Станет легче

Всю первую неделю, которую он прожил в доме Рамлоу, Стив чувствовал себя плохо. Этот мир был ему чужим, да и Роджерс не спешил становиться его частью. Брок пытался его растолкать, но вскоре оставил в покое. Командир провел его по магазинам, обеспечив всем необходимым и даже больше. А потом дал время Стиву прийти в себя. Звал иногда посидеть перед телевизором, но никогда не настаивал. Но если Роджерс сам выползал из своей пещеры, то Рамлоу всегда оставался, до последнего, в гостиной, включая передачи, которые точно понравятся блондину и не будут вгонять в депрессию еще больше. Стиву было спокойно с Броком. Рядом с этим мужчиной было тихо и хорошо. Тот опекал Роджерса, но делал это так мягко и ненавязчиво, что даже не возникало желания взбрыкивать, даже наоборот, хотелось подольше оставаться рядом. Но даже рядом с Броком боль от потери Барнса никуда не уходила. Разве что в эти моменты, казалось, что с ней можно жить, кое-как, но все же жить. Когда Рамлоу принес домой гору художественных принадлежностей, Роджерс впервые с момента разморозки поверил, что сможет справиться. Нет, не потому, что в этом веке карандаши просто волшебные, а бумага вообще выше всяких похвал. Потому, что в этом веке есть такие люди, как Брок. И Стив был даже благодарен ЩИТу, что к нему приставили именно этого агента. *** Спустя неделю Броку было пора возвращаться на службу. Стива бросать не хотелось, от слова совсем. По этой причине, под видом ознакомления с современным военным делом, Рамлоу начал таскать парня с собой. Сначала только в зал, где занимался СТРАЙК, а потом и вовсе стал сажать его в своем офисе. Брок работал с документами, а Роджерс читал книги. Читал он все: и современную историю, и военную тактику, и бульварные романы. Последние в шутку подсунул кто-то из отряда, а Капитан, от нечего делать, начал читать и увлекся. Книги помогали забыться и не думать о лишнем, сосредоточившись на повествовании. Фьюри был занят, так что Национальное достояние и Брока вместе с ним никто не трогал. ЩИТ знал, кто такой Стив, но подходить не спешили. То ли угрюмый вид самого Капитана, то ли наличие Рамлоу рядом отпугивало желающих. СТРАЙК же с Роджерсом поладил быстро. Такой же солдат, как и они все, только вернувшийся с войны. Его понимали и не трогали. Становились в спарринги, звали в курилку, шутили в раздевалках, но никогда не переходили границ, да не лезли в личное пространство. Стив был им благодарен, Стиву было с ними комфортно. В таком темпе прошел месяц. Роджерс таскался за лейтенантом везде, понемногу учился понимать современный мир и заодно прятать от него свою боль. Капитан быстро научился на людях быть вежливым, но отстраненным. Дома же Стив мог быть собой. Только теперь вечерами он все чаще не закрывался в своей комнате, а сидел в гостиной с Броком. Почти всегда с альбомом. Рисование помогало выплеснуть все накопленное за день. Хорошее или плохое Роджерс все переносил на бумагу. Рамлоу в это время чаще всего читал. Кому сказать, что лютый командир хорошо разбирается в литературе и в особенности любит английскую — не поверят. Иногда за ужином они начинали обсуждать какую-то книгу, и так и засиживались до поздней ночи, делясь своими впечатлениями. В их доме (да, Брок уже по-другому и не думал — их дом) было хорошо, спокойно и как-то по особенному уютно. Очевидно, что Стив все еще не считал эту квартиру своим домом, но Рамлоу это не расстраивало, потому что он видел — Роджерс спешит домой, а термины и определения — это уже вопрос третий. Но по закону Вселенной любое спокойствие сменяется бурей!