Той ночью Шрама посетил самый странный сон из всех, что ему давалось видеть после революции.
Если обычно Первый сны не запоминал, либо запоминал, но исключительно кошмары, то запомнившиеся сны всегда были о революции — как всё могло быть, что надо было изменить, когда поймать Одиннадцатого на предательстве, когда всё пошло под откос. Но в этот раз Шрам стоял среди огромной поляны. Там была только зелёная яркая-яркая трава и кристально-голубое чистое небо без единого облака. Зелёным холмам не было конца, кажется, они уходили всё дальше и упирались лишь в бесконечность. Перед глазами всё расплывалось, и из воздуха появлялись фигуры. Красный немного проморгался и понял, что это клоны, и именно революционеры. В голове уже стрельнула шальная мысль о том, что братья во сне будут над ним издеваться, или будут тянуть за собой в бесконечные муки, как во всех кошмарах, но вместо этого ему, уже почему-то лежащему на траве, подал руку Джеймс, его верная опора и непосредственная правая рука времён революции. — Лидер, мы так ждали встречи с тобой, — клон в пиджаке взял Шрама за запястье и легким движением поднял на ноги, немного отряхивая бедолагу, который растерялся, ожидая, когда что-то пойдёт под откос, — что-то не так? Всё хорошо? Это я, Джеймс. — Это же мы, почему ты так смотришь? — Эль, как один из наиболее чувствительных клонов, сразу понял, что Красный смотрит на них как на пустоты, а не на друзей. — Потому что вы ненастоящие. — Шрам растянулся в вальяжной тоскливой улыбке, зная, что сон быстро закончится и он проснётся в совершенно другом, своём мире, где никаких кошмаров, кроме Диктора, нет. — Сдурел? Это мы, балбес. Здесь все наши, все мертвые. — Начал Алекс в своей привычной дурной манере, но его прервал Боец, более уравновешенный. — Он хотел сказать, что мы скучали. Но что ты делаешь здесь, если ты жив, Лидер? Ты же жив? — Я… Ээ… — Красный замялся в растерянности. Он сам не был уверен, что ещё жив. — Даже не знаю. — Первый бегал взглядом по клонам, и не только революционерам, а и подходящим всё ближе со всех сторон другим клонам. На несколько секунд Шизофреник исчез, а потом вернулся и сообщил, что Шрам жив. — Странно, тебя не должно быть здесь, но… Лидер, мы по тебе очень скучали! — Эль первый начал обнимать Красного, который всё ещё ошарашено пытался осознать реальность ситуации. Он действительно снова с братьями, это точно они — говорят также, ведут себя также и выглядят также. Революционеры не могли удержаться и последовали примеру Эль-Бобо. Шрам первое время пытался сдерживаться и убеждать себя, что это только сон, но потом не смог обуздать себя, так что глаза младшего наполнились слезами радости и ужасной грусти одновременно. Его братья мертвы, находятся не пойми где, но главное — он с ними, они все вместе, в безопасности и любви. — Это я сделал, — этот бархатистый голос Шрам уже мог узнать из тысячи. Он крупно вздрогнул и выглянул из-за спин братьев, убеждаясь в том, о чем подумал — перед ним был Роберт собственной персоной, но совсем не такой, какого Первый привык видеть. Этот выглядел как обычный добрый парень в футболке, а не сумасшедший с красными глазами учёный в порванном замызганном халате. — Роберт?! — Красный даже выпутался из рук всех своих братьев. — Не совсем тот, которого ты видел. Того мы будем называть Альтерэго, над которым я иногда частично могу брать верх, а я это я, Роберт Смит. Ты жив, просто ты этого очень хотел, а у меня была возможность, — Роберт протянул руку Красному, а все клоны расступились, чтобы дать им немного места. Младший клон неохотно протянул руку в ответ, разглядывая этого типа во время рукопожатия, — будем знакомы. Я здесь отбываю такой же срок, не уверен, что ещё побуду там, но надеюсь вернуться. — Хочешь сказать, ты попал к своим мертвым клонам когда сошёл с ума? — Нет, немного не так. После взрыва я оказался в стеклянной клетке, условно говоря, я видел своими глазами, но сделать ничего не мог, мной управляло влечение, как инстинкт. Когда меня отправили в кому — я перестал видеть и попал сюда. Я здесь был первым «постояльцем», а потом уже сюда стали отправляться все погибшие и исчезнувшие клоны. — Почему ты разделяешь их? — Погибших убил Том, а исчезнувших — я и как бы не я. Можешь немного пообщаться с ними, а потом приходи. Тебе подскажут, где меня искать. — Смит даже не удосужился выслушать свою маленькую копию, а сразу растворился в воздухе. Так там умел только он, как условный создатель этого места. — Что… Это было! — Шрам не понимал, что происходит и судорожно пытался проснуться, разбудить себя, говорить что это — сон, пока Классик не положил ему руку на плечо. — Лидер, пожалуйста, мы правда здесь. Ты не сможешь уйти отсюда, тебя может отпустить только Роберт. Он совсем другой, чем то, что осталось снаружи. — Да, мы можем отсюда наблюдать за миром без нас, — начал Джей, тоже подойдя к бывшему предводителю, — но это очень сложно, так умеет всего несколько клонов. Считай, мы пару раз как призраки наблюдали за тобой, были рядом, а ты не видел. Так что того мы видели, он совсем другой… Псих какой-то, от него мурашки бегут по сравнению с нашим. Я бы сказал, хорошая часть осталась здесь, а плохая пошла уничтожать мир. — Джеймс… Я всё ещё не верю, что это не сон. Я думаю, я проснусь и обо всём этом забуду, потому что это очередная глупость. — Но ты не можешь проснуться. Потому что это не сон, это что-то вроде комы. Время здесь идёт по-другому. Я могу открыть маленькое окошко, ты увидишь. Это совсем другое состояние, не сон. Отсюда тебя сможет выпустить только Роберт. Он ничего тебе не сделает. Мне кажется, именно он решает, как здесь течет время. Он может его ускорить по сравнению с вашим, или замедлить. Когда Шизо проверял тебя буквально 5 минут назад, от твоего впадения в сон в реальном мире прошло меньше минуты. А теперь посмотрим. Напомню, тут прошло около 5 минут. — Джеймс напряг все свои силы, немного отошел и, сосредоточившись, смог руками открыть брешь в пространстве, рассекая воздух. За этим окошком показалось бренное тело Шрама, над которым судорожно хлопотал Кристофер в панике — уже ночь, он вернулся с работы, а Красный не просыпается и ни на что не реагирует. Конечно, Крис был в ужасе. Джей продержал окошко около десяти секунд, а потом оно захлопнулось. — Черт, уже ночь, как! Был же день! Да Кристофер с ума сойдёт, если так время будет идти, я же тогда проснусь через неделю! — Красный немного запаниковал, потому что понимал, что шатен с перепугу за жизнь любимого сынишки сможет сделать что угодно, даже отвезти его в Бобсок. Однако, Эль сразу положил руки Лидеру на плечи и, глядя в глаза, сказал. — Лидер, не беспокойся. Я уверен, Роберт знает, что делает. Он никому никогда не сделает зла. Скорее всего, он уже всё так подгадал, что ты проснёшься через секунду, а здесь может пройти хоть неделя. Не переживай. Ему можно доверять. — Да-а, — протянул Боец, — он нам рассказывал очень много историй про жизнь людей. Это очень интересно. Он вообще интересный, добрый, скрасил наши дни здесь. Всегда все клоны, а нас тут около двухсот, сползаются послушать его истории, если вдруг у него появляется настроение рассказать о чем-то. И он всегда может поговорить один на один, если надо. Самый спокойный человек на свете. Не злись, но он даже спокойнее тебя. — Да я не претендую. — Шрам чуть-чуть приподнял руки жестом «сдаюсь», потому что прекрасно знал, каким был неуравновешенным, как кричал и бился, как бил стены в порыве ярости после очередной неудачной вылазки, как даже помогал умирать клонам, которых не мог спасти, а мог лишь добить на полигоне. Они мучались, пытались убрать его руки и закатывали глаза, но быстро умирали с хрипом в горле и ужасом в глазах. Так что Красный точно не собирался соревноваться с Робертом в спокойствии и трезвости рассудка. — Я скучал… — Протянул Шизик и сел у ног Шрама, обнимая их. Приступы всё ещё иногда случались, но уже давно не такие жестокие, как раньше. Теперь Шизофреник был просто странным, а не психом.***
— Мне так и сказали, что ты здесь. Почему? — Шрам стоял метрах в 15 от Исходника, который сидел на краю небольшого овражка, под которым тёк ручей. — Все, кто меня ищут, находят меня здесь. Поэтому тебе и сказали идти сюда, — Роберт был спокоен и даже не повернулся, чтобы посмотреть на пришедшего. Тот немного помялся и подошел ближе. — Что ты хотел? — Немного поговорить. Садись. Я тебя не трону. Да и не могу я тебе ничего сделать, — Смит выждал паузу, а продолжил уже после того, как Первый сел примерно в метре от него, — спасибо. Просто я немного видел, что ты начал сближаться с тем… Альтерэго. Будь начеку. Он обладает всеми моими воспоминаниями, знаниями, и даже частично рассудком, иногда мои чувства берут верх над его, как в вашем сегодняшнем разговоре, но так происходит не всегда. Ты должен быть внимательным, Шрам. Тебя ведь так называют, верно? — Да… Я, кажется, понял. Тогда, при взрыве, произошло что-то важное? Нет, немного не так. Ты тоже чего-то лишился? — Красный начал немного догонять, почему именно его позвали на индивидуальную беседу, и почему именно с ним тот Альтерэго сблизился из всех клонов. — Да… — Протянул Роберт и попытался грустно улыбнуться, но его уголки губ едва ли смогли приподняться. Глаза смотрели в пустоту. — Знаешь, ты, наверное, уже слышал про любовь… У меня была замечательная девушка… Невеста, я её безумно любил, всегда бежал с работы домой, чтобы скорее увидеть её, погладить волосы, покружить в танце, отвести в кафе или в ресторан, погулять с ней. Это были волшебные дни. Той ночью… Я вернулся в мастерскую, потому что забыл убрать некоторые инструменты, а это, всё таки, продолжение моих рук, они должны быть идеальными, а значит, и храниться идеально, так что я вернулся. Я откладывал деньги на лучшее кольцо и должен был забрать его следующим утром, а вечером мы должны были пойти в ресторан. Я хотел взять её в жены, прожить счастливую долгую жизнь… Но в ту ночь всё пошло… Совершенно не так, как я бы хотел. Я больше не был собой, но никогда не пытался её найти и причинить вред. Я не видел её уже… Несколько лет, с того самого дня. Она тогда уже начала понемногу переселяться в мой дом. Утром я обнял её, поцеловал и сказал, что буду бежать к ней домой. Домой я так и не вернулся… — Роберт тяжело вздохнул и провёл тыльной стороной ладони по глазам, снова смотря в пустоту. Той ночью он потерял не только себя, но и всю свою жизнь и, главное, свою любовь. — Ты… Сильно её любил? Она искала тебя? — Конечно, очень. Я не знаю, искала ли она меня, и не знаю, связывался ли с ней Том. — Тогда днём этот Альтерэго за него вступился. Это то самое, о чем ты говорил? — Да, он частично обладает моими чувствами и полностью обладает воспоминаниями, так что прекрасно всё помнит. — Мы были настолько близки с Диктором? — Да, мы были лучшими друзьями, — усмехнулся с небольшой тоской Смит, — и много чего пережили. Что я точно могу сказать, так это то, что Том не выбирал становиться таким, запомни и попробуй простить. Его таким взрастила жизнь. Может, мне со здоровьем и не повезло, зато мне очень повезло с семьей — у нас было достаточно денег, родители мои были интеллигентными людьми, мы жили в своём доме и могли позволить себе любые мои хотелки. Том, конечно, видит плохо, но в целом здоров как бык, и, как ты понимаешь, ситуация прямо зеркальная, ему не повезло с местом, где родиться. Его родители были довольно гнилыми людьми, грубыми, применяющими силу, притом бедными, жившими в деревне на своём хозяйстве. Может, ты и плохо понимаешь, но в человеческом мире это — приговор. Из таких мест не уезжают, там рождаются и просто остаются умирать. Я всегда уважал Тома, он это пережил и пошёл дальше с гордо поднятой головой. Конечно, это оставило на нём свой отпечаток, как на тебе оставила свой отпечаток твоя жизнь до комы. — А каким был Кристофер? — Шрам и сам начал поглядывать в пустоту, осознавая всю поднятую и отданную Смитом информацию. И хотел узнать, есть ли, за что уважать Криса, его почти отца. — Его я тоже очень уважал. Его родители всегда были строгими, у самого Кристофера ещё двое братьев, и все врачи. Про его младшего брата, конечно, не знаю, он только должен был закончить школу, но старший брат его точно пошел по династии, как и Крис. Знаешь, он всегда старался трезво смотреть на вещи, иногда сдерживал нас с Томом от глупых поступков, иногда вытаскивал нас из их последствий… Да, много было «веселых» историй, конечно… — Прямо вытаскивал? — Ну, насколько мог. Иногда получалось не очень хорошо, но скорее из-за нашей коллективной глупости, а не лишь из-за его. Всё таки, мы тогда были подростками, детьми даже, а там в голову только бред всякий и стреляет. Порою взрослеешь и думаешь потом: как можно было так глупо поступить, надо же было вот так и так, и не было бы никаких проблем. Но прошлое изменить невозможно, так что остается только жить, помня о прошлом опыте. — А Крис мне говорил, что ты был чуть ли не идеальным. — Может так и приврал, но это было совершенно не так. Я делал, наверное, даже больше глупых поступков, чем они с Томом вместе взятые. Особенно во времена подросткового максимализма. Надеюсь, ты от меня смог вобрать всё лучшее и ничего такого делать не будешь, Кристофер просто не переживет столько нервотрепки. Договорились? — Смит наконец посмотрел прямо в глаза своей маленькой копии, взглядом пытаясь увидеть саму оголенную душу за стёклами зрачков. — Да… Договорились… Не сближаться с Альтерэго, не мучить Криса, хорошо себя вести. — Шрам неохотно перечислил все выставленные ему требования, снова отводя взгляд от Оригинала, который упорно продолжал смотреть ему прямо в глаза. — Я всегда знал, что ты — очень умный мальчик и ни за что не пропадёшь.