что-то весело обсуждающих между собой. Но высокий солидный мужчина в деловом костюме и парой колец на красивых длинных пальцах притягивал больше всего внимания. В нём было что-то завораживающее, что-то нетипичное и притягательное. Этот таинственный незнакомец, в отличие от остальных, не стал пачкать себя ярким макияжем и тратить время на создание костюма, но даже так умудрялся приковывать к себе взгляды девиц и парней. У него были длинные чёрные волосы до плеч, верхние пряди он завязал в тугой пучок на затылке, открывая широкий лоб и строгий, впивающийся в самое сознание взгляд под густыми ровными бровями.Китаец.
Последнее, на что засмотрелся Бэкхён, — его золотой портсигар, который мужчина положил на стол перед собой, чтобы случайно не потерять, или для того, чтобы похвастаться им перед остальными. А Сехуна всё не было… Она подсела к нему совершенно неожиданно. Подкралась подобно кошке, эластично огибающей предметы мебели и ступающей совсем бесшумно, хотя её ноги украшали батильоны на высоких шпильках. Бэкхён было подумал, что незнакомка ему просто померещилась, но когда яркий свет прожектора прошёлся по её чёрным длинным волосам и худым плечикам, парень изумлённо выдохнул. — Можно? — непринуждённо спросила девушка, занимая место рядом с Бёном и аккуратно кладя себе на колени крохотную сумочку на серебристой цепочке. Мужчины, которые ещё пять минут назад были полностью вовлечены в беседу, притихли и стали кидать на Бёна и девушку заинтересованные взгляды. Бэкхён саркастично повёл бровью и усмехнулся, явственно полагая, что, скорее всего, не будь он геем, был бы таким же, как и те мужчины — похотливым и одержимым красотой таких девиц, как незнакомка. — А вам что, когда-то отказывали в чём-то? — пытаясь утихомирить сердцебиение, с улыбкой произнёс Бэкхён. Парень затаил дыхание — она была прекрасна, словно модель с обложки модного журнала. Миниатюрное личико, сверкающее на свету блёстками тёмных теней на глазах, аккуратный, чуть вздёрнутый нос и идеальной формы пухлые губы, подстёгивающие на не совсем культурные фантазии. На ней было обтягивающее чёрное платье, заманчиво открывающее вид на спину и плечи, но больше всего Бэкхёну запали в душу чёрный ободок с кошачьими ушками и нарисованные на щеках длинные усики. Её тёмные глаза блестели подобно сапфирам на фоне ярких неоновых вывесок и отражающих свет прожекторов различных бутылок с алкоголем. В ответ она лишь мило улыбнулась и захлопала длинными ресницами. Несмотря на хрупкое телосложение и невысокий рост, в ней чувствовалась та неприкосновенность и сила, которой обладали некоторые девушки, многое повидавшие в своей жизни. Бэкхёну она чем-то напомнила Лису, но если его подруга излучала свет и добрую энергию, то эта незнакомка была полной её противоположностью. Она была как тень. Как самая яркая тень. Как цветок, распускающийся под лунным светом и гипнотизирующий своей неземной красотой всех мужчин. И Бэкхён не стал исключением, потому что… Он тоже мужчина. Вот только при виде неё у него не было желания узнать, какого цвета её нижнее бельё или как она стонет во время оргазма. Нет, ему просто стало чертовски неловко сидеть рядом с такой красоткой, потому что о себе Бэк был невысокого мнения. Парень выпрямился, надеясь, что не выглядит жалко на её фоне, а затем мысленно отвесил себе жёсткую пощёчину.Да какая, блядь, разница, что она обо мне подумает? Она просто села.
Он ещё раз пересилил себя и взглянул на девушку, которая неотрывно смотрела на Бэкхёна и, видимо, оценивала его образ. — Вампир? — просияла та. — Да, — покачал головой Бэкхён, — женщина-кошка? — Скорее просто кошка. У женщины-кошки слишком вульгарный костюм, я подумала, что это будет чересчур, — невинно пожала плечами девушка, как будто действительно задумываясь, а не стоило ли ей выбрать другой образ для Хэллоуина. — Ну, полагаю, тем парням, — Бэкхён кивнул за спину новой знакомой и двусмысленно поиграл бровями, — твой образ и так очень даже понравился. Она быстро проследила взглядом и удручённо хмыкнула, закинув нога на ногу. Её облегающее платье тем самым немного задралось, оголив перед Бёном слишком многое.Специально?
— А тебе? — казалось, она заигрывала, но делала это настолько осторожно, настолько аккуратно, что Бэкхён даже не мог ничем возразить в ответ. Она не строила глазки, не пыталась его как-то случайно коснуться и показывала себя, как дурочку, смеющуюся над любыми шутками. Она держалась уверенно, но всё равно Бэкхён как будто почувствовал какой-то подвох во всём этом чересчур продуманном красивом спектакле. — Мило, — кое-как выдавил из себя он и прочистил горло, надеясь, что разговор Сехуна с его отцом скоро закончится, и парень вернётся. — Мило, значит? — очаровательно усмехнулась девушка, но всё равно словно осталась недовольна ответом. Бэкхён отвернулся, разглядывая бутылки алкоголя и махинации бармена с коктейлями, но боковым зрением всё же уловил вытянутую вперёд хрупкую ладошку.Прямо как Лиса…
— Меня зовут Тэён, — секунду помедлив, Бэкхён всё-таки поддался мощному, но невидимому напору прелестницы и аккуратно пожал чужую ладошку. Бэк назвал своё имя и продолжил отвечать на последующие вопросы, которыми Тэён стала его посыпать. И чем дольше это продолжалось, тем больше вопросов было у самого Бэкхёна, потому что он чувствовал что-то неладное. Улыбка Тэён была светлой и искренней, но вспотевшие ладони и напряжённые плечи вынуждали Бёна аккуратно подбирать слова. Шестое чувство трубило во всю, что что-то идёт не так, что так в реальной жизни не бывает, что такое возможно лишь в дешёвых дорамах и романтических книгах. Но он не мог озвучить свои мысли о догадки вслух, поэтому их общение продолжалось ещё довольно продолжительное время, пока Бэкхён не заметил, как девушка уже протягивает ему шот и играет волосами, перекладывая с одного плеча на другое, и так бесконечно. — Бэкхён, ты не подумай, что я легкомысленная простушка и пытаюсь охомутать очередного парня в клубе. Нет. — Я и не думал, — приняв шот, Бэкхён нахмурился и попытался сделать самый непринуждённый вид, но она искусно читала его эмоции, потому уже через секунду залилась пронзительным, прелестным смехом. — Врёшь и не краснеешь, — продолжая рассыпаться в улыбке, Тэён опрокинула в себя огненный шот и мило нахмурилась, ощущая жжение в горле. Бэкхён, смотря на ровную гладь алкоголя, заметил, как та красиво переливалась, и, наплевав на все запреты О, всё-таки выпил содержимое, на что получил одобрительные хлопки по… Чёрт возьми, колену! Бён зарделся, но не подал виду, потому что спустя некоторое время разговора он понял, что Тэён не такая уж и плохая, пусть и со странностями. Она действительно работала моделью, но делала это лишь из надобности в деньгах, остальное время она отдавала учёбе, мечтая стать известным архитектором, доказав, что имеет не только красивое личико и тело, но и мозги, в наличие которых почему-то сомневалось огромное количество парней. Её преследовало клеймо идиотки, от которого она пыталась избавиться, но то, как жвачка в волосах, напрочь прилипло к ней, и теперь девушке приходилось сражаться со стереотипами общества и своими родителями, которые не верили в дочь, а лишь хотели найти ей богатого мужа с известной фамилией. Но что-то всё равно не укладывалось у него в голове, пазл не хотел соединяться в единую картину. В их разговоре ярким светом мерцали проплешины, от которых, как бы Бён ни старался, избавиться не мог. — Почему я? — как бы невзначай спросил Бэкхён, смотря точно в глаза девушки. И всё же она была красоткой, которую он ещё никогда не встречал, потому отвести взгляд было затруднительно. Его пленили её чёрные глаза.Как у Чанёля.
— Не знаю, — скромно пожала плечами девушка и махнула рукой. — Ты выглядел одиноким, я почувствовала, что обязана подойти и выпить с тобой. Может быть, ты моя судьба? — Ты веришь в судьбу? — действительно удивился парень. — Я знаю, что у неё на меня грандиозные планы, и ты пока что отлично в них вписываешься, как считаешь? Она со всей раскованностью нагнулась ближе, и Бэкхён услышал сладкий цитрусовый аромат, исходящий от неё сродни настоящему феромону. Парень почувствовал, как всё тело леденеет от её взгляда цвета насыщенного угля. И вдруг до Бэкхёна дошла одна простая истина — она ждёт, выжидает, когда же он подастся на её соблазн, когда же его накроет только от одной мысли, что такая красотка, как она, смотрит на него и всем своим видом даёт понять, что не против. Бёна в тот же миг бросило в дрожь. Она положила руку на его колено и ласково обвела указательным пальцем коленную чашечку, но на этом, казалось, останавливаться не собиралась. Тэён выдохнула на ухо Бэкхёну и пустила руки в ход, вырисовывая заманчивую дугу на чужой ноге, приближаясь к заветной ширинке.Что?
— Чего ты добиваешься? — неожиданно даже для себя холодным тоном изрёк Бэкхён, найдя её поведение слишком… Слишком. Естественно, ему приятно такое внимание со стороны модели, но он не такой человек. Ему это было попросту не нужно. При виде, что девушка начала с ним откровенно заигрывать, всклокоченные нервы внутри молодого тела заверещали, как сирены. Перед глазами неохотно всплывало лицо Чанёля, который смотрит на Бёна непонимающим взглядом с немалой дозой отвращения. Бэкхён не мог так поступить. — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Тэён, облизав губы и слегка пошатнувшись на стуле, чуть не свалившись с него, но Бён вовремя подхватил её под руку и аккуратно усадил на место. Она была под градусом, хотя Бэкхён практически не чувствовал этого едкого запаха изо рта, присущего пьяным людям. Тэён, несмотря ни на что, была идеальной… Идеальной негодницей. — Я не хочу, Тэён. — Разве я что-то сделала? — саркастично насупилась девушка, делая вид, что совершенно не понимает собеседника. И эта наигранная тупость ей совсем не шла к лицу. — Не прикидывайся глупой, пожалуйста. Я не стану идти у тебя на поводу, — как наотрез продиктовал Бэкхён, совсем не желая ранить охмелевшую подругу. — Даже совсем чуть-чуть? — жалобно надула губки девушка и машинально схватила со стола сумочку, будто она была её щитом от тех, кто говорил ей то, что было не по душе. — Даже совсем чуть-чуть. С этим тебе лучше к ним, — отчего-то разозлившись, Бэкхён кивнул на группу парней позади, но брюнетка даже не оглянулась. — Я тебе отвратительна, или у тебя есть девушка? — Нет и нет, — поставив пустую стопку на стол, Бэкхён сморщился, не зная, как мягче сказать ей, что любит мужчин, но на подвыпившую голову не приходило ни одной ясной идеи. — Просто ты не в моём вкусе, хорошо? Я не хочу тебя обидеть, ты очень красивая, и я был безумно удивлён, что ты села ко мне, но… Нет. — Тогда кто в твоём вкусе, опиши мне, — Тэён выпрямилась и поправила спадающий с головы ободок с чёрными ушками. Она поникла, но старалась не показывать своих чувств. Походу, Бэкхён столкнулся с ярким примером того, когда человек не умел принимать отказы. — Может быть, я смогу измениться? — Не сможешь, — усмехнулся Бэкхён, понимая, что Тэён не сможет приделать себе член. Пусть эта мысль была грязной, но правдивой. — Мне уже кое-кто нравится просто. Девушка горько поджала губы, но даже после отказа не собиралась покидать общество Бёна. Она наклонила голову вбок и частично спрятала лицо за волосами, а потом тихо добавила: — Опиши её. Бэкхён удивлённо вскинул брови и, помедлив буквально пару секунд, всё-таки решился ответить. — Этот человек-…Мне очень дорог, несмотря на то, что не знает этого. В последнее время он наполняет мою жизнь яркими красками, хотя на деле ничего особенного не делает. Знаешь? Его взгляд совсем другой. Я никогда не встречал такого человека, способного одним взглядом сказать мне, что я достоин большего, что я не последний дурак, который не может найти работу или не знает, чего вообще в целом хочет от жизни. От одного его вида моё тело сводит, как от сильного наркотика. И голова отключается, стоит ему прикоснуться ко мне. Я всё время думаю о нём, пусть это и неправильно. Чанёль, он-
Чанёль?
Не Сехун.
Сейчас я думал о Чанёле.
— Этот человек, — повторил Бэкхён, начиная улыбаться, как дурачок, на что Тэён удивлённо уставилась на него. — Просто я, кажется, люблю его. Это нормально? Сехуна не было уже примерно час, автоответчик в сотый раз ворчал Бёну на ухо, что номер занят. Отсутствие О не было огромной проблемой, наоборот, парень чувствовал лёгкую свободу, которая загоняла в тупик. Бэкхён просто не знал, как распорядиться своей свободой. Тэён растворилась почти сразу, как получила отказ, и так стало даже легче. Они неплохо поболтали, но всё равно Бэкхён не тот человек, который сам будет заводить разговоры с незнакомцами или втискиваться в образовавшиеся компании друзей и знакомиться. Это было ему не свойственно. Он сидел на стуле и даже обмолвился парой слов с барменом, после чего решил ещё раз от безделья прогуляться по всему зданию и снова восхититься всей той работой, что проделали люди, украшающие бар для Хэллоуина. Да и вообще Бэкхёну хотелось подышать свежим воздухом. Он прошёл танцпол, чувствуя, как от басов дрожало сердце, и нехотя вышел на светлый лестничный пролёт, замечая то, что от продолжительного времяпрепровождения в шумном помещении заложило уши. Бэкхён притормозил, чтобы прийти в себя, как услышал до боли знакомый голос. Парень сделал всего два шага вперёд, как его взору открылась очень интересная картина. — Сколько? Пятьдесят тысяч хватит? — ни о чём не подозревающий Сехун раскрыл свой бумажник вялыми руками и взглянул на явно закатившую глаза девушку с подозрительно знакомыми кошачьими ушами. — Минимум шестьдесят пять, О, — Тэён раздражённо выхватила бумажник у Сехуна и принялась нагло вытаскивать купюры без разрешения. Хотя Сехун, казалось, и не был против. — Целый час, Боже. Дурочку нашёл? — Угомонись, — сердито потёр переносицу парень и дождался, пока девушка вытащит необходимое ей количество денег, удовлетворяющих её жадность. — Все геи такие резкие? — когда она смяла купюры в кулаке и мигом засунула их в сумочку, ей хватило одного взгляда на О, чтобы понять, насколько тот жалок. — Хватит загоняться. Не клюнул, не клюнул. — Я уверен, надавила бы посильнее, и сдался бы, — фыркнул Сехун. У Бэкхёна предательски задрожала губа, он вдохнул поглубже и сделал шаг назад, облокотившись на стену, но даже так он мог слышать довольно приглушённый разговор людей, которые пытались его обдурить. — Я бы на его месте в лицо тебе харкнула, — съязвила Тэён, явно чем-то недовольная. Бэкхён задержал дыхание, боясь, что любой его тяжёлый, изнывающий от боли вздох могла услышать парочка. Потому дышал через раз и еле-еле сдерживал быстро скапливающиеся в уголках глаз слёзы. — Зачем ты это делаешь? Хоть стало легче? — Он точно не- Сехун замялся, то ли не зная, какое слово лучше подобрать, то ли, окончательно опьянев, вообще забыл, как разговаривать. — Точно, — убедительно кивнула девушка, и по звукам каблуков было понятно, что она приблизилась к Сехуну. Мимо них прошли люди, из-за чего последующие слова Тэён перекрыл громкий топот и чужие разговоры. Но у Бэкхёна больше не было желания оставаться и подслушивать до конца, он не глуп и понял достаточно. В голове творился полнейший хаос, в глазах будто потемнело, и он не заметил, как поднялся на следующий этаж, сразу же попадая в пелену сизого ядовитого дыма, кружащего над людьми, подобно облакам. Перед ним предстала довольно просторная, затемнённая курилка, набитая большим скоплением монстров и другой нечисти. Благодаря освещению и скопившемуся дыму, что не успел выветриваться, никто не мог заметить покрасневшие глаза Бёна. Он сделал глубокий вздох и на себе испытал, каково это — умереть от передоза чувств и отвратительного дыма в лёгких. Его тело сковал непонятный страх, и Бэк едва ли держался на ногах.Он подослал Тэён, чтобы проверить меня на…
Слова крутились перед глазами, но у парня не получалось их произнести даже мысленно.Он заплатил ей, чтобы удостовериться, что я не изменю ему. Он заплатил ей столько, чтобы вдруг что поймать меня на измене? Зачем? Сехун, ты такая скотина. Я поверить не могу, что ты сделал это.
Едва ли не срываясь на немой крик.Ты приводишь меня сюда не для того, чтобы отдохнуть, а чтобы просто посмотреть на меня. Столько недоверия? Нахуя это делать? Зачем травишь меня этим дерьмом? Так нравится издеваться? Это приносит тебе удовольствие?
Впервые за долгое время Бэкхёна настолько сильно ломило от переизбытка злобы в сердце. Впервые в жизни ему стало настолько плохо, что он готов был лечь на холодный грязный пол и разрешить людям ходить по себе, зная, что хуже уже не может. И самое ужасное было то, что Бэкхён не имел право жаловаться или как-то злиться на О, потому что действительно изменил ему. Но ведь Сехун не знал об этом, потому Бэку безумно сильно хотелось «харкнуть в лицо», но он элементарно не мог это сделать из-за своей совести. Он изменил своему парню с его лучшим другом. И не раз, а теперь ещё и не только на физическом уровне. И это естественно, что у Сехуна закрадываются подозрение и недоверие, но осознание того, что кто-то перестаёт тебе верить, убивает. Бэкхён чувствовал, как теряет что-то драгоценное, и в то же время он понимал, что это просто игра его воображения вперемешку с небывалой по величине совести. Его просто разрывало на два больших куска, склеить которые непосильно даже ему самому, что уже говорить о помощи из вне. Одурманенный переворачивающими все внутренности чувствами Бэкхён ничего не видел, не слышал и не понимал, что происходило вокруг него. Лишь на секунду он уловил знакомый запах, а потом вдруг оказался в облаке дыма, будто кто-то подошёл к нему сзади и, набрав в легкие побольше дыма, выдохнул прямо в затылок.Мята с яблоком.
Бэкхён резко развернулся, но его глаза защипало, а позади уже никого не было. Но парень был не настолько пьян, чтобы уже на пьяную голову начало что-то мерещиться. Догадки формировались быстрее, чем Бэкхён успевал всё сообразить. Его ноги сами двинулись к выходу, и он даже не заметил, как его тело за какую-то долю секунды расслабилось.Чанёль.
Он не знал, как, почему и что вообще произошло, но его сердце, до этого разрывающееся от невысказанной огромной боли, вдруг затихло. Будто кто-то вколол парню успокоительного, и теперь ничего, кроме искреннего любопытства, не интересовало Бэкхёна. Он выскочил из курилки и пробежался вниз по лестнице, наспех заглядывая на танцпол, и, лишь достоверившись, что Чанёля там не было, побежал по ступенькам ниже — в подземный бар.Окажись правдой. Не уходи.
В баре было людно, когда Бэкхён спустился и наскоро пробежал глазами по помещению. Уверенность в том, что Чанёля здесь не было, неожиданно взяла вверх. И ранее охватившее его тело чувство злобы как по щелчку сменилось на пустое разочарование. И тишина. Больше Бэкхён ничего не чувствовал. Парень вытащил из кармана телефон и набрал короткое сообщение. Ответ пришёл не сразу. За это время Бён успел подняться на первый этаж и подойти к барной стойке, за которой народу стало побольше, но всё так же неизменно сидела компания парней во главе широкоплечего, длинноволосого китайца с красивыми руками. Наплевав на последние капли стеснения, которые, походу, сгорели вместе с остальными чувствами, Бэкхён подошёл к мужчинам и, встав возле того красавца, с отчаянной уверенностью посмотрел точно в глаза незнакомцу: — Есть закурить? — облокотившись на барную стойку, Бэкхён кинул взгляд на золотой портсигар, будучи абсолютно убеждён в том, что ему не откажут в такой, казалось бы, простой просьбе. — Конечно, — мужчина развернулся к нему всем телом и с приторно довольной улыбкой протянул сигарету, которую Бён сразу же зажал меж до сих пор подрагивающих губ. Китаец облюбовал его худую фигурку хищным прищуром, но не подал виду, за что Бэк мог лишь поблагодарить мужчину. — Огонька? — оскалился услужливый незнакомец, выуживая из кармана явно дорогую зажигалку и чиркая по колёсику, обнажая перед Бэкхёном яркое заманчивое пламя. Они оба прекрасно знали, что курить в этом зале было запрещено, но это не помешало Бэкхёну принять вызов, слегка пригнуться и, не обрывая зрительного контакта с красавцем, сделать первую затяжку. — Благодарю, — хриплым голосом протянул парень. Они безмолвно прожигали друг друга глазами ещё несколько секунд, прежде чем бармен настоятельно попросил Бэкхёна удалиться либо в курилку, либо на улицу. И ему было совсем не стыдно. Ни капельки. Абсолютно плевать. Бэк покинул этаж под любопытный взгляд мужчины и двинулся на улицу, наслаждаясь крепким дымом и полным отсутствием каких-либо эмоций.It's OK, You're OK — Bonjr
Бэкхён: Это был ты? Сообщение от «,»: Да. Уже на улице, стоя одинокой фигурой в закоулке, Бэкхён выдыхал в небо отвратительный дым и думал о том, что больше не понимает себя. С одной стороны, он охладел к Сехуну, будто хорошенько спрятал своё сердце от старшего, но с другой — он чувствовал столько, что словами было сложно передать. О своими поступками постоянно вынуждал Бэкхёна быть на грани эмоций, Сехун, будто машина, вытягивал их из Бёна, что вскоре это стало нормой и без подобного состояния было непривычно и отчасти тяжело. Старший слишком сильно въелся в жизнь Бэкхёна, и с этим было сложно что-то сделать. Бэкхён шумно выдохнул, наслаждаясь тем, как дым изысканным веером расползается по воздушной глади. Где-то вдалеке, над неизвестной дверью, мерцала фиолетовая неоновая лампочка, напоминающая Бэкхёну о проведённом в одиночестве времени. На экране телефона с каждой минутой становилось всё больше и больше пропущенных звонков от Сехуна. Парень не спешил отвечать. Как только экран снова погас, Бэкхён набрал нужный ему номер и с надеждой приложил телефон к уху. Терять было нечего. — Я слушаю, — приятный голос раздался на другом конце трубки, и Бэкхён выдохнул всю тревогу. — Ты где? — монотонно спросил Бэк у собеседника. — За рулём, — коротко ответил Чанёль, потому что Бэкхён, видимо, отвлекал его от дороги. Парень затушил сигарету о холодную кирпичную стену и, грустно вздохнув, поднял голову ввысь. Стал накрапывать дождь, стекая по щекам Бэкхёна, подобно слезам. — А что ты хотел? — со всей вежливостью поинтересовался Пак. Его голос был таким подбадривающим, таким тёплым, из-за чего улыбка сама просилась наружу. Это невиданное прекрасное чувство овладело всем телом, и отчего-то стало грустно. Бэкхён молчал несколько секунд, не решаясь озвучить свой вопрос, но настороженный голос «Ты тут?» вывел его из раздумий. — Ты можешь забрать меня? Чанёль молчал. Долго упорно молчал, и это слепое ожидание сводило Бэкхёна с ума. Он нервно закусил костяшку пальца, и всё его тело сжалось как по приказу. Пак не задавал вопросы, не пытался выяснить, почему и что случилось, он просто согласился и попросил подождать его минут пять, на что Бён готов был рассыпаться в благодарностях. Главной задачей было случайно не столкнуться с Сехуном. Бён понял, насколько замёрз в одной водолазке, когда сел на переднее сидение уже родной ему иномарки и на его колени упал тёплый плед. Чанёль, не медля ни секунды, с трудом выехал с людной улицы, и, лишь когда людей вокруг стало меньше, а впереди виднелась пустая прямая дорога, он оглядел Бэкхёна. — Сехун постарался? — Ты про образ или ситуацию? — не понял Бён, на что Чанёль лишь засмеялся, пребывая в довольно хорошем настроении. Это и заряжало, и угнетало одновременно. Бэкхёну показалось, что он как тёмное пятно — вечно грустный, уставший или, Боже упаси, побитый. На его фоне Чанёль выглядел весельчаком, хотя на деле таким не был. — Похоже, и про то, и другое. Пока Бэкхён обдумывал ответ, за несколько секунд на весь город обрушился ужасный, дикий ливень, из-за чего дорогу стало хуже видно, и парни ахнули от удивления. Телефон в сотый раз завибрировал в кармане, и, наконец набравшись смелости, Бэкхён всё-таки принял очередной вызов от Сехуна. О сразу же начал требовательно расспрашивать, куда Бён запропастился, на что младший просто долго протяжно молчал, выслушивая бесконечные вопросы и ругательства. Настроение сразу же пропало и даже ушло в минус. Бэкхён шумно выдохнул, теряя самообладание. — Я поехал домой, — с безразличием и ноткой тоски выдавил из себя парень, отворачиваясь к окну. Машина стала сбавлять темп, а уже через мгновение остановилась на безлюдной парковке. Дождь барабанил по крыше и стекал крупными каплями по стёклам, размывая картинку внешнего мира. — Ты что? Почему без меня? В смысле, а сказать не мог? А то я не мог тут тебя найти, — О был неприлично пьян. — Не было настроения. Вот и всё. Просто уехал. — На чём? — На такси, — соврал Бэкхён, взглянув на крупную фигуру Пака. Тот выжидающе стучал пальцами по своим коленям и был где-то в себе. — Что у тебя с настроением опять? — Ничего, всё нормально, — устало приложив ладонь ко лбу, протянул Бэк, явно не желая продолжать разговор. Но Сехуна это только подстёгивало. Бэкхён начинал злиться. — Ты с Лисой? Именно этот вопрос стал контрольным для выдержки Бёна. Его всего начало колотить от нарастающего гнева и того недоверия со стороны О. Сехун никогда не был в числе ужасных ревнивцев, потому сейчас его поведение казалось Бёну просто отвратительным. Бэкхён и хотел бы смахнуть всё на алкоголь, но не мог. — Ты заебал меня, — тяжело дыша, грозно прохрипел Бэкхён, понимая, что сейчас будет контрольный. — Что?! — явно офигел О. — Что слышал, — а после ещё тише: — Уши чистить надо. — Бэкхён, блядь, говори внятно, я тебя не слышу. Что ты там мелешь? Напился, что ли? Это могло продолжаться целую вечность, могло длиться до тех пор, пока Бэкхён бы не выкинул телефон в окно, потому что больше не смог бы это терпеть. Такого давления, такого количества упрёков со стороны пьянющего в хлам парня, который сам учил, что пить вредно, который клялся в любви, а на деле же просто лил в уши Бёна целые вёдра сплошного говна, говоря о том, что если бы не он, Бэкхён был бы никем, и что он должен быть благодарен Сехуну за всё то, что тот ему подарил, купил или по своей милости отдал. И в понимании О такие слова были нормой, правдой жизни, и он совершенно, совершенно не видел в них чего-либо оскорбительного или унизительного. Это стена, через которую не пробиться. На деле же разговор, который, по мнению Бэкхёна, был длиной в бесконечность, закончился, когда, уже будучи неспособным отвечать на реплики, Бэкхён согнулся пополам и начал дрожать всем телом. Дело было даже не в Сехуне, а в целой цепочке обстоятельств до. Мама с отчимом, давление, алкоголь, отношения с О, Тэён, подстава. Всё это вдруг легло на плечи Бёна, и он сломался под таким огромным напором. Чанёль выхватил трубку из рук блондина и сбросил вызов, мгновенно выключая телефон. Бэкхён, совсем позабыв про яростный ливень, выскочил на улицу, чтобы Пак не увидел его слёз. Слёз, которые было не остановить. — Бэкхён! — окрикнул Чанёль, вылезая из машины с другой стороны. — Что ты делаешь? Ты же заболеешь. — И что? Ну и пусть! Он заебал меня! Бэкхён промок до нитки за считанные секунды. Но едва ли он это мог заметить, когда в душе происходило что-то похуже какого-то погодного ненастья. — Он же пьяный, — кричал Пак, пытаясь успокоить и загнать Бёна обратно в тачку, — забей на него. Бэкхён не сдвинулся с места, лишь опустил голову и пару раз шмыгнул носом, прежде чем услышал, как хлопнула дверца автомобиля. Чанёль оказался рядом, накрыв высокой тенью, но спустя мгновение до Бэкхёна дошло, что Пак, сам намокая под дождём, закутал его в тёплый плед. — Почему ты так реагируешь на Сехуна? — Я не знаю, — стуча зубами, промычал парень, чьи ноги как будто приросли к земле. — Ты настолько сильно его любишь, что каждое его слово тебя ранит? — Я не знаю. Нет, — опешил Бэкхён, — не знаю. Они стояли молча. Бён вскинул голову и посмотрел в чёрные встревоженные глаза Пака. Тот стоял напротив буквально впритык, его намокшие волосы прилипли ко лбу, футболка, будто влажная тряпка, облепила тело и красиво показала тугие мышцы. Бэкхён затаил дыхание, не зная, что дальше делать. Всё рассыпалось за одно чёртово мгновение. — Я не люблю Сехуна. Я люблю-Тебя!